Людмила Корнилова - Берег Холодных Ветров

• Название: Берег Холодных Ветров
• Автор: Людмила Корнилова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Не ко двору пришлась… Что делать, если свекровь в своей ненависти дошла до того, что решилась пойти на темное колдовство? Разбита счастливая семья, а любовь мужа исчезла, словно ее никогда и не было, ушла, словно вода в песок… Теперь он, твой любимый человек, женится на другой, и отныне нешуточная опасность угрожает не только тебе, но и твоему маленькому сыну. Однако, даже выяснив горькую правду, не стоит предаваться отчаянию и опускать руки, со слезами ожидая конца. Невзирая ни на что, нужно биться до последнего, сражаясь за свою жизнь и счастье. И кто знает, возможно, это не окончание прежней жизни, но еще и начало новой?

---

— Почему?

— Да просто потому, что четыре незамужних женщины под одной крышей, каждая со своим характером, да еще и обиженная на судьбу… Скажем так: там все далеко не просто, и страсти кипят просто нешуточные. Тем не менее, каждая из них безмерно гордится своим происхождением, и в свое время все четыре отказались от брака с простолюдинами, хотя к ним сватались довольно-таки состоятельные купцы, желающие получить в семью настоящую аристократку. Облагородить кровь, так сказать… Что же касается тех сестер, что сумели выйти замуж, то их мужья относятся пусть и к мелкопоместному, но дворянству. В общем, как ни кинь, а получается невеселая картина: в семье матери уверены, что она уже давно поставила себя вне семейства своим браком с человеком низкого происхождения.

— А как та родня относится к вам?

— Я дважды была в родном доме матери… — Айлин только что не поморщилась от неприятных воспоминаний. — И оба раза мы ездили туда на похороны — вначале умер дедушка, а через несколько лет скончалась и бабушка. Ну, ко мне и матери ее родственники отнеслись без особой любви, косились весьма неприязненно: мол, наша сестра знала, за кого выходила замуж, так что их прохладные взгляды по отношению к нам, а особенно ко мне, были вполне объяснимы — своим неравным браком мать словно вычеркнула себя из семьи. Я же вообще считаюсь чем-то вроде недоразумения, семейного позора — дочь простолюдина… Когда же была моя свадьба, то на нее, разумеется, приглашали родню матери, только вот отношение к ним на том празднике со стороны родственников жениха было довольно-таки безразличным. Вдобавок бедному родству невесты, то есть меня, ясно дали понять, что ни на какую помощь со стороны новоприобретенной родни им рассчитывать не стоит. К тому же мать Тариана обмолвилась: дескать, этих нищих родичей у невесты что-то слишком много, со счету собьешься… Дело кончилось тем, что родственники матери всерьез обиделись, и с тех пор почти окончательно порвали отношения с нашей семьей… Так что, господин Борас, мне бы очень хотелось, чтоб сейчас вы стали для моей матери надеждой и опорой. В данный момент ей больше надеяться не на кого.

— Я постараюсь… — кивнул тот.

— Спасибо… — Айлин чуть помедлила. — Господин Борас, а теперь я вас попрошу честно ответить на мой вопрос. Мне нужна правда, и безо всяких околичностей.

— Да, конечно.

— Скажите, какие именно чувства вы испытываете, глядя на меня? Я замечаю, что вы стараетесь даже не смотреть в мою сторону…

— Извините…

— Господин Борас, я спрашиваю не просто так. Мне предстоит долгий путь, и я должна иметь представление, что люди чувствуют при виде меня. Право же, в ответ на вашу честность с моей стороны не будет никаких обид. Как раз наоборот — я вам буду искренне признательна за правду.

На лице бывшего стражника отразилась целая гамма чувств. Такой просьбы он точно не ожидал, и, будь на то его воля, отвечать не за что бы ни стал. В то же самое время ему было понятно, что молодая женщина, и верно, желает слышать правду, а не слова утешения.

— Видите ли, госпожа Айлин… — после паузы заговорил он, — дело в том… В общем, каждый понимает — с вами что-то не то… Отчего-то вас… ну, не хочется вас любить, как человека, симпатии к себе не вызываете, да и сближаться с вами нет никакого желания! То есть нельзя пояснить точно, почему и отчего… Вы словно отталкиваете людей одним своим видом… Я даже нужных слов подыскать не могу, чтоб пояснить, как это…

— Говорите, как есть.

— Ну… Знаете, такое впечатление, будто от вас даже на расстоянии несет чем-то неприятным… Нет-нет, речь не о каких-то там дурных запахах, тем более, что их нет! Тут другое… Я человек не очень образованный, не могу толком выразить свои мысли, но от вас словно исходит… — тут резчик замялся, не решаясь произнести то слово, что просилось к нему на язык.

— Омерзение? — Айлин решила произнести то, что уже давно приходило ей на ум при виде того, как на нее смотрят люди. — Отвращение? Отторжение?

— Да… — кивнул головой Борас. Похоже, ему стало легче оттого, что не он произнес эти слова. — Это вы правильно сказали. Вернее, не совсем так, а словно в кучу намешано понемногу от каждого из этих слов…

— Вернее, от меня несет отторжением примерно так же, как от бродяг и нищих исходит дурной дух? — Айлин удивлялась собственному спокойствию. Хотя с чего ей, собственно, закатывать истерику, если за последнее время ей и без того многое стало понятно, и слова Бораса просто кое-что уточняли.

— Ну да… — бывший стражник и сам был не рад этому разговору. — Не знаю, как сказать, чтоб понятно было… Я сам никогда не воевал, но один из моих друзей рассказывал, что когда две армии стоят друг напротив друга, то между ними есть что-то вроде ничейной земли, на которую первым никто старается не ступать. Вот так и вы: вроде и красивая, и умная, и относитесь ко всем благожелательно, а вокруг вас словно пустое пространство, как та ничейная земля, и на то пространство лучше не переступать, а иначе тому человеку, что приблизится к вам, станет не только тошно, но и… очень и очень неприятно…

— Теперь мне понятно, отчего при виде меня люди отводят глаза в стороны… — невесело усмехнулась Айлин.

Тут подал голос возница. Он как раз закончил с погрузкой, и недовольно пробурчал:

— Э, хватит болтать! И без того до Светлых Ключей путь неблизкий, быстро не доберешься, а вы еще лясы точите невесть сколько времени… Прощайтесь побыстрей, да поехали.

— Да, конечно… — Айлин села на телегу. — Сынок, нам пора.

— Не хочу! — из глаз Кириана брызнули слезы. — Не хочу ехать! Я лучше с бабушкой останусь и дядей Борасом!

— Малыш, надо ехать… — было заметно, что Борас с неохотой расставался с ребенком. — Но зато к твоему возвращению мы дом починим.

— А беседку?

— И беседку в порядок приведем.

— Кролики разбежались… Их поймать надо, и в клетку посадить…

— Не волнуйся: всех сбежавших отыщем, и на место вернем.

— А щенка возьмем?

— Давай договоримся так: я пока что в дом бабушки свою собаку приведу — она точно никого из злодеев даже близко не подпустит, а щенка мы возьмем, когда ты вернешься.

— Я его сам выберу?

— Конечно, сам!

— Хорошо… — Кириан постарался улыбнуться. — Тогда я поеду.

— Долго я вас еще ждать-то буду? — возница уже забрался в телегу. — Что, до завтра прощаться будете?

— Все, малыш, до свидания… — Борас посадил в телегу Кириана, глаза у которого вновь стали наполняться слезами. — Будем ждать вашего возвращения. Пусть Светлые Боги будут вам в помощь, а мы будем молиться о том, чтоб ваша дорога была спокойной и удачной…

Больше резчик ничего сказать не успел, потому как возница, которого всерьез вывели из себя долгие разговоры, тронул лошадь с места. Айлин с грустью смотрела на бывшего стражника, который провожал их взглядом. Впрочем, стоило отъехать совсем немного, как Бораса заслонили прохожие, потом дорогу загородила чья-то карета, а вскоре их телега свернула за угол. Все, — как бы со стороны подумала Айлин, — с этой минуты мне следует надеяться только на себя.

Первым делом она достала головной платок, и обвязала им голову, низко надвинув край платка на лоб, и прикрыв нижнюю часть лица. В летнее время на проселочных дорогах большинство крестьянок ездило именно так, спасаясь от вездесущей пыли. Хочется надеяться, что сейчас и она не привлечет ничьего внимания — невзрачное платье, холщовый дорожный мешок, просто одетый ребенок… Таких бедных женщин, направляющихся куда-то по своим делам, на дорогах хватает, и никто не проявляет к ним особого интереса.

Телега неторопливо катила по улицам, все дальше и дальше удаляясь как от рыночной площади, так и от родного дома. По счастью, Кириан успокоился, и с любопытством смотрел по сторонам. Все верно — это Айлин выросла здесь, и потому хорошо знала всю здешнюю округу, а Кириан, если ранее и бывал в пригороде, то, как правило, не ходил дальше той улицы, где стоял дом его бабушки. Ну, а после того, как Тариан выставил семью из дома, то уже мать с бабушкой не выпускали ребенка на улицу: Айлин не хотела, чтоб от соседских детишек Кириан узнал о разводе родителей. Глупо признаваться в собственной наивности, но молодая женщина до последнего верила, что их семью еще можно сохранить, и потому не хотела раньше времени расстраивать ребенка, сообщать ему, что отец бросил их. А потом малыш заболел…

Постепенно дома попадались все реже, а прохожих становилось все меньше. Зато впереди по дороге катило несколько телег, да и позади дребезжал какой-то возок: все верно, во второй половине дня крестьяне, с раннего утра приехавшие на рынок, начинают возвращаться домой. Если Борас не ошибся, то этот крестьянин должен добраться в Белые Ключи еще до заката. Там они переночуют, и с утра пораньше Айлин с сыном направятся дальше. Хочется надеяться, что у них хватит на дорогу сил, а вместе с тем хватит и денег.