Инна Соболева - Утраченный Петербург

• Название: Утраченный Петербург
• Автор: Инна Соболева
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-459-00390-1

Петербург меняется стремительнее, чем когда-либо. Что-то идет под снос, что-то перестраивается. Какие-то перемены вызывают бурные споры, какие-то проходят, не замеченные горожанами.

Исчезают с лица города не просто здания — символы эпохи и поколения. Кафе «Сайгон», Литературный дом, рюмочная на Невском, 18, дом Рогова… Всего не перечислишь.

Что же утратил наш прекрасный город? Шедевры архитектуры? Неповторимые живописные силуэты? Или ту особую, чисто петербургскую, ленинградскую культуру?

Новая книга Инны Соболевой о том, как менялся город Петра на протяжении всей своей истории. О том, каким был Петербург и каким уже никогда не будет снова.

---

И тут раздается выстрел. Смертельно раненого генерала несут в Конногвардейские казармы. Шпага волочится по земле. Та самая шпага, на которой выгравирована надпись: «Спасителю Бухареста». Ее вручили генералу благодарные жители румынской столицы за то, что он в 1806 году с пятью тысячами русских штыков разгромил восьмидесятитысячное (!) турецкое войско и освободил город. Историки Отечественной войны подсчитали: Милорадович участвовал почти в двухстах сражениях. «Пули сшибали султан со шляпы Милорадовича, ранили и били под ним лошадей, он не смущался, переменял лошадь, закуривал трубку, повторял: «Еще не отлита моя пуля!»». И вот он умирает. На руках своего верного адъютанта Федора Глинки. От русской пули. От пули человека, вместе с которым защищал Отечество (Каховский был на Бородинском поле, правда, в запасном полку, так что в сражении не участвовал, зато в заграничных походах показал себя человеком смелым).

Его похоронили в Александро-Невской лавре, но не в Благовещенской церкви, где лежит Суворов, а неподалеку, в Духовской. Эта церковь во имя сошествия Святого Духа была создана в старинном здании Духовского корпуса лавры, построенном еще при жизни Петра по плану Трезини, незадолго до гибели Милорадовича по инициативе митрополита Санкт-Петербургского Михаила (Десницкого), одного из самых знаменитых проповедников в истории русской церкви. Его проповеди собирали так много верующих, что их не вмещали существовавшие храмы, вот и было решено перестроить и расширить церковные здания — открыть новую церковь. Митрополит Михаил до открытия церкви не дожил, но был похоронен перед самым ее алтарем. Похоронен первым. В 1821 году.

А шестьдесят лет спустя в этой церкви отпевали Федора Михайловича Достоевского.

В начале 1932 года, когда началась вторая волна борьбы советской власти с религией, Духовская церковь была обречена, но историки, которые еще сохраняли право голоса, сумели отстоять несколько могил. Из Духовской в Благовещенскую церковь перенесли около двадцати захоронений, в том числе прах и надгробье генерала Милорадовича. Так он снова оказался рядом со своим учителем и кумиром Александром Васильевичем Суворовым.

Какие странные скрещенья дарует жизнь…

В своей книге «Сон юности» дочь Николая I, великая княгиня Ольга Николаевна, королева Вюртембергская, вспоминала: «Кабинет Папа — светлое приветливое помещение с четырьмя окнами, два с видом на площадь, два — во двор. В нем стояли три стола, один — для работы с министрами, другой — для собственных работ и третий, который был покрыт планами и моделями, служил для военных целей. Низкие шкафы стояли вдоль стен, в них хранились документы семейного архива, мемуары, секретные бумаги. Под стеклянным колпаком лежали каска и шпага генерала Милорадовича, убитого во время бунта декабристов 14 декабря».

Верится с трудом. Но зачем Ольге Николаевне выдумывать? Знала об истинной роли генерала в событиях того рокового дня? Хотела, чтобы читатели «Сна юности» не усомнились в благородстве ее отца? Вряд ли. Ей ведь было в день восстания всего три года. Значит, Николай Павлович действительно хранил каску и шпагу погибшего генерала (по существу — врага)? Загадка.

А праздник 1 мая в 1826 году состоялся. Но уже без того, чьей волей Екатерингоф был возрожден.

При Николае I Екатерингоф весьма популярен: парк оставался некоторое время таким благоустроенным и красивым, каким стал попечением генерала Милорадовича. Царское семейство посещало и парк, и дворец-музей. За ним тянулась и «чистая» публика. Устраивали пикники, игры. Вели себя вполне пристойно — не мусорили, костров не разводили. Но однажды все-таки случился пожар. Так и не выяснили, случайным он был или злонамеренным. Парк ведь был общедоступен. Оставлять в плохо защищенном музее исторические реликвии посчитали после этого невозможным. Все, что имело ценность, прежде всего мемориальную, передали Императорскому Эрмитажу. А дворец и парк постепенно приходили в запустение. Недаром ведь сказано: живи в доме — и не рухнет дом.

После революции 1917 года Екатерингофский дворец и парк передали молодежным организациям. В 1923 году вспыхнул первый пожар, в 1925-м — второй, в 1926-м — третий. После него вялые разговоры о ремонте, которые велись еще со времен первого пожара, потеряли смысл: ремонтировать стало уже нечего. Практически одновременно (всего через три года) была уничтожена и Екатерингофская церковь во имя святой великомученицы Екатерины. Она (поначалу деревянная) была первой постройкой, которой Петр ознаменовал свою победу. Она стояла уже к осени 1707-го и, если верить преданию, именно в ней государь тайно обвенчался 20 ноября со своим другом сердешным Катеринушкой. И только в 1711 году рядом с церковью вырос дворец, о котором я рассказывала, — подарок к официальной торжественной свадьбе, которая состоялась 19 февраля (все даты — по старому стилю) 1712 года.

Почему Петр решил посвятить храм именно святой Екатерине? На первый взгляд очевидно: она — небесная покровительница его любимой жены. Но дело не только в этом. Считается, у нее есть особый дар, у Екатерины. В начале IV века правил в Риме император Максимин. Был он, как положено, язычником и частенько устраивал празднества с жертвоприношениями идолам. И вот однажды на праздник явилась девушка невиданной красоты и принялась обличать заблуждения язычников. Оказалось, это дочь правителя Александрии Конста — Доротея. Она была не только красива, но и необычайно умна. От женихов, понятно, отбоя не было. Но она объявила родителям, что выйдет замуж только за того, кто превзойдет ее знатностью, богатством, красотой и мудростью. Матушка Доротеи, тайно исповедовавшая христианство, отвела дочь к мудрому старцу. После разговора с ним девушка приняла крещение с именем Екатерина (всегда чистая). И было ей видение: Христос надел на ее палец обручальное кольцо — знак того, что она — невеста Небесного Жениха.

На языческий праздник она явилась, чтобы проповедовать Его учение. В споре победила пятьдесят философов, которые после ее речей уверовали во Христа, за что по велению императора были тут же сожжены. Обратила к Христу императрицу Августу, и та была жестоко казнена разгневанным супругом. Мучениками за Христа стали и двести воинов во главе с военачальником Порфирием — их убедила Екатерина. Максимин хотел колесовать проповедницу, но ангел сокрушил орудие казни. Тогда император приказал обезглавить девушку. Предание гласит: ангелы перенесли останки мученицы на Синай. Обретены они были в VI веке.

С тех пор мощи святой хранятся в Синайском монастыре в Египте, одной из древнейших христианских обителей мира. Паломникам после поклонения мощам дается серебряное кольцо, которое помогает укреплению брака. Вот, похоже, чего ждал от Екатерины всемогущий российский император…

Первая Екатерингофская церковь простояла десять лет, а потом была разобрана. Престол, перед которым Петр венчался с Екатериной, перевезли в Стрельну в построенную там рядом с дворцом деревянную церковь. Но Екатерингоф без храма не остался. В 1721 году неподалеку от дворца, на мызе Кальюла, построили каменное здание шпалерной фабрики, которой надлежало производить ковры для императорского двора. Мыза стала называться по-русски Калинкиной деревней (имя сохранилось и по сей день). Вот в здании Калинкиной фабрики и освятили новую церковь во имя святой Екатерины.

Уже в годы правления Екатерины II в помещении фабрики была организована больница для лечения «секретных болезней», а рядом с нею построена отдельная церковь — деревянная.

Николай Павлович решил строить каменный храм. Чтобы на века. И построили. По проекту входившего тогда в моду Константина Андреевича Тона. Это была одна из первых в стране церквей в «русско-византийском» стиле, каких плодовитый Тон еще создаст великое множество. Прошло сорок лет, и к церкви пристроили высокую стройную колокольню. Многие иконы и утварь сохранялись в этой церкви еще со времен Петра. Но это, разумеется, разрушителей не остановило.

На месте взорванного храма построили кинотеатр «Москва» — первый кинотеатр с тремя зрительными залами. Правда, сейчас ни один не работает. Кинотеатр, возведенный на месте храма, уже несколько лет заброшен. Недавно его продали в частные руки. Так что можно ждать сюрпризов. Вдруг да решит новый хозяин восстановить церковь? Только это навряд ли. Скорее всего, ждет нас очередной торгово-развлекательный центр или ресторан. Дальше игра воображения современного человека, твердо стоящего на земле, едва ли унесет.

И еще одна утрата. Неподалеку от Екатерингофского стоял когда-то необыкновенный дворец. Занимал он всю территорию маленького островка между устьями Невы, Фонтанки и истоком Екатерингофки. Открываешь дверь — и ступеньки парадной лестницы ведут прямо в воду залива. Академик Грабарь назвал этот дворец «одним из самых милых и самых любезных памятников Петровской эпохи в Петербурге». И сердцу Петра дворец был мил и любезен. Только там мог он побыть наедине с собой, неотрывно смотреть на море, не заботясь, что кто-то окликнет, будет о чем-то просить, уговаривать, давать ненужные советы. Просто смотреть на море. Мне кажется, что-то очень важное угадал в его характере, вернее, в его душе Мережковский. Вот что он писал в романе «Петр и Алексей».