Сергей Трищенко - Я – начальник, ты – дурак (сборник)

• Название: Я – начальник, ты – дурак (сборник)
• Автор: Сергей Трищенко
• Жанр: Разная фантастика
• Год: 2013

---

Ничего не осталось от её жизнеописания, лишь две строчки – о рождении и о смерти, которые каждый может заполнить так, как ему хочется.

То есть, финальная фраза данного двустишия может заключать в себе как великое разочарование, так и великую надежду, так и полное удовлетворение всех желаний, особо радостное тем, что жизнь сложилась именно так, как должна была сложиться.

Так не будем же горевать по поводу и без повода! А поднимем свои бокалы и сдвинем их разом во здравие всех ёлочек, растущих ныне и будущих расти присно и во веки веков!

В лесу родилась ёлочка,

В лесу и умерла…

Абсолютная неуязвимость

Каменная глыба, сорвавшись со скалы, ударилась о его плечо и разлетелась мелкими осколками. А он ничего не заметил, продолжая идти, неподвижно глядя перед собой.

Когда он проходил у реки, из воды высунулся крокодил, щёлкнул челюстями, схватил его за ногу, тут же выпустил и, подвывая от боли в сломанных зубах, нырнул в реку. Обычно крокодилы молчаливы, у них нет голосовых связок, но случай был уж больно неординарный.

Два вооружённых туземца выскочили из кустов и закричали человеку, чтобы он не пересекал границу их племени. Но человек не услышал, и тогда вооружённые принялись стрелять. Пули веером рикошетировали от груди, а он не замечал их. Да и кто может заметить пулю – хоть обычную, хоть рикошетирующую?

Извергающийся вулкан, по склону которого человек начал подниматься, плевался лавой и швырялся камнями. Тут человек на мгновение остановился, вспомнив, «Маленького принца» Сент-Экзюпери, но сразу двинулся дальше, по колено в раскалённой лаве, подумав, что вулкан чем-то схож с ним самим. Вот только ни рычать, ни плеваться ему нельзя, пусть даже не лавой и не камнями – потому что он человек.

Из собравшихся вокруг жерла вулкана туч, решивших поглазеть на невиданное зрелище, срывались молнии. Они ударяли в жерло, намереваясь укротить его или раззадорить ещё больше, другие били в человека… но ни тот, ни другой не обращали на них ни малейшего внимания.

На вершине вулкана человек остановился и огляделся по сторонам. На Земле больше делать нечего.

Он легко оттолкнулся ногами и понёсся, пронзая собой пространство.

На пути попалось Солнце – он проскочил его насквозь, даже заметив, что же мелькнуло там, за плотно сжатыми веками?

Через некоторое время ему надоело огненное мельтешение пронзаемых звёзд, и он пошёл пешком – над тёмными глубинами космоса, где далеко-далеко внизу светились лёгкие точки звёзд и огоньки галактик. Под ногами едва проминалась тонкая пространственная плёнка, чуть пульсируя в такт его шагов.

Он шёл, а вокруг него взрывались звёзды и разрушались галактики. Но он ничего не видел и не слышал вокруг, потому что в его сознании стучали слова: «Она не любит меня! Она не любит меня! Она не любит меня!»

Мастер и Маргарита – Маугли

Классики и современники: новое прочтение

Она несла в руках отвратительную, тревожно жёлтую сумку. Меня привлёк не фасон её, не качество изготовления или отделки – меня привлёк цвет.

Повинуясь этому жёлтому знаку, я пошёл по её следам.

Внезапно она заговорила:

– Нравятся ли вам цвет моей сумочки?

Я ответил:

– Нет.

Она поглядела на меня удивлённо, а затем спросила:

– Вы случайно не дальтоник?

В голосе её была, как мне показалось, враждебность.

– Нет, я люблю не такие цвета, – сказал я.

– А какие?

– Красный и оранжевый.

Она щёлкнула застежкой сумочки, размахнулась и бросила под остановившийся на перекрёстке «Мерседес».

Раздался взрыв, и на месте машины расцвёл Красный Цветок.

– Так лучше? – спросила она.

– Гораздо, – отозвался я.

Она продела свою руку в чёрной перчатке с раструбом в мою, и мы спокойно пошли рядом. Бегущий человек привлекает внимание.

Новый дворник

Робот блистал хромом и пластиком. Многочисленные ножки и метелочки, высовывающиеся в самых неожиданных местах, а также присоски на длинных щупальцах красноречиво говорили о том, что для него нет и не может быть недоступных мест: он довсюду доберётся и произведёт уборку надлежащим образом. Что он, собственно, только что и продемонстрировал: улица блистала чистотой.

Собравшиеся с восхищением смотрели на робота, а он скромно сиял в отсветах многочисленных вспышек и ничего не отвечал на задаваемые вопросы. Но не от скромности, а по причине отсутствия звукового тракта.

За него отдувался генеральный конструктор:

– Создав данного робота, мы осуществили вековечную мечту человечества: навсегда избавились от тяжёлого малоквалифицированного труда! Теперь человеку не придётся ходить с метлой и тряпкой, подметая и вытирая пыль! И он сможет все силы направить на духовное развитие! – закончил генеральный конструктор.

Ситив молча стоял в сторонке. Его, как любого малыша, привлекали блестящие вещи, и он не торопился расставаться с ними и после того, как вырос. Впрочем, не то ли самое делает каждый мужчина, любуясь новеньким сверкающим автомобилем?

Но не об этом думал Ситив, глядя на блистающего металлом и глянцем робота. Ему было очень жаль свою детскую мечту: он хотел стать дворником. Он понимал, что теперь осуществить её не удастся: на пути встанут машины. И что останется на его долю? Космическим перелетам требовалось не так много людей, забираться под землю страшно, воды он боялся с детства…

Что оставалось ему? Бесцельное слоняние по улицам да просиживание штанов в пабах и компьютерных салонах?

Ситив посмотрел на прислонённую к стене метлу и висящие на ней дворницкие рукавицы и фартук – кто-то из журналистов, желая ярче оттенить контрасты, принёс и поставил старинные атрибуты рядом с роботом, как символ смены эпох.

А что, если? Быстро оглянувшись – никто не обращал на него внимания – Ситив подошёл к метле, надел фартук и рукавицы и стал мести.

Шоркающий звук прутьев прервал клацанье фотоаппаратных затворов. А затем объективы уставились на Ситива.

– Мальчик, что ты делаешь? – первый подскочивший к нему репортер задал первый вопрос.

– Мету, – спокойно ответил Ситив.

– Но зачем?

– Мне нравится работа дворника.

– Но… но сейчас изобретён такой чудный робот!

– Ну и что? – Ситив остановился и повернул голову. – Мне нравится, как метла чиркает по тротуару.

– Но это грязная и не престижная работа! Ведь разгружать пылесборник метлы приходится вручную! – вмешался главный конструктор.

– А робота кто будет разгружать? – парировал Ситив.

– Там предусмотрено автоматическое удаление, – снисходительно усмехаясь, пояснил главный конструктор.

– А мне нравится мести! – упрямо повторил Ситив.

– А как насчет духовного развития? – не отставали репортеры.

– У меня будет масса свободного времени, – кивнул Ситив. – И потом: когда я мету, я ведь думаю.

– О чём? – иронически спросил главный конструктор. – О том, куда метёшь?

– Обо всём, – просто ответил Ситив. – Почему взрываются звёзды, как устроен атом? Я даже пишу об этом стихи!

– Гм… Да… Но почему для этого обязательно быть дворником?

Ситив промолчал. Ну как он мог объяснить репортерам, в поисках сенсаций стершим ноги до колен, как это важно: осуществить свою мечту?

Невидимки

На мой висок легло вполне ощутимое колечко пистолетного ствола, и послышался шёпот:

– Или ты повторяешь то, что я тебе скажу, или… – я услышал характерный щелчок взводимого курка, и голову качнуло. – Повторяй: наш правитель – самый мудрый и великий из всех!

– Наш правитель самый мудрый и великий из всех, – послушно произнесли губы. А глаза безуспешно пытались скосить в сторону источника голоса – чисто инстинктивно: я знал, что никого там не увижу.

Так значит, слухи о невидимках оказались правдой? Вот они и до меня добрались.

Я осторожно поднял правую руку и провёл у виска. Рука не встретила никакого сопротивления, а холодок дула остался.

Послышался ехидный смешок:

– Разве тебе никто не рассказывал? Мы бесплотны. А вот пуля в стволе, – тон голоса снизился до угрожающего, – вполне реальна. Хочешь проверить?

– Н-нет… – пробормотал я. Если уж верны слухи о невидимках, значит, не следует проверять, сможет ли твоя голова разлететься переспелым арбузом от выстрела в упор. Тем более что однажды я стал свидетелем подобного.