Борис Батыршин - Мартовские колокола

• Название: Мартовские колокола
• Автор: Борис Батыршин
• Жанр: Альтернативная история

Продолжение романов «Коптский крест» и «Египетский манускрипт». Роман закончен.

---

Вместо ранцев мальчики ограничились обычными торбами через плечо, в которых навалом лежали щедро накрученные Порфирьичем бумажные патроны. Старый солдат долго учил мальчиков непростым ружейным приёмам: «скуси патрон», «сыпь порох», «прибей заряд»…

Сам старик стоял сейчас рядом с ними — Корфом было строго ему наказано следить за тем, чтобы в суете реконструкционного сражения с мальчишками ничего не приключилось. Предосторожность оказалась излишней: толпа «партизан Герасима Курина»[9] на проверку оказалась состоящей из мальчишек окрестных школ, собранных на фестиваль и одетых в одинаковые бутафорские колпаки и кафтаны. Впрочем, восторгов это не умеряло: «партизаны» с пылом кидались на французских кавалеристов, в запале стараясь ткнуть супостатов фанерными косами и картинно подпрыгнув, десятками валились на землю после очередного залпа неприятельской артиллерии. Так что Порфирьич унтерским рыком построил своё невеликое войско — и все они, четверо, споро заряжая ружья, били в сторону шеренг красно–синей пехоты слитными залпами.

* * *

— А всё же я не понимаю, Макар, зачем тебе понадобилось тащить наших гостей на фестиваль? Вот уж нашёл, чем удивить — игрища в старинные сражения! Ну, я понимаю, когда Роман барона привез тогда в Коломенское… а теперь–то зачем? Неудобно даже. Нам что, показать им больше нечего?

Каретников поглядел на Олега Ивановича и вздохнул.

— Всё–то ты по себе судишь, Олегыч. Нет, я понимаю, конечно, что иные реконструкторы слегка стыдятся своего увлечения — ну, то есть в своих кругах, конечно, всё круто, есть чем гордиться — а вот на работе не рассказывают лишний раз, чтобы не услышать чего–нибудь снисходительно ироничного типа «Ряженые» или «Не наигрались в детстве». Но мы–то с тобой, кажется, уже давно выше подобных комплексов? И потом — что значит «показать больше нечего»? Мы ведь, кажется, не экскурсии сюда устраиваем — нам с этими людьми дальше большие дела делать. Так что уж отвыкай, будь любезен, от такого тона, пора бы…

— Опять ты все наизнанку вывернул! — возмутился собеседник. — А я, между тем, совсем иное имел в виду. Времени у нас не так уж и много, а вы с бароном тратите его на всякого рода пострелушки. По твоему, это правильно?

— А я вот позволю себе с вами не согласиться, дражайший Олег Иванович! — встрял в разговор Евсеин. — Если вы захотите услышать моё мнение — то посещение этого народного гуляния — просто–таки гениальный ход. Возьмите меня: уж кому–кому а мне грех жаловаться на привыкание к чужому времени, а вот поди ж ты — на этом празднике я наконец по–настоящему ощутил, что вы, потомки, в сущности, не так уж далеки от нас. История у нас общая, предки тоже. А что до привычек и окружения — то разве это так уж и важно? Люди, в сущности, во все времена одинаковы.

— Да вот хоть замени сейчас вот это все… — и он широким жестом обвёл ряды клеёнчатых навесов, где торговали сувенирами, бутербродами и жарили шашлыки, — …на лоточников с Охотного да Сухаревки. Думаете, кто–нибудь заменит подмену? Наоборот, решат что власти постарались и сумели еще детальнее передать «дух прошлого»…

Олег Иванович хмыкнул. Спорить с Евсеиным было не с руки. С тех пор, как к доценту окончательно вернулась память (спасибо Каретникову и его хитрым пилюлям), — историк активно вживался в новые реалии и успел за месяц с небольшим стать среди них совершенно своим. Идею совместной, всей группой, поездки на Вохненский военно–исторический фестиваль он воспринял с восторгом, — впрочем, как и Корф, и Яша с Николкой, — и с головой ушёл в подготовку к этому мероприятию.

Казалось бы — чего уж проще? Походы через портал вся компания освоила уже основательно; Николке и Семёновым пришлось основательно перетрясти закрома, и теперь у каждого из членов их небольшой группы имелась своя бусинка от древних корптских чёток. Она во всякое время открывала портал, соединяющий девятнадцатый век с двадцать первым, так что, дабы не примелькаться на улице Казакова (носившей в прошлом название Гороховской), пришлось выработать даже особую процедуру перехода. В девятнадцатый век проникали так: в портал входили со стороны дворика в двадцать первом веке, с тем, чтобы оказаться в прошлом на тротуаре. Во дворе дома Овчинниковых было слишком уж много внимательных глаз; и если студенты, населяющие съёмные комнаты, были заняты самими собой, то уж бдительный дворник Фомич нипочём не упустил бы визитёров из виду. Благо, в последнее время он насмотрелся на странных гостей.

Путешественники уже привыкли к тому, что посторонние не видят момент появления из иновремени. Даже если специально прикладывать усилия, всегда возникала какая–то помеха, вроде некстати зачесавшегося глаза. Сторонний наблюдатель ни разу еще не сумел обнаружить открывающийся в стене дома портал.

Двор дома на улице Казакова, — типичный офисный особнячок, куда кто только не заходит по своим надобностям, — хоть и был оснащён положенными по статусу видеокамерами, но всё же оставался местом тихим, и на случайный народ там внимания не обращали. Олег Иванович с Каретниковым уже подумывали о том, чтобы снять в этом доме офис — тогда портал во времени можно будет вообще надёжно скрыть от посторонних глаз. Так что было раз и навсегда договорено, что, перебираясь из прошлого в будущее, следует входить в портал со стороны улицы и появляться во дворике дома; совершая обратное путешествие, наоборот, надо было войти в тоннель со двора и оказаться в прошлом на булыжнике Гороховской улицы.

Но на этот раз процедура перехода оказалась куда более хлопотной. Корф, узнав о фестивале, развил бурную деятельность. Каретникову и Семёнову в какой–то момент оставалось лишь соглашаться да измысливать способы, как реализовать ту или иную затею. Для начала, барон вознамерился привезти на празднество своего коня — невместно ему, природному кавалеристу и ротмистру лейб–гвардии выступать на прокатской кляче. Гости из будущего зачесали в затылках; был разработан сложный план, согласно которому Николка с Ваней, мотаясь туда–сюда через портал должны были выбрать подходящий момент, когда ни во дворе, ни на улице не будет слишком уж много народу — и после этого быстренько провести коня через тоннель. Имелось, правда опасение, что норовистая животина откажется лезть в загадочную дыру в стене, но хоть здесь всё обошлось.

Потом выяснилось, что для ухода за буцефалом необходим денщик, Порфирьич — никому другому Корф не собирался доверять своего скакуна. Каретников и Семёнов, было, принялись протестовать — как, посвящать в тайну портала еще одного человека, да еще и совершенно не готового, в силу общего уровня знаний, к подобным реалиям?

Однако барон сумел настоять на своём — и оказался, как ни странно, прав. Выяснилось, что Порфирьичу, в общем, всё равно где находиться — он с тем же успехом мог бы выполнять распоряжения барона что в песках пустыни Атакама, что на Луне — если там найдётся чем дышать.

Предвидя, что на той стороне конь может и перепугаться первого же, автомобиля (хотя по вечернему времени машин на улице Казакова мало), — Корф на накинул на голову животного плащ. Переведя его в таком виде через межвременной тоннель, барон завел коня в ближайший дворик, где их ждал пикап с будкой–коневозкой на прицепе. А уж оттуда и доктор, и барон и его верный скакун отправились по Садовому кольцу, к Ярославскому шоссе, и дальше — в сторону Павловского Посада. Порфирьича, от греха, барон посадил рядом с собой, в машину к Каретникову. Денщик поначалу дико озирался по сторонам, крупно дрожал — но после того, как барон вручил ему флягу с водкой и в приказном порядке потребовал уполовинить её содержимое, заметно успокоился. И потом уже, всю дорогу, он с интересом поглядывал в окошко Каретниковской тачки и с вожделением косился на заветную фляжечку.

Каретников поозревал, что Корф просто обрадовался случаю, «легально» познакомить Порфирьича с тайной путешествий во времени; они уже успели не раз убедиться, что барон доверял своему денщику во всём, и испытывал дискомфорт, будучи вынужденным подолгу обходиться без его услуг. К тому же Порфирьич и правда, оказался крайне полезен. Попав в лагерь военно–исторического фестиваля, старый солдат освоился неожиданно быстро. Барон поручил его заботам Николки с Ваней, и Порфирьич, оказавшийся в роли эдакого дядьки при генеральских сынках, ходил всюду за мальчиками, помогал осваивать хитрую науку владения капсюльными дульнозарядными ружьями и подгонял, чтобы ладно сидели, приобретённые на толкучке армяки и поддевки. Мальчишки в благодарность водили старика с собой по лагерям реконструкторов; Порфирьич присаживался у костра, слушал разговоры, степенно отвечал, когда спрашивали и недовольно косился на тех гостей фестиваля, что приигрывали жаркие схватки с зелёным змием — а таких здесь было великое множество…