Татьяна Любушкина - В лабиринте миров

• Название: В лабиринте миров
• Автор: Татьяна Любушкина
• Жанр: Фэнтези

Если хотя бы раз в своей жизни ты просыпался с мыслью, что не создан для этого мира, если твои случайные слова и поступки способны влиять на жизнь других людей, то возможно, эта книга — о тебе.

---

— Здравствуйте.

Прямо напротив двери в таком же кресле, что стояли в зале, сидела девушка, или вернее молодая женщина. Тучная, с одутловатым серым лицом, жидкими волосами и огромными, выпученными глазами.

— Откуда ты здесь?! — вопрос её не показался мне странным. В этом доме жаловали только гостей Якова Петровича, а я таковым не являлась.

— Я к Катерине. Она пошла ужинать, а мне позволила походить по дому. Если я вас беспокою, то я уйду.

— Да нет, я хотела узнать, как ты сюда попала?! Тебя здесь быть не должно!

— Извините, — я снова пожалела, что забрела в комнату к толстухе. — Я пойду.

— Нет, стой! — толстуха забарабанила ладонью по столу. — Мама, мама!

Из соседней комнаты выскочила совершенно седая, сухопарая женщина и обеспокоенно захлопотала над дочерью.

— Что, милая, что?!

— Кресло!

Женщина выкатила из-за угла допотопную коляску для инвалидов с широкими колёсами и принялась усаживать туда свою крикливую дочь. Я хотела помочь, но меня отстранили.

— Мы уж сами, — сухопарая женщина сурово взглянула на меня из-под очков. — А вы кто будете? Подруга Катерины? Однако… отчего же вы не с гостями?

Мать и дочь переглянулись и неожиданно рассмеялись. Смех их был безрадостным, но содержал известную долю злорадства и, похоже, что по отношению ко мне.

— Что не так? — я насупилась.

— Не обижайтесь, деточка, — седовласая женщина вытерла выступившие слёзы. — На самом деле Яков Петрович любит гостей, особенно подруг Катеньки, но вас она не решилась предложить своему папе, видно решила, что ты слишком э-э-э…

— Страшная, — с удовольствием заключила толстуха, и они с мамой снова весело рассмеялись.

— А вас не зовут по той же причине? — не удержалась я от вопроса.

Подбородок старухи задрожал, и на глаза навернулись, нет, прямо-таки брызнули крупные слёзы. Ну, что мне стоило сдержаться?!

— Да что ты знаешь о нас?! Я была первая красавица в этом городе! Первая! В женихах копалась, как в сору. Яшка тогда был никто, племянник нашего бухгалтера. А мой отец банки по всей России держал. Всё национализировали! Яшка — красноармеец сопливый, в ногах у меня валялся, замуж звал. Я думала — любовь!

— Скажи уж сразу, женихи разбежались, как только закончился период НЭПа и дедушкины банки национализировали, — насмешливо прокомментировала толстуха.

Старуха неожиданно улыбнулась и согласно кивнула седой головой.

— Верно, дочка. Всё так. Были женихи — и нет их. Жаль, что Яшка, подлец, вместе со всеми не сгинул. Всю жизнь меня пытал, где отец свои сокровища зарыл.

Мать и дочь снова рассмеялись.

— А были сокровища?

— Откуда?! — старуха обречённо махнула рукой. — Отец, как и многие тогда, не верил, что его имущество просто отберут. Без насилия, нападения и жертв. В одно не слишком прекрасное утро он пришёл в свой рабочий кабинет в банк, на Московской улице, а ему сообщили, что этот банк и две других банка в столице и завод в провинции, всё это теперь народное достояние и любезно предложили место управляющего в одном из банков.

— А он что?

— Он? Поступил так же, как поступают все мужчины. Застрелился. Оставил записку, что не потерпит бесчестья и потому уходит из жизни. Мужчины! — углы её рта скривились. — Они говорят о чести в то время, как их обнищавшие дети вынуждены идти на панель или выйти замуж за пройдоху Яшку, что, как показала жизнь, практически одно и то же.

За дверью послышались шум и возня. Мать и дочь прислушались. Заключение вынесла толстуха:

— Опять Катька бузит. Она хотела зельем Софку потравить, чтобы та ребёнка скинула, да что-то у неё не срослось, вот и бесится.

Собственные слова ей показались до ужаса смешными, и они снова покатились со смеху. Я поспешила откланяться и вернуться во флигель до прихода Катерины. Не хотелось ей рассказывать о своём знакомстве. Но едва я открыла дверь, как планы мои изменились. В зале стояли клубы чёрного дыма. Дым проникал отовсюду, забивая лёгкие, так что сразу стало трудно дышать.

— Пожар!

Я побежала по залу, стремясь покинуть третий этаж, и тут же вернулась назад. Старухе не справиться одной с тяжёлой коляской.

— Беги! — толстуха замахала на меня тучными руками. — Беги, спасайся! Ты должна выбраться!

За моей спиной раздались крики. Я бросилась на них. Языки пламени уже охватили крытую галерею, и по ней металась тонкая фигура Катерины.

— Гори всё синим пламенем! Гори проклятый дом!

Я бросилась к ней, но перегоревшие доски под моим телом рухнули, и я упала прямо в бушующий огонь.

Глава 29

Снова пожар. Август.

Лежать было неудобно. Подушка под моей головой приобрела твёрдость камня, и затылок нестерпимо заныл. Собираясь принять более удобную позу, я открыла глаза, и тот час вскочила на ноги. Я вовсе не лежала в постели. Я стояла во дворе дома генерала Зотова. Сосны мелодично шумели над моей головой. Нигде не было и следа от пожара.

Дворник Михалыч отбросил свою метлу и рысью побежал к подъехавшей «Волге».

— Будет тебе, Михалыч, спину гнуть, сейчас не царское время, — от звука знакомого голоса я вздрогнула.

— Не убудет с нас, Яков Петрович, а с порядком-то оно надёжнее.

— Что, Николай? Дома?

— Дома…

Я заткнула уши.

Просидела я под сосной довольно долго, пока из чёрного хода, что был прямо напротив меня не выбежала круглолица девчонка с двумя тонкими косичками. Лицо её было красно, а на шее наливались здоровенные синяки.

— Настя!

Девчонка вздрогнула и остановилась.

— Чего тебе? Кто такая?

Лицо девочки мне показалось знакомым. Не знакомым со вчерашнего дня, а так, будто я знаю её, очень давно.

— Никто. Я к Катерине пришла. Да, говорят, она больна.

— Катька?! — Настя фыркнула. — Да она сумасшедшая. Не ходи ты к ней, греха не оберёшься.

Я дотронулась до её шеи.

— Это она тебя так?

— Она, кто ж ещё, — буркнула Настасья.

— А зачем ты к ней ходишь? Зачем дружишь с ней?

Настасья передёрнула плечами и сурово, совсем по-взрослому проговорила:

— Не дружу я. У нас с ней одна беда.

— Какая?

— А вот это не твоё дело! — отрезала Настя. Она независимо крутанулась на пятке и перемахнула на улицу через забор, игнорируя калитку.

С другого конца двора Михалыч потрясал своей метлой.

— Ишь, сволота! Я тя научу через дверь ходить, так и норовит по забору лазать!

В его голосе не было злости, ворчал он скорее «для порядку».

Я кивнула Михалычу, как старому знакомому.

— Здравствуйте! Дома ли Катерина?

— Дома, где ж ей быть?

— Ну, может к друзьям ушла? Или учиться… Она ведь учится?

Михалыч глянул на меня с подозрением.

— Ты чья будешь-то?

— Я к Катерине пришла. Мы недавно познакомились, и она пригласила меня в гости.

— Где познакомились? — въедливо спросил Михалыч.

— Здесь, — простодушно ответила я. — Меня подруга привела. Маша. Катерина пригласила заходить ещё. Вот я и пришла.

— Пришла, так и ступай, — Михалыч махнул рукой в сторону дома и принялся ожесточённо мести двор.

Я пожала плечами и направилась к двери. Прямо в узком коридоре столкнулась с Софьей.

— Ты кто?

— Медсестра, — правдиво ответила я. — Я к Катерине.

Как я и рассчитывала, Софья не удивилась, только спросила:

— А Олимпиада Игоревна где?

— Заболела, — я пожала плечами. — Я, правда, в гинекологии работаю, с беременными, но укол сделать смогу. Покажете, где комната Катерины?

— С беременными? — не слушая вопроса, переспросила Софья. — Ой, а можно вас ненадолго?

— Конечно, — я улыбнулась так лучезарно, как только могла.

Комната Софьи располагалась на первом этаже, рядом с кухней и столовой. Расположение её было не очень удобным для проживания, но безупречным для наблюдения за домом. Битых три часа я выслушивала жалобы на недомогание и давала многочисленные советы, которые Софья тщательно записывала в тетрадь. Мне отроду не доводилось общаться с беременными, но я не опасалась дать неверный совет. Бедняжке Софье и её, не рождённому малышу, оставалось жить от силы два-три часа, какая уж тут разница, будет она их выполнять или нет?

Софья спохватилась, когда часы пробили пять.

— Ой, к нам гости сейчас прибудут, а я ещё вас и не расспросила, как следует!

— Ничего страшного, я ещё вернусь, — я вежливо поднялась, расценивая слова хозяйки, как намёк на то, что мне пора уходить. — Но если вы мне позволите подождать… У меня, видите ли, ещё один визит назначен на вашей улице, но только через три часа. Я живу далеко и…

— Да, конечно, господи! — Софья не дала мне договорить. — Ждите, сколько угодно! Вот книги, я вам еды принесу!

При слове «еда» мой желудок возмущённо дрогнул. В этом доме все обещают принести еду, но не доносят.