Александр Немировский - Откуда пошел, как был организован и защищен мир

• Название: Откуда пошел, как был организован и защищен мир
• Автор: Александр Немировский
• Жанр: История

---

Наряду с «распределением» богов в мифологическом пространстве ведийская теология разработала сложную систему отношений между ними: каждый мыслился не «богом в себе», а частью некоей «группы богов» с общим родовым именем — маруты, якши, гандхарвы, апсары и т. д. Подобные групповые божества — «братья» и «сестры» — существовали и у других народов на ранних стадиях их развития. И везде они постепенно оттесняются на периферию религиозного мышления, им отводится подчиненное положение по отношению к богам, приобретавшим индивидуальный облик и мыслившимся «главными». Система господства / подчинения в фантастическом мире зеркально отражает реальные «земные» процессы, начавшиеся в эпоху замены родоплеменной организации общества зарождавшимся государством.

Иногда религиозное сознание сбивало в группы божества с индивидуальными именами. Этот механизм может быть прослежен на примере группы адитьев. Ее основа — пара богов Митра-Варуна, служившая воплощением магико-юридической функции общества. Митра — первоначально солнечное божество, почитавшееся под этим именем иранцами, — выступал как бог справедливости и охранитель договоров. Варуна (ср.: греч. Уран) первоначально бог изначальных вод, а затем неба, блюститель нравственности, всевидящий верховный судия, изобличающий любую ложь, карающий за грехи и преступления. Эта великая пара притянула к себе в качестве третьего древнего бога Арьямана, также почитавшегося в «Авесте», покровителя брачных связей, наподобие греческого Гименея. Он отделял невесту от отчего дома, подобно тыкве от её плетей, и соединял её другими «плетями» с домом супруга.

Эта троица получившая имя «адитья», присоединила к себе четвертого Бхагу (в «Авесте» — Бага), распределителя благ (богатств), счастья, счастливой доли. В славянской мифологии это имя стало нарицательным — бог. К этой четверке примкнули боги Дакша и Анша. Главная черта Дакши ловкость, умелость, позволившая ему, родившемуся от матери Адити, быть одновременно её родителем. Анша, так же, как и Бхага, считался божеством счастливой доли. Так образовалась шестерка богов, к которой обращались в одном из гимнов: «Да услышат нас Митра, Арьяман, Варуна могучего рода, Бхата, Дакша, Анша!». Эта шестерка была открыта для дальнейшего расширения. Число адитьев постоянно менялось, но не выходило за пределы дюжины, и все они стали мыслиться сыновьями Адити, у которой не было супруга.

Сообщества богов не только распадались, но и возникали в соответствии с потребностями обслуживания главных богов. «Ригведе» известен только один полубог — Гандхарва, соответствующий древнеиранскому водному демону Гандарве (и возможно, греческому Кентавру). Он супруг «женщины вод» Апсары. В «Атхарваведе» Гандхарва, размножившись, превратился в несколько тысяч вредоносных духов воздуха, лесов и вод. Для их обитания пришлось создать в небесах особый город, который подчас можно было увидеть, подобно миражу в пустыне, что фатально грозило бедой узревшему.

Ведийский пантеон видоизменялся — со временем небесных богов стало гораздо меньше, но сила и власть их необозримо возросли. Отметим, однако, что боги, оттесненные на обочину культа, оставались в памяти людей, о чем свидетельствуют красочные предания. Они теряли абстрактные очертания адитьев и наделялись вполне конкретными живыми чертами. Так, Дакша стал отцом пятидесяти дочерей, двадцать семь из которых были отданы в гарем Сомы, предпочитавшего, однако, общаться, к неудовольствию отца, лишь с одной из них, Рохини. Этому же Дакше приписывалось знаменитое жертвоприношение, в ходе которого обойденный приглашением Рудра-Шива, олицетворявший разрушительные силы, учинил богам разгром.

Воздушная сфера была заселена тремя братьями Рибху («умелыми»), показывающими чудеса ловкости и сообразительности. Согласно мифу, они превзошли в ювелирном искусстве самого Тваштара. Духами вод, речными богинями, подобными греческим нимфам, римским каменам, славянским русалкам, считались апсары. Перенесенные в небесное царство, они стали мыслиться танцовщицами и гетерами.

Наряду с богами и духами почитались предки, судя по похоронным гимнам «Ригведы», забота о пропитании духов-отцов (питаров) была священной обязанностью сыновей. Поэтому рождение дочери считалось несчастьем. Обряд трупосожжения рассматривался как отделения образа и духа от тела, открывавшее возможность воссоздания предка на небесах: «В солнце уйдет твое зрение, в ветер — твое дыхание, вступая в землю, как должно, или удаляясь к водам, если это тебе на благо, члены тела да пребудут в растениях». Но четкого представления о загробной жизни, о новом рождении в «Ригведе» ещё нет. Нет ясного представления и о наказании за грехи, хотя иногда упоминается бездна, куда низвергаются демоны и грешники (Эрман, 1980, 94).

Космогония вед

Тому, кто привык судить о языческих богах по хорошо знакомым греческим мифам, индийский пантеон покажется непроходимыми джунглями, выбраться из которых — задача не из легких. Это и понятно, ибо здесь мы имеем дело с богами самых разных мифологических уровней. Одни из них ещё сохранили в своем обличии первоначальные черты мира обожествленных природных явлений, другие же — плод абстрактного мышления, отождествляющего богов с высшими непостижимыми силами и идеями. Единственное, что может внести некоторую ясность в понимание мира индийских богов, — это космогония.

Согласно «Ригведе» вселенная произошла из хаоса, мыслившегося как теснота. В этой лишенной пространства тесноте небо и земля были огромным единым комком. Творение мыслилось как два акта: 1) разделение неба и земли; 2) создание в промежуточном широком пространстве опоры для их поддержания. Эта операция чаще всего приписывалась Индре или Варуне, а их помощником выступал Вишну, расширивший пространство тремя своими шагам, второстепенное божество местного происхождения, получившее в эпической мифологии одну из первых ролей.

Опора, поддерживавшая вселенную, виделась то как столб, то подобный держащему кровлю жилища, то как мировое дерево, уходящее корнями в первичные воды и служившее источником священной очистительной влаги, питавшей бессмертие и мощь богов (Кейпер, 1986, 30).

Греческому «космос» в индийской мифологии соответствует понятие «лока» (ср.: лат. locus) — «место», «пространство», «мир». Космогонические мифы вед толкуют локу не как данность, а как нечто, созданное воображением богов и ими «организованное» таким образом, чтобы оно было открыто «свету небес»; если какое-либо пространство заполняется враждебными небу силами, оно перестает быть локой. Так, Индра, смертельно ранивший Вритру, покрывшего своим гигантским телом всю землю, вновь создает локу. Всего же их мыслилось три (трилока): небо, воздушное пространство и земля, образующие строгую триединую систему.

Появление мира небес (сваргалока), также как и земли, ведийская мифология связывала с присутствием и деяниями богов. В «Ригведе» земля и небо — это два камня, между которыми Индра возжег пламя, или два колеса на разных концах оси; но для большей части ведийских текстов сваргалока — мир небесного света. В одном из гимнов некто «румяный» (подразумевается солнце) описывается не просто как небесное тело или божество, но и как создатель и охранитель всего очерчиваемого им пространства. Идея солнца, солнечного света, небесного сияния неразрывно связана с понятием благополучия, счастья, активности, нормального человеческого существования. В одном из ведийских гимнов Солнцу можно прочесть: «Ты проходишь, как небесный свет, который все создания получают от тебя». Солнце — средоточие небесного света, оно дает его всему живому. Сваргалока считалась также местом «небесной жизни» части умерших — тех, кому указывали туда путь брахманы. В ведах содержится представление о нескольких небесах, высшее из которых отдается творцу всего сущего.

В одном из гимнов «Ригведы» небо и земля мыслились как две наложенные друг на друга чаши мироздания, а воздушное пространство между ними отдавалось Сурье.

Таковы «три мира» в их классическом понимании, образующие замкнутый шар. Все, что находится за их пределами — вне поля зрения поэта, создавшего гимн, как и вообще индийской космологии. «Три мира» скреплены не своими краями (они размыты, как и границы греческого космоса), а связаны осью горой Меру, опорным столпом мироздания. Меру мыслилась в виде пирамиды, каждая из граней которой имела свой цвет и была обращена к четырем сторонам света горизонтальной плоскостью, разделенной на две половины: одна ориентировалась по северному, другая — по южному полюсу. Меру — место обитания богов, откуда их взорам открывается вся «трилока»; в то же время сама гора — русло для спуска на землю священных небесных рек и лестница, по которой достойные души поднимаются на небо. В индийской космологии упоминается, вне какой-либо связи с Меру, также «пуп земли» — место, куда Всеведущий поместил мудреца Бхригу и где Агни совершает свои жертвоприношения.