Никита Покровский - Генри Торо

• Название: Генри Торо
• Автор: Никита Покровский
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1983

В книге дано целостное представление о мировоззрении и жизненном пути оригинального американского мыслителя XIX в., философа-романтика и писателя Генри Торо, творчество которого оказало существенное влияние на развитие американской культуры и мировоззрение ряда крупных мыслителей других стран.

Для широкого круга читателей.

---

Короткая жизнь Торо небогата внешними событиями. Философ провел ее почти безвыездно в провинциальном захолустье американского Северо-Востока. Но жизнь его была необыкновенно полна духовными впечатлениями, размышлениями, переживаниями. Современник крупнейших сдвигов в социально-экономическом положении США, очевидец мощных политических и идеологических движений национального масштаба, Торо чутко реагировал на все, что волновало широкие слои американского народа. Идейные искания Торо не были плодом кабинетных рефлексий, это был поиск ответов на жгучие вопросы, выдвигаемые самой меняющейся действительностью.

Глава II. Теоретические истоки учения

накомство с произведениями Торо может удивить историка философии почти полным отсутствием прямых ссылок на других философов. Порой создается впечатление, что Торо творил в некоем философском вакууме, — столь редки в его текстах упоминания имен мыслителей. Но если от поверхностного обзора текстов перейти к анализу их философского содержания, то окажется, что подавляющее большинство мыслей Торо имеет конкретные историкофилософские истоки.

В этой связи прежде всего следует остановиться на философии американского трансцендентализма. Философия эта с большим трудом поддается строгому содержательному описанию и понятийнокатегориальному анализу, что отвечало духу самого романтического видения. Ее создатели отрицали возможность построения системы философских взглядов, охватывающей все области человеческого знания. Свое мировоззрение они считали принципиально «открытым» для любых философских аргументов в пользу гуманизма, подразумевавшего доминирование духовной сущности человека над материальными условиями жизни.

Выступая, с одной стороны, продолжателями демократических и гуманистических традиций американского Просвещения, трансценденталисты, с другой стороны, повели наступление против материалистической тенденции в философии просветителей. Страстное желание поставить мощный идейный бастион на пути наступавшего буржуазного утилитаризма стало у них главным побудительным мотивом создания причудливой философской программы, сочетавшей в себе и яростную критику американского образа жизни, и попытки воссоздать «подлинный» идеализм, который способен воодушевить людей и поднять их над уровнем житейских невзгод.

В своем учении трансценденталисты исходили из убеждения, что существует некий внечувственный континуум запредельных идей, чем-то напоминающий эйдическое царство Платона. Этим объясняется, между прочим, отсутствие в их сочинениях общепринятых в философской литературе ссылок на предшественников. Трансценденталисты, и Торо в том числе, полагали, что заимствование мыслей из этого континуума, запредельного реальному миру, не должно сопровождаться совершенно излишними указаниями на место, время и авторство той или иной мысли, ибо эта пространственно-временная и личностная определенность несущественна. Трансценденталисты вовсе не стремились сказать новое слово в системополагающей академической философии, а поэтому они с легкостью нарушали правила этой науки, не видя в этом большого греха.

Почти полностью дошедшие до нас списки книг, прочитанных Торо в разные периоды жизни, свидетельствуют о своеобразном подходе к истории мысли. Достаточно подробное знакомство с явно второстепенными авторами сочеталось у него с игнорированием философских произведений крупных мыслителей. Насколько известно, среди книг, изученных Торо, не было ни сочинений представителей немецкого классического идеализма, ни йенских романтиков, ни Шиллера, ни философских трактатов Гёте. Однако это не означает, что Торо вовсе не был знаком с ними. В кругу трансценденталистов большое значение имела устная традиция: философские дискуссии, рефераты, рассказы побывавших в Европе американцев, публичные доклады на самые различные философские, социологические и религиозные темы.

Трансценденталисты почитали Канта, Фихте и Шеллинга. Однако они не углублялись в детальный анализ гносеологических и онтологических доктрин немецких философов. Они стремились воспринять сам дух немецкого идеализма, усвоить по преимуществу его образно-художественную, а не понятийно-философскую сторону. Поэтому при знакомстве с немецким классическим идеализмом американские трансценденталисты в большинстве случаев удовлетворялись сведениями, полученными из «вторых рук». Этими «второисточниками» оказались сочинение мадам де Сталь «О Германии», в котором давалась широкая панорама немецкой философии, включая классический идеализм и романтизм, а также трактат Виктора Кузена «Введение в историю философии», эклектично сочетавший в себе интуитивизм шотландской школы «здравого смысла» с принципами Рене Декарта. Тщательно изучались и книги английских романтиков Т. Карлейля и С. Т. Колриджа, в которых содержалось немало материалов по истории немецкой философии конца XVIII в.

Близость к английской романтической интерпретации философии Канта, Фихте и Шеллинга продиктовала американским трансценденталистам основные параметры их философских построений.

Однако трудно не заметить сильной национальной окраски американского романтизма, связанной прежде всего с особенностями исторического пути США. В отличие от европейского романтизма американскому трансцендентализму была чужда идеализация готического мироощущения. Отчетливо осознавая неудовлетворительность социального бытия, американцы отнюдь не пессимистично смотрели на будущее, и потому они не идеализировали феодальных форм социального уклада, а философски обосновывали требование реализации принципов Декларации независимости, требование подлинного демократизма, равенства мелкотоварных производителей и гармонического, прежде всего духовного, единения с необъятным миром девственной американской природы.

Искренний критицизм по отношению к социальным институтам — вот, пожалуй, одна из наиболее прогрессивных сторон философии трансценденталистов. «Их выводило из себя любое несоответствие идеалу, вследствие чего вся их жизнь стала обвинительным приговором утилитарному миру янки» (36, 2, 446). Как бы глубоко ни были погружены трансценденталисты в созерцание гармонического устройства природы и человека, каждое мрачное явление американской действительности заставляло их спускаться из сфер крайне отвлеченных философских рефлексий на землю и давать этим явлениям соответствующую отповедь.

Определенная эклектичность трансцендентализма не мешает видеть его генеральную направленность. «Идеализм» — так назвал свое учение Ральф Эмерсон. Термин слишком общий, но это в известной мере и привлекало в нем философа. Критически переосмысливая эмпиризм Джона Локка (хотя вовсе и не отрицая значения «внешнего», чувственного опыта), трансцендентализм ставил под сомнение тезис о том, что в интеллекте нет ничего, кроме того, что прежде находилось в чувствах. Душа человека, считали трансценденталисты, несет в себе врожденные и интуитивно осознаваемые истины, главная из которых утверждает существование изначальной и вселенской связи человека с трансцендентным деперсонифицированным космическим духом. Мир явлений, по их мнению, пронизан присутствием этого запредельного духа. Несколько вольно и не слишком глубоко трактуя «Критику чистого разума» Канта, Эмерсон и его последователи не делали различия между понятиями трансцендентного и трансцендентального. Оба этих начала, полагали американские романтики, существуют в неразрывном единстве. Космический дух — трансцендентное — делает возможным наше познание мира в априорных трансцендентальных формах. Следуя за Кантом, американские трансценденталисты разделили интеллектуальную область деятельности человека на рассудок и разум. Рассудок оперирует чувственными данными и синтезирует их, он вполне подчинен законам, открытым Дж. Локком. Но коль скоро дело касается высшего уровня познания — познания глубинных принципов духа, ум человека вступает в царство разума. Последний опирается прежде всего на интуицию и раскрывает перед человеком подлинную картину мира. Сквозь пестроту всевозможных феноменальных объектов на уровне разума начинает проступать верховное начало — «сверх-душа» (over-soul, термин Эмерсона). Возможность выйти из пределов (transcend) чувственного опыта имеется всегда, ибо индивидуальный дух не противоположен «сверх-душе», а составляет ее органическую часть.

Трансценденталисты видели в воспринимаемых чувствами предметах манифестацию иной — духовной — силы. Между материальной и духовной реальностями устанавливается прочная связь — «соответствие» (correspondence). Таким образом, познание сводилось трансценденталистами к поискам «соответствий» и раскрытию символизма природы.