Ольга Завелевич - Бриллиантовый шепот

• Название: Бриллиантовый шепот
• Автор: Ольга Завелевич
• Жанр: Детектив

Предчувствие грядущих бедствий заставило ювелира вложить все состояние в бриллианты и спешно покинуть родной дом, спасаясь от революции. Но бегство, которое должно было спасти семью, обернулось трагедией.

Время идет, а бриллиантовый шепот не утихает. Никакие катаклизмы, потрясающие страну, не могут остановить поиск исчезнувших сокровищ погибшего ювелира.

---

– Тетя Катя! – радостно закричала Лиза.

– Солнышко мое! Ты меня узнала! – запричитала женщина.

Лиза повисла на шее у Екатерины Алексеевны. Вошедший следом мужчина представился:

– Дмитрий Антонович Нежин, дядя Лизы. А это моя жена, Екатерина Алексеевна.

– Очень приятно. Елена Михайловна.

– Елена Михайловна, дорогая, то, что вы для нас сделали совместно с Олегом Викторовичем, – он кивнул на улыбающегося офицера и хотел продолжить, но почему-то замолк, посмотрел на жену и племянницу, закашлялся и сбивчиво забормотал: – я хочу сказать… Бог вас вознаградит. Мы будем всю жизнь за вас молиться.

– Перестаньте, – покачала головой Елена Михайловна, – мы сделали самую обычную вещь. Просто в нашем перевернувшемся мире любой нормальный поступок выглядит подвигом. Не будем больше говорить об этом. Сейчас главное – Лиза. Я уверена, что ваша любовь и забота помогут ей забыть все ужасы этой поездки.

Екатерина Алексеевна говорить не могла. Она только плакала и бессвязно благословляла этих незнакомых людей, спасших ее племянницу.

Глава 9

– Держи – и – и – …

Визг, раздавшийся над ухом Корунова, перекрыл весь шум и гам оживленной улицы. Он был похож на вой артиллерийского снаряда и вызывал желание скомандовать: «Ложись!»

Сергей Георгиевич обернулся. Прямо на него бежал какой-то оборвыш, маленький и щуплый. За ним неслась, колыхая телесами, бабища, одетая более чем странно: городское платье, явно с чужого плеча, плохо сочеталось в ее наряде с деревенским платком и калошами на ногах.

– Держи вора! – продолжала надрываться она. – Мой мужик на фронте кровь за революцию проливает, а этот бандит последний кусок у моих детей отымает!

Оборвыш вцепился в Корунова, тот инстинктивно шагнул вперед и, закрыв собой мальчика, оказался нос к носу с разъяренной бабой. Смерть от голода в ближайшее время ей явно не грозила. Потная физиономия лоснилась от жира, платье буквально лопалось на боках и на груди. От бабы невыносимо разило потом и дешевым одеколоном. Вокруг начала собираться толпа, явно сочувствующая пострадавшей.

– Тырят у трудящихся…

– Смотри, никак буржуй…

– Точно, ваше благородие…

– Кровь нашу выпили…

Положение становилось отчаянным. Оружия у Корунова не было, еще несколько минут и озверевшая толпа растерзает и его, и оборвыша. Вдруг озорная и вместе с тем спасительная мысль пришла ему в голову. Он разжал кулаки, глубоко вздохнул и обезоруживающе улыбнулся бабе:

– Что ты, красавица, так расстроилась? Плюнь! Разве можно такой красотке волноваться? Лучше расскажи мне, что этот ворюга у тебя украл?

С этими словами он, стараясь не дышать носом, взял бабу под локоток. Многопудовая красотка перестала орать и взглянула на Сергея Георгиевича. Перед ней стоял высокий широкоплечий человек с голубыми глазами и светлыми волнистыми волосами. Корунов в молодости пользовался невероятным успехом у дам. Даже сейчас, сильно постаревший и усталый, он произвел на обворованную страдалицу неотразимое впечатление. Мигом забыв о проливающем кровь мешками муже, она заулыбалась. Продолжая рассыпать комплименты, Сергей Георгиевич незаметно отодвигал даму подальше от мальчика. Толпа, уже хихикая и перемигиваясь, двигалась за ними, постепенно рассасываясь. Проводив красотку до указанного ею места и клятвенно пообещав явиться вечером на свидание, Корунов вытер вспотевший лоб и смог наконец перевести дух.

– Дядя Сережа, вы меня не узнаете?

Корунов обернулся. Возле него стоял спасенный им мальчонка. Что-то страшно знакомое промелькнуло в выражении глаз, лица, почти неразличимого под слоем грязи.

– Петя! Петя Бельский!..

Корунов схватил ребенка на руки и прижал к себе. Не задавая ни единого вопроса, он почти бегом выскочил с рыночной площади, и, махнув рукой на свое ужасающее денежное положение, крикнул извозчика.

В пролетке оба молчали. Петя трясся и всхлипывал, Сергей Георгиевич прижимал его к себе и тихонько гладил по голове. Он понимал, что если сын доктора Бельского – беспризорник, значит случилось самое страшное и счел за лучшее отложить свои расспросы на потом. Ведя беспокойную жизнь кадрового офицера, переезжая с места на место, Сергей Георгиевич так и не обзавелся своей семьей, и дом Бельских был для него родным. Дружба их выдержала проверку временем. С Павлом Спиридоновичем он познакомился еще во время русско – японской войны. Великолепный хирург Бельский буквально вытащил его с того света, поставил на ноги, вернул в строй. Сыновья Бельского обожали Сергея Георгиевича, он платил им тем же. Когда Корунов узнал, что Григорий погиб на фронте он вырвался с передовой буквально на сутки, чтобы заехать в осиротевший дом и хоть как-то поддержать друзей в страшном горе. Увиденное там ужаснуло его, но все-таки Павел и Лида были живы, Петя учился в пансионе, а не воровал на базаре.

Доехали быстро. Расплатившись с извозчиком, Корунов взял Петю за руку и вошел в дом. Быстро вытряхнув на стол свои скудные запасы, Сергей Георгиевич молча смотрел, как Петя в одну минуту уничтожил все. Он так и не решился спросить, что случилось и почему мальчик оказался на улице. Прошел в ванную, наколол щепок, разжег колонку. Вода для мытья нагрелась, полковник на руках отнес засыпающего ребенка в ванную, искупал его и уложил в кровать. Лохмотья почел за лучшее сжечь. Еще раз зашел в комнату, посмотрел на спящего Петю. В квартире царила тишина, и Корунов смог, наконец, собраться с мыслями. Надо было решить, что делать дальше. Присев около ребенка, вздрагивающего и что-то беспокойно бормочущего во сне, он задумался.

Вся жизнь Сергея Георгиевича, сколько он себя помнил, была связана с армией. Только в самых дальних закоулках памяти оставалась родительская усадьба с непременным заросшим фруктовым садом, где замечательно было играть в пиратов и разбойников, теплые вечера, отец с матерью, друзья, приехавшие из далекой Москвы, соседи. Все собрались на веранде, вокруг стола, за вечерним чаем. Разговоры, смех. Гости из Москвы что-то рассказывают. Все слушают очень внимательно – новости доходят до их глуши с опозданием, интересно узнать, что происходит в обеих столицах именно сейчас. Сереже и его новому приятелю Косте совсем не интересно. Пользуясь тем, что взрослые заняты разговором, они развозят в блюдце тюрю из хлеба, варенья и молока и мажут друг друга. Наконец гувернантка замечает это безобразие, делает страшные глаза и предлагает им немедленно выйти из-за стола, умыться и отправляться спать. Не дожидаясь, пока и отец, занятый разговором, увидит это безобразие, мальчишки слезают со стульев и бегут в детскую. Спать они вовсе не собираются. Дождавшись, пока за гувернанткой закроется дверь, вылезают из кроватей и, выбравшись через окно, бегут в сад, где у Сережи устроен замечательный шалаш. Там, спящими на сене, и находят их встревоженные и рассерженные родители. Наказание, которое тогда казалось невыносимо тяжелым, через много лет вызывало у Сергея Георгиевича ласковую улыбку.

Потом наступили тяжелые времена. Сумрачный отец, плачущая мама, исчезнувшая гувернантка и вместо множества слуг – лишь старая кухарка и еще более старая нянька. С утра до вечера обрывки разговоров: «Закладная… долги… Проценты банку…» Семья разорилась. Сережу, ничуть не интересуясь его мнением и склонностями определили в кадетский корпус. Затем он продолжил учебу в военном училище. Не имея выбора, практически не зная гражданской жизни, Корунов никогда не задумывался правильно или нет поступили его родители. Сначала он просто учился и привыкал к четко ограниченной уставами и положениями жизни кадрового военного, потом уже не представлял себе существования вне армии. Закончив училище с отличием, отслужил положенные два года, затем сдал экзамены в Академию генерального штаба. Не имея протекции, он своими мозгами, энергией, необыкновенной трудоспособностью прокладывал себе путь наверх.

Началась Первая мировая война. К этому времени, Сергей Георгиевич уже служил в чине подполковника в оперативном отделе Восточного фронта. Он участвовал в боях, снова был ранен, получил звание полковника. Своими глазами видел и победы и поражения, стойкость солдат и трусость. С самого начала войны, он был убежден, что России не нужна эта война, что союзники используют русских солдат и офицеров как пушечное мясо, но воевал, повинуясь присяге и чувству долга. А потом началось самое страшное – полное разложение армии. Корунова это не удивляло. Генералы, озабоченные, в основном, внутренними дрязгами, сам Верховный Главнокомандующий мало что понимающий в современных военных действиях, затяжная позиционная война в залитых водой окопах, голод среди солдат, отсутствие нормального обмундирования – все это служило замечательно унавоженной почвой для агитаторов, призывающих бросать оружие и брататься с врагом. Бросали и братались, занимались меновой торговлей и просто дезертировали.