Кэролайн Кин - Тайна старых часов

• Название: Тайна старых часов
• Автор: Кэролайн Кин
• Издательство: Совершенно секретно
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 1993
• ISBN: 5-85275-044-1

Нэнси занимается поисками исчезнувшего завещания. При этом ей приходится столкнуться с нешуточными опасностями…

---

— Господи! На сколько надо, на столько и задержимся.

— Отлично. Тогда я приглашаю вас к нам на ужин.

— К сожалению, я не смогу присоединиться к вашей компании. — Мистер Дру объяснил дочери, что на завтра приглашен на обед, а вечером у него совещание.

В эту минуту в дверях адвокатской конторы показался мэр Ривер-Хайтс, и девушка поднялась со стула. Она обменялась с мэром несколькими фразами и повернулась к отцу:

— До скорого, папа.

По дороге домой Нэнси притормозила на небольшой узкой улочке у дверей старомодного особняка. В нем жил синьор Масканьи, знаменитый учитель пения. Год назад, уйдя на покой, маэстро поселился в их небольшом городке, но нескольких особенно одаренных учеников все-таки продолжал обучать своему искусству. Нэнси представилась пожилому краснолицему джентльмену с гривой пышных седых волос и, что называется, сразу взяла быка за рога.

— Синьор Масканьи, не согласитесь ли вы послушать мою подругу и честно сказать — есть у нее шансы стать настоящей певицей или нет? Если есть и она сумеет достать денег, чтобы платить за уроки, может быть вы возьметесь учить ее?

Синьор Масканьи некоторое время безмолвно разглядывал Нэнси, потом заговорил:

— Не похожи вы на человека, который явился с бессмысленной идеей. Обычно я не беру начинающих. Но соглашусь послушать, как поет ваша подруга. Однако зарубите себе на носу, мисс, ничего, кроме правды, вы от меня не услышите, и если ваша приятельница никуда не годится, — он рассмеялся, — я сообщу ей об этом тут же. А она уж пусть как-нибудь переживет обиду.

Тут засмеялась и Нэнси:

— Больше всего на свете уважаю честность. Подруга моя, по совести говоря, даже не подозревает, что я пришла к вам с этой просьбой; то, что вы готовы ее послушать, будет для нее полной неожиданностью. Сама я в голосах, конечно, ничего не смыслю, но почему-то думаю, что она вас не разочарует. В любом случае, мы обе будем вам очень признательны и подчинимся любому приговору.

Нэнси условилась с синьором Масканьи, что привезет Элисон на следующий день в четыре часа, и ушла от него, терзаемая противоречивыми чувствами.

«Может быть, я встала на опасный путь? — спрашивала она себя по дороге домой. — Может быть, и так. Но интуиция, та самая, про которую говорил папа, убеждает меня, что надо идти напролом…»

Назавтра, заехав за Хуверами, Нэнси ни словом не обмолвилась о визите к синьору Масканьи. Все вместе они отправились в контору к мистеру Дру, и последний тотчас принялся расспрашивать сестер о мистере Кроули.

— Насколько мне известно, ваш покойный друг был человек до некоторой степени… ну, скажем так, эксцентричный, — начал адвокат, обращаясь к Грейс и Элисон. — Я прошу вас вспомнить и рассказать мне обо всем, что делал или говорил Джосиа Кроули. Обо всем, что поможет нам понять ход его мыслей и позволит установить место, куда он спрятал свое второе завещание.

— Дядя Джосиа был довольно рассеян. — Грейс ответила первой. — Сколько раз я видела, как он рыщет по дому в поисках очков, а те у него на лбу.

— А он терял вещи?

— О да! — рассмеялась Элисон. — Дядя Джосиа имел привычку все прятать в «безопасные места». Это он их так называл. Но места оказывались «безопасными» до такой степени, что ему уже не удавалось отыскать спрятанное.

— Следовательно, — волнуясь, вмешалась в беседу Нэнси, — мистер Кроули мог куда-то положить завещание, а потом начисто забыть куда?

— Очень даже мог, — согласилась Грейс. — Лично я считаю, что дядя Джосиа именно так и поступил, живя у Тофэмов. Он однажды нам позвонил и стал рассказывать, как То-фэмы изо всех сил стараются выманить у него деньги: «Они, наверное, надеются получить все, что у меня есть, только потому, что я поселился у них в доме. Ничего подобного. Они останутся в дураках — я составил новое завещание». Эти слова он произнес со своим обычным странноватым сдавленным смешком. И добавил: «На сей раз я не доверю бумагу ни одному юристу. Я положу ее туда, где она будет в полной безопасности».

Элисон повернулась к мистеру Дру:

— Вы думаете, что дядя Джосиа спрятал завещание где-то в доме у Тофэмов?

Адвокат молчал, сосредоточенно глядя на стол. Прошло несколько минут.

— Предположим, что так, — сказал он наконец с сомнением в голосе, — но борьба, боюсь, все равно предстоит очень трудная. Тофэмов будет нелегко уговорить дать нам возможность обыскать их жилище.

Нэнси в этот момент пришла в голову мысль, от которой она даже вздрогнула. А вдруг Тофэмы, встревоженные слухами о втором завещании, сами взялись за поиски, перерыли дом, нашли документ и уничтожили?

Она искоса вопросительно глянула на отца и по выражению его лица догадалась, что он подумал о том же. Тем не менее делиться с сестрами своими предположениями и обескураживать их не следовало.

Мистер Дру расспрашивал Грейс и Элисон о привычках и странностях старого Кроули до половины четвертого. Потом объяснил, что у него назначена еще одна встреча и он вынужден завершить разговор. Но пообещал, что сделает для сестер Хувер все возможное и никакой платы за свою работу не возьмет.

— По крайней мере, до тех пор, пока она не принесет ощутимых результатов, — добавил он с улыбкой.

— Вы так добры к нам, вы и ваша дочь! — Грейс поднялась, протягивая руку отцу Нэнси. — Вы даже не представляете, как много значат для нас с Элисон ваше внимание, ваша забота…

Когда девушки уселись в машину, Нэнси объявила, что намерена познакомить их еще кое с кем, и прямиком направилась к дому синьора Масканьи. Подойдя к парадному крыльцу, сестры и Нэнси услышали звуки арии из «Тоски» в исполнении превосходного сопрано.

— Какой замечательный голос! — тихонько восхитилась Элисон.

На звонок к девушкам вышла служанка, отвела их в небольшую комнату и попросила подождать, пока синьор Масканьи закончит урок. Озадаченная Элисон ждала от Нэнси объяснений.

— Это мой сюрприз, — лукаво посмотрела на нее Нэнси. — Синьор Масканьи обещал послушать твое пение. Если ты выдержишь экзамен, он подумает, не взять ли тебя в ученицы — ну, разумеется, после того, как мы отыщем деньги, чтобы платить за уроки.

Элисон была до того ошеломлена, что буквально лишилась дара речи. Зато Грейс была не в силах сдержать эмоций:

— О Нэнси, Нэнси, что будет твоим следующим благодеянием?! Мы знаем друг друга всего сутки, а ты уже подняла наш боевой дух до небес!

Тут отворилась дверь и в сопровождении синьора Масканьи на пороге показалось юное сопрано. Синьор Масканьи попрощался с ученицей и пригласил девушек в студию. Нэнси представила ему сестер Хувер.

— Это вы — певица, — Старый педагог сразу же остановил взор на Элисон. — Сие можно определить уже по тому, как вы говорите.

Он, очевидно, понял, что Элисон предельно смущена и растеряна, и завел разговор о всяких посторонних предметах, не связанных с музыкой. Потом показал гостьям несколько картин и скульптур, которые привез из Италии.

— Я их очень высоко ценю…

— Статуэтки так изящны, — не без робости заметила Элисон.

Синьор Масканьи позвал их к окну, выходившему во двор, и они полюбовались прелестным садом, разбитым за домом. Потом, по-видимому, решив, что Элисон уже несколько освоилась у него в студии, он сел за большой рояль.

— Что же вы нам споете? — Масканьи добродушно глядел на девушку. — Встаньте, пожалуйста, ко мне лицом.

— Что-нибудь совсем простое, — ответила та. — Можно «Прекрасную Америку»?

Педагог кивнул, спросил, в каком ключе аккомпанировать, и заиграл.

Элисон пела с истинным вдохновением. Нэнси даже подумала, что голос ее звучит еще лучше, чем накануне, в домике на ферме. Когда она умолкла, синьор Масканьи попросил ее спеть гамму, затем отдельные звуки, переходя с октавы на октаву.

— У вас превосходный диапазон голоса, мисс Хувер. — Синьор Масканьи все еще был предельно лаконичен.

Потом в течение получаса Элисон по его просьбе пела коротенькие песенки в разных музыкальных ключах, в одном месте он даже присоединился к ней, и они пропели два куплета дуэтом. Наконец синьор Масканьи круто повернулся на табурете и обвел взглядом Нэнси и Грейс.

— Я уверен, — произнес он с пафосом, — я убежден, что в один прекрасный день Элисон Хувер проснется оперной звездой, знаменитостью!

Они еще не успели опомниться, как старый педагог вскочил со своего табурета и с пылкостью сжал руку певицы. Только тут до сознания Элисон дошел смысл его слов, и слезы покатились у нее по щекам.

— Bravissimo! Bravissimo! — кричал итальянец. — Вы поете, плачете, улыбаетесь! Magnifico! Из вас выйдет и великолепная драматическая актриса. Splendida!

Нэнси и Грейс в свою очередь тоже готовы были расплакаться, так их потрясло происходящее. Однако все трое посерьезнели, вспомнив, что остается финансовая проблема. За обучение у этого замечательного человека надо было платить, и они понимали, что немало.