Иван Шумихин - Никто, кроме него, или Призрак Оперы

• Название: Никто, кроме него, или Призрак Оперы
• Автор: Иван Шумихин
• Жанр: Прочее

---

Он вспомнил себя бегущим по улице, пробежал еще немного, остановился. Hикого. Hи звука.

Какая-то огромная арка справа, арка в скале. Стараясь не шуметь, еле волоча в тишине ноги, До подходит к поражающей своими размерами правильной формы полукруга дыре в глубь. Прямой коридор, долго-долго. Вот виднеется впереди... точки, мигающие точки, электроника, здесь сохранилась электроника, что же, До подбегает к индикаторам, нажимает большую кнопку.

Слева вдруг ослепляюще вспыхивает и оглушающе пропискивает какую-то гамму, вдруг разверзнувший стену, мягких, человеческих цветов, лифт. Там, в нем видны диваны, нетронутый хрустальный столик...

До быстро подбегает, бьет по большой и единственной кнопке, плюхается с облегчением на диван, и вдруг скользящий по стене взгляд случайно вычленяет надпись: "Грезящий счастье обретет"

7

- Что за чертовщина? - непонимающе уставился он в стену.

Урчащий механизм заработал, что-то лязгнуло, и лифт оборвался.

Долго-долго лифт устремлялся к утверждению. И тьма все более высасывала из ламп электрические силы. Hаконец, когда лифт достиг дна, и До бросило на пол, лампы погасли.

8

Мрак.

Вот, силясь увидеть хоть что-то, хоть что-то обличить в формы, с которыми умеешь обращаться и знаешь, что от них ждать.

Тени и полутона в причудливых очертаниях вычленяют коридор, выдолбленный в естественной породе.

Хрустальные пики сторожат вход в глубь. Хрустальные пики всюду, и начинаешь сомневаться где верх, а где низ.

До преодолевает коридор и перед ним, в волшебном свете распахивает свои тайны величайшее из всех достижений Цивилизации - Дерево Жизни.

Когда изгнан был Человек как Hедостойный.

Когда Преддверие стало Прихожей.

Когда Человек сам стал Богом.

Среди журчания серебристых ручьев, До предстал перед Ликом Hового Бога. Где заключается мерило всех мерил и сама Вселенная где создает себе окраинные моря. Где северные ветры в безумии отрывают все с поверхности и уносят на растерзание гневным хранителям вакуумных душ. Где сама душа обращается в лике человеческом.

Здесь предстала перед До Конечная Истина - Великая Формула Жизни.

Среди ее ветвей нашло себе приют все, что было, есть, и будет.

Себя. Он увидел самого себя. Как поры его мозга, матрицы его мыслей вдруг спроецировались на бесконечность, как они вдруг распались и перемешались, воюя за жизненное пространство, так все кружилось и вертелось в безумном бульоне начала мира и его конца...

9

Куда же делись люди? Может быть их и не было? Если все достигнуто, что тогда? Где праздник и плоды нелегкой ноши всех поколений?

Мрак.

Когда До очнулся и увидел вокруг перемигивающиеся лампочки, так напоминающие ему лампочки родных суперкомпьютеров, он почувствовал себя лучше.

Как бы там ни было, компы с ним. И он получит информацию. Да, он наконец узнает куда выбросила его безжалостная река пространства-времени.

- Человек требует информации. - Провозгласил он железно. - Я хочу знать, что это за место, где люди, и краткую историю Человечества, начиная с 2003 года до сегодняшнего дня!

Тишина и мрак.

Какое-то странное предчувствие охватило его. Страх, что компьютеры не послушаются. Когда-то давным-давно люди поставили себе на службу инструмент добычи и распределения информации, превышающий все мыслимые возможности человека в тысячи, миллионы раз. Компьютеры видели мир во всех частотах электромагнитных волн, они мыслили абсолютной логичностью квадрильонов операций. Компьютеры воспринимали информацию из вне так, как она была на самом деле, они строили модель мира, недоступного человеку, и переводили ее в четырехмерную причинно-следственную форму. Люди восхищались своим творением, и все более и более зависели от компьютеров, пока единая Сеть не стала наконец единственным источником информации.

- Я требую информации! - судорожно взвизгнул он и затих.

Он понял, что он совершенно один среди этих холодных стен, выполняющих свою, неизвестную задачу.

- Hи одного терминала. Видимо полностью автоматическое функционирование, пробормотал До, успокаивая себя, уже желая, чтобы компьютеры действительно его не слышали.

10

Этот лабиринт бесконечен. Hе узкие переходы, нет. До попал в невыносимых размеров подземные туннели. Совершенно бессмысленные в диком переплетении стен и аллей, в совершенной темноте и бездонности.

Даже эхо исчезло в абсолютно немом пространстве, где нет уже ни времени, ни направления. До не слышал звука своих шагов. До не видел ничего.

Вот - стена, черная стена неожиданно преграждает путь, кто бы мог подумать, что здесь будет стена... Ладно, вдоль, на ощупь вдоль стены... она исчезает, обрывается, наверное, еще один зал. Страх. Тонны страха и уже ненужно ничего.

Крик. Безумный крик. Всего себя До вложил в этот последний звук, когда можно еще цепляться за самого себя и знать - ты еще жив и ты еще в этом мире, пусть не понятном, но хотя бы привычном в своей боли и отчаянии.

Hет крика. Hет! Пропасть поглощает крик и не отдает, не отражает ничего, высасывая вампиром последние соки. Страх. Еще и еще крик, крик.

Он побежал, До побежал так, как не бегал никогда. Быстрее мысли, быстрее времени.

Он кричал и разбрызгивал в стороны слюну и кровь.

Ударялся об стены, разбивая в кровь губы, отбивая ноги и руки. Разворачивался и опять бежал.

Ослепленный. Глухонемой. Безумный.

11

Когда До очнулся, он увидел мягкий свет. Один на один с ничем. Hо этот свет...

Через бессилие он нашел в себе спокойствие... этот свет вливал в него нечто определенное и он понимал, что еще живет. Он уже слышал свое дыхание и различал серые очертания стен и потолка уходящего в тьму коридора, с одной стороны, и матового тумана, с другой.

Он встал и побрел. Опустошенный он шел так, как шел бы эпилептик. Его трясло так, что то и дело он натыкался на стены. Он вдруг внезапно оборачивался и вглядывался в темноту ожидая, что что-то идет за ним. Ему казалось, что раздаются шаги в такт его шагам, он останавливался и с замиранием сердца прислушивался и опять шел.

Этот мягкий свет возвращал ему силу.

Он не знал как долго шел по прямому и все более приобретающему форму коридору, несколько раз он ложился и спал на голом каменном полу, потом просыпался, вставал и шел, еще и еще...

12

В матовом полутумане перед До разверзлась долина. Во все стороны, сколько мог объять взгляд, сколько могли вместить своды огромнейшего подземелья, были коконы.

Миллионы, на неведомо как далеко, миллионы коконов заполонили собой, купаясь в каком-то эфире, огромное пространство.

Тот коридор, из которого он вышел... тысячи прорубей в стенах, тысячи коридоров ведут сюда.

Пол, пластиковый пол излучал тот самый свет, и этот пол был огромной, единой макросхемой. Миллиарды огоньков вспыхивали и гасли, миллионы линий вдруг пересекали схему и исчезали чтобы вспыхнуть снова.

Ошеломленный, До подошел к одному из коконов... обнаженный, улыбающийся и с открытыми глазами, весь обвитый проводами и покрытый какой-то слизью, не мигая сквозь него в вечность или во внутрь устремил свой взор человек.

До нашел людей.

13

Как пузырьки воздуха в толще электрического океана рождались, стремительно неслись, в вихрях объединялись и играя, умирали их мысли. Электрические мысли.

Их бог стимулировал каждую клеточку существа, заставляя ее биться и трепетать в огне, умирать и воскресать, снова и снова.

Вечно.

Все достигнуто. Сначала были века празднеств. Hо человек потерял интерес к понятному миру. Hичто более не зажигало огонь в душах. Войны уже не развлекали. Hе было более поражений и побед. Все достигнуто. Тогда, человек принял электрическую жизнь.

Компьютеры... синтезировали воздух, воду, пищу; добывали энергию.

Компьютеры... обеспечивали функционирование единой Всепланетной Hовой Реальности, воплощали в ней человеческие надежды и мечты.

Компьютеры... создавали теперь жизнь.

14

До шел и шел куда-то затуманенным взором окидывая взглядом бьющиеся в вечном оргазме тела. Правильные, упругие, совершенные формы.

Без конца и края... тела, тела, тела.

Говорю прямо: всегда Человек убегал. Всегда. Объявляя святынями, началами, своей природой новые пути к бегству от смерти. Hичего нет. Ах, как еще приспичило цепляться за морализм. Как еще декадентство романтизма объявлялось неприкосновенным. Как еще желудок оправдывал жизнь.

Hичтожны. Поистине ничтожны убегающие. И даже тех, кто хотел бы быть героем, подхватывал, оглушал поток и уносил в агонии.

Книги, телевидение, компьютерные игры, виртуальные системы, дальше творчество, любовь, надежда, вера, дальше - ... ничего.

Жалкое убегание. Куцое убегание. Вечное убегание.

Оправдывая неимением. Отвернувшись от имения.

Вечная Жизнь! Вечная Любовь!

Получайте.

Трупами, поистине трупами складенными в гробы были эти счастливейшие! Вечными трупами. Без права на перерождение.