Оксана Обухова - Танцуют все

• Название: Танцуют все
• Автор: Оксана Обухова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05823-0

Шумной разборкой в московском ресторане никого не удивишь. Студентка Алиса Фомина не удивилась стрельбе в заведении, где она подрабатывала официанткой. Но каково же было ее изумление, когда в руках у нее оказался кейс, в котором… без малого полмиллиона долларов и какая-то видеокассета! Это добро теперь целиком и полностью ее, уверена Алиса. Но подруга Надежда Боткина считает иначе — надо немедленно сдать незаконно присвоенное в милицию. Алиса с деньгами устремляется вон из Москвы навстречу счастью, а за Надей начинается охота, потому что денежки эти очень нужны неким криминальным субъектам. Что делать честной девушке — «сдать» подругу или продолжать ее выгораживать? Пока у Нади, этого юного гения математических наук, непростая задача — и самой выжить, и подругу спасти, и восстановить справедливость…

---

— Хотите узнать, где Алиска сейчас? — подобострастно закончила я. Выглядела при этом — очень девушке в тюрьму не хочется. Поверили легко.

— Как? — спросил Вадим Константинович.

— Позвоню. Заодно узнаю теткин адрес. Гости переглянулись, и Вадим Константинович протянул мне свой сотовый телефон. Я покачала головой:

— Алискин мобильник определит чужой номер, и она не возьмет трубку. Я позвоню со своего.

В глазах Александра Дмитриевича плеснулось уважение.

— Надеюсь, глупостей делать не будете? — так весомо произнес Вадим Константинович, что у меня в горле пересохло.

Прокашлявшись, я хрипло каркнула:

— Что вы, что вы, господа. Эта дурища сама во всем виновата. Я ей говорила — иди в милицию! А она, «столько денег, столько денег». Давайте трубу.

В телефонный разговор я ухнула, как в ледяную воду.

— Здорово, Фома, это Желтуха. Пауза. И Алискино бормотание:

— Даже так…

— Ты где?

— Здесь.

— У тетки? — я красноречиво покосилась на гостей. — Адресок напомни…

— На фига? Память отшибло?

— Ага. Записываю, — четко и громко сказала я и сделала майору знак рукой. — Елисеевская, двадцать пять…

— Ты не одна? — наконец дошло до Фоминой.

— Да, собираюсь к тебе. Денька через два-три. Примешь? Гульнем на баксы…

— К тебе пришли? За деньгами?

— Хватит болтать. Время деньги, — и оборвала связь.

Если я хорошо знаю свою подругу, то сейчас она хватает сумку и рвет когти.

Какое облегчение!!

То, что произошло дальше, напугало меня до желания еще раз наведаться в туалет и почти лишило речи.

Лощеный Вадим Константинович взял из моих рук сотовый телефон, проверил номер набора и, демонстративно разжав пальцы, уронил «Эриксон» на пол и надавил каблуком блестящего ботинка. Родной мобильник жалобно хрустнул и умер.

— Ах, ах, ах, — медленно, глядя мне в глаза, произнес подлый ментяра. Вернее, судя по Замашкам, парень «оттуда». — Какая жалость… я так неловок.

Беззвучно разинув рот, я таращилась на осколки мобильника. Откуда-то снизу, из живота, поднималась удушающая волна ярости.

Боясь себя выдать, я опустила глаза, смахнула ресницами закипающие жгучие слезы и, стиснув зубы, выслушала следующее:

— Мы оставим вам эти пять бумажек, — гад пошуршал долларами. — Дня через два-три, купите себе новый телефон. Лучше. А пока, Надежда Николаевна… Александр Дмитриевич, возьми у девушки подписку о невыезде…

И почему я не пошла на юридический?! Нутром чувствовала — все происходящее не вмещалось ни в одни рамки! Хоть «вызовите мне адвоката» ори!

Но роль напуганной дурочки следовало довести до конца. Майор подсунул мне какой-то листок, я, не глядя, его подписала и съежилась, плотнее укутываясь в тонкий халат.

— Прежде чем мы расстанемся, Надежда Николаевна, — стоя надо мной, продолжил Вадим Константинович, — хочу попросить вас об услуге. Ближайшие день-два не выходите из дома. Я представила себе уютную камеру персон на восемь.

— Мне вечером на работу…

— Это наша забота, — мило прочирикал майор из МУРа.

— И холодильник пустой, — добавила я. — В магазин можно?

— Можно. Туда и обратно. Или… Александр Дмитриевич, обеспечим девушку временным жильем?

— Пожалуйста, — я подняла на мужчин мокрые глаза, — не надо. Я буду сидеть дома. Тихо.

— И не пытайтесь связаться со своей подругой, — тихо проговорил Вадим Константинович.

— Да.

— Тем более мы все равно об этом узнаем. Возьмем на контроль поступающие звонки и проверим, кто, откуда и по чьей просьбе звонил. Ведь вы не хотите доставлять неприятности своим друзьям?

— Не хочу.

— Вот и прекрасно. Отдыхайте, Надежда Николаевна. Думаю, завтра все будет в порядке…

Глава 3

Этой зимой, за неделю до Нового года, Алиса привела домой замерзшую избитую проститутку.

Совсем молоденькая девчонка в тонких драных колготках, кожаных шортах и короткой меховой шубке лилового цвета стояла за ларьками у станции метро и, рыдая, размазывала по лицу косметику. Фомина утерла сопливый нос этуали, расспросила о житье-бытье и привела к Ванне.

Хозяйка и я приняли девицу спокойно. Ванна только вздыхала и вспоминала некую Ирму, лет пятьдесят назад бывшую Настоящей Кокоткой. Я молча мазала девчонке ссадины перекисью и бинтовала запястье, по которому «кот» полоснул бритвой.

Мы даже не узнали, как ее зовут. Ванна называла девицу «душечкой», мы с Фоминой — просто «ты».

На следующий день, когда я и Алиса были в институте, а Ванна подкрашивала седину в фиолетовый цвет, запершись в ванной, девица исчезла, прихватив мои колготки, Алискины трусы и последний хозяйский кусок сервелата.

— Ну. И зачем тебе это было нужно? — за ужином спросила я.

Фомина отложила вилку, взглянула сурово и отчеканила, напугав Ванну:

— Если бы я прошла мимо, то я чмо и отстой.

Теперь мне предстояло выяснить, кто я — человек или чмо и отстой (языком Достоевского «тварь дрожащая»).

Вместе с визитерами ушел парализующий волю, унизительный страх; часы показывали начало двенадцатого и подгоняли секундной стрелкой — думай, Надя, думай.

В легитимности действий господ, один из которых представился сотрудником МУРа (только представился, но проверять это незачем и опасно, я не была уверена.

Имели они право посадить меня под замок? Возможно. Закон я нарушила хотя бы тем, что не донесла о преступлении.

А оно было? Преступление?

Алиска взяла бесхозный «дипломат» и скрылась с места происшествия. Пустяк. Моя вина еще ничтожней.

Итак, меня пугали. Остановимся на этом.

Что дальше?

Дальше я должна предупредить Фомину о серьезности положения и заставить вернуть деньги и кассету. И если звонить нельзя, придется ехать. Послать на фиг Вадима Константиновича с его туманными угрозами, стать на цыпочки и пробираться в Питер.

С тоской поглядев на стоящий в прихожей телефон, я подошла к двери и посмотрела в дверной «глазок» «рыбий глаз», дающий обзор на сто восемьдесят градусов.

На площадке перед квартирой тишина и покой. Максимально скосив глаза, я разглядела парня, сидящего на подоконнике между вторым и первым этажом. В руке он держал газету, на коленях тощий букет цветов в целлофане.

Ждет подругу?

Кого?

Проверить можно лишь опытным путем.

Сменив халат на китайский костюм, больше похожий на полосатую пижаму, я нацепила разбитые шлепанцы Ванны и отправилась к ближайшему магазину. Скороспелому, напоминающему застекленный ангар, строению, примостившемуся во дворах.

Проходя по лестнице мимо парня, я разглядела свежий номер «МК», три жухлые гвоздики и хорошие ботинки на толстой подошве.

Это в такую-то жару!! Или парень сумасшедший, или хиппует, или «оттуда», что тоже ничего хорошего о нем не говорит…

Через двор, огибая песочницу и детскую площадку, я тащилась нога за ногу и мечтала о третьем глазе на затылке. То, что парень не отправился за мной следом, я была уверена. В гулком подъезде за моей спиной не раздался шорох сворачиваемой газеты, цветочного целлофана и звук шагов.

Намеренно свернув на дорожку, посыпанную гравием, я изобразила позу «проклятый камень в шлепанец забрался», чертыхнулась и допрыгала до скамейки.

Когда я на нее уселась, с тропинки к детской площадке свернул невысокий и довольно пожилой дядька в бежевых брюках и полосатой тенниске.

Спросив что-то у мамаш с колясками, дядька прикинулся задумчивым и замер.

Я вытряхнула шлепанец, надела его на ногу, притопнула бодро и медленно по газону поплелась к магазину. Сзади, левее, хрустел гравий под ногами полосатого задумчивого дядьки.

Оказывается, имея здоровые уши, можно обойтись без лишнего глаза.

В пустом магазине за прилавком скучала пухленькая квадратная Света. За три года мы с Алиской перезнакомились со всеми продавщицами, Фомина развлекала девчонок свежими анекдотами и как-то раз напилась в подсобке, отмечая день рождения грузчика.

— Литровую емкость «Гжелки», — громко попросила я и положила перед Светкой пятьсот рублей.

Невдалеке дядька любовался сигаретами.

— Училище гуляет? — оживилась Светочка.

— Надя Боткина пьет с горя, — кивнула я.

— Кто-то умер? — скорбно поинтересовалась продавщица.

— Да. В моих глазах скончалась Фомина…

— Как это?

— Морально и навсегда. Чего на закуску предложишь?

Опытная в питейных делах продавщица обвела взглядом полки.

— Пьешь одна?

— Да. Но весь день.

— Тогда… корейка в нарезке, колбаса с жирком, огурцы маринованные… суп растворимый, пюре… ты куришь?

— Нет.

— Это правильно, — похвалила Светка. — Возьми томатный сок, пару лимонов (наутро оттянешься). Пиво надо?