Андрей Бойков - Земля с нами. Товарищи земляне.

• Название: Земля с нами. Товарищи земляне.
• Автор: Андрей Бойков
• Жанр: Научная Фантастика

Ночь с одиннадцатого на двенадцатое июля 1969 года выдалась на редкость дождливой. Казавшаяся сплошной водяная стена выливалась на сонные московские улицы, на тротуары, на асфальт и разбивалась о них вдребезги. По полупустому проспекту неслась чёрная "Волга". Из-под её колёс то и дело вырывался поток воды, с лёгкостью достававший до обочины. Проезжай она днём, из уст прохожих в адрес водителя наверняка бы посыпались далеко не самые приятные слова. Но тротуар был безлюдным, и лишь шум дождя сопровождал автомобиль.

В салоне плотно расположились пять человек. Почти все были в штатском, кроме сидевшего посередине заднего сидения молодого мужчины. На его узких плечах прекрасно сидела форма капитана ВВС, а на худом лице читалось негодование:

---

— Я весь превратился в слух, — сухо ответил Астерс. Он готовился услышать рассказ об очередном порождении этой самой извращённой во вселенной фантазии, который никак не мог его обрадовать.

— Хорошая вещь – химия, не правда ли? С детства её любила, — сказав это, Висентия подошла к креслу, которое напоминало, скорее, трон, и с полной удовольствия улыбкой буквально упала в него. Она вновь устремила на Астерса свой властно-издевательский взгляд и продолжила: – Особенно биохимию. Моему увлечению никто не придавал особого значения. Пока двадцать пять земных лет назад я не получила один весёленький препаратик. По нашей классификации ему дали название ПН-1В. "ПН" означало не что иное как "призрачная надежда", ну а буква "В" – имя его находчивой матери. Надежды он подавал и подаёт действительно неплохие. Ведь любой, кому я его вводила, получал невиданную силу. Все его способности на порядок возрастали, превращая подопытного в непобедимого воина. И это ещё не всё! Все они беспрекословно исполняли волю того, чей голос слышали первым после вакцинации, — Висентия многозначительно подалась вперёд и начала выделять каждое слово, — мы даже ввели ПН-1В одному пленному айсерийцу. Он совершенно забыл о своём жалком строе справедливости и готов был беспрекословно служить мне. А-ха-ха-ха-ха!

— Но возникли кое-какие проблемы, не так ли? — слегка насмешливым тоном спросил Астерс.

— Как угадал? Да, действительно проблемы возникли. Причём серьёзные. Все подопытные жили не дольше сорока минут после введения препарата. И то, я назвала скорее рекордный показатель. Большинство не продержалось и получаса. Нервные импульсы слабли с каждой секундой и в конце концов вовсе исчезали. Нервная система просто отказывалась исполнять свои даже простейшие функции. И существо погибало. Я опробовала препарат на добрых двух дюжинах разумных биологических видов. Даже нескольким землянам ввела. Везде одно и то же. Гибель не позднее чем через сорок минут. Но с тобой всё иначе. С тобой я могу рассчитывать на успех.

С довольным видом Висентия закинула ногу на ногу и стала ждать тот самый вопрос, который вскоре был задан:

— И ты хочешь сказать, что от скорой смерти меня спасёт любовь? — вынужден был спросить Астерс.

— Хочешь – верь, хочешь – не верь, но это так, — наблюдая за увеличивающимися от удивления глазами Астерса, Висентия остановилась, но вскоре продолжила: – Для тебя это чувства, которые всякие сентиментальные сопляки называют возвышенными. Для меня же, существа рационального, — это не более, чем химическая реакция в организме. Но и не менее. Поэтому, я ей грамотно воспользовалась. Я не буду насиловать твой крошечный мозг подробностями. Скажу лишь одно. В результате химической реакции, которую вы называете любовью, в организме любого существа галактики образуется феролин или его аллотропные модификации, в зависимости от биологического вида. Количество незначительно. Земляне, например, из-за этого о нём даже не подозревают. Но реагируя с пироцетатином, оно образует эрсионин – прекрасный ингибитор, замедляющий процесс исчезновения нервных импульсов. По-другому его получить, увы, нельзя. Только реакцией пироцетатина с каким-нибудь из феролинов. Вспомнила я об этом, кстати, только благодаря тебе. Спасибо.

— Не за что, — злобно буркнул Астерс.

— А что мы такие недовольные? — Висентия встала с кресла, подошла к подопытному и повернула его лицо к себе, — по моим подсчётам ты проживёшь как минимум год. Ты должен быть благодарен мне за такой щедрый подарок!

— А ты не думаешь, что, узнав обо всём этом, я внезапно тебя разлюблю, и всё полетит прахом?! — вновь насмешливо улыбнулся Астерс.

— Поздно! Реакция уже прошла. Эрсионин останется в твоей крови ещё очень долго. Мне нужно всего лишь подождать, когда будет готова очередная порция призрачной надежды. Это произойдёт где-то через час, не раньше, — Висентия взглянула на одну из колб, в которой бурно перемешивались несколько разноцветных жидкостей, и повторила, — да, где-то через час. И ты станешь моим. Земляне называют это словом "зомби". Что ж, мне нравится.

— Да уж! — устало промолвил Астерс, — в чём, в чём, а в химии вы весьма преуспели. А вот излучатели помех у вас паршивые…

— Кстати! — воскликнула Висентия, возвращаясь в кресло, — как ты так ловко добрался до системы охлаждения

— Ха! Ха-ха-ха! А-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — Астерс начал смеяться так громко, что Висентиия даже вынуждена была метнуть в него молнию. Врезавшись в грудь, она вновь заставила страдальца вскрикнуть от боли.

— Я, кажется, задала вопрос!

— Да. Я понял. Просто у нас тут какой-то вечер откровений, ей богу. Мы раскрываем друг другу карты просто потому, что держать их закрытыми уже бесполезно. Всё, что мы хотели сделать, уже сделано.

— Ну, так, давай. Твоя очередь, — сказав это, Висентия опёрлась щекой о ладонь и приготовилась слушать.

— Ты знаешь о планете Кертис? Находится в том же созвездии, что и Нерсос.

— Конечно, знаю. Как тут не знать? Где-то двадцать земных лет назад, там по каким-то непонятным причинам погибла вся наша агентура. В результате, они ничего не смогли сделать, и на этой планете установился ваш паршивый строй справедливости.

— Это всё был я. Я убил почти всех прицельным излучением помех. Мой напарник сообщал мне их координаты, и я бил прицельно всей мощностью своего излучателя в одну точку, стоило кому-нибудь из них хоть на секунду остановиться. Аппарат у меня был раз эдак в тридцать поменьше вашего по габаритам, да и мощность не такая огромная. Но работал он просто шикарно, не то, что ваш. Однако, когда мне оставалось убрать только их неуловимого командира с парочкой приближённых, моего наводчика поймали и выпытали у него моё местоположение. Драться я тогда почти не умел. Моей специальностью было излучение помех – этому меня учили в разведшколе. А всё остальное дали поверхностно. Но жажда жизни спасла меня тогда! Сам не знаю как, но мне удалось одолеть в смертельной схватке троих. После этого меня повысили с простого антора сразу до вице-стрейтера. И отдали к Сейне. Как только она услышала историю обо мне, то сразу захотела взять на обучение. Затем, после удачных кампаний на Трицепинесе и Фелистемле, где я, признаться честно, получил немало опыта и ран, меня повысили уже до стрейтера и прикрепили к подразделению на Земле. Остальное ты знаешь прекрасно. А здесь я всего лишь вспомнил свои прежние навыки, вот и всё. Внутрь пробрался через воздуховод системы охлаждения. Труба там, кстати, ещё шире, чем в вентиляционных каналах. В истинном облике, как ты заметила, я намного меньше, чем в человеческом. Поэтому без особых проблем добрался до нужных механизмов и испортил их.

— А как же тебе удалось добиться неконтролируемого увеличения мощности излучателя? В какой-то момент он стал испускать такие плотные помехи, что даже мы оказались под их воздействием, — с неподдельным интересом спросила Висентия.

— Любой современный источник энергии имеет дополнительную защиту от перегрева. Когда устройство охлаждения выходит из строя, процессор, управляющий им, ускоряет отвод энергии потребителю, чтобы хоть как-то замедлить свой нагрев. Мощность излучения будет расти, даже если рука оператора не коснётся панели управления. Именно это спасло меня от ваших управляемых молний. Видимо, в один момент помехи достигли такой высокой плотности, что направлять молнии прямо в полёте стало невозможно. Да и телепортация была в тот момент невыполнима. По той же причине.

Астерс не прекращал наблюдать за реакцией Висентии. Поначалу с её лица не сходила какая-то своеобразная задумчивость, присущая только прилежным студентам, внимательно слушающим лектора. Любовь к знаниям всегда была неотъемлемой частью её характера. Тщательно переварив сказанное Астерсом, она переключила свои мысли на нечто другое. И это нечто вскоре отразилось в её словах:

— Значит, драться тебя научила Сейна? — предельно сухо, еле скрывая при этом какую-то неизвестную эмоцию, проговорила Висентия.

— Да, она. Попасть на обучение к ней мечтают все айсерийские разведчики званием ниже крейслера. Ведь каждый, кто воспитан по её методике, становится карателем граской агентуры…

— Замолчи! — почти взвизгнула от злости Висентия.

— А! Ха-ха-ха! Что, стыдно становится? — дерзость Астерса не знала границ. Любой в его положении уже давно бы опустил руки и смиренно ждал своего конца. Но из самих глубин сознания этого айсерийца подобные мысли были выбиты уже давно. И вместо них там накрепко засела одна простая идея – пытаться, во что бы то ни стало. Следуя ей, Астерс не переставал хвататься даже за самые призрачные возможности реализовать свой замысел. Теперь он хотел надавить на, возможно, вёсё ещё оставшиеся в сознании Висентии песчинки совести. — Каково осознавать, что пока ты предаёшь Родину, сестра преумножает её величие? И ты ещё…