Эли Эшер - Гений

• Название: Гений
• Автор: Эли Эшер
• Жанр: Киберпанк

Книга первая «Гений» посвящена индивидуальной личности и человеческой душе. Психологии, нейрофизиологии, меметике, индивидуальным взаимоотошениям людей, якорям в человеческом сознании, генетике, иммунологии, фазама взросления, теории эволюции, все это распространенное на мифы, легенды, верования и социальные институты, и прочим интерейснейшим вещам, которые вы, впрочем, можете пролистать не читая, просто следуя приключениям героев.

---

— Да, отец. Как я могу помочь?

— Ты будешь Голосом Леса, и в этом дипломатическом статусе должен навестить Верховную жрицу храма и изложить ей внятно предупреждение, что мы знаем об их причастности и терпеть это не намерены.

— Но, отец, какой смысл подобного заявления, не подкрепленного демонстрацией силы?

— Будет им демонстрация. Твоя задача — сделать так, чтобы у них не было сомнений, от кого эта демонстрация, и отпало желание связываться впредь.

— Демонстрация силы тоже на мне, отец? — удивился Тариэль.

— Нет, сын, просто доставь сообщение. Твой дядя с делегацией следует за тобой по пути, это их забота. Пойми, в дипломатии нельзя затягивать с ответом на подобные действия, а люди твоего дяди — ближайшие, кто может этим заняться. Просто им не стоит задерживаться в этой дыре, а сообщение нужно доставить заранее. Вот и приходится отправлять тебя.

— Завтра же, отец.

— И… — в голосе, звучащем из артефакта звучало сомнение, — будь осторожнее, сын мой. Дипломатического опыта у тебя мало, а люди этого храма не выглядят адекватными. Наглые выскочки никогда не знают, когда остановиться. Могут пойти на свою демонстрацию. Постарайся этого избежать, но если случится — в средствах не стесняйся. По мне так, если от храма останутся одни головешки, Совет Перворожденных плакать не будет, а тебя с дипломатическим статусом никто не посмеет тронуть, если не готов к войне с нами. И имей в виду это их магическое оружие, в котором мы еще не разобрались. Твоя задача — доставить сообщение, и целым и невредимым отойти в сторону.

— Я понял, отец.

— Ну, что ж, удачи, сын.

И связь прервалась. Сима испуганно смотрела, как помрачневший Тариэль уставился в одну точку на столе, потом хватил стакан вина и разродился длинной энергичной тирадой на эльфийском, которую здесь все равно нет смысла приводить. Ибо на эльфийском вы все равно не поймете, а в переводе на русский правила приличия позволили бы опубликовать только предлоги, междометия и знаки препинания. Нет, можно, конечно, воспользоваться традиционными в фэнтези иносказательными эвфемизмами вроде «детей шакалов» или тестикул какого-нибудь не очень популярного бога, но это не передало бы энергии и напора, скорее подходящего языку гномов, чем Перворожденных, и сравнимых только с естественным звучанием аналогичного содержания на «великом и могучем».

Собственно, и сам Тариэль не мог понять, чем ему не нравится это поручение. В конце концов, отец прав, ему и правда пора начинать участвовать в дипломатических делах, хотя бы, чтобы учиться. Нет, давило какое-то неприятное предчувствие, но в остальном и правда — а на чем и тренироваться, как не на делах захолустного провинциального храма, пусть даже и набравшегося какими-то путями влияния и наглости. Тариэль сделал несколько плавных изящных дыхательных упражнений, одни из тех, что производили такое впечатление на смертных, а на самом деле всего лишь регулировали сердцебиение и баланс кислорода и углекислоты в крови, успокаивая и переводя сознание в нечто вроде легкого транса. Потом, налив и выпив второй стакан, Тариэль улыбнулся Симе:

— Не волнуйся, солнышко, просто нам придется задержаться здесь на еще один-два дня, и поедем дальше. Помнишь я говорил про долг перед родом? Вот так это выглядит. Ведь ты не против?

Сима, смотря в глаза, протянула руки через стол к его рукам и сжала их своими ладонями.

— Что-то тебя рассердило? Это не опасно? А то, я на тебя смотрела, у меня просто сердце не на месте было.

— Нет, что ты, никакой опасности, — улыбнулся Тариэль, удивившись насколько их сердца оказались согласными друг с другом. И правда, что они могут мне сделать, подумал он, — Да и дело пустое, так, сообщение передать. Зато есть и хорошая новость. Отец на тебя посмотрел и только что официально принял тебя в семью.

— Так просто? — удивилась Сима, — Я думала, какой-нибудь ритуал будет.

— Будет, и очень красивый — тебе понравится. Но это уже формальность. Слово отца — это все, что на самом деле требуется. Теперь ты уже под защитой и покровительством всего Дома Валлинор. Тебе еще предстоит привыкнуть к тому, что Перворожденные не дают клятв, мы просто не произносим слов, которые мы не выполняем. Как мои слова любви к тебе, солнышко.

Сима просто сжала ладошками руки любимого и промолчала.

— Завтра у меня дела, — добавил эльф, — А пока, давай возьмем с собой кувшин, немного еды и пойдем к себе. А то тут шумно.

* F58 Тариэль

Утром Тариэль подготовился к визиту согласно правилам Малого Этикета. Надев переливающуюся золотом осенней листвы тунику, должную символизировать мудрость осени, он перепоясался дорогим поясом с небольшим символическим кинжалом на нем — не дело являться с мечом на переговоры, даже если это простое сообщение. Сверху он накинул легкий белоснежный плащ, столь гармонировавший с волосами, которые он старательно заплел в Косу Мира. Справившись со всеми этими обязательными Заглавными Буквами, как иронично называл мысленно оба этикета сам Тариэль, он оставил Симу на постоялом дворе, вскочил на Тиллиль и двинулся в сторону храма.

Туда уже тянулись многочисленные паломники, если их можно так назвать, но при виде двухметрового эльфа на рослом коне, они расступались, сопровождая его удивленными взглядами. Двигаться так, в стиле даже не ледокола, а скорее лодки, раздвигающей ряску, было необременительно, но неприятно. Нет, мысль, что кому-то из паломников придет в голову, будто он, Перворожденный, двигается к храму чтобы воспользоваться услугами его жриц, даже не приходила в голову Тариэлю, а если бы и пришла, что ему эти смертные и их мысли? Тем не менее людской поток, двигающийся к храму, был сам по себе более болезненен и отталкивающ, чем обычная толпа бедного средневекого поселения. Причем даже не исходящим от него запахом немытых тел и гнилых зубов, а психологическим настроем, каким-то сальным слюнявым предожиданием удовольствий, которые эти люди расписывали друг другу еще вчера в таверне за кувшином вина, полным растворением в жизни, состоящей только из еды, сна, алкоголя и, когда повезет, того, к чему стремились все эти люди прямо сейчас.

Интересно, задумался эльф, почему я смотрю на них так свысока? Что плохого в том, чтобы хотеть есть, спать, любить? Да и вином я тоже не брезгую. Конечно, я могу позволить себе лучшую еду, лучшее вино, лучшие условия для сна, и куда лучшую женщину, которую ни с кем не делю. Но, будь у них возможность, разве они отказали бы себе в возможности иметь лучшую еду, лучшие условия, лучших женщин?

Тариэль рассеяно оглядел идущих вокруг и понял, что нет, не отказали бы, но это все, что они сделали бы. Кто-то из них, может, и согласился бы доставить грозное сообщение главе храма, рискнув нарваться на силовой ответ, но за деньги, а не из долга перед своим Родом, Семьей-Домом, если у этих людей вообще был род, семья или дом. Ни один из них не стал бы учиться наукам многие десятки лет. А уж сравнивать любовь эльфа к своей женщине с тем, чем эти люди собирались заняться в ближайшее время, было даже как-то оскорбительно.

При единении со своей женщиной он отдавал ей частицу своей души, а потом, глядя в ее глаза видел, как эти частицы его самого продолжают жить и расти в ней, а взамен получал частицу ее души, которую берег и лелеял. Для него единение с его женщиной было как прекрасная музыка, требующая и меры, и такта, и ритма, музыка, которую он писал сам с ней вместе, в которой физическая близость была лишь одной из нот, очень важных нот, но только одной из них, музыка, которая соединяла их вместе во что-то большее, ради чего стоило жить. Эти же люди в принципе не способны были понять что-то похожее. Все, что их ждало, это несколько минут странных телодвижений, легкая конвульсивная эйфория и избавление от излишков жидкости, производимой внутренними железами. В этот момент Тариэль понял еще одну разницу, навсегда отделяющую его от этих людей — он никогда не стал бы искать платной любви. Он попробовал представить, как это — заплатить женщине, чтобы она перед тобой разделась и потом в нее… Эльфа передернуло от отвращения. Нет, это он просто неспособен понять, да и не очень хочется понимать.

А главное, он — всегда часть целого, большего, во имя и на благо которого он живет и действует, и которое возвращает ему сторицей, просто потому что разумные, работающие вместе, всегда больше, чем все они по отдельности. Так, вместе с Симой они часть чего-то целого, общего, и его усилия на создание этого целого и дает и ему, и ей нечто, что эти люди не только никогда не познают в своей жизни, но даже не могут и представить себе. А его служение Дому, которое освобождает его от мыслей о хлебе насущном и обеспечивает невидимой защитой и покровительством в не таких уж безоблачных перепетиях эльфийской политики. А верность государству Светлых Эльфов и вообще расе Перворожденных, в свою очередь ставящая его выше многих в этом мире?