Пол Кривачек - Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

• Название: Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации
• Автор: Пол Кривачек
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-93273-326-8

Идишская цивилизация исчезла с земли, где она родилась, ее истинная история была почти забыта. Но она оставила неизгладимый след, и не только в Восточной Европе. Незадолго до ее конца массовая эмиграция евреев в США в конце XIX – начале ХХ века перенесла еврейские религиозные представления, ценности и традиции на другую сторону Атлантики, где представители идишской цивилизации через кинематограф, музыку, литературу и изобразительное искусство, не говоря уже о торговле и промышленности, внесли свой вклад в то, что мы называем американским образом жизни, и, таким образом, в нашу эпоху глобализации, в образ жизни всего мира.

---

Но нечто разрушительное действительно произошло. Прежде всего, крестоносцы принесли разорение не только в Германию. Те, кто жили в восточных землях, тоже подвергались разгрому со стороны воинов Христовых. Епископ Козьма, декан пражского кафедрального собора и первый богемский летописец, писал, что преследования участников Первого крестового похода вынудили евреев в 1098 году уйти из Богемии в Польшу – иными словами, перейти из одной славянской страны в другую.

Более важно, что Первый крестовый поход подал сигнал, который не мог остаться незамеченным, который кровью и огнем отмечал конец эпохи. В Германии евреи жили комфортно, они занимали почетное место в обществе, будучи хотя и чуждым, но уважаемым меньшинством, ценимым за его процветание. Но с годами настроение менялось. Евреи стали чувствовать презрение мелких дворян, зависть бюргеров, отвращение духовенства, ненависть масс. Толпы поверили, что на евреев допустимо нападать везде, где происходили социальные или религиозные волнения. После первого изгнания еврейской общины из Майнца в 1012 году евреев стали часто изгонять из городов, где они жили. Происходили суды над ними по надуманным сфабрикованным обвинениям: приговор был заранее предрешен, и суд заканчивался казнью на костре или на виселице.

Можно ли представить, чтобы преследования такого масштаба не обратили взоры хотя бы некоторых людей к безопасным убежищам? Разумеется, нет. Но рассказ на этом отнюдь не кончается. Несколько сотен лет на рубеже тысячелетий происходили события, заново сформировавшие всю Европу на следующую тысячу лет – и не только для евреев. Начиналось новое переселение народов, новый Volkerwanderung. Люди, говорившие по-немецки (многие – под руководством священников или монахов), начали постепенно перемещаться на восток, в страны славянских или прибалтийских народов, в великом движении, которое получило название Drang nach Osten – «натиск на восток».

Drang nach Osten

Историки долго обсуждали причины германского продвижения в славянский мир. Этот мир был, конечно, малонаселен, там были новые земли, которые можно было возделывать, и новые рынки, на которых можно было торговать. Но такое активное движение населения едва ли объясняется только тягой к новым возможностям без какого-то толчка. Лучшее объяснение на сегодняшний день состоит в том, что миграция была следствием продолжающегося роста населения. После волнений и беспорядков, нападений и вторжений, культурного коллапса и религиозных смут, последовавших за падением Западной Римской империи, христианская Европа Х века начала ощущать бо́льшую стабильность и безопасность, чем это было в течение многих столетий. Через долгое время поворот был сделан, будущее выглядело светлее, женщины приобрели уверенность в будущем и стали растить детей, семьи увеличивались.

Под давлением роста населения и в результате нехватки местных ресурсов около начала II христианского тысячелетия немецкие землевладельцы, горожане, духовенство и крестьяне начали сначала проникать в населенные славянами земли Бранденбурга, Баварии, Австрии, частично Богемии и Силезии, а затем захватывать их. Многие из таких первых походов возглавлялись воинственными монахами, мотивы которых включали как обращение язычников, так и поиск выхода для своей энергии. «Было много колоний, которые они отделяли от себя, подобно разумным пчелиным роям, и распространяли <…> среди варварских народов», – пишет английский хронист Уильям из Ньюбурга. «Наше поместье Альхузерен сначала было лесом, который расчистили люди, называемые венедами [славянами]. Эту землю сделал поместьем наш управляющий Готфрид», – объясняет немецкий хронист XII века[65]. Успехи монахов можно проследить по неожиданному появлению новых видов земледельческих культур в восточных регионах (примером может служить сорт яблок ранет, сложное перемещение которого по континенту до мелких деталей прослежено в XVII веке: из Моримонского аббатства в Бургундии к дочернему хозяйству в Альтенкампе, затем из аббатства в аббатство, через Тюрингию, Саксонию и Силезию в Польшу). Некоторые колонисты приезжали по приглашению местных феодалов, желавших развивать на своих землях сельское хозяйство и коммерцию:

Ему нужно лишь явиться к управляющему, который сажает его на лошадь за собой и привозит его на землю. И как только путешественник окажется на земле, в том месте, которое он сам выберет, он спрыгивает с лошади, и здесь управляющий отмерит ему пятнадцать моргенов в ширину и длину [около 40 гектаров], признает их его собственностью и предложит ему долю в имении[66].

Организованные экспедиции возглавляли так называемые локаторы («размещающие»), по-польски zasadźca, которые за плату или за участок земли подготавливали площадь, договаривались с местным населением, организовывали транспорт. Князь Силезии Хенрик Бородатый в 1205 году организовал кампанию по привлечению 10 000 семей для устройства 400 новых деревень на своей территории.

Разумеется, среди этих пионеров были евреи, говорившие ранее на латыни, а теперь по-немецки. Доктор Ванклин в своей часто цитируемой лекции, прочитанной в Королевском географическом обществе в январе 1940 года, когда маниакальная программа Гитлера впервые привлекла внимание серьезных ученых к истории идишской цивилизации, говорил:

Более длительным и существенным фактором, чем неожиданный взрыв гонений, стала определенная привлекательность торговли в этих регионах. Подобно тому как ранее еврейские колонисты следовали за греками и делили с ними прибыли от торговли на Черном море, так и на севере евреи вместе с немцами прозревали коммерческие возможности Восточной Европы. В Средние века они неосознанно приняли участие в германском Drang nach Osten.

Но не только коммерческие возможности привлекали евреев в славянские страны. Не одни они побудили и Хораса Грили в 1850 году опубликовать в «Нью-Йорк трибьюн» знаменитый призыв, блестяще выразивший мечту пионеров: «Иди на запад, молодой человек, иди на запад и расти вместе со страной». Мотивации и надежды тех, кто бросил свою предсказуемую, хотя и ограниченную жизнь в городах Рейнских земель, чтобы столкнуться с трудностями и неустроенностью дикого Востока, были столь же разнообразны и сложны, как и те, что позвали жителей Чикаго, Канзаса или Сент-Луиса в XIX веке искать новую жизнь на Диком Западе. Одни искали земель для обработки, другие – возможностей для приложения своих умений в ремеслах, третьи – рынков для торговли. За двести лет до Хораса Грили странствующий по Польше еврейский проповедник Йедидия бен Израиль Готлиб провозгласил:

Страна широко открыта, дайте им стать в ней могучими, селиться и торговать в ней, тогда они не будут лентяями, плохими работниками, детьми, надеющимися на наследство отцов[67].

Американские жители приграничных территорий XIX века готовили себя к встрече с дикой природой и враждебными туземцами; средневековые же евреи вооружались против злобных призраков:

Когда вы строите дом среди леса, новые жильцы могут заболеть чумой, если в доме есть призраки. <…> Возьмите Десять заповедей и свиток Торы, и протяните веревку во всю длину места, и поднесите свиток Торы к веревке <…> и в конце скажите: «Перед Богом, перед Торой и перед Израилем стражи его пусть никакой демон и никакая демоница не придут на это место от сего дня и вовеки» («Сефер хасидим»).

Для защиты от реальных врагов на средневековом диком Востоке требовались железные латы и шлемы, необходимые тем, кто пролагал новые пути в век, когда, как писал историк экономики Дэвид Хаккет Фишер[68], защита тела была важнее, чем роскошь. Исследования показывают, что в те времена спрос на защитные доспехи был таким же высоким, как в наши дни спрос на стиральные машины и холодильники, и привел к росту производства этих «товаров длительного пользования».

Для пионеров были опасны скорее такие же, как и они, чем туземцы, – подобно тому как на Диком Западе стычки происходили главным образом между самими поселенцами – бандитами и банкирами, пастухами и угонщиками скота, мужьями-рогоносцами и странствующими ловеласами. Типичный случай, рассказывающий нам о жизни на новых землях, уже в XV веке привлек внимание раввинов в «святой общине Львова» – его приводит раввин Исраэль бен Хаим из Брюнна (ныне Брно). Пьяный спор в Переяславе, городе на восточном берегу Днепра, закончился тем, что на одного еврея напала ватага его единоверцев. Его повалили на пол, и Нахман, один из толпы, закричал: «Симха, бей его! Забей его до смерти!» Симха ударил его по голове, и тот лежал, пока не умер. Объяснением послужило то, что убитый был совершенно невежественный человеком, «он не знал ни одной еврейской буквы и ни разу в жизни не надевал тфилин [филактерий]».

На самом деле на диком Востоке происходило сравнительно мало нападений со стороны коренного населения, пытавшегося защитить свои земли от захвата. Напротив, пионеры-евреи, к своему удивлению, обнаружили, что по всему этому новому миру, в городах и деревнях, на местах вырубленных лесов и на равнинах были рассеяны люди смешанного еврейского, славянского, греческого и даже турецкого происхождения, которые называли себя евреями, но у них было очень мало узнаваемых синагог или религиозных школ, они не знали ни одной еврейской буквы и даже не знали, что такое тфилин. Это были люди, называвшие себя славянскими именами вроде Левко, Елень и Пихач, а их женщины окликались на имена Чарнула, Краса и Витослава. Они говорили на славянских диалектах с вкраплением турецких и греческих слов, заимствованных от предков, их религия хранила смутные воспоминания о византийском, романиотском иудаизме – если о нем вообще помнили. Они жили в такой же бедности, как крестьяне и ремесленники, и были такими же необразованными. Рабби Элиэзер бен Исаак из Богемии приблизительно в 1200 году писал с удивлением: