Саша Суздаль - Блуждающий Неф

• Название: Блуждающий Неф
• Автор: Саша Суздаль
• Жанр: Любовно-фантастические романы

жанр «любовная фантастика»

После репликации, по чьей-то воле, Маргина оказалась на планете Контрольная. Вместе с ней переместился и Мо, Хранитель, любящий существовать в виде огромного рыжего кота. Маргина встречает девочку-сироту, Онтэинуолу, и озабочена её судьбой. Неожиданно возникший ураган, «самусь», разъединяет Маргину, Мо и девочку.

Мо сопровождает советника Палдора в столицу королевства, Арбинар, оберегая по пути Онтэинуолу. Странные зелёные человечки, «момы», преследующие девочку, вызывают у советника Палдора раздражение и непонимание. Постоянно случающиеся с ними неприятности, заставляют Палдора думать, что за его приёмной дочерью, Онтэинуолой, охотятся недобрые силы.

---

— Ух, ты, — замер Хабэлуан, открыв дверь кабинета. Он зашёл и принялся водить рукой по корешкам книг: — Это книги?

— Да, — улыбнулся Палдор.

— И ты их все прочитал? — спросил Хабэлуан.

— Не все, но многие, — ответил Палдор, — скоро и ты их прочитаешь.

— Я не умею читать, — после некоторого раздумья сказал Хабэлуан.

— Ничего, научишься, — убеждённо сказал Палдор.

— А мне можно… эту комнату? — спросил Хабэлуан.

— Можно, — ответил Палдор, а у Полиния удивлённо застыла — Палдор отдал свой кабинет, из которого пылинки не разрешал сдувать и всё там делал сам.

— А я хочу вот эту, — сказала Онти, выбирая комнату рядом со спальней Полинии.

— А нам тоже можно выбрать, — отделившись от делегации, сказал Ментор.

— Выбирайте, — смеясь, согласился Палдор.

— Мы выбираем вот эту, — Ментор ткнул на комнату Полинии.

— Ну, уж нет, — впервые возмутилась Полиния, — это моя спальня и я тоже хочу быть возле дочери.

Зелёные пошептались и выбрали комнату напротив.

— В доме не петь, — сообщил им первый запрет Палдор. Зелёные посмотрели на него, но, наверное, ничего не поняли, так как понеслись в свою комнату занимать углы. Грохо Мом независимо потопал последним.

— А где будет жить Мо? — воскликнула Онти, оглядывая всех. Бросились его искать, но не нашли. Никто и не заметил, как он исчез.

***

Альмавер, подгоняя лошадку, спешила домой, обеспокоенная страхом за жизнь найденного человека, понимая, что в пути ожидать улучшения его состояния не приходится. Бонасис молчала и смотрела в сторону: чем больше она рассматривала незнакомца, тем больше он ей не нравился. Она не одобряла намерение дочери, но и спорить с дочерью бесполезно – тогда Альмавер уходила в себя, а Бонасис с трудом переносила такое настроение дочери.

— Мам, а как ты меня нашла? — неожиданно спросила Альмавер.

— Я же тебе рассказывала, доченька, — удивилась Бонасис, — прямо на крылечке, в корзинке.

— Ты не заметила какие-нибудь необычные приметы?

— Ничего необычного я не видела, — ответила Бонасис, — да там лежало всего-то ничего, пелёнка да платочек.

— Платочек? — зажглась Альмавер. — А на нем имелись какие-нибудь знаки?

— Знаки? — задумалась Бонасис. — Да, видела какую-то закорючку, я уже и не помню.

Альмавер принялась вычерчивать буквы на деревянной лавке, пока Бонасис не показала пальцем: — Вот такая.

— Ага, буква «М», — Альмавер задумалась на мгновение и спросила: — А зачем ты меня забрала к себе?

— Ты так мне нужна, ведь я совершенно одна, — ответила Бонасис. Альмавер долго её рассматривала, так что Бонасис стало неловко, потом прижалась к ней и сказала:

— Спасибо, мама.

Настороженные глаза смотрели из глубины кибитки, и их поражающий мороком взгляд не сулил ничего хорошего.

***

Рука погрузилась в мягкую шерсть и Маргина прошептала: «Мо». Она гладила его, сжимала шерсть пальцами, захватывая в ладони мягкие пряди. «Ах, если бы ты был мужчиной», — промолвила она с сожалением. «Вот таким?» – спросил Мо, и Маргина увидела красавца-мужчину с рыжей гривой на голове. Она запустила руку в его волосы, теребя их и ощущая знакомую приятную мягкость.

«Таким», — ответила она, опуская свои руки ему на шею и прижимаясь губами к его губам. Мир поплыл, растворяясь в его ярко зелёных глазах, и Маргина, совсем не сдерживаясь, лихорадочно гладила его плечи, прижимаясь к его телу своим, падая, увлекая его за собой и погружаясь в бесстыдное безумие мира, который сузился до Мо и её.

Пропало время и пространство, и только плоть откликалась на плоть в безумной гонке безбрежного наслаждения. Опустошённая, она упала рядом с ним, положив голову ему на руку, и погрузилась в сон без сновидений. Только мягкие неясные картинки баюкали её сознание, превращаясь в тихую музыку цветного настроения, беспрерывной лентой звучащей внутри.

— Маргина! – грубым диссонансом прозвучал голос, ломая гармонию музыки и света. Маргина вздрогнула и сжалась, защищая внутреннюю территорию, и с трудом открыла глаза. Возле неё сидел хабиба Бата и беззастенчиво рассматривал её. Маргина резко выбросила силу из руки, и хабиба Бата вылетел с крыши и грохнулся внизу. Когда Маргина подползла к лестнице, он, потирая бока, поднимался с земли и, впервые за всё время, в его глазах прятался страх.

— Никогда, слышите, никогда не подходите ко мне исподтишка, — зло сказала Маргина, слезая с сарая и отряхивая с себя солому.

— Я только хотел пригласить вас вниз, к королю Ладэоэрду, чтобы обсудить свадьбу Гешека и Этиоры, — обиженно сказал хабиба Бата. Маргина ничего не ответила, направляясь к дому, возле которого собрались все, неизвестно чего ожидая. Она почувствовала себя неловко, как будто у неё на лице написана её тайна. Этиора бросилась ей навстречу и радостно сказала: — Маргина, ты будешь моей мамой?

— Этиора, я не знаю смогу ли, — отклонила Маргина, покрывшись румянцем, ей казалось, что всем всё известно.

— Да ты что, Маргина, — всплеснула руками Этиора, — для меня большая честь, чтобы ты… — она так жалобно посмотрела, что Маргина согласилась.

— Хорошо, только потом не жалуйся!

Этиора бросилась её на шею и обслюнявила всё лицо:

— Ты самая лучшая мама, о которой я могла мечтать.

— Я тоже так думаю, — кинул хабиба Бата, стоящий сбоку.

Маргина, обнимая Этиору, шутя, выставила руку, и в глазах хабиба Бата вновь вспыхнул страх. «Пожалуй, хорошая оплеуха иногда бывает полезной», — улыбаясь, подумала Маргина.

— Спускайтесь вниз, — сказала Маргина, — а я переоденусь и вас догоню.

Репликация десятая. Маргина

Королевский сад этим днём выглядел необычайно оживлённый: многие знатные люди королевства сочли нужным изъявить своё почтение королю именно сегодня. Комендант королевства Тимус Кальвин уже подумывал прикрыть входные ворота и объявить неприёмный день, здраво полагая, что подданными движет не любовь к королю, а праздное любопытство. Удивляться нашлось чему: громадная скала нависла над дворцом, едва не касаясь его верхушки, отбрасывая длинную тёмную тень. К тому же в самом саду неизвестно откуда взялся парусник, со свёрнутыми парусами и матросами, больше смахивающих на разбойников, чем моряков. На палубе возле замысловатого штурвала стояли двое мужчин, молодой и старый, и что-то пылко друг другу говорили. 

— Ты молодец, Адел, — улыбался капитан Краббас, положив руку на плечо юноши, — и корабль сберёг и команду.

— Спасибо, отец, — ответил Адел, краснея от похвалы, — ты знаешь, у нас произошло столько …

— Потом расскажешь, — обнял его капитан, — сейчас спустится Маргина и хабиба Бата, попрощаемся и домой.

Среди зрителей, наблюдавших Таинственный остров снизу, находился Анапис, который посчитал разумным покинуть корабль сразу, как он опустился на землю. Желание, как можно быстрее покинуть королевский сад, тоже входило в его планы, но, появление Таинственного острова, изменило его намерения.

Он стоял в тени дерева, наблюдая, как по длинной верёвочной лестнице с Таинственного острова опускаются люди. Присмотревшись, Анапис сначала удивился, а потом вспышка ярость наполнила его ум, и он чуть не выдал свой гнев, обратив на себя внимание зрителей энергичными жестами. Его враг, хабиба Бата, остался жив. Анапис прекрасно знал – после его удара не выживают, если не случится чуда.

«Маргина, это она», — кипел Анапис и принялся дышать, чтобы убавить ритм бешеного сердца, от которого закружилась и отозвалась болью обгорелая голова. Через несколько мгновений давление пришло в норму, и просветлевшая голова нарисовала план, который неотвратимо убирал врагов Анаписа. Он быстро пошёл к выходу с парка, ясно осознавая цель и необходимые средства.

Шум в парке разбудил короля и тот, с не совсем свежей головой, схватил колокольчик и позвонил. Острое лицо Валлиана, вслед за его стуком, тут же возникло в двери, ожидая указаний.

— Что там случилось? — спросил король, не поднимаясь с постели.

— Летающая земля, ваше совершенство, — ответил Валлиан.

— Какая земля, Валлиан, что ты несёшь?

— И корабль в саду, ваше совершенство, — добавил Валлиан, открывая окно, выходящее во двор.

Король, безнадёжно махнув рукой, поднялся и пошлёпал голыми ногами к окну. Стоило ему выглянуть, как в толпе его заметили и принялись кричать:

— Слава королю!

Ладэоэрд помахал рукой, замечая, что в саду, действительно, стоит парусник, на борту которого король заметил моряков.

— Позови мне Тимуса Кальвина, — сказал король, — и пусть принесут умыться.

Валлиан кивнул головой и тут же исчез. Ладэоэрд собирался отойти от окна, как слева от него увидел верёвочную лестницу и спускающегося по ней хабиба Бата.