Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I

• Название: Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I
• Автор: Дэн Абнетт
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2014

Это легендарная эпоха. Галактика объята пламенем. Великий замысел Императора относительно человечества разрушен. Его любимый сын Гор отвернулся от света отца и принял Хаос.

Его армии, могучие и грозные космические десантники, втянуты в жестокую гражданскую войну. Некогда эти совершенные воители сражались плечом к плечу как братья, защищая галактику и возвращая человечество к свету Императора. Теперь же они разделились.

Некоторые из них хранят верность Императору, другие же примкнули к Магистру Войны.

Среди них возвышаются командующие многотысячных Легионов — примархи. Величественные сверхчеловеческие существа, они — венец творения генетической науки Императора. Победа какой-либо из вступивших в битву друг с другом сторон не очевидна.

Планеты пылают. На Истваане-V Гор нанес жестокий удар, и три лояльных Легиона оказались практически уничтожены. Началась война: противоборство, огонь которого охватит все человечество. На место чести и благородства пришли предательство и измена. В тенях крадутся убийцы. Собираются армии. Каждый должен выбрать одну из сторон или же умереть.

Гор готовит свою армаду. Целью его гнева является сама Терра. Восседая на Золотом Троне, Император ожидает возвращения сбившегося с пути сына. Однако его подлинный враг — Хаос, изначальная сила, которая желает подчинить человечество своим непредсказуемым прихотям.

Жестокому смеху Темных Богов отзываются вопли невинных и мольбы праведных. Если Император потерпит неудачу, и война будет проиграна, всех ждет страдание и проклятие.

Эра знания и просвещения окончена. Наступила Эпоха Тьмы.

Книга создана в Кузнице книг InterWorld'а.

http://interworldbookforge.blogspot.ru/. Следите за новинками!

---

— Я Мерсади Олитон, документалист, — слегка присев в реверансе, представилась она. — Если господин примарх позволит, я продемонстрирую ему свои записи о тех событиях.

С этими словами Олитон показала на вмонтированный в пол голопроектор.

Дорн, еще кипя от злобы, прижал меч к груди.

— Это будет моей последней уступкой.

Сигизмунд вышел вперед и проводил Мерсади к голопроектору. Документалист осторожно вытащила из ворота платья тонкий кабель и приложила его к гладкой безволосой коже своего удлиненного черепа. Когда штекер попал в скрытый под кожей разъем, Йактон услышал негромкий щелчок. Другой конец Олитон вставила в гнездо на панели управления. Покончив с соединениями, она, скрестив ноги, уселась на пол и склонила голову.

— Я одарена многими возможностями хранить в памяти факты и события. Я могу записывать и воспроизводить потоки изображений, и все это хранится в имплантированных мнемонических катушках. — Мерсади подняла руку и потерла голову пальцем. — Сейчас я открываю их. Мой господин, все, что будет вам показано, я видела своими глазами. Эти изображения невозможно сфабриковать или изменить. Это… — Ее голос дрогнул из-за подступивших рыданий. — Это то, что было.

— Все хорошо, моя дорогая, — прошептал Зиндерманн, беря ее за руку. — Будь храброй.

— Это будет для нее нелегко, — пояснила Киилер. — Документалист каждый раз переживает эхо эмоций, сопровождающих события.

Экран голопроектора ожил, и на нем показались темные размытые фигуры. В общей массе Круз различил несколько лиц, как знакомых, так и неизвестных ему: Локен, этот никчемный поэт Каркази, астропат Инг Мае Синг, Петронелла Вивар и ее немой убийца Маггард. Затем туман рассеялся, и несколько мгновений Олитон скользила взглядом по залу, а экран отражал все, что она видела. Ее взгляд остановился на Дорне, и примарх кивнул.

Туман в изображении голопроектора рассеялся, и внимание Гарро полностью поглотило происходящее действо. До этого он только от Круза слышал о том, что происходило в главном зале аудиенций «Духа мщения», а сейчас он видел все это сам, через глаза очевидца.

В воздухе разворачивались жестокие картины боев за город Хорал, транслируемые с поверхности Истваана, и у Олитон вырвались приглушенные всхлипывания. Гарро, Круз и бойцы Легиона Имперских Кулаков давно привыкли к войнам, но даже их заставила замолчать откровенная и необузданная жестокость передаваемых сцен. Гарро заметил, как Сигизмунд неодобрительно поморщился. Затем запись оборвалась, поскольку Мерсади в тот момент посмотрела поверх высокой трибуны на Воителя. Его лицо освещала холодная и жесткая целеустремленность.

— Вы говорили, что хотели увидеть войну, летописцы. Что ж, вот вам война.

Хорус не скрывал испытываемого наслаждения. В этот момент он не был похож на воина, по необходимости ведущего битву, этот человек с удовольствием окунал руки в потоки крови.

— Хорус?

Едва уловимый шепот слетел с губ Дорна, но Гарро различил в нем вопрос и сомнение. Примарх увидел неестественность в поведении своего брата.

Затем глазами Мерсади Олитон они наблюдали за бомбардировкой Истваана III и города Хорала. Серебряные блестки вылетали из закрепившихся на орбите кораблей и, подобно хищным птицам, преследующим жертву, уносились вниз. В ушах еще звучали крики и стоны летописцев, расстрелянных болтерами космодесантников, а смертоносные стрелы уже выбрасывали над поверхностью черные облака неминуемой смерти.

— Кровь Императора, — прошептал Сигизмунд. — Гарро говорил правду. Он расстрелял своих же людей.

— Что… что это? — воскликнула Олитон в унисон с ее голосом в записи.

Ей ответили сохраненные в памяти слова Киилер: «Ты все видела. Император через меня все тебе показал. Это смерть».

Запись оборвалась, и на экране стали разворачиваться другие фрагменты. Несколько отрывочных кадров показали схватку Круза с наемным убийцей Маггардом на пусковой палубе, бегство с корабля Хоруса, атаку «Терминус Эст» и многое другое.

Наконец Дорн отвернулся.

— Хватит. Прекрати это, женщина.

Зиндерманн осторожно отсоединил кабель от пульта голопроектора, и Мерсади дернулась, словно неисправная марионетка, а изображение рассеялось.

Холодный чистый воздух личного кабинета примарха звенел от напряжения. Дорн медленно убрал меч в ножны. Потом провел пальцами по лицу, по глазам.

— Возможно ли… Но разве я сам этого не видел? — Дорн отыскал взглядом Гарро, и тому показалось, будто могущество примарха едва заметно потускнело. — Как глупо. Но разве удивительно, что я настолько противился принятию безумной правды, что чуть не убил принесшего ее гонца?

— Нет, господин, — признал Гарро. — И я не хотел в это верить, но истина мало заботится о том, чего мы хотим.

Сигизмунд шагнул к своему командиру:

— Господин, что мы будем делать?

Гарро ощутил некоторое сочувствие к Первому капитану. Ему были понятны боль и стыд, испытываемые в этот момент воинами Имперских Кулаков.

— Собери капитанов и проинформируй их, но проследи, чтобы сведения не разошлись дальше. Гарро, Круз, этот приказ касается и вас. Заставьте спасенных с «Эйзенштейна» людей помалкивать. Я не хочу, чтобы эти известия неконтролируемо распространялись по флотилии. Я сам выберу момент, когда все рассказать Легиону.

Космодесантник кивнул:

— Да, господин.

Дорн отвернулся.

— А сейчас вы все меня оставите. Я должен хорошенько подумать. — Он взглянул в сторону Сигизмунда. — Никто не должен входить в мои покои, пока я сам не выйду.

Первый капитан отдал честь.

— Господин, если вам нужны советы…

— Не нужны.

Примарх отпустил их, и, после того как все вышли, Гарро не мог не заметить глубокую озабоченность на лице Сигизмунда, закрывавшего за собой двери.

Капитан увидел стоявшую неподалеку Киилер и заметил на ее щеке одинокую слезинку.

— О ком ты плачешь? — спросил он. — О нас?

Эуфратия покачала головой и показала рукой на тяжелую дверь:

— О нем, Натаниэль, потому что сам он плакать не может. Сегодня мы с тобой разбили братское сердце, и ничто в мире не в состоянии его склеить.

Экипаж флотилии Дорна начал подготовку к возвращению в варп, а мужчины и женщины с Эйзенштейна, изолированные во временных убежищах в каменных недрах «Фаланги», остались в стороне от общей деятельности и забот. Медитировать у Гарро не получалось, так что он отправился бродить по коридорам и переходам огромной каменной крепости. Когда-то «Фаланга», возможно, была планетоидом или даже малым спутником какого-то отдаленного мира, а сейчас превратилась в собор, посвященный воинской славе и подвигам космодесантников VII Легиона. Гарро увидел галереи боевой славы, протянувшиеся на несколько километров, заглядывал в отсеки, где для тренировочных занятий были воспроизведены условия разных полей сражений. Он осмотрел обширное помещение, отданное под замерзшие дюны, совсем как на Инвите, где Дорн, по слухам, провел свою юность. Повсюду вокруг него, ни на секунду не останавливаясь, с серьезным видом сновали воины в золотистых доспехах, а Гарро бродил не спеша, все еще превозмогая оставшуюся после ранения хромоту. Он чувствовал себя не на своем месте, и его мраморно-зеленые доспехи никак не сочетались с золотисто-черными латами Имперских Кулаков.

Наконец, почти убедив себя, что это обычная случайность, Гарро оказался у дверей каюты, отведенной Эуфратии Киилер.

Он даже не успел постучать, как дверь открылась.

— Привет, Натаниэль. Я приготовила немного травяного отвара. Ты зайдешь? — Киилер оставила дверь открытой и исчезла в глубине комнаты. Гарро, вздохнув, последовал за ней. — Есть какие-нибудь известия от лорда Дорна?

— Нет, — ответил Гарро, окидывая взглядом скромное помещение. — Он не покидал своих покоев весь день и всю ночь. Пока все командование осуществляет капитан Сигизмунд.

— Примарху есть о чем подумать. Мы можем только отдаленно догадываться, насколько сильно встревожили его эти новости.

— Да, — признал он, принимая из хрупких рук Киилер чашку ароматного отвара.

Гарро перенес вес тела на аутметическую конечность. Все последние дни механическая нога доставляла ему наименьшие неприятности, по сравнению со всем остальным.

— А как ты? — спросила Эуфратия. — Куда тебя завели все эти события?

— Я надеялся, что смогу немного отдохнуть, поспать. Но это оказалось довольно трудно.

— Я думала, что космодесантники никогда не спят.

— Это предубеждение. Наши имплантаты позволяют погружаться в сон только наполовину, чтобы всегда сознавать, что творится вокруг. — Гарро отхлебнул из чашки и обнаружил, что жидкость пришлась ему по вкусу. — Я попытался заснуть несколько раз, но тревожные картины каждый раз меня пробуждали.