Фабиан Гарин - Таинственная бутылка

• Название: Таинственная бутылка
• Автор: Фабиан Гарин
• Жанр: Прочая детская литература

Играя в войну Сеня Чашкин нашел в реке закупоренную бутылку. В ней оказалось письмо партизан к подполковнику Криворученко. Чашечка и Дима Кунин отправились на поиски подполковника…

---

— Нам подполковник нужен, — подсказал Сеня.

— Подполковников в армии много. Какого именно?!

— Криворученко.

Харитоша повторил несколько раз:

— Криворученко, Криворученко, подполковник Криворученко.

— Точно, дяденька, точно, — поддакивал Сеня. —

Криворученко.

— Высокий он? — спросил Харитоша, подняв руку над своей головой. — Усики черные и…

— Мы его никогда не видели, — перебил Сеня, — наверное он высокий, если подполковник.

— Зачем он вам нужен?

— Письмо отдать.

— Так бы и сказали, ребята. Если высокий, так это тот Криворученко, что в Панине. Давайте письмо, я ему передам.

— Нельзя, — решительно заявил Сеня, — мы сами отдадим. Вы нам скажите, где его искать?

— В Панине.

— А далеко?

— Километров пятнадцать.

Ребята переглянулись.

— Дяденька, а что я вас спрошу, — сказал Дима, — вы сегодня не поедете в Панино?

— Мне там раньше, как через три дня не придется быть.

— Жаль. А как туда дорога?

— Сверните вправо мимо ржаного поля — там и дорога. По ней и идите.

— Спасибо, — поблагодарил Сеня, — если бы не вы — долго еще разыскивали бы подполковника.

— Только вы подполковника можете не найти, он все больше разъезжает.

Махнув рукой, почтальон быстро зашагал.

— Вот видишь, — сказал обрадованно Сеня, когда Харитоша скрылся за прогоном, — мы до подполковника все-таки доберемся.

— А если нас в Панино не пустят? — спросил Сеня.

— Пустят, там ведь гражданские живут.

— Вдруг не живут?

— Живут, — уверял Сеня, — идем, Дима!

— А если Криворученко не тот подполковник, которому пишут партизаны?

— Тот, — убежденно ответил Сеня. — Пошли!

— Нет, ходить сейчас не надо, — сказал Дима, — скоро стемнеет, мы с дороги собьемся. Заберемся куда-нибудь в сено и переспим, а утром пойдем. Мне есть как хочется…

— И мне, — вздохнул Сеня, — вот бы молока и хлебушка достать.

Луна взошла, озарив серебристым светом призадумавшийся лес, избы, поля. Где-то далеко-далеко раздались одиночные выстрелы.

Дима с Сеней лежали, прижавшись друг к другу, на сене. Их мучил голод. Но сильнее голода томило беспокойство о доме. Они представляли себе, как испугались их матери, как плачут, ищут своих ребят. Потянуло домой, где все свое, привычное, родное. Побежать бы сейчас, что есть духу в Точилину пасеку, вбежать в дом, ткнуться лицом в колени матери и сидеть так, пока она не простит. А как же с письмом? И тогда Дима произнес громко, отгоняя искушение:

— Пока не найду, домой не вернусь.

— Найдем, у меня план есть, — обрадованно зашептал Сеня, — знаешь какой?

Дима не ответил.

— Димка, а Димка! — позвал Сеня.

Дима спал.

ЖЕЛАННАЯ ВСТРЕЧА

Подполковник уже поставил ногу на подножку машины, водитель готов был дать газ, как из уютного домика, утопавшего в зелени, на крылечко выбежал лейтенант и крикнул:

— Товарищ подполковник, вас требует к телефону, четвертый.

Подполковник торопливо возвратился в дом. Четвертый номер принадлежал командующему, который весьма редко тревожил подполковника по телефону, а уже если раздался звонок, то, очевидно, предстоит важное задание.

Подполковник и лейтенант скрылись за дверью.

В эту минуту в конце улицы появились Сеня с Димой.

Усталые и запыленные они шли, озираясь по сторонам, видимо, решая, к кому обратиться, как вдруг заметили у белого домика машину. Кто же, как не шофер, их выручит. Они подбежали к машине в тот момент, когда высокий с черненькими усиками подполковник снова появился на крыльце.

— Он, он, — закричали ребята в один голос, — высокий и с черными усиками. Харитоша верно сказал, — и стали от радости тузить друг друга в бок кулаками.

— Товарищ подполковник, — задыхаясь от волнения, произнес Дима.

Подполковнику показалось, что ребята хотят покататься на машине. Обычно он сам приглашал панинских ребят на прогулки, вел с ними оживленные беседы. Уж очень он тосковал по своему двенадцатилетнему сыну, оставшемуся в Полтаве с матерью и бабушкой. С детьми ему было легко. Он даже привез из районного города учительницу и добился того, чтобы в Панине открылась школа, хотя деревня находилась в прифронтовой полосе. Подполковник часто посещал заседания правления колхоза, давая советы, что нужно делать в первую очередь, чтобы помочь фронту и армии. Всех панинских ребят он знал в лицо и потому удивился, увидев ребят в столь ранний час и притом совершенно ему незнакомых.

— В другой раз покатаю, — сказал он, — я сейчас тороплюсь.

— Мы к вам по важному делу.

— Люблю деловых людей, — подполковник улыбнулся. — Что случилось?

— Скажите, дяденька, вы подполковник Криворученко? — спросил Дима. — Мы уже тридцать километров прошли и все ищем вас.

— Вы его нашли. Криворученко — это я!

— Так у нас к вам письмо есть, — обрадованно воскликнул Сеня, — только может вы не тот Криворученко?

— Тот, тот, другого здесь нет, — рассмеялся невольно подполковник.

— Чашечка, давай письмо! — серьезно приказал Дима, и обратился к подполковнику — От партизан.

Криворученко быстро вскрыл конверт и стал читать письмо. Ребята внимательно следили за выражением его лица — сначала оно было строгое, а под конец радостное.

— Где вы его взяли?

— Дело было так, — начал Сеня, — мы играли в войну. У Димки свой отряд, у меня — свой. Игра военная — кто у кого завоюет трофей. И вот во время игры я увидел бутылку…

— Какую бутылку? — удивился Криворученко.

— Чашечка нашел в воде бутылку. Она плавала, он ее и схватил.

— Причем тут вода?

— Так «война» у нас была на речке, — пояснил Дима, — а бутылка по реке плыла, а в бутылке письмо.

— Ай да молодцы, партизаны! Вы из какой деревни, ребятки?

— Из Точилиной пасеки.

— Ваня, подай-ка, пожалуйста, планшет, — приказал подполковник шоферу. Он вынул карту и стал водить по ней пальцем. Сеня с Димой следили за его рукой… — Вот и Па-ни-но, — сказал он, растягивая это слово, — вот Ивня, Соболевка, Кочки…

— Возле Кочек, — подсказал Дима, — по ту сторону леса наша деревня.

Подполковник передвинул свой палец по зеленому кружку и утвердительно сказал:.

— Так и есть! Точилина пасека. Правильно! А речка как у вас называется?

— Шилка, — ответил Сеня.

— Шилка, говорите? — повторил подполковник, водя по тоненькой голубой линии, нарисованной на карте, — верно, Шилка. Ну так рассказывайте!

— Там еще записка была, — протягивая ее, сказал Сеня.

Криворученко прочитал записку. Теперь ему все стало ясно: и хитрая затея Кузьмы Акимовича с бутылкой, и счастливый перехват ее ребятами из Точилиной пасеки.

— Отставить поездку, — сказал он шоферу, — надо доложить четвертому. Идемте, ребята, в дом!

Они вошли на кухню. Хозяйка стирала белье.

— Никак не уедете сегодня, Василий Васильевич, — добродушно улыбнулась она.

— Да вот друзья пожаловали из соседней деревни, — ответил подполковник на ходу и прошел в большую комнату, посреди которой стоял стол, накрытый газетной бумагой. Сидевшие за столом капитан и лейтенант встали.

— Садитесь! — предложил подполковник. Он положил планшет на стол и придвинул два табурета. — Садитесь, друзья! Как вас зовут?

— Его Димка, а меня Сеня.

Ребята поздоровались с капитаном и лейтенантом, сели вдвоем на один табурет и стали осматривать комнату.

На столе стояла большая керосиновая лампа с абажуром, рядом зеленый узкий ящик, на котором лежала телефонная трубка, книги, папки с бумагами, карандаши. У стены стояли две кровати с никелированными шариками, на одной кровати висели два планшета, две кобуры и автомат.

— Я вам дал два табурета, — сказал Криворученко, — ты, Дима, садись на один, а ты, Сеня, на другой. Вот так! Первым делом условимся, — голос его стал тише, — никому ни слова о том, что нашли и что привезли. Ясно?

— Мы всем отрядом дали клятву молчать, — сказал Дима.

Подполковник взял телефонную трубку и нажал кнопку.

— Дайте мне четвертого! — приказал он.

В трубке раздался зуммер. Подполковник встал и вполголоса произнес:

— Товарищ четвертый, докладывает Криворученко. Задерживаюсь с приездом. Только что прибыли два делегата с письмом от Кузьмы Акимовича. Предстоит интересная работа. Разрешите задержаться еще на пятнадцать минут. Разрешаете? Благодарю! У меня — все!

Криворученко снова сел за стол, разложил карту и письмо партизан и стал чертить толстым синим карандашом какие-то черточки и точки.

— Так, так, — говорил он самому себе, — умная затея, очень умная. Ну, Сеня, теперь расскажи с самого начала, как было дело.