Макс Чертэйр - Призрак пробуждается

• Название: Призрак пробуждается
• Автор: Макс Чертэйр
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1991

…Бесплотные, костлявые пальцы потянулись и коснулись его лица. На него пахнули сладковатый, приторный запах смерти и гнилое зловоние кладбища…

---

«Пока я не получу свою тысячу фунтов, вы можете быть уверены во мне, — прошептал Вэллас. — Но вы думаете, что это напугает ее?»

«Я в этом не сомневаюсь, — настойчиво сказал Аддамс. — Я знаю Розали».

«Очень хорошо, считайте, что я с вами. Это, вероятно, будет интересно, не говоря уже о деньгах».

Он загасил сигарету, встал, надел пальто с непроницаемым видом.

«Мирстоун отвезет вас туда», — сказал Аддамс, не глядя.

Мирстоун встал, кивнул Вэлласу и двинулся к двери. Когда они ушли, Аддамс сидел еще какое-то время, и слабая улыбка играла на его вялом лице.

* * *

Комната была наполнена теплым желтым светом камина, а высокие свечи в резных серебряных подсвечниках отражались в сверкающей посуде и граненом хрустале. Чарльз Аддамс налил себе еще вина, смотря сквозь тонкое стекло бокала на рубиновый напиток, тронутый огнем, разглядывая его оценивающим взглядом.

«Я вижу, у тебя еще осталось превосходное вино, Розали», — сказал он тихо.

Розали Аддамс, высокая, благородная, с темными волосами вокруг лба, улыбнулась и кивнула.

«Должна сказать, что я была немного удивлена твоему приезду, Чарльз, — сказала она спокойно. — С тех пор, как умер папа, ты не так уже часто приезжаешь».

«Мне очень редко удается взять выходные, как в этот раз. Ты же знаешь, бизнес отнимает у меня все время».

«Да, конечно. Но, Чарльз, все равно все это меня удивляет. У меня такое чувство, что ты никогда не простишь мне, что по воле отца все досталось мне. Но ведь я несколько раз предлагала тебе поделить наследство и ты всякий раз отвергал мои предложения».

Легкое раздражение появилось на его лице. Он никогда не любил свою сестру, и ее предложение заставило его ненавидеть ее еще больше, но он мягко улыбнулся и сказал:

«Конечно, я простил тебе. Как деньги, так и имение не принесли бы мне большой пользы. У меня своя жизнь, свой бизнес. Мне достаточно хорошо, и я не прошу от жизни большего. Я простой человек. Почему я должен брать то, что по праву твое?»

Дверь в конце комнаты открылась. Углом глаза он увидел, как Розали повернула голову, увидел, как приоткрылся ее рот, чтобы спросить о чем-то — очевидно, она думала, что там стоит дворецкий.

Вдруг слабый крик сорвался с ее губ. Она обернулась к нему:

«О, Боже, Чарльз!»

Он взглянул слегка удивленно. Умышленно задержал свой взгляд подальше от двери, инстинктивно чувствуя, что там стоит Вэллас, одетый в отцовскую одежду, лицо его немного затемнено, так что никто не смог бы заметить отличие.

«Что случилось?» — он с трудом контролировал свой голос.

Глаза ее наполнились страхом, волна ликования поднялась в нем.

«В чем дело, Розали? У тебя такой вид, как будто ты увидела призрак».

Она не могла вымолвить ни слова. Рука ее дрожала, когда она указала пальцем на дверь.

«Разве ты не видишь?»

«Я ничего не вижу, — сказал он удивленно и чуть привстал. — Ради Бога, Розали, что это?»

«Там, стоит в дверях. Это отец! Но, но… — он же умер пять лет назад!»

Он поспешно подошел к ней и коснулся ее рукой.

«Но там ничего нет. Никого. Ветер, должно быть, открыл дверь. Я закрою ее».

«Но я вижу его!» — неистово закричала она, подняла руку и дернула шелковистый шнурок рядом с креслом. Губы ее были плотно сжаты в тонкую жесткую линию.

Через минуту появился Мерилис, дворецкий, и встал сзади Вэлласа. Аддамс должен был признать, что оба играли свои роли превосходно. Ни один взгляд, ни одно движение дворецкого не выдали, что он знает о существовании Вэлласа.

«Вы звонили, мадам?»

«Да, Мерилис».

Несмотря на всю свою злобу, Аддамс даже удивился тому, как хорошо она держится, но заметил, что она смотрит не прямо на дверь, а на какую-то точку на стене чуть правее.

«Скажите, не видите ли вы там чего-нибудь необычного?»

«Необычного, мадам?» — тот изобразил удивление хорошо поставленным голосом.

«Да нет, мадам. Там ничего нет».

«Вы уверены?»

«Абсолютно, мадам».

«О, Боже!» — это было уже почти рыдание, что-то между заклинанием и мольбой.

«Это все, мадам?»

«Да, Мерилис, это все».

«Очень хорошо».

Аддамс подождал, пока он уйдет, и сделал быстрый знак Вэлласу. Тот кивнул и исчез в коридоре. Он обернулся к сестре. Она тяжело опустилась за стол, тело ее неудержимо тряслось. Он испытал легкое удовлетворение, взял свой стул и сел рядом с ней.

«Теперь ты мне все расскажешь», — сказал он мягко.

«Как ты думаешь, что это было — то, что ты видела в коридоре? Призрак отца? Но это невозможно. Он умер и похоронен пять лет назад. Вряд ли ты хочешь сказать мне, что здесь обитают призраки?»

«О, Боже! Я не знаю, что думать. Я могу поклясться, что видела, как он стоит там, почти в тени, но достаточно близко, чтобы я могла узнать его. Говорю тебе, я видела его так же ясно, как тебя или Мерилиса».

«Я думаю, ты переутомилась. Тебе не кажется, что надо немного отдохнуть? Не беспокойся обо мне. Мирстоун, мой друг, о котором я рассказывал тебе, приедет сегодня днем погостить на пару дней. Мне не будет скучно, не беспокойся».

Она встала, нетвердо держась на ногах, и взглянула на него. Это был странный, потусторонний взгляд.

«Ты не веришь тому, что я сказала? Ты думаешь — мне привиделось…»

«Нет, конечно. Я не сомневаюсь — ты видела что-то, и твое сознание немедленно подсказало тебе, что это призрак отца. Но так не бывает».

Она медленно покачала головой.

«Это неправда, Чарльз. Я знаю, ты был скептиком всю жизнь, но я уверена, что все это существует. Я уже чувствовала эти вещи несколько раз здесь, в доме. Я ощущала присутствие кого-то, но не знала, кто это. Сейчас, в первый раз, я увидела его».

«Не отрицаю, ты видела что-то, но я не поверю, что это был призрак. У тебя слишком пылкое воображение, Розали, ты всегда этим страдала».

«Называй это воображением, если хочешь, Чарльз. Но я убеждена, что «этого» в доме больше, чем мы подозреваем».

Она остановилась в дверях.

«Я воспользуюсь твоим советом и отдохну до обеда. Позови меня, когда приедет мистер Мирстоун».

«Хорошо».

Розали довольно долго смотрела на него без всякого выражения, затем вышла и закрыла за, собой дверь. Чарльз Аддамс сидел еще несколько секунд, затем встал, обошел стол и налил себе еще вина. В глубине души он был очень доволен собой. Все началось, как он планировал. Примерно через пару недель он сможет добиться освидетельствования Розали.

Он знал, что ему нужно будет играть на факте, что сестра настаивала на том, чтобы жить в доме одной, имея при себе только слуг. Нетрудно будет подкупить слуг, чтобы они сказали то, что он хочет.

«Хэт, семейный врач, не очень умен, — подумал он насмешливо. — Его, конечно, не купишь — он выше всего этого. Но очень скоро, если все пойдет, как он планирует, в этом не будет нужды».

«Розали — странная женщина», — размышлял он, сидя перед камином. Она была такой всегда, с тех пор, как он ее помнит. Однажды, в детстве, произошла странная история, — он вспомнил ее сейчас, как будто она случилась неделю назад. Их родители уехали в город утром, оставив детей с гувернанткой. Незадолго до одиннадцати он заметил, что Розали беспокойна, суетлива и как-то напугана.

Гувернантка спросила, что с ней, но она вдруг забилась в истерике, закричала, что ее мама убита, что она видит ее лежащей посреди дороги. Гувернантка пыталась успокоить ее, но продолжать занятия было уже невозможно, и он ждал, немного побаиваясь, возвращения отца с матерью.

Отец вернулся один через два часа и принес страшную весть. Их мать была сбита машиной, идущей на огромной скорости. С Чарльзом случился шок, сестра же осталась неподвижна.

Это был первый случай, когда он заметил странности в поведении сестры. Но с того времени они участились.

В другой раз она рассказала ему, что видит их мать в могиле. Он никогда не верил в, это, думая, что она хочет напугать его. Даже сейчас, когда прошло столько лет, чувствовал сильную ненависть к ней.

Он вспомнил, что почти каждый, кто хоть однажды видел его сестру, утверждал, что она психически больная.

Он удовлетворенно потер руки. Все эти дурацкие суеверия сыграют ему на руку. Деньги и имение будут его, если не ошибется и не перегнет палку. Вспоминая отца, он снова разгневался: почему тот составил несправедливое завещание. Розали была любимицей с самого детства, с тех пор как умерла мать, тогда как Чарльз не чувствовал родительского тепла, его терпели — и не более того.

Он выпил стакан одним глотком. Взгляд его упал на большой прижизненный портрет отца, висевший на стене рядом с камином, и он совершенно явно увидел, как тонкие жесткие губы раздвинулись в слабой, презрительной улыбке, глаза загорелись.

Глубоко вздохнув, Чарльз собрался с духом и осушил стакан. Хотя в комнате было тепло, он почувствовал внезапный холод, как будто кто-то стоял сзади и заглядывал к нему через плечо.