Василий Пасецкий - В погоне за тайной века

• Название: В погоне за тайной века
• Автор: Василий Пасецкий
• Издательство: Гидрометеорологическое издательство
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1967

Эта книга — о событиях, имеющих порой полуторавековую давность. Она переносит нас в те далекие времена, когда путешествовали на парусных деревянных судах и собачьих упряжках, на лодках и, кожаных байдарках, когда многие ученые считали, что значительная часть Северного Ледовитого океана у полюса занята огромной сушей, и не верили в существование Северо-Западного морского пути из Тихого океана в Атлантический…

Читатель узнает о том, как русские мореплаватели и ученые более четверти века пытались раскрыть великую географическую тайну века и как им наконец это удалось.

Повествование проникнуто романтикой подвига и в то же время сирого документально. Умелое использование архивных документов придает книге особую историческую достоверность и воссоздает атмосферу тех далеких и трудных для науки времен.

---

Вернувшись в становище, охотник сообщил жене и близким о драгоценной находке. Однако старики не разделили его радости. Ссылаясь на своих предков, они заявили, что в давние времена это чудовище уже встречалось тунгусам и принесло им несчастье. «Все семейство того, кто первый усмотрел, в короткое время вымерло».[192]

Находка мамонта, как думали старики, предвещала тяжелые испытания. Осип Шумахов, по словам очевидца, «впал в жестокое беспокойство и сделался опасно болен». Однако конец не был таким драматическим, как в легенде. Старики ошиблись. Тунгус, охотник за мамонтовой костью, выздоровел. Он ежегодно посещал место своей находки, с нетерпением ожидая того дня, когда огромные клыки мамонта полностью вытают из каменного льда.

Мамонт.

Только через пять лет после находки «счастливо исполнились усердные желания Шумахова». Лед в обрыве наконец настолько подтаял, что мамонт освободился от оберегавшей его хрустальной гробницы и скатился с обрыва на отмель. В марте 1804 года Шумахов отрезал от мамонта клыки, которые весили десять пудов, и вскоре продал их якутскому купцу Болтунову за товары стоимостью 50 рублей.

В 1806 году в Якутск приехал 26-летний адъюнкт Петербургской Академии наук Михаил Адамс. Вместе с несколькими учеными он был отправлен в составе русского посольства в Китай. Но из-за сложных формальностей поездка в Пекин расстроилась, что нисколько не огорчило молодого ученого.

Адамс обратился к главе посольства графу Головкину с прошением, в котором высказал желание участвовать в умножении успехов науки. Он писал о горячем стремлении пойти по стопам тех «испытателей природы, которые своими путешествиями по далеким окраинам государства способствовали славе России». Ученый напоминал своему начальству, что, перед тем как отправиться в Сибирь, он пять лет странствовал по малоизвестным местам Кавказа и приучил себя к преодолению любых нужд и трудностей и готов подвергнуть свою жизнь любым опасностям…

Теперь, когда ранее намеченная Головкиным экспедиция «вдоль Станового хребта в Удский острог в рассуждении позднего времени и других до сего непредвиденных обстоятельств не может быть предпринята в нынешнем году», Адамс хотел бы предстоящим летом осмотреть «места, заслуживающие не малое уважение».[193]

Прежние естествоиспытатели, которых судьба приводила в Сибирь, свое внимание уделяли ее южным пределам. Адамс, напротив, хочет устремиться на Крайний Север, к берегам Ледовитого моря, которые до сих пор «остаются в неизвестности».[194] По его мнению, осмотр севера Сибири принесет больше пользы науке, чем изучение Саянских гор. Поэтому он желал предпринять исследование Лены до ее устья и просил Головкина о «пособии на это путешествие».

Это письмо было составлено Адамсом 11 апреля 1806 года в Иркутске. Вероятно, Головкин благосклонно отнесся к плану ученого, так как последний вскоре уже находился в Якутске — исходном пункте своего путешествия на север.

В Якутске Адамс встретился с городским головой Поповым, который рассказал о том, что несколько лет назад местные жители обнаружили труп исполинского неизвестного зверя на Быковском мысу. По его словам, «он лежал на боку половиною в земле, а другою на поверхности оной, длиною был в 5 аршин, голову имел длиною в 2 и шириною 1½ аршина, в конце морды находились у него два клыка, похожие на слоновые, но иначе округленные, каждый весом в 6 пудов, уши на поверхности головы, стоячие. Открытая часть зверя сгрызена медведями, волками и лисицами».[195]

Узнав о находке, Адамс решил как можно скорее отправиться в путь, чтобы, пока не поздно, спасти остатки мамонта, которые могли истребить и люди, и животные. В Якутске его снабдили рекомендательными письмами к нижнеленским чиновникам и купцам. 7 июня 1806 года Адамс покинул Якутск. На десятый день он был в Жиганске, за пределами полярного круга. В конце июня он уже обосновался в урочище Кумах-Сурка на левом берегу Лены. На противоположной стороне высились горы, вершины которых напоминали развалины древних замков. Дальше на север начиналось безлесье. Голая земля, голые скалы и буйные ветры. Непогода заставила путешественника немало дней провести в бездействии.

Наконец ветер переменил направление. Можно было продолжать путешествие. Адамс переправил оленей на правый берег Лены и в сопровождении Осипа Шумахова, промышленника из Кумах-Сурки Белькова, егеря, трех казаков и десяти тунгусов отправился к месту удивительной находки. Адамс впоследствии с благодарностью вспоминал о своих спутниках и в особенности об охотнике-промысловике Белькове, который, промышляя зверя и мамонтов клык, открыл остров в Ледовитом море, впоследствии названный его именем.

«Купец из Кумах-Сурки, — писал о нем Адамс, — провел почти всю свою жизнь на берегах Ледовитого моря: его усердие и советы приобрели полное право на мою признательность; я обязан даже ему был жизнью, во время одной величайшей опасности».[196]

Ледяной обрыв на Быковском полуострове, где был обнаружен мамонт.

Два дня трудного пути — и позади остались черные мрачные горы и весенняя тундра, испещренная голубыми нитями ручьев и речек, переправа через которые не доставляла большого удовольствия путешественникам.

Адамса удивляла безлесность мест. Он изо дня в день искал признаки древесной растительности и не видел «ни одного кусточка».

Прошло еще немного времени, и тунгусы привели его на Быковский мыс, к месту необычайной находки. Она располагалась примерно метрах в пятидесяти от воды и в ста шагах от высокого обрыва, из которого вытаял мамонт. Ледяную скалу, достигавшую в высоту 70 метров, покрывала рыхлая земля, поросшая мхом. Под нею голубел чистый прозрачный лед. Адамс взял кусочек его на язык и нашел острым на вкус.

Кое-где растаявшая почва грязными потоками сползала вниз по обрыву, кое-где виднелись обломки гигантских деревьев. Они не имели ничего общего с современным плавничным лесом, выброшенным в океан сибирскими реками.

Эти остатки исполинских деревьев, названные местными жителями адамовщиной, говорили о далеком прошлом земли, об одной из страшных катастроф на планете… Следы ее Адамс видел на ближайших ледяных холмах.

Адамсу казалось невероятным, что спустя месяц после выезда из Якутска он стоит на берегу Ледовитого моря и перед ним лежит исполинское ископаемое животное, лежит в том самом месте, где его два года назад в последний раз видел Осип Шумахов.

Правда, туша мамонта изрядно пострадала от нападений белых медведей и других зверей, а клыки находились у якутского купца Романа Болтунова, но зато скелет был цел, за исключением передней ноги.

«Хребет от головы до вихреца, плечная кость, таз и остатки трех конечностей были еще тесно связаны с жилами и лоскутьями кожи, — писал Адамс, — а с наружной стороны остова на голове была сухая кожа; одно хорошо сохранившееся ухо было покрыто волосами… Однако глаза сохранились и заметен даже был в левом глазе зрачок. Нижняя губа была источена, а верхняя разрушилась; зубы были видны. В черепе находился еще мозг, но казался высохшим. Части менее всего поврежденные — суть две ноги, передняя и задняя — они имели кожу и внутреннюю мягкую часть копыта… Этот мамут был мужского пола; имел длинную гриву на шее; но не имел хвоста и хобота. Кожа, которой у меня три четверти, темно-серого цвета и покрыта рыжеватою шерстью с черными волосками».[197]

Осип Шумахов рассказал Адамсу, что животное было так хорошо упитано, «что брюхо у него висело за колени». Мамонт, судя по его остову, имел в высоту более 3 метров, а длина его, если не считать клыков, превышала 5 метров. Голова мамонта весила более 170 килограммов.

Прежде всего Адамс позаботился о том, чтобы отделить скелет от мяса и собрать недостающие кости, которые были растащены дикими зверями. Ученый был счастлив, что ему удалось выбрать из грязи более пуда шерсти мамонта и отыскать завалившуюся в яму плечевую кость и недостававшую лопатку животного.

«Потом, — писал Адамс, — я велел отделить кожу с того бока, на котором лежало животное; она совершенно цела. Эта кожа была так тяжела, что десять человек, которые хотели нести ее до берега, чтобы растянуть на наносном лесу, с большим усилием могли приподнять ее… Через несколько дней работа кончилась, и я овладел сокровищем, которое совершенно награждало за труды и опасности, соединенные с сим предприятием, и даже за издержки, которых оно потребовало».[198]

Адамс отправил двух казаков к кораблю, который ждал путешественников в заливе Буорхая, а сам со своими товарищами решил «поставить памятник в воспоминание нашего открытия и путешествия». Казаки вместе с тунгусами поставили два животворящих креста в знак торжества и удачи. Один из них соорудили на вершине ледяного утеса, в сорока шагах от обрыва, из которого вытаял мамонт, а второй воздвигли на отмелом берегу, в том месте, где некоторое время назад собирали остов животного. Первый тунгусы назвали крестом посольства, второй — крестом мамонта. Адамс считал, что они простоят века и, может быть, когда-нибудь помогут исследователям узнать, как год от года разрушаются холмы, сложенные из каменного льда.