Мария Панкова - История человечества. Восток

• Название: История человечества. Восток
• Автор: Мария Панкова
• Издательство: Литагент «Фолио»3ae616f4-1380-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-03-6450-9

Загадочный Восток всегда вызывал неподдельный интерес не только у исследователей, но и у обычных людей. История восточной цивилизации теряется в глубине не просто веков – тысячелетий. Возможно, именно на Востоке – в Махенджо-Даро – уже в далекой древности человечество впервые применило атомное оружие, и этот сожженный город – молчаливое предупреждение грядущим поколениям. А сколько тайн охраняет грандиозная терракотовая армия первого китайского императора Цинь Ши-Хуанди? И знают ли наши современники, чем обязаны первым арабским путешественникам и мореплавателям? И таких загадок великое множество…

---

Но попытки найти в гуннских археологических памятниках черты, присущие «своим» археологическим культурам, свойственны ученым многих стран. Так, например, финские ученые посчитали гуннские захоронения своими. Граница расселения финно-угорских племен действительно проходит поблизости от гуннских земель, поэтому финские ученые поддались искушению и сочли, что их народ имеет какое-то отношение к великим завоевателям.

Советские историки очень любили подчеркивать роль скифов в формировании культуры гуннов и вообще китайской цивилизации. Особая роль в доказательстве скифского влияния на Китай и гуннов отводилась украшениям, выполненным в так называемом «зверином стиле», действительно характерном для гуннов. Археологи считают скифскими особые кинжалы с перекрестиями в виде усиков, поясные пряжки с крючком, а также ножи и кинжалы, рукояти которых украшены изображениями зверей.

Дополнительную остроту дискуссии о скифском факторе в истории Китая придавала конфронтация двух социалистических государств – СССР и КНР – в 1950—1970-х гг. Для идеологов от истории доказательство «скифского следа» в китайской культуре означало доказательство вторичности китайской культуры и (в каком-то смысле) ущербности современных им маоистов.

Как же решается проблема «скифского следа» в наши дни?

Действительно, в курганных погребениях предков гуннов[35] часто находят бронзовые изделия, выполненные в «зверином стиле»: это и бронзовые бляшки, нашиваемые на стеганую куртку для предохранения от стрел и копий, и многочисленная бронзовая посуда. Такие бронзовые вещи были богато украшены изображениями диких животных. Но можно ли считать, что в этих курганах были погребены скифы? Антропологи отвечают на этот вопрос отрицательно: нет, черепа большинства погребенных монголоидные. Эти люди при жизни принадлежали к желтой расе и были практически неотличимы от современных монголов и хакасов, тогда как скифы-арии имели европеоидные черепа белой расы.

Откуда же тогда взялись бронзовые изделия, выполненные в «зверином стиле»?

Вряд ли предки гуннов сделали их сами. Дело в том, что изготовление бронзовых изделий в условиях кочевого быта практически невозможно. Оно требует строительства стационарных плавильных печей, постоянного подвоза сырья. И наладить такой процесс производства можно лишь в постоянных поселках и городах. В то же время на Алтае и в Средней Азии было много древних поселений как скифов, так и других арийских народов. Их жители занимались изготовлением бронзовых изделий на продажу, и предки гуннов охотно покупали такие изделия.

В более поздних, уже собственно гуннских, захоронениях археологи тоже обнаруживают предметы, сделанные в «зверином стиле». Действительно, с появлением у гуннов городов стала развиваться металлургия и ремесленники освоили выплавку бронзы[36]. Они научились делать множество вещей, из которых наиболее ценились бронзовое оружие и фигурные бляхи, нашиваемые на кожаные и стеганые кафтаны.

До появления кольчуги в позднем средневековье такие кафтаны довольно надежно предохраняли своих владельцев даже от стальных клинков.

Замечательным памятником искусства является найденная в одном из гуннских курганов бронзовая прорезная бляха. Она изображает сцену проводов воина-переселенца: он и его жена стоят возле запряженной двухколесной повозки, готовой отправиться в путь, жена прощается с собакой, еще минута-другая – и они поедут в Китай, в неизведанный мир.

Среди гуннских мастеров были китайцы – многие ремесленники, отчаявшись найти работу в Китае, уходили к гуннам и работали на них. Получавшиеся изделия по технологии изготовления не уступали китайским образцам, а вот украшены они были в «зверином стиле»[37]. Заимствованный некогда у скифов, со временем он стал традиционным для гуннов.

Претенденты на культурное родство с гуннами есть не только на Западе, но и на Востоке. Так, археологи, исследующие расположенную в Японии и Корее мегалитическую культуру Дземон находят у гуннов много черт и особенностей, заимствованных у этой культуры.

Историкам не всегда легко определить пути влияния народов древности друг на друга и в силу того, что древние культуры часто имеют случайное сходство. Поэтому порой затруднительно сказать, какие черты действительно заимствованы у другого народа, а какие возникли у двух народов независимо друг от друга. Доказательства родства культур должны быть предметом серьезного научного исследования, в то время как беглый анализ формальных признаков часто приводит к ошибкам.

Кочевники и земледельцы

Как народ гунны формировались на большой территории: от Восточного Туркестана на западе до Южной Маньчжурии на востоке, от Гоби и Ордоса в излучине Хуанхэ на юге до Тувы и Забайкалья на севере. Эти земли отличались резко континентальным климатом. Во время короткого, но жаркого лета в степях выгорала почти вся растительность, а жара сопровождалась частыми песчаными бурями. Напротив, морозной зимой, когда температура воздуха часто держалась неделями у отметки – 40 °C, были нередки снежные бураны. В таких условиях единственно возможные способы пропитания – охота и кочевое скотоводство. Благо в окружающих лесах и степях было много копытных, охота на которых давала мясо.

Интересно, что гунны пасли огромные стада лошадей, коров, овец, верблюдов, ослов и лошаков, но в пищу употребляли преимущественно мясо убитых на охоте животных. Домашний скот разводили ради молока, шерсти и кожи. Также скот был основным объектом торговли с китайцами – гунны выращивали и поставляли китайским императорам отличных боевых скакунов. Китайцы были в восторге от гуннских лошадей, которые были выносливы, легко взбирались на горные кручи и преодолевали водные преграды. «В восхождении на склоны гор и спуске с них, при входе в горные реки и выходе из них лошади Срединного царства уступают гуннским», – писал китайский сановник Чаоко.

Китайцам гунны продавали и стада овец и коров, которых в Китае было мало.

К северу от гуннов в бесконечной, простиравшейся до самого Ледовитого океана тайге жили охотничьи племена. Гунны торговали с ними, а время от времени и нападали на них, требуя дани. Меха, добываемые этими племенами, очень ценились в Китае, их приносили в дар императорскому двору, ими торговали с китайскими купцами.

Гуннские города вообще были крупными рынками. Сюда приходили и китайские купцы с диковинными товарами. В городах также селились ремесленники, приехавшие из Китая и Средней Азии. Они славились не только предметами из бронзы, но и изделиями, которые изготовлялись из продуктов скотоводства, – шерсти, кожи, кости, рога.

На территории гуннской прародины было несколько городищ, таких, как, например, Иволгинское городище в Забайкалье, но о них известно очень мало – раскопки этих поселений начаты археологами совсем недавно. Жители таких городищ, кроме скотоводства, занимались и земледелием. Но оно, и это признают многие историки, было развито у гуннов крайне слабо.

Китайские хронисты неоднократно то с ужасом, то со злорадством сообщают о голоде в гуннских землях. В летописях есть множество упоминаний о том, что Китай снабжал гуннов зерном и другими продуктами земледелия. Смысл такой «гуманитарной помощи» был очевиден – голодные гунны могли напасть на Китай, поэтому императоры таким образом откупались от своих опасных северных соседей. Отметим, что китайские поставки зерна гуннам были дополнительным «бонусом», они не входили в плату за воинскую службу, а значит, были чем-то экстраординарным. К тому же зерно не занимало значительного места в рационе гуннов. Поэтому, вполне возможно, что такие поставки предназначались не гуннам, а их стадам, пострадавшим от суровой зимы, сухого лета или затяжной весны. Таким образом императоры предотвращали падеж скота, а значит и повышение цен на мясо и боевых лошадей.

Против значительного распространения земледелия у гуннов свидетельствует и тот факт, что земледельческие народы редко способны на столь значительный поход, какой совершили гунны. Скорее всего, зерно и другие продукты земледелия доставляли гуннам китайские торговцы и подвластные гуннам племена, обитавшие в сибирской лесостепи – на границе тайги и степей. А земледелие было сезонным занятием, не распространенным повсеместно. Горожане обрабатывали землю весной и осенью, когда гунны-кочевники были заняты перекочевкой своих стад.

Единственной культурой, известной гуннам, было просо. Некоторые историки предполагают, что гунны-кочевники тоже сеяли просо близ своих зимних стоянок, причем работали на полях в основном рабы-военнопленные. Такая гипотеза кажется невероятной. Во-первых, посадка озимых – слишком сложный процесс, чтобы его можно было поручить военнопленным. А во-вторых, по сохранившимся у китайских хронистов сведениям, рабов у гуннов было очень мало.