Дмитрий Руденко - Станция Университет

• Название: Станция Университет
• Автор: Дмитрий Руденко
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011

«Станция Университет» читается взахлеб от первой до последней странички. Она с юмором рассказывает об авантюрной и полной открытий студенческой жизни начала 90-х (МГУ) на фоне лихорадочно-грандиозных перемен, происходивших в то время в стране. Эта книга, бесспорно, поможет родителям вспомнить уже забытое время во всех красках, а детям — лучше понять своих родителей.

---

Нам повезло, и большой стол мы захватили быстро. Вскоре, как и обещал, подошел Юрик. В фирменной зеленой Макдональдсовской форме он выглядел инопланетянином. «Выбрали?» — спросил он. В руках у него были ручка и блокнотик. Чего только мы не заказали в тот вечер! Я уходил из «Макдональдса» с фирменным пакетом, набитым «Биг Маками», чизбургерами и милкшэйками. Все — бесплатно! Во дворе моего дома дорогу мне преградил сосед дядя Ваня. Дымя «Беломором», он тщетно пытался завести свой белоснежный горбатый «Запорожец». «Что несем? — простуженным голосом прохрипел он. — МакДональдс? Разбогател никак?».

Юрик приглашал нас в «МакДональдс» еще несколько раз. А потом неожиданно эмигрировал в Канаду. «Зачем? — думал я. — Ведь он и учился не абы где, а в лучшем университете страны. И работа у него была перспективная…».

Завертелось…

Пока мы стояли в очереди за «Биг Маками», в стране произошло историческое событие — съезд народных депутатов СССР отменил шестую статью Конституции СССР[22]. Эта статья закрепляла за КПСС роль «направляющей и руководящей силы советского общества». Теперь с монополией КПСС на власть было формально покончено! Тогда же учредили пост президента СССР, им стал Горбачев. Кроме того, к этому времени во всех советских республиках в первый раз демократическим путем выбрали новые парламенты, а они сразу вспомнили о другой, 72-й статье Конституции СССР, провозглашавшей право каждой союзной республики на свободный выход из СССР. И завертелось — весной Литва провозгласила свою независимость, а Грузия, Латвия и Эстония двинулись за ней следом[23]. Горбачев был очень недоволен, но вмешался Запад и, конечно, поддержал бунтующие республики. Это был щелчок по нерушимому союзу республик свободных, но мысль о том, что СССР может от этого щелчка развалиться, казалась абсурдной, она даже в голову никому пока не приходила.

Один из самых революционных перестроечных лозунгов. Шестая статья закрепляла однопартийную систему в СССР: «КПСС существует для народа и служит народу!»

Жизнь шла своим чередом, в согласии с советскими традициями. Двадцатого апреля 1990 года в Большом театре, как обычно, прошло торжественное собрание, посвященное 120-й годовщине со дня рождения Ленина. Звучал гимн Советского Союза. Горбачев выступил со «Словом о Ленине», и его слушали с большим вниманием. Потом все участники собрания с воодушевлением пропели «Интернационал», а руководители партии и государства, как было принято, возложили венок к Мавзолею Ленина.

Первомайская демонстрация 1990 года на улице Горького. СССР пока нерушим, но республики уже требуют свободу.

Счастливый случай

Мне стукнуло восемнадцать, день рождения не отмечался, самым запомнившимся подарком стала книга Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» — дефицит, за которым гонялась вся Москва. Без происшествий, незаметно мы приплыли к летней сессии. Я сидел над пухлым оранжевым, переполненным дробными формулами учебником по статистике. Раздался пронзительный телефонный звонок. Я с радостью отвлекся от занудного чтива, бросившись к польскому, с крутящимся диском, телефону, который благодаря длинному вьющемуся шнуру можно было носить по всей квартире:

— Это Оля. Привет, — Олю, аспирантку экономфака и одну из наших преподавательниц, я знал еще с пионерского лагеря «Юность МГУ», где она была вожатой в соседнем отряде.

— Привет.

— У тебя на июль планы есть?

Ура, подумал я. Сейчас меня наконец позовут вожатым в «Юность МГУ»!

— Нет. А что?

— Хочешь поехать в Японию? — я замер. Япония? Это розыгрыш?

Выдержав паузу, Оля ровным голосом продолжила:

— На две недели. По пути мы остановимся на три дня в Пекине. Поездка бесплатная. Деньги на карманные расходы выделим. Я могу включить тебя в состав студенческой делегации, если хочешь.

— Хочу! Конечно! Но ведь я только один раз был в социалистической стране…[24]

— Теперь это уже неважно.

— Да? А что мне нужно сделать?

— Завтра подъехать на улицу Богдана Хмельницкого[25]. На углу напротив Политеха найдешь зеленое здание с большими окнами. Это Комитет молодежных организаций СССР. Поднимешься на второй этаж, спросишь меня.

На следующий день я вынырнул из подземки на «Площади Ногина», напротив памятника героям Плевны. Через пять минут Оля вводила меня в курс дела:

— У нас делегация. Человек сорок. Все из разных вузов. С экономфака МГУ — пятеро.

— А кто?

— Всех не помню. Алексей Попов… Знаешь его?

Конечно, я знал Леху Попова из «китайской» группы, длинного худого черноволосого парня в очках и с золотой, в палец толщиной, цепочкой на шее. Он жил «на Мазутке» — в одном из самых бандитских районов Москвы недалеко от гостиницы «Космос» и, судя по всему, был там не последним парнем, иначе как объяснить происшествие в безымянной дискотеке на ВДНХ, где Леха, лишь назвав свое имя, отогнал от нас пятерых злых и накачанных «спортсменов» в тренировочных костюмах.

— Едем по приглашению преподобного Сан Мен Муна. Слышал о таком? — продолжила Оля.

— Нет.

— Это такой религиозный и политический деятель, глава Церкви объединения, она же Церковь унификации. Он с Горбачевым недавно встречался. Они обнимались. Теперь Мун хочет помочь нашей стране. Первый шаг — приглашение студентов в Токио.

— Он кто, Мун? Американец?

— Нет. Кореец. Объявил себя мессией, господином второго пришествия, что-то такое. Он миллиардер. У него газеты, банки и так далее.

— Что за газеты?

— «Вашингтон Таймс», например.

— А что общего у Муна и Комитета молодежных организаций СССР?

— Это сейчас важный вопрос, скажи? Ты в Японию бесплатно хочешь поехать?

— Хочу. А что там нужно будет делать?

— Ничего особенного. Утром сидеть на каких-то семинарах, а вечером смотреть Японию. На всякий случай ты должен быть в курсе последних политических событий.

— Каких, например?

— Ну, Ельцина только что избрали председателем Верховного Совета РСФСР, главой республики.

— Это я знаю, Оль. Горбачев всех против него настраивал, но выбрали все равно Ельцина, а не Власова[26].

— Молодец. Ну и что Декларацию о государственном суверенитете России приняли.

— Тоже знаю, — перебил Олю я. — Теперь Россия, Грузия, Литва, Латвия и Эстония вроде как независимые республики, правда, я не совсем понимаю, что это значит[27].

— Правильно. Подкован!

— А деньги надо с собой брать? — поинтересовался я.

Вопрос был не праздный, потому что валюту официально продавали только в одном Внешэкономбанке, и за ней стояла очередь на полтора месяца. Конечно, можно было купить ее у знакомых, но надо было озаботиться заранее.

— Ну возьми долларов пятьдесят на всякий случай, а так за все уже заплачено. Так что, едешь?

— Да!

— Значит, оформляем загранпаспорт.

Для меня так и осталось загадкой, чем основатель тоталитарной религиозной секты, антикоммунист Мун полюбился Комитету молодежных организаций СССР? Почему он обнимался с Горбачевым? Что вообще преподобный Мун делал в стране преподобного Сергия? Впрочем, эти загадки и впрямь не были препятствием для дальнего заманчивого путешествия.

Президент Монголии

В конце июня я снова приехал в «Успенское». И не один, а в задорной компании однокурсников и школьных друзей Лёнича. Всего человек десять. Повод — завершение первого учебного года. Праздник удался на славу. Свежесть лета будоражила, а первые пробы вина опьяняли. Само собой придумалось приключение. Мы дружно совершили налет на половину Совмина в поисках барышень. Кто-то удачливый даже преуспел — отыскал долговязую девушку по фамилии не то Сайгак, не то Сорока, готовую с удовольствием выслушивать намеки на порочную связь. Сорока сразу стала центром внимания. Шура Дмитриев, еще год назад одноклассник Лёнича, а теперь студент Института стран Азии и Африки при МГУ, изучающий монгольский язык и потому прозванный Лёничем «будущим президентом Монголии», охотился за Сорокой яростнее всех. Ему даже удалось заманить ее в кусты у оврага секунд на тридцать-пятьдесят. Из этого эпизода он соорудил целую романтическую историю с элементами гусарской пошлости и с удовольствием рассказывал ее нам. Я слушал его с открытым ртом, восхищаясь отчаянным поступком.

Следующим вечером мы все вместе возвращались в Москву на электричке. Стояли в тамбуре, беседовали. Шура Дмитриев курил сигарету, озабоченно глядя в окно. Я очень хотел успеть на вечерний матч чемпионата мира по футболу между Камеруном и Англией. Камерун демонстрировал потрясающий футбол. Это было заслугой лидера команды, 38-летнего Роже Миллы, деда камерунского футбола, который обычно выходил только на второй тайм, но при этом постоянно забивал. После каждого гола Роже бежал к угловому флажку и исполнял танец, ритмично покачивая раздавшимся с годами тазом. Журналисты назвали этот танец ламбадой, но Роже поправил их — то был макосса, древний танец победы его племени. Тренировал Камерун советский тренер Валерий Непомнящий. Конечно, мы болели за Камерун.