Всеволод Крестовский - Торжество Ваала

• Название: Торжество Ваала
• Автор: Всеволод Крестовский
• Издательство: Камея
• Жанр: Незаконченное
• Год: 1993
• ISBN: 5-88146-017-0

Роман «Торжество Ваала» составляет одно целое с романами «Тьма египетская» и «Тамара Бендавид».

…Тамара Бендавид, порвав с семьей, поступила на место сельской учительницы в селе Горелове.

---

И он торопливо вышел в соседнюю комнату, плотно притворив за собою двери. Оставшись одна, Тамара несколько внимательнее окинула взглядом окружавшую ее обстановку. Единственною роскошью являлась в этой комнате старинная двуспальная кровать красного дерева, застланная поверх пышной перины голубым атласным, стеганым одеялом и увенчанная в головах целою пирамидкою подушек, покрытых прошивными наволочками с кисейными оборками. Но на этой кровати, как узнала впоследствии Тамара, никто никогда не спал и не ложился на нее, и даже с краю не присаживался, а стояла она здесь на самом видном месте, занимая весь угол и часть внутренней стены, исключительно «для параду». Ради того же «параду», над кроватью по стенке был прибит продолговатый бархатистый коврик, на котором два турка, голубой и пунцовый, гарцевали на вороном и сером конях, среди тропического сада, с неизбежным киоском и минаретом на заднем плане. На другой стене висели непременные премии из «Нивы» и литографический вид какой-то святой обители, с отверстыми над нею небесами. В переднем углу, под темными образами, на пузатеньком поставце, покрытом вязаною белою салфеткой, виднелись требник и крест, завернутые в старенькую епитрахиль, и несколько зачерствевших просфор. Диван, обтянутый зеленою клеенкой, несколько таких же стульев да переддиванный стол с закусками, принесенными в дар батюшке Иваном Савельевым, а на окнах пять-шесть бутылей с наливками и какими-то универсальными травными настойками «от семидесяти семи недугов» довершали собою обстановку этой комнаты. Тамара не успела еще достаточно оглядеть ее детали, как к ней уже вошел с надворья вчерашний старенький батюшка, отец Макарий, экстренно направленный сюда своим зятем. Он поприветствовал ее по простоте, самым душевным образом, как особу совсем уже ему знакомую, предупредил, что Аннушка, дочь его, выйдет к ней сию минуту, только приберется’малость самую, — «потому как мы с ней на огороде, хозяйским делом, — извините, — картошку копали». И затем, стараясь «занимать» Тамару, он участливо стал ее расспрашивать, — ну, как и что? хорошо ли спалось ей на новом месте, и не беспокоил ли ее ночью Ефимыч своим храпом и кашлем, и в пору ли подал он ей утром самовар и сливки к чаю, нарочито присланные для нее Аннушкой, и ка- ково-то показалось ей сегодня при дневном свете ее обиталище? — Тамара благодарила и отвечала, что все хорошо и всем она пока довольна, и со школой уже несколько ознакомилась, и с ее библиотечкой, и даже успела узнать, что здесь большую роль играет какой-то господин Агрономский.

— О, да, да! — подхватил старичок, принимая вдруг значительный тон. — Еще бы!.. Очень даже большую!.. Очень! И знаете, — добавил он, нагнувшись несколько к собеседнице и понижая голос до некоторой таинственности, — по душе скажу, вам надо будет с ним ладить, — это примите к сведению.

Тамара сообщила, что на этот счет и Ефимыч говорил ей то же самое.

— Да, да, непременно ладить, — заботливо подтвердил отец Макарий, — потому как от него, можно сказать, все зависит: захочет, — прибавку к жалованью исходатайствует, захочет — на худшую школу сместят. Он ведь не токмо-что наш попечитель, он и член училищного совета от земства, и связи у него там большие… ну, и влияние…

— Да сам-то он кто и что такое, как человек-то? — спросила Тамара, которую начинал уже не на шутку озабочивать вопрос о господине Агрономском и о том, каково- то, при таких условиях, сложатся их взаимные отношения?

— Мм… как вам сказать! — замялся несколько батюшка. — Человек он у нас из новых, недавний еще, — лет семь как проявился, не более. Бог его знает, техник он там какой- то, что ли, не то инженер, — не сумею уже доложить вам доподлинно, — а только дело в том, что как пролагали у нас по уезду чугунку, так он там при работах был чем-то, ну и нажился, надо оыть, потому как вслед за окончанием работ, сейчас же в нашей вот стороне отменное имение приглядел, да и приобрел, по случаю, — наших же бывших гореловских помещиков имение-то, господ Гвоздово-Самуровых, — богатое имение!.. И ведь задешево что-то досталось, со всем как есть, с усадьбой барскою, и дом при ней с колоннами, и сад, и оранжереи… Ну, а затем уж, как сделался, значит, крупным помещиком в уезде, сейчас это, конечно, в земство баллотироваться, в деятели, к правящей партии примкнул, и теперь вот — сила, большая даже сила, скажу вам. Но только, ежели правду говорить, — добавил, подумав, отец Макарий, — живет он в эдаком барственном доме, супротив прежних господ, — извините — свинья свиньею.

— Семейный человек? — спросила Тамара.

— Как вам сказать!.. Пожалуй, и семейный, коли угодно: скотницу свою — извините — к себе приблизил, в комнаты взял, да двух детей от нее прижил, — ну, вот и бегают теперь по двору, собак гоняют, совсем как последние мужицкие ребятишки… Ни воспитания это им надлежащего, ни присмотру, ничего, точно бы и не дети они ему, а щенята… Не хорошо все это! — вздохнул старичок, после некоторого раздумья. — Осуждать не желаю, но и одобрить не могу.

Тамара заметила, что фамилия у него какая-то странная, Агрономский, — точно бы деланная, искусственная какая-то.

— Фамилия? — Да, это точно, — согласился батюшка. — Фамилия такая, что с одной стороны как будто и по нашему сословию выходит, — семинарская то есть, а с другой стороны ежели рассмотреть, то может быть и польская, но возможно, что и еврейская даже.

— Разве еврейская!? — усомнилась Тамара, но, подумав, тут же созналась про себя, что почему бы и нет: Ведь был же у них в Украинске один еврей, Янкель Окружноштабский, почему же не быть и Агрономскому? — Впрочем, и имя у него, — прибавила она, — тоже какое-то странное, как будто не русское.

Отец Макарий согласился, что, действительно, святого Алоизия в святцах греко-российской церкви не обретается и что имя это прямо католическое. — Вообще, — заметил он, — господин этот Агрономский, сдается мне, не то из полячков, не то из еврсичиков, а может быть, и то и другое вместе… Странное что-то, неопределенное.

Все эти сведения о человеке, от которого может каким-то странным образом зависеть ее участь, показались Тамаре далеко не успокоительными. Ей хотелось поэтому разузнать о нем еще что-нибудь более точное или характерное, но, к сожалению, разговор ее с отцом Макарием был прерван на этом месте появлением отца Никандра вместе с «матушкою», которая успела за это время наскоро поприбраться и переодеться, накинув себе на плечи большую французскую шаль «на манер персидской». Отец Никандр тоже принарядился в самую парадную свою рясу, полуатласную синюю, из-под которой уже не было видно у него ни широкого пояса с розанами, ни кончиков модных брюк «в клеточку». Словом, супружеская чета эта вышла к Тамаре во всем своем полном параде, желая этим выразить ей не только свое внимание, но и дать понять, что мы-де тоже не какие-нибудь, показать себя можем не хуже других и светские приличия тоже довольно понимаем.

— Ну, вот вам и попадья моя, Анна Макарьевна, само- лично-сГ— весело возгласил отец Никандр, подводя жену к Тамаре.

«Матушка» радушно подступила к девушке, взяла ее за обе руки и сразу расцеловалась. На вид, это была женщина энергичная, работящая, но далеко не из красивых собою и притом по крайней мере лет на пять старше своего супруга. Первым делом она сейчас же принялась угощать Тамару. Приношения Ивана Савельева были немедленно убраны со стола, при подручной помощи отца Макария, а на место их появились поднос с чашками, кофейником и лоток со сдобными сладкими крендельками собственного печенья, в сопровождении маринованных грибков, моченых яблок и разных копчений, солений и варений домашней заготовки, на что Анна Макарьевна, видимо, была великою мастерицей. Она сразу же без всяких фальшиво-церемонных ломаний взяла с Тамарой естественную свою ноту по наиболее сродной себе части практической экономии и хозяйства, узнала, сколько та будет получать жалованья, расспросила, как она думает оборачиваться такими маленькими средствами, и преподала кстати несколько практических советов относительно того, каким образом распорядиться этими средствами наиболее экономным способом, где и что дешевле достать, у кого и как можно забирать в кредит на книжку, даже обещала устроить ей «по случаю» покупку постели ii необходимейших домашних вещей по дешевой цене и притом в рассрочку. Когда же Тамара откровенно созналась, что главное затруднение — это насчет стола, где и как здесь кормиться, и спросила, не может ли Анна Макарьевна указать ей кого, кто согласился бы взять ее на хлеба за известную плату, то «матушка» — чего же проще! — предложила eif столоваться у них же в семействе: чем богаты, мол, тем и рады, разносолов у нас-де не бывает, а сыты будете; что сами едим, то и вам дадим, и стоить все это будет шесть рублей в месяц, — чего нельзя уж дешевле, по двадцати копеек в сутки! Тамара нашла, что лучшего разрешения задачи ей и желать невозможно, и, конечно, сейчас же согласилась на эти условия, от души благодаря Анну Макарьевну за ее предложение.