Душан Збавитель - Одно жаркое индийское лето

• Название: Одно жаркое индийское лето
• Автор: Душан Збавитель
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1986

Известный чехословацкий индолог Душан Збавитель в 1979 г. по приглашению правительства Индии посетил штат Западная Бенгалия для получения почетной премии имени Р. Тагора. Автор живо и достоверно воссоздал атмосферу «жаркого» лета 1979 г., ставшего «одним из ключевых моментов в истории Индии».

В книге рассказывается об истории главного города Западной Бенгалии — Калькутты, больших и малых городов этого штата, дается описание жизни и быта бенгальцев — простых тружеников городов и деревень.

---

Изменился и старый торговый центр города — Коннаут-плейс — круглая площадь, окруженная аркадой, скрывающей в своей тени множество магазинов, где продается буквально все на свете. Гид приведет вас по лестнице и во вновь отстроенное помещение под землей, где за последние несколько лет возникло нечто, ставшее идеальным решением извечной индийской проблемы базаров, современным индийским вариантом западных универсальных магазинов. Тут выстроили круговой коридор, по обе его стороны разместились маленькие лавочки с различными товарами. Лавочки приткнулись одна возле другой и завлекают всевозможнейшими товарами не только в главном широком пассаже, но и в поперечных проходах и в центральном вестибюле. Тут можно, не страдая от пыли и выхлопных газов, выпить лимонаду или съесть мороженое. И — что еще важнее — все это обширное пространство великолепно охлаждено кондиционерами. Даже не хочется подниматься наверх, на сорокаградусную жару, выходить на раскаленные улицы.

Только узкие улочки за Коннаут-плейсом остались прежними — все те же старые дома, способные вместить на верхних этажах до двух десятков канцелярий всевозможных торговых фирм, крошечные столовые и лавчонки внизу, толпы людей на тротуарах. Здесь на вас снова дохнет прежней Индией с характерными для нее многолюдьем и пестротой одежды.

Все такими же людными и мало изменившимися покажутся вам и уголки Старого Дели, так тесно прилегающие к домам нового города, что границы между ними не заметишь. Но и здесь вы скоро натолкнетесь на новое. Главная торговая артерия старого города — Чандни-Чоук, по которой вы некогда с трудом продирались сквозь толпы людей, между коровами, упряжками буйволов, тяжело нагруженными двуколками и машинами, вдруг покажется чуть ли не современным бульваром, ларьки и разложенные прямо на тротуарах и мостовой товары исчезли — нет их и на пространстве перед Джама-Масджид, одной из самых больших мечетей в мире.

Очевидно, город в процессе реконструкции постоянно стремится к некоему равновесию. И если утратилось что-то из его «восточной экзотики», то вместе с этим, безусловно, исчезло и многое, портящее жизнь не только его жителям, но и и приезжим. Вокруг и внутри Нью-Дели возникли новые большие зеленые пространства ухоженных садов и садиков с огромным количеством цветов и деревьев, круглый год словно бы по заранее намеченному плану сменяющих друг друга в цветении. Сейчас, летом, настала очередь стройных деревьев с гроздьями огненно-красных и оранжевых цветов. Я, естественно, поинтересовался их названием. Чтобы читатель правильно понял, почему я пишу «естественно», следует заметить, что речь шла не только о специальном, ботаническом интересе. Переводчик с индийских языков всегда бывает в незавидном положении, столкнувшись с неисчерпаемыми разновидностями индийской флоры. Сколько раз можно встретить в книгах об Индии названия различных растений, кустарников, деревьев — и, даже когда после сложнейших разысканий выясняются их латинские и чешские ботанические эквиваленты, все равно довольно редко хотя бы примерно представляешь себе, что это, собственно, такое. И потому нужно пользоваться каждым случаем для расширения своего кругозора и в этой области.

Мой услужливый симпатичный провожатый господин Дас сказал, что цветущее красными гроздьями дерево называется fire tree («огненное дерево»). Такое объяснение в общем-то мало что мне дало — я хотел знать его название на хинди. Оно скорее могло навести меня на след обычно сходного с ним бенгальского. К сожалению, Дас его не знал. Не смогли мне ответить ни шофер пашей машины, ни уличный продавец кампа-колы, местного варианта кока-колы, ни еще двое прохожих, к которым я обратился с этим вопросом. Лишь позднее, в Калькутте, я выяснил, что дерево с ярко-красными цветами носит поэтическое название кришначури (то есть «локон бога Кришны»), а его оранжевый вариант — радхачури («локон Радхи», возлюбленной Кришны).

Длинные улицы или, вернее, шоссе Нью-Дели большую часть дневного времени не слишком забиты транспортом. По дорогам мчатся пестро раскрашенные грузовики, много автобусов, переполненных лишь в часы, когда в учреждениях начинается и кончается работа, то есть между девятью и десятью утра и с четырех до шести вечера, по европейским понятиям, довольно скромное количество частных машин, среди которых явно преобладает индийский «амбэсадор», перемежаются такси и рикши на трехколесных мотороллерах, так называемых скутерах, которые хоть и медленнее обычного такси и на вид не так безопасны, зато гораздо дешевле.

Совсем недавно, проведя ряд забастовок, таксисты добились существенного повышения платы за проезд, так что сегодня приходится платить больше того, что указано на счетчике. Эту цифру надо умножить на 2,4. Для столь трудных математических операций служат специальные таблички, которые должны быть у каждого шофера такси, чтобы пассажир мог всегда проверить правильность расчета. При делийских расстояниях поездка в такси теперь значительно вздорожала. За поездку, которая в автобусе обошлась бы в полрупии, вы заплатите рикше пять, а таксисту не менее десяти рупий.

К счастью, всеми этими видами транспорта я пользовался нечасто, потому что пригласивший меня Индийский комитет по культурным связям в любой момент предоставлял мне машину, и я мог предпринимать довольно далекие поездки, чтобы освежить воспоминания о местах, посещенных несколько лет назад, или осмотреть те достопримечательности индийской столицы, которые мне прежде не довелось увидеть. Подробные описания на хинди и по-английски говорят о поре возникновения и гибели частично обрушившихся, а частично более или менее сохранившихся остатков древних строений. Люди встают в очередь перед Кутб-Минаром — стройной башней-минаретом Кутб-ад-дина Айбека, относящейся к XIII столетию, чтобы за полрупии насладиться видом со второго этажа. Вы на миг заколеблетесь, ибо на сорокаградусной жаре как-то не слишком хочется карабкаться по крутым ступеням лестницы, но, увидев, как стремятся попасть в башню даже малые дети, присоединяетесь ко всем. При подъеме вы насчитаете более ста пятидесяти ступеней, однако галерея второго этажа вознаградит вас видом на широкую равнину с типичными мусульманскими гробницами и гладью реки Джамны на заднем плане[5].

Раз уж мы заговорили о посетителях достопримечательностей… В то воскресенье, когда я туда отправился, они приходили толпами. Это были не только горожане и горожанки из Дели, но наверняка и деревенские жители из самых различных уголков Индии. Все большее их число открывает для себя красоты и славное прошлое своей страны, внимательно слушает объяснения экскурсоводов, поскольку тут, пожалуй, встречаются все языки Индии; образованные гиды переводят на их родные наречия тексты на табличках у каждого памятника, посетители дисциплинированно становятся в очередь перед навесом с надписью «питьевая вода» и отдыхают, сидя на газонах в тени цветущих деревьев. Автобусы, ожидающие их перед воротами, украшены опознавательными знаками разных штатов — Пенджаба и Харьяны, Уттар-Прадеша и далекого Андхра-Прадеша.

Сюда приезжают, чтобы познакомиться с древними памятниками. С не меньшим интересом посетители осматривают и памятники значительно более поздних периодов истории Индии, такие, например, как Раджгхат, где было предано сожжению тело Махатмы Ганди, или Гандисмрити (Музей Ганди), находящийся в доме, в саду которого великий индийский политик пал от пули убийцы. Когда-то это здание называлось по имени своего владельца-миллионера «Бирла-Хаус». Сейчас здесь музей, явно предназначенный и для самых простых обитателей этой обширной страны. Биография М. Ганди представлена тут рядом вмонтированных в стену застекленных макетов, где фигурки миниатюрного паноптикума изображают все значительные события из жизни Мохандаса Карамчанда Ганди от дня его рождения до торжественных похорон. Стены увешаны фотографиями и фотокопиями различных документов, а в темном зале непрерывно демонстрируются фильмы, повествующие о его жизни и разносторонней деятельности. Разумеется, есть тут и бережно сохраняемая спальня, где стоит кровать, в которой Ганди провел свои последние ночи. Из окна спальни виден сад и то место, где в Ганди стрелял религиозный фанатик. В целом перед вами наглядный урок новейшей истории Индии, который, судя по количеству посетителей, охотно повторяют и люди старшего поколения — живые свидетели тех времен, — и с не меньшим интересом молодежь, родившаяся уже в независимом государстве.

Имеются здесь и другие памятники нашего времени — больницы и клиники, научно-исследовательские институты, культурные учреждения, и прежде всего новый Университет имени Дж. Неру, занимающий территорию большую, чем аэродром; тут, казалось бы, без всякого плана рассеяны отдельные факультеты, научные лаборатории и институты, общежития и административные здания. Все это построено в том весьма целесообразном и производящем сильное эстетическое впечатление стиле современной индийской архитектуры, который, на мой взгляд, значительно превосходит средний европейский архитектурный уровень.