Нил Гейман - Американские боги. Король горной долины. Сыновья Ананси

• Название: Американские боги. Король горной долины. Сыновья Ананси
• Автор: Нил Гейман
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-17-076235-4

"Американские боги" - одно из самых известных произведений Геймана. Это роман о богах: привезенных в Америку людьми из разных уголков мира: почитаемых, а потом забытых, и о том, к чему не может остаться равнодушным ни один мужчина: о поисках отца, родины, возлюбленной, о символической и реальной смерти - и воскрешении.

 "Король горной долины" - новое опасное приключение героя "Американских богов", обретшего себя, но все еще находящегося на распутье.

 "Сыновья Ананси" продолжают тему мистической связи между людьми и миром - реальным и таким, какой открывается далеко не каждому. Герой романа готовится к свадьбе, когда узнает о смерти отца. С этого момента его жизнь утрачивает свою упорядоченность и превращается в сон, от которого хочется поскорее пробудиться, столь же кошмарный, сколь и прекрасный.

---

— Ну?

И тут до него дошло:

— В обеих участвуют два человека. И каждый разыгрывает свою партию. У тебя был напарник?

Изо рта у Тени клубами валил пар. Он пообещал себе, что, когда доберется до Лейксайда, потратит часть своей рождественской премии на самую теплую, самую толстую куртку, которую только можно купить за деньги.

— Да, — сказал Среда. — Да. Напарник был. Младший помощник. Было время, было, но, увы, прошло. Вон заправка. А вон и автобус, если мне, конечно, не мерещится.

Автобус сигналил, заворачивая на стоянку.

— Адрес на ключе, — сказал Среда. — Если кто спросит, я — твой дядя, и отзываюсь я на несколько необычное имя Эмерсон Борсон. Счастливо устроиться в Лейксайде, племянник Айнсель! Я приеду через недельку. Будем путешествовать вместе. Навещать людей, с которыми мне надо повидаться. А до тех пор — заляг на дно и не высовывайся.

— А моя машина?.. — спросил Тень.

— О машине я позабочусь. Отдохни в Лейксайде, — сказал Среда и протянул руку. Тень пожал ее: она была холоднее, чем у трупа.

— Боже мой, да ты совсем окоченел!

— Поэтому чем быстрее я окажусь в Мотеле 6 и сотворю зверя о двух спинах с той классной девчонкой из ресторана, тем лучше. — Он протянул другую руку и похлопал Тень по плечу.

На мгновение Тень испытал головокружительное ощущение: будто два разных мира были перед ним одновременно. В одном стоял седоволосый мужчина, положив ему на плечо руку, а в другом была сплошная зима, которая длилась сотни лет подряд, и сквозь эту зиму, от поселения к поселению, шел седой человек в широкополой шляпе, заглядывал в окна и смотрел на свет очага, на кипящую жизнь, частью которой он никогда не сможет стать, на чужое счастье, вкусить которого ему не суждено…

— Иди, — настойчиво рыкнул Среда. — Все прекрасно и замечательно, а будет еще лучше.

Тень показал билет женщине-водителю.

— Адская погодка для путешествий, — сказала она. И добавила с какой-то зловещей радостью: — Веселого Рождества!

Автобус был почти пустой.

— Когда мы доберемся до Лейксайда? — спросил Тень.

— Часа через два. Может, чуть больше, — ответила женщина. — Говорят, ожидается резкое похолодание. — Она нажала кнопку, двери зашипели и с глухим звуком захлопнулись.

Тень прошел в середину салона, сел, откинул сиденье до упора назад и погрузился в размышления. Движение автобуса и тепло подействовали на него убаюкивающе, и, не успев понять, что засыпает, он уже уснул.

На земле и под землей. На стене следы сырой красной глины: отпечатки рук, пальцев; всюду примитивные изображения животных, людей и птиц.

Огонь по-прежнему горел, а человек-бизон по-прежнему сидел по ту сторону костра и смотрел на Тень огромными — как два темных мутных омута — глазами. Губы бизона, окаймленные свалявшейся бурой шерстью, оставались неподвижны, но Тень отчетливо слышал голос:

— Ну, Тень? Теперь поверил?

— Не знаю, — сказал Тень, отметив про себя, что рта он тоже не открыл. Слова, которыми они обменивались, не произносились вслух, по крайней мере раньше у Тени было совсем другое представление о том, как являются на свет звуки человеческой речи. — Ты настоящий?

— Можешь не сомневаться, — сказал человек-бизон.

— Ты… — начал было Тень, но осекся. — Ты тоже бог? — наконец спросил он.

Человек-бизон запустил руку в огонь и вытащил из костра горящую головню. Он держал ее прямо посередине, и желто-голубые языки пламени лизали его красную руку, но не обжигали.

— Эта земля не для богов, — сказал человек-бизон. Но во сне Тень понял, что говорит уже не он: теперь само пламя, сам огонь, потрескивающий и жгучий, разговаривает с Тенью в темной пещере глубоко под землей.

— Эту землю подняла наверх со дна океана гагара, — сказало пламя. Ее сплел из своей паутины паук. Она — кал ворона. Тело павшего отца, горы — его кости, озера — его глаза. Это земля снов и огня, — сказало пламя.

Человек-бизон положил головню обратно в огонь.

— Зачем ты мне рассказываешь эту чушь? — сказал Тень. — Я — мелкая сошка. Я никто. Я был вполне приличным тренером, хреновым второсортным жуликом и, может, не таким уж хорошим мужем, как мне хотелось думать…

Он замолк.

— Как мне помочь Лоре? — спросил он у человека-бизона. — Она хочет снова стать живой. Я обещал ей помочь. И я обязан это сделать.

Человек-бизон молча указал на свод пещеры. Тень поднял глаза. Наверху, сквозь крохотное отверстие, в пещеру пробивался тонкий луч зимнего света.

— Наверх? — спросил Тень, надеясь, что хотя бы на один вопрос он получит ответ. — Мне нужно подняться наверх?

В этот момент сон завладел им, идея материализовалась, и его стало выталкивать вверх, сквозь землю и камень. Он был как крот, который пытается пробиться, протиснуться, как барсук, который лезет наверх сквозь земную толщу, как сурок, прорывающий себе путь, уплотняя, расталкивая землю, как медведь — вот только земля была такой твердой, такой плотной, что он начал задыхаться, быстро устал и не мог продвигаться дальше, не мог копать и лезть наверх и понял, что умрет здесь, глубоко-глубоко под землей, погребенный под толщей мироздания.

Ему не хватало сил. Не хватало энергии. Он знал, что если здесь, под землей, он перестанет дышать, тело, которое едет сейчас в теплом автобусе сквозь холодные леса там, наверху, тоже перестанет дышать, знал, что дыхание у него уже перехватило.

Силы были на исходе, на каждое движение тратился драгоценный воздух, но он боролся и лез дальше. Он оказался в ловушке: не мог продвигаться вперед и не мог повернуть обратно.

— Торгуйся, — прозвучало у него в голове.

— Что я могу предложить? — спросил Тень. — У меня ничего нет.

В рот ему набилась глина, вязкая, с комками грязи.

— Ничего, кроме себя самого, — сказал Тень. — Но ведь я-то у себя есть.

Казалось, все вокруг затаило дыхание.

— Я предлагаю себя, — сказал он.

Ответная реакция последовала сразу. Окружавшие его камни и земля стали давить на него, стискивать с такой силой, что выжали из легких последний глоток воздуха. Давление перешло в боль, которая объяла его со всех сторон. Боль достигла наивысшей точки и зависла в ней — еще чуть-чуть, и он сошел бы с ума — но потом схватка ослабла, и Тень снова вдохнул. Отверстие наверху, сквозь которое лился свет, стало шире.

Его выталкивало на поверхность.

Когда земля опять спазматически сжалась, Тень попытался не сопротивляться толчкам. И на этот раз почувствовал, как его неудержимо влечет наверх.

Под конец этих ужасных схваток боль была просто невероятной: земля сжимала, давила и толкала его сквозь эту неподатливую каменную нору, переламывая ему кости, деформируя плоть. Как только его разбитая в кровь голова показалась на поверхности, он начал кричать от боли и страха.

Он кричал и думал, кричит ли он в реальном мире — кричит ли он во сне, сидя в темном автобусе.

Схватки прекратились, и Тень, цепляясь за красную землю, вылез на поверхность.

Он с трудом заставил себя сесть, отер рукой землю с лица и посмотрел на сумеречное небо. Затяжные багровые сумерки. Одна за другой появлялись звезды — самые яркие, самые большие звезды, какие он когда-либо видел или мог себе представить.

— Скоро, — услышал он из-за спины потрескивающий голос пламени, — они упадут. Скоро они упадут, и звездные люди встретятся с землянами. Среди них будут герои, среди них будут люди, которые станут убивать чудищ и нести другим знание, но среди них не будет богов. Для богов это гиблое место.

В лицо ударил ветер — сильный и ошеломительно холодный. Словно тебя окунули в ледяную воду. Тень услышал голос женщины-водителя, она сообщала, что они приехали в Пайнвуд и «если кому-то хочется выкурить сигаретку или размять ноги, можно выйти, стоянка десять минут, и едем дальше».

Тень на заплетающихся ногах вышел из автобуса. Они вновь остановились у ветхой придорожной заправки, почти такой же, от которой выехали час назад. Женщина-водитель помогала двум девочкам-подросткам погрузить чемоданы в багажное отделение.

— Эй! — увидев Тень, окликнула женщина-водитель. — Вы едете до Лейксайда, верно?

Тень сонно кивнул.

— Хороший все-таки город, — сказала она. — Я иногда думаю, а что если я брошу все это и переселюсь в Лейксайд. Приятнее города я не видела. Вы давно там живете?

— Я туда в первый раз еду.

— Съешьте за меня пирожок у Мейбл, ладно?

Подробностей Тень решил не уточнять.

— Скажите, — спросил он, — я разговаривал во сне?

— Даже если и разговаривали, я не слышала. — Она посмотрела на часы. — Садитесь в автобус. Я скажу, когда приедем в Лейксайд.

Девочки — Тень подозревал, что им было от силы лет по четырнадцать, — которые вошли на стоянке в Пайнвуде, уселись прямо перед ним. Не сестры, решил Тень, невольно подслушавший их разговор, подружки. Одна почти ничего не знала про секс, зато много знала про животных, потому что помогала в приюте для четвероногих и проводила там много времени. Другая животными не интересовалась, зато забила себе голову всякими пикантными подробностями, выуженными из интернета и телевизионных программ, и решила, что много чего понимает в сексуальных отношениях. Тень завороженно и с душевным трепетом слушал, как эта соплюшка со знанием дела рассуждает о том, как следует использовать Алка-Зельтцер, чтобы ощущения от орального секса стали незабываемыми.