Джим Батчер - Фурия первого лорда

• Название: Фурия первого лорда
• Автор: Джим Батчер
• Издательство: Penguin Group (USA) Inc.
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2010

В течение многих лет он пережил бесконечные испытания и познал триумф человека, чье мастерство нельзя было удержать. Сражаясь с заклятыми врагами, создавая новые союзы, сталкиваясь с коррупцией в своей земле, Гай Октавиан стал легендарным воином и законным первым лордом Алеры. Но теперь жестокий, беспощадный Ворд на марше, и Гай должен со своими легионами выстоять в долине Кальдерона. Это противостояние заставит его использовать весь свой интеллект, изобретательность, и ярость, чтобы спасти свой ​​мир от вечной тьмы.

---

Но несмотря на это, они все же были крепче обрамляющих их каменных крепостных стен.

Огонь им нипочём.

Их можно несколько дней подряд бить стальным тараном и не добиться ровным счетом ничего. О них сломаются даже мечи лучших Рыцарей Металла в Империи.

Разряды молний, которые были наготове у Рыцарей Первого Алеранского, могли, разве что, поцарапать полированную стальную поверхность.

Саму землю вокруг них не всколыхнуть.

Однако, по опыту Тави, лишь немногие питали достаточно уважения к разрушительной мощности более тонкого заклинательства.

Дерево и вода.

У него был долгий, долгий путь от Долины Кальдерон, от тощего подпаска, не имеющего способностей даже для того, чтобы управиться с магической лампой или печью.

В то время он познал войну и мир, цивилизацию и дикость, спокойную теорию и отчаянную практику.

Мальчишкой он мечтал вырасти и найти в жизни свое место — такое, где он сможет проявить себя, несмотря на полную неспособность к заклинательству фурий… и теперь именно его заклинательство фурий, вероятно, было единственным, что сохраняло его жизнь.

«Жизнь, — подумал Тави, — редко преподносит тебе именно то, чего ты ждешь от нее».

Но какая-то часть его, часть, которая была менее склонна к размышлениям о благоразумии, дрожала от волнения.

Сколько раз другие дети в Бернардгольде издевались над ним из-за отсутствия фурии?

Сколько ночей в детстве он провел без сна, пытаясь силой воли пробудить в себе способности к заклинательству фурий?

Сколько раз наедине с собой он тихо плакал от стыда и отчаяния?

И вот теперь у него были эти способности. Теперь он знал, как их использовать. Ну или, по крайней мере, знал основы.

Но несмотря на то, какой серьезной опасности он себя подвергал, часть его все же хотела просто запрокинуть голову и прокричать всему миру о триумфе, который он испытывал, вспоминая все это.

Часть его уже хотела чуть ли не начать пританцовывать на месте, страстно желая в конце концов показать, на что он способен.

Но, самое главное, была и часть его, которая хотела встретиться лицом к лицу с врагами, впервые в жизни полагаясь на собственные талант и силы, а не на чьи-то еще.

И хотя он знал, что еще не проверял, на что способен, он хотел выяснить это.

Он должен был знать, что он готов встретиться лицом к лицу с тем, с чем ему предстояло встретиться.

Поэтому, напряженно и осторожно, но одновременно испытывая абсолютный восторг, Тави потянулся к фуриям, обитающим в пространстве впереди него.

Почти сразу же Тави смог почувствовать заклинательство, бурлящее над воротами и текущее сквозь них, движущееся, словно живые существа внутри огромного сооружения — порождённое фуриями, столь же мощными, как горгульи, но запертыми в неподвижности, погружёнными в стазис и предназначенными всегда оставаться в этом состоянии.

Тави мог с тем же успехом приказать этим фуриям прекратить выполнять свои функции, как повелеть воде перестать быть мокрой.

Поэтому вместо этого он обратился мыслями вниз, к тому, что лежало под воротами.

Далеко, далеко внизу, под почвой, под неизмеримой массой созданных заклинательством фурий стен и башен Ривы, он почувствовал проточную воду, текущую в скалах под городом, которая медленно, годами, просачивалась сквозь них и собиралась в обширный резервуар.

Изначально предназначенный для использования в качестве аварийного водохранилища одинокой маленькой заставы Ривы, он год за годом углублялся, пока возводились новые сооружения и город рос, и за это время о нём забыли все, кроме самой Алеры.

Теперь маленькое водохранилище стало гораздо больше, чем его создатели — должно быть, инженеры Легиона, ещё во времена самого Гая Примуса — когда-либо планировали.

Тави сосредоточил свою волю на этой давно забытой воде, призывая её.

В то же время он потянулся к земле под ногами, к почве и пыли, лежащими перед стенами города.

Он чувствовал сквозь почву, чувствовал, как растёт трава под копытами его лошади. Он чувствовал, как клевер и прочие сорняки и цветы пробудились к жизни, не сдерживаемые более заклинателями земли Ривы.

Там было множество разных растений, и он знал их все.

Будучи подпаском, выросшим недалеко от Ривы, он успел изучить практически каждое растение, которое произрастало в этом регионе.

Ему пришлось выучить, какие растения овцы могут есть без опасений, а которых он должен избегать, какие растения могут вызвать отравление у членов стада, а какие могут быть использованы, чтобы помочь животному победить болезнь или излечиться после травмы.

Он знал флору окрестностей Ривы, как мог лишь тот, кто вырос в этих краях.

Он потянулся ко всем растениям, мысленно обращаясь к их семенам, к каждому виду по отдельности.

Он сосредоточил свою волю и тихонько прошептал:

— Расти.

Словно бы сама земля сделала глубокий вдох, и глубоко под ним начала расти трава, бурной зелёной волной жизни.

Ростки удлинялись, становясь быстро растущими стеблями сорняков и цветов.

Они прорывались на поверхность в немом бунте, и почва вокруг стремительно меняла цвет, в течение нескольких секунд покрывшись проклюнувшимися из семян растениями.

Радость и болезненная гордость нахлынули на Тави, отвлекая от чудовищного напряжения, но он подавил эмоции, сосредоточившись на своей задаче.

Такой бурный рост не может происходить без достаточного количества влаги, поэтому корни внезапно пробудившихся растений стали вытягивать воду из почвы, и вода из глубокого источника начала прибывать, поднимаясь сквозь слои земли и камня.

От безотчетного движения руки слабый поток ветра завихрился над землей и вознесся над воротами и соседними башнями.

Тави открыл глаза достаточно надолго, чтобы увидеть крошечные семена, некоторые из которых чуть больше пылинки, дрейфующие по воздуху туда, где тонкая пленка воды начинала покрывать поверхность ворот, башен, обволакивая их.

Он снова закрыл глаза, сосредотачиваясь на этих семенах.

Без мягкой плодородной почвы вокруг них это было гораздо труднее, но он снова потянулся к жизни перед ним и прошептал:

— Расти.

И снова земля вокруг него откликнулась ростом свежей зелени.

Сорняки и небольшие деревья стали подниматься выше травы, и стены величественного города приобрели отчетливый зеленый оттенок.

Едва различимые травинки проросли из крошечных трещин.

Мхи и лишайники расползались по поверхности так быстро, как будто их распыляли дождевые капли непрерывного ливня.

Его дыхание стало тяжелее, но он уже не мог остановиться.

— Расти, — шептал он.

Деревья высотой в человеческий рост поднимались повсюду, от него и до самой стены.

Воздух становился всё тяжелее, наполняясь влажной прохладой.

Безупречное сияние его доспеха подернулось дымкой холодного тумана.

Зелень скрадывала очертания ворот и стен вокруг них. Вьюн оплетал стены со скоростью змеи, обвивающей ствол дерева.

Тави вцепился в седло одной рукой, отказываясь сдаваться, и, скрежеща зубами, шептал:

— Расти!

От ворот и стен Ривы слышался скрип и скрежет раздираемого камня.

Зелень поглощала стены, связывая их с землей, оплетая живыми растущими побегами.

Небольшие деревья выбивались из трещин в стене и самих воротах.

Всё больше вьюна вырастало повсюду, вместе с самыми разными растениями, какие можно было себе представить.

Тави удовлетворённо кивнул. Затем он поднял кулак и прорычал, обращаясь к воде, прибывающей снизу:

— Поднимись!

Раздался шум, словно океанские волны разбивались о скалистый берег, вода хлынула и омыла покрытые буйной зеленью стены, заполнила все мельчайшие трещины в стенах, и в то же мгновение Тави потянулся к огню, к теплу, которое осталось ещё в холодной воде далеко внизу, и рывком отнял это тепло у воды.

Послышалось шипение, и облака плотного тумана и клубящегося пара проглотили ворота и стены. Затем раздался треск и скрип льда.

Тяжело дыша, Тави соскользнул со спины Актеона.

Он забросил поводья на луку седла, хлопнул коня по крупу, и тот поскакал в сторону Легиона, проламываясь по пути сквозь густой подлесок и молодые деревья.

Кобыла Китаи испустила пронзительное ржание и последовала за черным жеребцом.

Тави не мог разрушить древнее заклинательство, стоящее перед ним. Это было бы слишком сложно.

Вместо этого он снова потянулся к воде, и снова призвал огонь, посылая его обратно в лёд, затрещавший бессловесным криком.

Клубы пара со свистом вырвались из трещин в стенах.

— Поднимись! — снова приказал он, и снова вода хлынула из земли.

И снова отнял тепло у воды, которая проникла ещё глубже в трещины, ставшие теперь чуть шире.