Режин Дефорж - Авеню Анри-Мартен, 101

• Название: Авеню Анри-Мартен, 101
• Автор: Режин Дефорж
• Издательство: Букмэн
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-7708-0020-8

Французская писательница Режин Дефорж пользуется ныне мировой славой. Грандиозный успех, далеко перешагнувший границы Франции, принес ей цикл романов «Голубой велосипед». Этот цикл зачастую сравнивают с великим романом Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»: жизненная история умной, мужественной и красивой героини Р. Дефорж по имени Леа проходит на фоне грандиозных событий, потрясших Францию в 1939–1949 гг., подобно тому, как история Скарлетт О'Хара разворачивается на фоне гражданской войны в США. Цикл романов Р. Дефорж, несомненно, обладает подлинно французским своеобразием и будет иметь в России такой же успех, какой имеет во всем читающем мире.

---

— Ты не забыл гримерный набор?

— Не волнуйтесь, все здесь.

— Спасибо, малыш. За тобой не следили?

— Вы шутите!.. Еще не родился тот, от кого бы Фиалка не оторвался, когда захочет.

— Ты нашел укрытие?

— Да, на улице…

— Скажешь мне позднее, на какой. А сейчас пойдем — поможешь мне одеться.

— Первый раз, месье Рафаэль, вы изъявляете желание, чтобы я вас одевал, — ухмыльнулся Фиалка.

Маль толкнул его в комнату Франсуазы и плотно закрыл дверь.

Леа и Франсуа остались одни; у обоих в глазах читалось одинаково страстное желание.

— Я хочу тебя.

— Я тоже… но как?

— Идем на «холодную» половину.

— Но там же просто мороз!

— Я согрею тебя…

— Мы не можем оставить Сару одну.

— Она спит. Пойдем…

Обнявшись, они вошли в темную комнату. Леа зажгла маленькую лампу, стоящую на низком столике возле канапе, накрытого белым чехлом, как, впрочем, и вся мебель в гостиной, где свернули даже ковры. В таком виде комната была похожа на место свиданий призраков. Здесь царил страшный холод.

Руки Франсуа обвились вокруг Леа. Вцепившись друг в друга, покачиваясь, они подошли к канапе и, мешая слова и поцелуи, упали на него, подняв облачко пыли.

— Я так испугался, когда Марта сказала, что ты ищешь меня…

— Я уже думала, что ты никогда не придешь…

— Мне не хватало тебя, девочка… Я без конца думал о тебе и не мог спокойно работать…

— Молчи, поцелуй меня…

Под грубой некрасивой ночной сорочкой руки Франсуа, не переставая, ласкали обнаженное, дрожащее от холода и наслаждения тело Леа. Она нетерпеливо прижалась животом к телу любовника. Страх, гестапо, пытки, смерть, Сара, Камилла, Лоран — ничего больше не существовало, кроме страстного желания отдаться этому мужчине, каждое прикосновение которого было наслаждением.

Когда он проник в нее, ее ноги обвились вокруг его тела, словно стремясь как можно крепче ухватить свою добычу.

Слившись в этом объятии, они чувствовали себя пленниками друг друга. Но пленниками слишком усталыми и счастливыми, чтобы пытаться освободиться…

Холод восторжествовал над их блаженством. Они привели себя в порядок и покинули комнату, где белый чехол продолжал хранить отпечаток их тел.

Бесшумно вошли они в спальню, где лежала Сара. Серый цвет постепенно сходил с ее лица, дыхание стало ровным: она спала. Рука в руке, двое возлюбленных с нежностью смотрели на нее.

— Она была вашей любовницей? — тихо спросила Леа.

— Это вас не касается, душа моя; сейчас это не имеет никакого значения. Я считаю ее своей лучшей подругой. Это единственный человек в мире, уважением которого я дорожу больше всего.

— А я?

— Вы? Это не одно и то же, вы еще ребенок. Даже война и это, — произнес он, указывая на изувеченное лицо Сары, — не смогут заставить вас повзрослеть и перейти в категорию взрослых.

— Думаю, что вы ошибаетесь. Просто вас устраивает видеть во мне только беззаботного ребенка, маленькую симпатичную зверушку, которую можно использовать, когда взрослый большой мужчина, каким вы себя считаете, нуждается в легкодоступном и красивом теле. Я — женщина, мне двадцать лет, да и вы не так уж стары. Я даже не знаю вашего возраста. Сколько вам лет?

Он с улыбкой смотрел на нее.

— Решительно, даже в этом малоэротичном одеянии вы выглядите очень соблазнительно.

— О! Боже мой! Я совсем забыла об этом ужасном халате. Мне нужно переодеться, вы ничего не потеряете, если немного подождете…

Когда Леа вернулась, одевшись в связанные Лизой свитер и кардиган из темно-красной ангорской шерсти, короткую черную плиссированную юбочку, открывавшую ее красивые ноги, и свои лучшие черные шерстяные чулки, Франсуа, сидя на постели, разговаривал с Сарой. Боясь им помешать, Леа остановилась посреди комнаты.

— Дорогая моя, иди сюда, — едва слышно произнесла Сара.

Леа колебалась.

— Подойдите, вы — первая, о ком она сразу же спросила.

Сара протянула ей руку.

— Подойди поближе.

Леа послушно села возле кровати больной.

— Я так счастлива, что тебе стало лучше! Тебе очень больно?

— Франсуа дал мне капли. Спасибо тебе за все, что ты для меня сделала.

— Не за что. Тебе не стоит много разговаривать, нужно беречь силы.

— Да, нужно. Франсуа сделает так, что гестапо здесь не появится.

— Но как?

— Неважно. Делай все, что он скажет.

— Но…

— Обещай мне это.

Леа нехотя согласилась.

— Когда же вы, наконец, будете мне доверять? — спросил он Леа.

— Тогда, когда вы будете считать меня взрослой.

— Перестаньте спорить. Если кто здесь и опасен, так это Рафаэль, — сказала Сара.

— Но это же он тебя спас!

Сара не смогла ответить Леа. Она слишком переоценила свои силы и потеряла сознание.

Франсуа поспешил в ванную и вернулся с влажным полотенцем, которое положил ей на лоб. Прохладная свежесть вернула молодую женщину к жизни. Она поблагодарила его слабой улыбкой, прошептав: «Я умолкаю, чтобы сберечь силы». И почти сразу же уснула.

— Надо обезвредить Рафаэля, — произнес Франсуа.

— Вы хотите сказать, что его нужно убить? — вытаращив глаза, прошептала Леа.

— До этого вряд ли дойдет. Надо нейтрализовать его на несколько дней, пока Сара и вы не будете в надежном укрытии.

— Как вы собираетесь это сделать?

— У меня есть одна идея. Я предложу ему роскошно пожить несколько дней вместе с Фиалкой.

— Что это значит?

— Это значит, моя прекрасная невежда, что в течение нескольких дней он будет вести беззаботную сладострастную жизнь со своим красавчиком, не имея возможности играть в доносчиков, или стукачей, как вам больше нравится.

— А если он не согласится?

— У него не будет выбора. Мои люди ждут внизу, чтобы проводить Рафаэля вместе с его другом в сказочное место.

В дверь тихо постучали.

Покачиваясь на высоких каблуках, в комнату вошла чрезмерно накрашенная, высокая, довольно полная женщина, в умело свернутом тюрбане, сером костюме, розовой блузке, с довольно красивой лисой, наброшенной на плечи.

— Рафаэль!..

— Неплохо, не правда ли? Мне почти удалось вас обмануть. К сожалению, я немножко располнел: нужно будет заказать новый корсет. Как я вам нравлюсь?

Леа пожала плечами.

— Бедный мой Рафаэль, в этом наряде вы так смешны!

— Я не смог придумать ничего лучше, чтобы ускользнуть от этих господ.

Франсуа Тавернье направился к двери.

— Извините меня, я на минуту выйду. Вы прекрасно замаскировались, дорогой мой, просто прекрасно.

— Куда это он? — подозрительно спросил Рафаэль.

— Не знаю. Наверное, хочет увидеть тетю Альбертину. А где Фиалка?

— Он ждет меня в комнате вашей сестры. Завтра я свяжусь с вами, чтобы узнать о самочувствии Сара. Постараюсь придумать, как вывезти ее из Парижа. Буду держать вас в курсе…

Вошел Франсуа Тавернье.

— До свидания, Леа. Вы и Сара остаетесь в надежных руках, — сказал Рафаэль, указывая на Тавернье.

— При первой же возможности дайте о себе знать, — ответил тот.

— Положитесь на меня. Позаботьтесь о нашей подруге, когда она проснется, поцелуйте ее от меня…

Леа проводила его до двери, где с большим чемоданом в руке ждал Фиалка.

Рафаэль в последний раз обнял ее и сказал:

— Будьте осторожны и ни в коем случае не появляйтесь на авеню Анри-Мартен.

В холле дома ждали четыре человека. Увидев выходящую парочку, они схватили их, вытащили на улицу и втолкнули в грузовичок, припаркованный у подъезда.

Никто не произнес ни слова. Два друга не оказали никакого сопротивления.

Франсуа Тавернье тоже ушел, пообещав вернуться к трем часам, чтобы присутствовать во время визита майора Крамера. Уже выходя из квартиры, он вдруг обернулся с насмешливой улыбкой.

— Держите, — сказал он Леа, подавая ей конверт из коричневой бумаги. — В этой суматохе я совсем забыл, что должен сыграть еще и роль почтальона.

Потом, став внезапно серьезным, он добавил:

— Советую вам прочитать письмо и сразу сжечь. Оно прибыло надежным путем, но сейчас, когда вы держите его в руках, вы подвергаетесь опасности.

«Леа, будь осторожна. Я не хочу, чтобы из-за меня с тобой что-нибудь случилось. Мысли о страданиях Камиллы мне невыносимы, и меня успокаивает только то, что ты на свободе. Обдумывай каждое свое движение и не принимай никаких решений, не посоветовавшись с Ф. Т.

Мне страшно. Никогда в жизни я не испытывал такого страха, я уже давно забыл, что это такое и вот теперь я боюсь. Боюсь катастрофических последствий, которые может повлечь за собой каждое мое действие. Мысль о том, что в этот самый момент они пытают Камиллу, чтобы вырвать у нее сведения, которых она не знает, сводит меня с ума. Только уговоры товарищей удерживают меня от того, чтобы не броситься в ловушку, которая мне уготована. Я ничего не могу сделать для Камиллы: нужно было бы для этого организовать нападение на форт «А»!.. Любой ценой я стремлюсь к действию. Арест Камиллы поверг меня в невероятную тоску, и это превратило меня в грозного противника. Я научился убивать. Я умею нанести удар там, где нужно. До сих пор я убивал потому, что так было нужно. Теперь же… я не могу быть твердо уверен, что делаю это не для того, чтобы получать удовольствие…