Мария Акулова - Когда падают звезды

• Название: Когда падают звезды
• Автор: Мария Акулова
• Жанр: Исторические любовные романы

---

- А как же любовь? - это сказал герцог, как всегда, стоявший у камина. В отличии от многих, он хоть и держал в руках бокал, отпивал из него очень редко, взгляд у мужчины оставался ясным. Майя знала это наверняка, ведь отрываясь от двери, она вновь смотрела на него. А он, все так же как и за ужином, этого даже не замечал, слишком она была незначимой фигурой. И от этого, в ней просыпалась обида.

Кэрри лишь хихикнула, посчитав, что герцог так пошутил, не смотря на то, что выглядел он серьезно.

- А что любовь? Восточные лорды уже давно держат целые гаремы, так вот, я слышала, что на уродства сейчас самая цена. Все аристократы, кому не посчастливилось иметь дочь, с изъяном соглашаются на эти "браки" без разбору. Ведь это выгодно. И никакая уж любовь тут значения не имеет. - Кэрри сделала театральную паузу, как охотник затаивает дыхание перед выстрелом. - Особенно много там девушек-анибальтов. - ну вот и она - сладкая месть. По комнате прокатился смешок. Соня отвлеклась от разглядывания рубиновой жидкости в бокале, а Майя лишь чуть сильнее сжала руку на деревянной спинке дивана, за которую держалась.

Далеко не в первый раз ей ставят в упрек ее изъян. И хуже быть не может, ведь внешность мы не выбираем, над ней не властны. Но этого не объяснишь, и даже если и да, то понимание, не означает приятие. Но вместе с нахлынувшей на нее обидой, Майя почувствовала и еще одно чувство, стыд. Снова стыд, и снова за себя. Но не перед Соней, не перед родными, а перед Дэрреком, за то, что было их общим воспоминанием, за то, что для него, все было наверняка совсем по-другому, чем для нее, но не лучше. За то, что он, возможно один в этой комнате знал ответ на вопрос, который она задала следующим:

- Герцог, а как вы думаете, как же достойный лорд может породниться с семьей, в которой имеется урод? Ведь это может и передаваться, ведь не может он быть уверен, что его дети не родятся с изъяном?

Время проведенное в этом доме назначено показать, что людские возможности действительно безграничны, и сердцу, которое уже лежит в пятках еще есть куда падать. Кэрри решила одним ударом убить сразу двух зайцев, Майю унизить, и в голове Сони посеять сомненья на счет вины сестры.

Соня повернулась к чуть побледневшей Майе и отрицательно помотала головой, глаза ее так ясно говорили: "ты же понимаешь, ты же должна понимать, что это неправда. А даже если и правда, то он недостоин, не ты, он недостоин", что не поверить ей, Майя не могла, но от этого не стало менее гадко на душе, все на что ее хватило - незаметный кивок. Продолжая смотреть на сестру, Майя слушала ответ герцога на заданный вопрос и казалось, все внутри начинает отмирать.

- Достойный лорд, просто никогда не станет иметь дела с уродом. А если станет, то лишь для собственного развлечения, ну и для развлечения своих гостей. - например, как вот уже больше месяца все присутствующие потешались над ни о чем не подозревающей Кэрри. Лезущей из кожи вон лишь с одной целью - привлечь к себе внимание. И оно было, внимание, вот только думала ли она, что внимание будет таким - вряд ли. Предмет насмешек, худшее сравнение. Дэррек сдерживался из последних сил, чтобы не выпроводить ее за дверь прямо сейчас, и скажи она еще слово, наверное таки свершил бы задуманное.

Но мыслей читать люди не умеют, а "не станет иметь дела с уродом" и "для развлечения" стали той каплей, которая переполнила, казалось бездонную бочку терпения Майи. Как ломаются вещи? Достаточно лишь приложить чуть больше усилий, чем способен вынести предмет. Души ломаются так же, а иногда, они разбиваются вдребезги, когда поднять их над землей, а потом с размаху ударить о землю. Для собственного развлечения. И опять в памяти вспыхнули те ощущения, которые лишь отпустили ее измученную душу. Лишь для развлечения ее снова и снова бросают как тряпичную куклу о бетонный пол. Смех присутствующих заглушил ее удаляющиеся шаги, в этой игре проиграла она, но это ее уже совсем не заботило.

*****

Все стало вдруг неважным, хотелось почему-то только одного, не расплакаться на виду у присутствующих. Не расплакаться на виду у него. И это не глупое желание казаться сильной, уйти с гордо поднятой головой, это последний шанс оставить хотя бы крупицу уважения к себе, хоть на еще один день, час, минуту.

Заметит ли кто-то, что она ушла? Конечно, ведь она чувствовала себя как узник, которого ведут к гильотине через толпу зевак, получающих извращенное удовольствие от предстоящего убийства.

Бежать куда-то сил не было, хотелось убежать, от себя, из этого дома, из этого мира, но вот только не было сил. Ноги сами несли Майю в комнату, как будто это последний уголок, не знающий еще ее позора, для него, она свою вину окупила, пожертвовав рисунки, там она опять сможет почувствовать себя не такой голой. Для развлечения гостей. Ну что ж, не зря ты думала, что бояться следует двери, чужих глаз. Значит так оно и есть, значит все уже в курсе того, что она вот так просто, ради его забавы отдалась, без сопротивления, без малейшего сопротивления. И даже больше, что не прошло и трех дней, и она уже готова верить в его благородные намерения. Наивная дура, урод не только снаружи, но и внутри.

Сердце билось так часто, что Майе не хватало воздуха, поднявшись по ступенькам вверх, она оперлась рукой о стену, пытаясь привести дыхание в порядок. Предательские слезы начали щипать глаза. Как раненый зверь, Майя могла думать только об одном, спрятаться, спрятаться и там зализывать раны, или умирать, но главное не на виду. Оттолкнувшись от стены, она поплелась дальше. Еще трижды она останавливалась, прижимая горячий лоб к прохладным стенам. И как бы не хотела забыться, в голове билось "дура, какая же дура".

Добравшись до двери, за пеленой слез не видно было уже ничего, нажатие ручки, повеявшая оттуда прохлада, безопасность. Девушка не видела застывший силуэт в противоположном конце коридора, не слышала и приближающихся шагов, следующих по ее следам.

Дрожащими пальцами, она попыталась закрыть дверь на ключ, но все на что она сподобилась, провернуть ключ на полуоборота, и снова ее подвели дрожащие ноги. Чтобы не упасть, она схватилась за стенку камина. Второй рукой, Майя закрыла рот, ведь не знала, что вырвется из души вместе с больше не сдерживаемыми слезами, всхлип или крик, крик боли, потому что было так больно и так стыдно.

Майя не слышала ни того, как с размаху открылись двери, ударившись о боковую стену, не почувствовала потока воздуха, не слышала щелчка засова.

*****

Увидев, как изменилось лицо Майи, после его слов, Дэррек был готов убить себя, и эту идиотку, из-за которой такое сказал вместе с собой. Как же еще она могла это воспринять? Что еще подумать? Слишком еще неуверенна она в нем, в себе, слишком неопытна, чтобы верить ощущениям, а вот словам - другое дело. Черт. Опять ее глаза отмирают, опять она ставит эту стену, опять закрывается в ракушку. И опять он в этом виноват. Когда Майя выходила, он готов был разнести все тут, лишь бы остановить ее, но вот чего это будет стоить ей? Остановить ее сейчас, значит разрушить жизнь. Нет. И он стоял. Смотрел как она уходит, и стоял. Рвался изо всех сил и продолжал безразлично смотреть на огонь. Он считал до ста. Медленно, как только мог, представляя, что она опять себе напридумала. Медленно, думаю о том, закрыты ли все окна на втором этаже, спрятано ли оружие. Медленно, рассчитывая свой путь поиска. Сто. Он поставил на камин стакан, сказал Дамиану, что устал с дороги, вышел.

Летя по ступенькам вверх, он просил Яха лишь о том, чтобы она оказалась у себя, где еще искать ее сейчас он не мог себе вообразить. Двери мелькали перед глазами со скоростью света, зная дом на зубок, он мог сократить путь, но как зверь, пытался идти по следу, чтобы не упустить, ничего не упустить.

Дэррек не увидел, как она заходит в комнату, но вот хлопок двери услышал, догнал. С первого раза ручка не поддалась, но достаточно было небольшого усилия, и свет коридора проник и в комнату.

*****

Витор пообещал Майе, что отлучится не на долго. По правде говоря, ему просто не хотелось слушать очередные хвалебные оды в честь его светлости, а конюх не так давно просил его подойти, ведь после последней поездки его лошадь стала похрамывать. Оказалось, у бедняги воспалилась заноза, пришлось повозиться. По этому он и задержался, а перед тем, как вернуться в общество, зашел в комнату, сменить порядком испачканный жакет. Сцена, разыгравшаяся перед ним заставила остолбенеть. В прямом смысле этого слова. Увидев перед собой силуэт женщины, он хотел было подойти, а особенно опознав в нем Майю, вот только слишком она странно себя вела. И как бы разум не говорил ему, что ей нужна его помощь, интуиция кричала не вмешиваться. И он остался стоять. Стоять и смотреть на то, как девушка шатаясь возвращается в свою комнату, как за ней следует еще одна тень, на этот раз мужская, которая могла принадлежать лишь одному человеку. И как эта тень не церемонясь заходит вслед за девушкой, даже не входит, влетает, не заботясь о двери, не оглядываясь по сторонам. И, будь он неладен, почему-то и в голову ему после всего этого уже не пришло, что его помощь там нужна. Майя, во что же ты впуталась? И представляешь ли ты, чем все это обернется?