Гоар Маркосян-Каспер - Четвертая Беты

• Название: Четвертая Беты
• Автор: Гоар Маркосян-Каспер
• Жанр: Научная Фантастика

Сбой компьютера, аварийная посадка, и двое землян, сотрудников научной базы в дальнем космосе, астрофизик Дан и его жена Ника оказываются на неведомой планете и волей случая становятся первооткрывателями доныне неизвестной Земле цивилизации. Но не только. На планете Торена Дан открывает самого себя, меняет профессию, окружение, образ жизни, приобретает друзей… «Четвертая Беты» не только о приключениях, но и о человеческих отношениях, мужестве, верности, дружбе, любви.

---

— Может быть. Хотя я не уверен.

— Скажи честно, ты и правда не испугался?

Маран пожал плечами.

— Честно — сам не знаю. Я как-то не думал об этом. А что ты спрашиваешь? У тебя самого вид был не больно напуганный.

— Я тоже не думал, — признался Дан. — Я был занят более важными вещами.

— Ну да, решал, кто прав, кто неправ. И в итоге стал на сторону неправого.

— Не неправого, а…

— Слабого. Знаю.

— Все-то ты знаешь.

— Не все, но многое.

— Откуда только?

— Как ты думаешь, — ответил вопросом на вопрос Маран, — каким образом я столько лет удерживаюсь на своем посту… кстати, больше опасном, нежели влиятельном?

— Не знаю. По правде говоря, мне это непонятно.

— Вот когда ты это поймешь, ты не будешь задавать подобных вопросов. Еще тийну?

— Давай. — Дан подставил свою чашку под темную пахучую струйку. Странно, сегодня он пил и не пьянел. — Маран!

— Да? — Маран вылил в свою чашку все до последней капли и перевернув фляжку вверх дном, водрузил ее на стол.

— Ты не хочешь позаботиться о Мите?

— О Мите? В каком смысле?

— А вдруг крестьяне убьют и его?

— Не убьют.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— Почему?

— Во-первых, потому что пик недовольства уже позади. Убив этого несчастного олуха из Вагры, они израсходовали весь свой заряд гнева и к новому убийству психологически не готовы.

— А во-вторых?

— А во-вторых, потому что через два с небольшим часа Мит уже будет не один, а в компании Навера и еще нескольких надежных парней.

— Ах ты отправил Навера назад с подмогой? — догадался наконец Дан.

— Еще бы! Неужели ты думаешь, что я так легко бросаюсь своими людьми?

— Своими?

— Что тебя удивляет? Что у меня есть свои люди? Иначе невозможно. Ни жить, ни работать. Человек ничто без друзей, как власть ничто без преданности.

— И чем ты им платишь за преданность?

— Тем же. Если я знаю, что Мит, к примеру, или Навер пойдут за меня в огонь и в воду, то и они знают, что я никогда не оставлю их в беде.

— Чего бы это тебе не стоило?

— Чего бы мне это не стоило.

— И ты не побоишься рискнуть своим положением или влиянием?

— Нет. Что ты так на меня смотришь? Не веришь?

— Не то чтоб не верю, но… ты мне казался гораздо более расчетливым… Извини, если я тебя обидел.

Маран рассмеялся.

— По-твоему, расчет всегда противоречит чувству? Но ведь, предав тех, кто мне верен, я потеряю впредь всякую поддержку, а не имея поддержки, утрачу и свое влияние. Разве не так?

— Маран! Ты можешь выручить Илу?

— Как же я его выручу?

— Но он спас нам жизнь.

— Ну и что?

— Как что? Мы в долгу перед ним.

— Странная у тебя логика, Дан. По-твоему, его надо выручать, потому что он спас нам жизнь? А если б он этого не сделал?

— Ты имеешь в виду — оставил бы нас на произвол судьбы?

— Я имею в виду то, что подходящая ситуация могла б и не возникнуть. Тогда его выручать не надо? А если б нам спас жизнь какой-нибудь подонок из корыстных соображений? Тогда как?

— Вечно ты все ставишь с ног на голову!

— А ты, я вижу, не любитель парадоксов, друг мой Дан.

— Пусть так. И все-таки попробуй выручить Илу. Попробуешь?

— Дело на контроле у Изия.

— Ну и что?

— Моего предшественника расстреляли из-за небольшой комбинации, связанной с такими, как Ила.

— В смысле?

— Старыми членами Лиги, соратниками Рона Льва. Это долгая история, Дан. Хочешь послушать? Начинается она с так называемого «дела об убийстве»… — Пронзительное жужжание разорвало тишину. Маран снял трубку с аппарата внутренней связи. — Да. Привез. Иду. — Он положил трубку. — Прости, брат. Срочно вызывает. Не терпится, хочет узнать подробности. А ты говоришь — выручи.

— Подождать тебя?

— Да нет, иди спать, это может быть надолго.

Он выпустил Дана, запер дверь и быстро пошел вниз по широкому пологому пандусу. Дан поплелся к себе.

Он чувствовал страшную усталость, сразу лег, только сполоснул под краном покрытое толстым слоем пыли лицо, но заснуть не мог очень долго. Перед глазами вставали то тяжеловесный Ила Лес с его несуразной фигурой и умными глазами, то Ган — невзрачный лысый человечек в очках, казавшийся безликим и безвольным, пока не заговорил. Несколько слов… Оказывается, бывает, что слово становится поступком… Дана зазнобило. За четыре месяца он не совершил ни одного поступка, которым мог бы впоследствии гордиться… да и что он вообще делал — смотрел, слушал… хотя его дело смотреть и слушать, вмешиваться он не имеет права… Так ли? Он ведь не давал присяги, как разведчики, он мог бы что-то и сделать… Он и сделал — пришел к Марану, а кто такой Маран? Он вспомнил спокойное лицо, на котором сконцентрировалась сотня ненавидящих взглядов… Да, там было не меньше ста крепких мужчин, начнись драка, ему пришлось бы выложиться полностью, и что? Он мог бы убить одного, двух, трех… ни в чем не повинных людей, защищавших свое право на кусок хлеба!.. Ну а если б они убили Марана? Марана, которого прозвали бесстрашным его враги, Марана, слову которого верили даже те, кто его ненавидел… Дан застонал. Эта страна со своими порядками, этот народ были вне его разумения, вера, страсти, настойчивость этих людей, их упорствование в своих заблуждениях шли в разрез с его ясными представлениями о жизни… Неужели и мы были такими, думал он с тоской, тоже совершали глупость за глупостью, считая себя при этом умнее всех? Погрязали в невежестве, обожествляли ничтожества, пугались свободы… Или нет, мы такими не были, это они, их ошибки, их потребность в рабском повиновении… приятно думать, что ты лучше других, что твой народ выше других народов… идиот! Дан беспощадно выругал себя. Надо найти Нику, подумал он, завтра с утра пойти искать Нику, быть вместе, думать и решать вместе. С этой мыслью он наконец заснул.

Изнывавший от безделья охранник в холле Дома изготовился было на долгий допрос, но увидев удостоверение Дана — «личный штат Начальника спецотдела Охраны» — сразу остыл и без лишних слов пропустил его. Вот с таких мелочей начинается ощущение сладости власти, подумал Дан, поднимаясь по лестнице.

Дина открыла сразу, словно ждала за дверью, но увидев Дана, растерялась.

— Ты не впустишь меня? — спросил Дан не менее смущенно.

— Конечно. Извини, — она посторонилась. — Проходи.

В комнате никого не было. Дан присел на тахту и украдкой оглядел помещение. Никаких следов Ники… хотя… Под зеркалом в углу лежал какой-то предмет, Дан мог поклясться, что эта штука из ее косметического набора, то ли тушь, то ли помада… Вошла Дина.

— Где Ника? — спросил Дан без предисловий.

— Ее нет дома.

Это «дома» прозвучало так обыденно… Дану словно стало легче дышать. Впрочем, он тут же вспомнил, что еще раннее утро.

— Она здесь не ночевала, — сказал он полувопросительно, полуутвердительно.

Дина промолчала.

— И где же она? — вопрос дался ему трудно, Дина поняла это и сказала подчеркнуто мягко:

— Я не могу сейчас ответить на твой вопрос, Дан. Но уверяю тебя, это не то, о чем ты думаешь.

— А что же? — спросил Дан с горечью. — Она не приходит ночевать, ее подруга не хочет мне сказать, где она… и с кем… Что же я должен думать?

— Дан! Честное слово…

— Не надо. Я пойду.

— Подожди. Она скоро будет.

— Я не хочу ее видеть.

— Дан! Ты неправ. Вам надо поговорить, ты должен объяснить ей…

— Я?!

— Но ведь это ты ушел, оставив ее одну на улице Варей.

— Ушел не я, а она.

— Она не уходила. Это я виновата, Дан. Во всем виновата я. Когда забрали Лея и все его работы… все, во что он вложил себя, чему посвятил жизнь… я поняла, что не вынесу… я выпила отвар черного корня и… Ты, наверно, не знаешь, у нас самоубийцы вне закона, им никто не смеет помогать, их запрещено лечить, ни один врач, ни одна больница их не принимает… Ника выходила меня, она сидела у моей постели пять или шесть дней…

— Прости, Дина. Но она могла сообщить…

— Но ты же знал, что она пошла ко мне, и знал, что Лея арестовали. Как только я очнулась, мы послали за тобой, но тебя уже не было, ты ушел и не сказал, куда. А потом мы узнали, что ты у Марана, что ты обучаешь его подручных. Ника была взбешена, она сказала, что ты давал клятву не открывать секрета этих приемов, это правда?

— Правда, — признал Дан.

— Вот видишь…

— Вижу. Но все это еще не дает ей права проводить ночи неизвестно с кем! Впрочем, прошу прощенья, она, конечно, имеет право любить, кого вздумает, но при чем тут я?

— Ох, Дан, Ника говорила мне, что ты ревнив до безумия, но я не думала…

Задетый до глубины души Никиной неуместной откровенностью, Дан вскочил и направился к двери, однако дойти до нее не успел, в комнату, чуть не сбив его с ног, влетел возбужденный Поэт. Он швырнул на стол маленькую катушку.