Саша Суздаль - Замкнутые на себя

• Название: Замкнутые на себя
• Автор: Саша Суздаль
• Жанр: Любовно-фантастические романы

жанр «любовная фантастика»

Новая книга «Замкнутые на себя» рассказывает о том, куда попали Элайни и Сергей после коррекции Вселённой.

Здесь вы найдёте новых героев - профессора Бартазара Блута и студента Гликогерена, познакомитесь с симпатичными летающими глеями, Флориком и Флореллой, и попадёте в лапы говорящего кактуса Опунция Вульгаруса.

А ещё узнаете о новой судьбе Бартазара Блута, которую создала Фатенот - женщина с двумя лицами, ткущая судьбы людей.

---

Следующему зверью приходилось показывать дорогу толчками, и напрасно Хамми забирался им в голову, рисуя путь к спасению. К тому же, оставшиеся у забора львы, желали поцеловать на прощанье антилоп и косуль, отлавливая их у забора. Хамми не выдержал и соорудил им из травы пару бифштексов размером с себя, но львы, заразы, синтетическую пищу только нюхали, а зарились на натуральную.

В конце концов, Хамми перепугал их огнём, и они удрали, но далеко не ушли. «Пусть победит сильнейший», — плюнул на всё Хамми, подобно Дарвину, запутавшись с распространением видов.

До вечера он выгонял зверей, которые не хотели выходить с подвала, так как утром и в обед срабатывала автоматическая кормушка, и звери, покушав, укладывались отдохнуть, пожевать жвачку, а то и просто нагло поспать.

А до экстаза Хамми довёл Опунций Вульгарус, схватив его колючими лапами и кровожадно попросивший:

— Дай удобрений!

Хамми впрыснул в него химикаты, и, видать, переборщил, так как Опунций принялся философствовать, пристав к Хамми с вопросом:

— Ты спроси меня, почему я не хочу к звёздам?

Хамми спросил. Опунций отпустил его и ответил:

— Потому что звёзды не пахнут, — чем поразил интеллект Хамми наповал.

Открыв все двери в подвале, Хамми бросил всё, как есть, а сам, превратившись в маленького глея рыжего цвета, взмахнул крыльями и взвился в воздух. С удовольствием рассекая тугие потоки, он поднимался выше и выше, направляясь в лагерь глеев.

***

Фатенот перебирала пальцами ниточки, погружаясь в судьбы незнакомых и далёких ей людей, странным образом связанных с её нитями, когда во дворе послышался хлопот крыльев и в окнах мелькнули большие тени.

«Кто там прилетел?», — подумала она, хотя под руками находились все ответы и разгадки. «Может, Бартазар вернулся?» — мелькнула приятная мысль. Пусть она не любила Бартазара, но его присутствие ей не безразлично: сладко думать, что ты кем-то любима и кому-то нужна. Но шаги явно незнакомые, и, когда открылась дверь, она посмотрела в зеркало.

Её охватило странное оцепенение, а медное зеркало чуть не расплавиться – с такой силой и страстью смотрела она на отражение его лица. Фатенот сразу узнала его, своего суженого, с которым связывала её нить и обернулась, вглядываясь в его лицо, узнавая и запоминая каждую эмоцию, мелькнувшую на нем, не понимая, что судьба могла ошибиться и она приняла навеянное за желаемое.

Она обернулась, подошла к нему, обняла и прильнула к его устам, растворяясь в нем до конца. Ноги подогнулись, и она потеряла сознание, удерживаемая его руками. Через мгновение она очнулась сидящей в кресле, а он стоял перед ней на колене, придерживая её.

— Что с вами? — спросил он, удивлённо вглядываясь в её глаза.

— Ты моя судьба, — ответила она, взяв его лицо в свои ладони. – Как тебя зовут?

— Сергей, — ответил молодой человек, явно смущённый таким обращением.

— Наша судьба быть вместе, — улыбаясь, сказала она ему, ещё больше его смущая.

— Вы ошибаетесь, — возразил он, — я люблю другую.

— В таком случае мне придётся умереть, — печально сказала она. Сергею роль искусителя и похитителя женских сердец явно не понравилась, и он постарался её отвлечь, спросив о своём:

— Вы не подскажете, что связывает Бартазара Блута и Элайни?

— Она – его выбор, — ответила Фатенот, — а ты – мой.

— С чего вдруг она стала его выбором? — возмутился Сергей.

— Я связала, — призналась Фатенот.

— Тогда развяжите назад, — предложил ей Сергей.

— Не могу, то, что связано – навеки, — развела руками Фатенот.

— Вы разбили моё сердце, — сказал Сергей.

— А ты моё, — призналась Фатенот, — если ты уйдёшь, я умру.

— На здоровье, — пожелал Сергей и посоветовал: — Могли бы немножко пострадать.

— Я попробую, — согласилась Фатенот. Под окном рыдала Флорелла.

Сергей вышел и Флорик его спросил: — Что там?

— Дура, — ответил Сергей и, глянув на хлюпающую Флореллу, добавил: — Вторая под окном.

Флорик и себе хмыкнул, а Бартик неодобрительно на них посмотрел и пошёл утешать Флореллу.

— Куда теперь? — спросил Флорик.

— На станцию репликации, — сообщил Сергей.

Они поднялись в воздух и полетели в направлении станции репликации. Сергей понимал, что они могут не успеть, и Бартазар Блут способен переправиться куда угодно. То, что он держит Элайни насильно, являлось несомненным признаком того, что странная Фатенот говорила правду.

Каким образом она привязала Профессора к Элайни, не имело значения, важно, что данное обстоятельство работало, и нужно найти какое-нибудь решение, чтобы остановить Бартазара Блута. Снедаемый нехорошими предчувствиями Сергей торопил Флорика, понимая, что на станции репликации справиться с Бартазаром будет сложно.

Фатенот вздохнула и одинокая слеза скатилась с грустной стороны лица. Она вспомнила Харома, так её любившего, и которого когда-то любила она, подумав, как несправедлива Судьба, которая управляет её рукой, связывая нитями людей не могущих ответить взаимностью друг другу.

Но за её слезой наблюдать некому, так как Сергей с глеями оказался далеко и пролетал над садом, окружающим лабораторию.

Вдруг радужное кольцо возникло над станцией репликации, и Сергей отчаянно закричал: «Быстрее!» Глеи налегли на крылья и вскоре их опоясало кольцо, которое, сужаясь, устремилось вверх, захватывая их с собой.

Сергей увидел Элайни, промелькнувшую рядом и он прыгнул с Флорика, догоняя её. Элайни удивлённо оглянулась и протянула ему руку, а сзади мелькнула ещё чья-то тень, то ли глея, то ли человека.

Их втянуло в канал и понесло, сотрясая, а далеко впереди появилась развилка. Сергей ощущал зловещий гул справа, который кричал об опасности, но его упорно тянуло туда. Элайни судорожно держалась за его руку и Сергей, понимая, что их тянет вдвоём, оттолкнул Элайни влево. Удаляясь от неё, Сергей чувствовал, что она вне опасности, а он ещё глубже погрузился в неотвратимый грохот.

Рядом пролетело что-то чёрное, и Сергей с удивлением узнал станцию репликации, улетающую вслед Элайни, а его безудержно тянуло туда, где со скрежетом перемалывалась железные болванки. Сергей закрыл руками уши, но звук не уменьшился, точно шёл изнутри. Теряя сознание, он почувствовал облегчение – звук удалялся и исчезал, оставляя его в глубокой тишине.

***

Хамми прилетел только к вечеру и узнал, что Сергей и Элайни посещали лагерь глеев, но Элайни ушла, а за ней Сергей, Флорик, Флорелла и Бартик. Хамми ничего не понял и, чтобы разобраться, залез в головы глеев, но нашёл там такой кавардак, что лучше бы он ограничился расспросами. К тому же, увидев рыжего глея, вся глеевская малышня высыпала вперёд и принялась вовсю теребить Хамми.

Несмотря на то, что он любил ласку, направленную на него, вектор её направленности вскоре вскружил ему голову или, правильнее сказать, замутил её совсем, и он с большим удовольствием вырвался из ласковых лап, и, взмахнув крыльями, полетел в ночь.

Единственное разумное, что ему удалось получить, состояло в том, что они улетели к какой-то Фатенот, поэтому Хамми настроил нюх на глеев и полетел по их пути. Если бы он стал глеем, то вряд ли поймал остатки запаха, развеянного ветром, но Хамми достаточно только следа, и где-то под утро он оказался среди зелёных вершин небольших горок, между которыми он увидел озеро. Посередине его темнел остров с единственным домом, в башне которого горел огонёк.

Хамми опустился на подоконник открытого окна и осмотрел комнату, освещённую мерцающей свечей, горящую только для вида, так как огонь оказался холодным. За старинным станком сидела женщина, о возрасте которой нельзя сказать ничего определённого.

Она перебирала разноцветные, диковинные нити, покрывающие узором кусок холста, растянутого на валках, и что-то шептала, неслышное, понятное ей самой. Прозрачная слеза выкатилась у неё из глаза на радостной половине лица, в то время как вторая половина, грустная, никаких эмоций не выражала и оставалась, как застывшая маска.

Слеза упала на нитку, растворяя её краску и меняя узор, но женщина или девушка того не замечала, без остатка предаваясь своим грустным мыслям. Перед женщиной стояло медное зеркало, закрытое чёрной материей, точно кто-то, родной, умер, и скорбь расплылась по всей комнате.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросил Хамми с подоконника.

— Чем вы можете мне помочь, — не поворачиваясь, ответила женщина, — здесь может помочь только смерть.

— Смерть не всегда помогает, — заметил Хамми.

— Вы правы, — согласилась Фатенот и добавила:

— А вам я помогу.

Она принялась перебирать нити и, через некоторое время, удивлённо сказала:

— Вас нигде нет.

Повернувшись, она увидела на подоконнике кота, и всплеснула руками: