Исаак Ермашев - Сунь Ят-сен

• Название: Сунь Ят-сен
• Автор: Исаак Ермашев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1964

Перед вами биография видного политического деятеля Китая, врача по профессии, Сунь Ят-сена, бывшего президентом Китайской республики в начале XX века. Содержит фотоиллюстрации.

---

11 октября он поднялся поздно, в 11 часов утра. Вышел на улицу. Купил газету, развернул, и сразу бросилось в глаза потрясающее: «Учан — столица Хубэя, на Янцзы, в руках революционеров». Сердце бешено заколотилось. Прислонился к стене. Восемь слов, всего восемь, но в них начало нового века. Учан! Он был там в конце прошлого столетия, помнит — старый город, окруженный высокими толстыми замшелыми стенами, олицетворение тысячелетнего могущества императоров и китайской неподвижности, вот этот город в руках революции, там его товарищи.

Прохожие бросают на него удивленные взгляды. Чем так взволнован степенный с виду восточный джентльмен, что с ним?..

Сунь Вэнь на скорую руку завтракает и возвращается в гостиницу. Сейчас же отправляет Xyaïi Сину телеграмму: приветствует революционных героев. Революцию, пишет он, необходимо довести до конца. Добивать маньчжуров! Завоеванное оружие из рук ни в коем случае не выпускать!

Ехать! Немедленно ехать! Он вытряхивает все из карманов. Пожалуй, наберется на билет до Нью-Йорка самым дешевым, значит, самым медленным поездом. А путь предстоит ему немалый — более двух тысяч семисот километров. В тот же день Сунь Вэнь пустился в дорогу на Восток. В Сент-Луисе, на вокзале, купил свежие газеты. Замечательные новости! Учан прочно в руках революционеров. Восстание полностью победило. Маньчжуры в панике, В Шанхае, Кантоне, Чанша волнения. Весь Китай в движении. Душно в вагоне. Он читает и перечитывает сообщения, от которых кипит кровь в жилах. Поезд еле тащится.

Но вот, наконец, и Нью-Йорк. Куда ехать отсюда? Деньги он тут соберет у друзей китайцев. Объехать европейские столицы и выступить там от имени встающей на ноги молодой республики? Слухи об интервенции уже заполняют нью-йоркские газеты. Маньчжуры ищут займов в европейских странах. Он поедет в Англию. Потом будет видно, что делать. Но раньше всего — в Англию. Если Англия не поддержит маньчжуров, то и Япония не поддержит. Другие тоже не станут рисковать.

Уже несколько раз какой-то китаец приходил в эти дни в дом профессора Джеймса Кентли в Лондоне и спрашивал доктора Сунь Ят-сена. Китаец этот твердил, что доктор Сунь должен быть у них и у него для доктора Суня важное сообщение из Кантона. Госпожа Кентли скопировала текст телеграммы. И представить себе только, что через два часа после ухода китайца кто-то опять постучал молоточком в дверь, и, когда госпожа Кентли отперла, на этот раз в дверях стоял улыбающийся доктор Сунь собственной персоной. Точно с неба свалился!

Телеграмма прочитана. Его зовут домой. Милая его сердцу, дорогая родина ждет его, он там нужен, революция призывает своего вождя! Он решает еще немного задержаться. Он встречается с английскими министрами. Для них доктор Сунь частное лицо. Но у него мандат от народа, взявшего судьбу в собственные руки. Ему на словах обещают, что денег маньчжурам не дадут. Такое словесное обещание дано и в Париже. Английские власти снимают запрет на въезд Сунь Вэня в их владения на Дальнем Востоке. После этого он выезжает в Китай по маршруту: Лондон — Пенанг — Гонконг.

А мы вернемся немного назад.

В Хубэе события развивались быстро. Власти все-таки пронюхали о чем-то. Тревога их еще усилилась, когда в Сычуани вспыхнуло восстание и пришлось отправить туда часть войск из учанского гарнизона. И в самом Учане не переставали циркулировать слухи о предстоящем восстании.

В революционных кругах ждут возвращения Цюй Чжэна из Шанхая и прибытия Хуан Сина. 9 октября в Учан вернулса из кратковременной отлучки руководитель Литературного общества Цзян И-y. Ему сообщают, что Цюй Чжэн все еще в Шанхае и что Хуан Син советует отложить восстание до конца октября с тем, чтобы другие провинции также успели подготовиться. Цзянь И-y созвал совещание объединенного штаба по подготовке восстания в Учане и высказался за то, чтобы отложить выступление до 16 октября, а пока усилить работу в воинских частя«, особенно в артиллерийском полку, пушки которого дадут сигнал к восстанию.

Но тут вмешивается «его величество случай».

Еще с февраля Союз всеобщего прогресса снял дом на территории русской концессии в Ханькоу и устроил там одну из своих конспиративных квартир. На этой квартире хранились различные секретные материалы, списки членов, планы Учана и набросок боевого расписания — атаки ворот Учана ударными группами восставших, революционные флаги, нарукавные повязки, оружие и, главное, динамит и готовые бомбы. Снаряжением бомб занимался один из руководителей союза, Сунь У, военный по профессии, член Объединенного союза.

9 октября во второй половине дня на этой конспиративной квартире раздался сильный взрыв. Сунь У, снаряжавший бомбу, был тяжело ранен. Товарищи успели вынести его и спрятать в надежном месте, где ему была оказана медицинская помощь. Но нагрянула полиция концессии и задержала четверых «подозрительных» — трех мужчин и одну женщину. Сообщили китайским властям в Учан. Оттуда прибыли маньчжурские жандармы, и начался «розыск». Наместник приказал запереть все городские ворота Учана, произвести массовые обыски и аресты среди «неблагонадежных». Объединенный штаб революционных организаций собрался в 5 часов вечера 9 октября и принял решение начать выступление в ночь на 10 октября. Передать этот приказ по воинским частям и по боевым группам, однако, не успели. Той же ночью полиция напала на след некоторых явочных квартир революционеров, захватила тридцать два человека, оружие, боеприпасы и взрывчатку. Едва не попал в руки полиции главком Цзян И-y, но сумел скрыться.

Рано утром 10 октября палачи обезглавили перед зданием резиденции наместника Жуй Чэна трех арестованных накануне революционеров — членов штаба по подготовке восстания: Лю Яо-чэня, Пень Чу-фаня и Ян Хун-шэна. Снова пролилась святая кровь. То была первая кровь, пролитая в Учане в тот памятный день. Трое героев пали. Они умерли как подобает революционерам: с достоинством, смело, гордо встретили смерть.

Но дни маньчжуров в том городе были сочтены.

В распоряжении революционного штаба было пять батальонов, в общей сложности две тысячи бойцов. Приказ о выступлении был ими, наконец, получен. Кто поведет солдат?

Главком Цзян И-y не показывался, его не было в городе. Начальник штаба Сунь У ранен. Но командир нашелся. Революция — мастер импровизаций.

В 9 часов вечера 10 октября командир отделения одной из рот 8-го саперного батальона Сюн Бин-кунь, член революционной организации «Литературное общество», вбежал в ротное помещение и крикнул: «Товарищи, разбирай винтовки, пошли бить маньчжуров!» Несколько офицеров пытались задержать солдат, их избили и связали. Выбежали во двор, стали подбегать солдаты других рот. Вооруженные солдаты кинулись к казарме маньчжурской знаменной роты, разоружили этих жандармов, захватили арсенал. Кругом шла беспорядочная стрельба. Из других казарм высыпали еще солдаты. Это были бойцы 15-го стрелкового батальона. В течение неполного часа солдаты и младшие офицеры овладели военным городком 8-й дивизии. Кто-то крикнул: «А теперь на штурм Учана!» Все ринулись к городским воротам, разбили их артиллерией и ворвались в город. Солдаты, стреляя на ходу, бросились к резиденции Жуй Чэна. Дом был пуст! Наместник бежал, как только услышал выстрелы у ворот. Бежал и начальник гарнизона, командир 8-й дивизии генерал Чжан Бяяо. Бежали в панике через пролом в стене. Они знали: пощады от революционных солдат им не будет.

К утру 11 октября Учан и окрестности были в руках восставших. Наместник и его прихвостни, не задерживаясь нигде, бежали до Шанхая.

Восставшие солдаты освободили из тюрем всех арестованных революционеров. Облик Учана изменился до неузнаваемости. Исчезли серые мундиры. Революционные войска сбросили их с себя. Солдаты и офицеры революционной армии оделись в черное, у каждого — белый нарукавный знак. Исчезли императорские эмблемы. Никто еще не сказал — республика, но она уже у всех на устах.

Но нужна власть. Кого поставить во главе нового управления? 11 октября в городе еще не видно ни одного известного революционного деятеля. В силу вступает китайская традиция — власть должна возглавить какая-нибудь «уважаемая личность». Кого знают солдаты? Знают какого-то «приличного» полковника Ли Юань-хуна, командира 21-й сводной бригады. К нему отправляется группа революционеров, чтобы предложить ему пост военного губернатора Хубэя и Учана. Ли наотрез отказывается. Бежит домой, прячется под кровать своей жены. Его извлекают из этого убежища и под угрозой смерти вынуждают согласиться. Эта ошибка, совершенная революционерами, влечет за собой другую: гражданским губернатором назначается Тан Хуа-лун, либерал, быстро перекрасившийся в революционера. Так поступили многие в те дни. Те, кто совершил революцию, оказываются вольными или невольными орудиями в руках далеких от революции людей. Сказывается беззаботное отношение революционных руководителей к главному вопросу — к вопросу о власти. И сказывается отсутствие Сунь Вэня.