Эрнест Ренан - Антихрист

• Название: Антихрист
• Автор: Эрнест Ренан
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: История
• Год: 1991
• ISBN: 5-7183-0001-1

Книга выдающегося французского историка, философа и литератора является четвертым томом "Истории первых веков христианства" и наиболее созвучна драматическим коллизиям современности. Автор провел колоссальную работу по отысканию, систематизации и расшифровке древних рукописей. Он толкует многие тексты Нового Завета по-своему и рисует портреты своих героев в рамке тех драматических событий их жизни, которые разворачивались на широком историческом фоне Древнего Рима, Иерусалима, Ближней Азии. Живая реконструкция века, на протяжении которого шла ожесточенная борьба между тремя религиями — иудейской, языческой и христианской — имеет непреходящее значение.

---

Сверх того, Нерон, хотя и умерший, все еще продолжал держать в своих руках жребий человечества, и басня о его воскресении как метафора имела некоторое правдоподобие. Партия Нерона пережила его. После Отона Вителлий, к великой радости черни, выставлял себя поклонником, подражателем, мстителем Нерона. Он заявлял, что, по его мнению, Нерон показал пример хорошего управления республикой. Он распорядился устроить ему пышные похороны, приказал исполнить отрывки из его музыкальных произведений и при первых звуках поднялся, как бы в увлечении, и подал знак к аплодисментам. Люди здравомыслящие и честные, уставшие от этих жалких пародий царствования, внушавшего отвращение, желали создать реакцию против Нерона, против его людей, против его сооружений; и в особенности они требовали восстановления в своих правах благородных жертв тирании. Известно, что эту роль добросовестно выполнял Флавий. Наконец и туземные цари Сирии решительно высказались за вождя, в котором они видели своего защитника от фанатизма возмутившихся евреев. Агриппа II и Вереника, его сестра, были душой и телом преданы обоим римским полководцам. Вереника, хотя уже достигшая сорока лет, привлекла к себе Тита тайными средствами, против которых не мог устоять молодой самолюбивый человек, хороший работник, не знакомый с большим светом, занятый до сих пор единственно своим повышением; она овладела с помощью любезности и подарков даже и стариком Веспасианом. Оба грубых воина, которые до сих пор вели простую и бедную жизнь, были очарованы аристократической прелестью удивительно прекрасной женщины и внешним блеском того света, который до сих пор был им незнаком. Но страсть, которую Вереника внушила Титу, нисколько не вредила его делам; напротив, все доказывает, что он нашел в этой женщине, опытной в восточных интригах, самого полезного сотрудника. Благодаря ей в заговор были вовлечены царьки Емезы, Софена, Комагены, которые все состояли с Иродами в родстве или в союзе и были более или менее совращены в иудаизм. Еврей-ренегат Тиверий Александр, префект Египта, вполне отдался заговору. Даже парфяне объявили, что готовы их поддержать.

Но всего удивительнее, что даже такие умеренные евреи, как Иосиф, со своей стороны присоединились к интриге и изо всех сил старались внушить римскому полководцу те идеи, которые их так занимали. Мы уже видели, что евреям, находившимся при Нероне, удалось убедить его, что, потеряв римский престол, он приобретет в Иерусалиме новое царство и сделается величайшим властителем в мире. Иосиф утверждает, что с 67 года, когда он был взят римлянами в плен, он предсказывал Веспасиану будущее, которое его ожидает, основываясь на некоторых текстах из Священного Писания. Постоянно повторяя эти пророчества, евреи убедили многих лиц, даже не принадлежавших к их секте, что Восток скоро всем овладеет, что господин мира вскоре выйдет из Иудеи. Еще Вергилий усыплял туманную печаль своей фантастической меланхолии, применяя к своей эпохе «Cumaeum carmen», поэму, по-видимому, имевшую некоторую родственную связь с пророчествами второго Исайи. Маги, халдеи, астрологи также эксплуатировали веру в звезду Востока, предвестницу царя иудеев, которому предназначена великая будущность; христиане принимали все эти химеры совершенно серьезно. Пророчество, по обыкновению всех оракулов, имело двойной смысл; оно оказалось бы достаточно оправдавшимся, если бы вождь легионов в Сирии, расположившийся в нескольких милях от Иерусалима, достиг здесь власти благодаря сирийскому движению. Веспасиан и Тит, окруженные евреями, охотно слушали такие речи и находили в них удовольствие. Прилагая все свои воинские дарования к борьбе с иерусалимскими фанатиками, оба полководца в то же время обнаруживали достаточную склонность к иудаизму, изучали его, интересовались еврейскими книгами. Иосиф делал большие успехи в сближении с ними, в особенности с Титом, благодаря своему мягкому, обходительному, искательному характеру. Он расхваливал свою религию, рассказывал древнюю библейскую историю, которую часто переводил на греческий язык, таинственно сообщал пророчества. Другие евреи играли на тех же струнах и заставили Веспасиана взять на себя роль Мессии. К этому присоединялись чудеса; появились рассказы об исцелениях, совершенно аналогичных с теми, которые передаются Евангелиями, и будто бы сделанных этим Христом в новом роде.

Языческие жрецы Финикии не хотели отставать в этом конкурсе лести. Оракулы в Пафосе и на Кармене утверждали, что они еще раньше предсказывали будущность Флавиев. Результаты всего этого сказались впоследствии. Достигнув власти при содействии Сирии, императоры из дома Флавиев оказались гораздо более доступными к сирийским идеям, нежели высокомерные Цезари. Благодаря этому христианство проникнет в недра этой династии, приобретет в ней приверженцев и при ее посредстве вступит в совершенно новую фазу своего развития.

Около конца весны 69 года Веспасиан как бы вознамерился выйти из военного бездействия, в котором его удерживала политика. 29 апреля он начал поход и появился во главе своей конницы перед стенами Иерусалима. В то же время один из его военачальников, Цереалий, сжег Хеврон; вся Иудея была покорена римлянами за исключением Иерусалима и трех замков — Масады, Иродиума и Махерона, занятых сикариями. Эти четыре пункта требовали трудной осады. Веспасиан и Тит, при той неопределенности общего положения, накануне возможной междоусобной войны, которая могла потребовать всех их сил, колебались взяться за подобное предприятие. Таким образом, затянулась еще на один год революция, которая уже в течение трех лет поддерживала в Иерусалиме состояние кризиса, самого необыкновенного из всех известных в истории.

1 июля Тиверий Александр провозгласил Веспасиана в Александрии и привел город к присяге ему; 3 июля в Кесарее иудейская армия приветствовала его, как Августа; Муциан в Антиохии заставил сирийские легионы признать его, и к 15 июля уже весь Восток ему покорился. В Бейруте произошел конгресс, на котором решено было, что Муциан пойдет на Италию, в то время как Тит будет продолжать войну с евреями, Веспасиан же будет ожидать исхода событий в Александрии. После кровопролитной междоусобной войны (третьей по счету за восемнадцать месяцев) власть окончательно осталась в руках Флавиев. Таким образом, буржуазная династия, прилежная в работе, умеренная, не обладающая силой расы Цезарей, но также и не разделяющая их заблуждений, заменила собой наследников титула, созданного Августом. Расточители и безумцы до такой степени злоупотребляли своей привилегией испорченных детей, что все были рады вступлению на престол хорошего человека, не выдающегося, с трудом достигшего успехов, и не обращали внимания на его мелкие странности, его вульгарную внешность, недостаток хороших манер. Тот факт, что в течение десяти лет новая династия вела государственные дела со смыслом и справедливостью, спасала единство Римской империи и решительным образом опровергла все предсказания евреев и христиан, которые в своих мечтах уже видели распадение империи, разрушение Рима. Пожар Капитолия 19 декабря и страшный бой на улицах Рима на следующий день после пожара на одну минуту воскресили их уверенность в том, что великий день наступил. Но вступление на престол Веспасиана и общее его признание (начиная с 20 декабря) показало им, что приходится примириться с дальнейшим существованием мира, и принудило их отыскать благовидные предлоги для того, чтобы отложить исполнение их надежд на более отдаленное будущее.

Мудрый Веспасиан, гораздо менее волновавшийся, нежели те, кто боролся за утверждение его власти, проводил свое время в Александрии у Тиверия Александра. Он возвратился в Рим лишь около июля 70 года, незадолго до нового разрушения Иерусалима. Тит, вместо того чтобы спешить с войной в Иудее, последовал за своим отцом в Египет и оставался с ним до первых чисел марта.

Битвы в Иерусалиме только ожесточались тем временем. Фанатические движения далеко не исключают у лиц, в них участвующих, взаимной ненависти, ревности, недоверия; составив между собой союз, самые убежденные и самые страстные люди обыкновенно начинают подозревать друг друга, и в этом заключается особая сила; ибо взаимное подозрение создает среди них террор, связывает их между собой словно железной цепью, мешает изменам, не допускает моментов слабости. Только искусственная политика без убеждений прибегает к помощи внешних признаков согласия и гражданственности. Интерес создает общение; принципы же создают разделение, внушают побуждение уничтожать, изгонять, убивать своих врагов. Те, кто рассматривают события с буржуазной точки зрения, полагают, что революция погибает, когда революционеры начинают «поедать друг друга». Но это, напротив, является доказательством того, что революция обладает всей своей энергией, что ею руководит безличное пламя. Никогда это не сказывалось нагляднее, чем в страшной иерусалимской драме. Действующие лица ее как бы заключили между собой договор на смерть. Подобно тем адским хороводам, которые, по верованиям средних веков, составлял Сатана, увлекая одной цепью в фантастическую бездну вереницы людей, пляшущих взявшись за руки, революция также не позволяет никому выбиваться из их круга, который он ведет. Статистов сзади подгоняет террор; возбуждая одних и в свою очередь возбуждаемые другими, они идут к пропасти; никто не может отступить, ибо сзади каждого спрятан меч, который принуждает его идти вперед, если он вздумает остановиться.