Дмитрий Чураков - Бунтующие пролетарии: рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)

• Название: Бунтующие пролетарии: рабочий протест в Советской России (1917-1930-е гг.)
• Автор: Дмитрий Чураков
• Жанр: Научпоп
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4444-0244-3

Книга посвящена ранее почти неизвестному явлению — протестному движению рабочих в первые десятилетия становления советской государственности, хронологически охватывающему события, начиная с ультиматума Викжеля о создании «однородного социалистического правительства» до сталинской индустриализации и начала Великой Отечественной войны. На основании широкого круга источников (от архивных материалов до периодики того времени) раскрывается обширная панорама массовых выступлений в Советской России — СССР, анализируются их причины, динамика, формы, влияние на политику установившегося в стране режима.   О взаимоотношениях пролетариев и советской власти казалось бессмысленным говорить, настолько близки были эти понятия и для государственных мужей, и для обычного человека. Рабочие мятежи времен Гражданской войны воспринимались как результат внешней, эсеровской пропаганды, а вовсе не как проявление каких-то тенденций внутри самого пролетариата. Данная книга, написанная доктором исторических наук, одним из крупнейших специалистов по новейшей отечественной истории Дмитрием Олеговичем Чураковым, — объективная и беспристрастная, какими и должны быть подобные исследования. На основании широчайшего круга архивных источников и периодики того времени (в том числе редчайших местных изданий эпохи военного коммунизма) восстанавливается истинная картина протестных выступлений советского пролетариата. Не зная этих фактов и выводов, невозможно адекватно понять ни наше недавнее прошлое, ни многие особенности современной политической жизни России.

---

14 мая в 8 часов 30 минут с Николаевского вокзала в Колпино отправился поезд с делегацией рабочих петроградских заводов, направлявшейся на похороны жертв расстрела. По сообщению газет, в нее входили представители Путиловской верфи, Старого завода, Патронного, "Арсенала", "Сименс-Шуккерта", Вагоностроительного завода, Акционерного общества "Зигель", "Артур Коппеля", Русско-Балтийского, Обуховского, фабрики Богданова, от главных вагоностроительных мастерских Николаевской железной дороги, Гильзового, Общества 86 года, Чрезвычайного собрания уполномоченных фабрик и заводов, ряда крупных государственных типографий и экспедиций, Невской писчебумажной фабрики, главных мастерских Северо-Западной железной дороги, Монетного двора и представители партии с.-р., местные представители колпинского завода и партийных организаций. Власти пытались предотвратить превращение похорон в политическую акцию, ее представители всячески старались избежать участия в траурной процессии. Исполком Колпинского совета предупредил организаторов о возможных последствиях в случае нарушения порядка шествия. Тем не менее в похоронах приняло участие более тысячи участников. По мере следования к процессии присоединялись все новые и новые участники. На протяжении всего шествия от церкви, в которой отпевали убитого, до кладбища манифестанты пели революционные песни, играл колпинский рабочий оркестр. Организация колпинских эсеров и представители некоторых петроградских заводов шли со своими знаменами. На кладбище число участников похорон еще более возросло. Над собравшимися звучали речи, которые "носили резко оппозиционный характер". На могилу погибшего лёг венок с много говорящей надписью — "Жертвам голодных — погибшим от сытой власти".

Примерно в те же дни, что и в Колпино, беспорядки на почве голода произошли в другом пригороде Петрограда — Сестрорецке. Там, правда, обошлось без кровавых жертв, но пострадавшие были: неуправляемая толпа избила нескольких членов местного Совета и служащих продовольственного отдела. За учиненные бесчинства под арестом оказалось несколько человек. Их обвиняли в непосредственном участии в избиении советских работников. Рабочая масса оказалась этим взбудоражена еще больше, поскольку, по ее убеждению, против арестованных конкретных улик не было. Толпа настаивала на освобождении "невиновных". Производивший аресты начальник отделения по охране внутреннего порядка Сестрорецкого совета это требование выполнять отказался, а вскоре были произведены новые аресты. Но теперь арестовывали уже не участников, а "подстрекателей-контрреволюционеров".

Ночью все арестованные, а с ними и 1300 хранящихся на заводе винтовок, были переправлены в Петроград. Из остававшихся на заводе 1000 еще не законченных винтовок были вынуты затворы и забраны в штаб местной части Красной армии. Но предпринятые властями меры не сняли напряжения. Рабочие Сестрорецка объявили забастовку. На собраниях и митингах они вновь и вновь требовали выпустить на свободу своих арестованных товарищей. Обещание председателя Революционного трибунала освободить тех, кто непосредственного участия в погромах не принимал, рабочих не удовлетворило, и они продолжали настаивать на немедленном освобождении всех задержанных, а также на создании следственной комиссии по расследованию произошедших событий. Вместе с этим рабочие выразили недоверие Сестрорецкому совету и постановили отозвать не оправдавших их доверие депутатов.

В середине и последних числах мая повторились выступления на Путиловском заводе. О событиях этого времени много и подробно писала газета М. Горького, протестовавшая против ограничения демократических свобод большевиками. По сообщениям газеты, одним из основных лозунгов этого времени становятся требования пересмотреть продовольственную политику Советского государства, предотвратить голод. Так, на состоявшемся 28 мая 1918 г. общезаводском собрании рабочие-путиловцы по этому вопросу приняли специальную резолюцию. В ней говорилось: "Требуется свободный ввоз продуктов без ограничения, устранение мероприятий Советской власти, направленных к этому ограничению, свободный въезд и выезд из Петрограда, уравнение пайка с красногвардейцами и т. д.". Близкую по духу резолюцию приняли и рабочие Гутуевской судостроительной верфи.

В тот же день приостановили на полдня работу рабочие фабрики Паля. На общезаводском митинге ими была выбрана делегация в 50 человек. В ее задачу входило осведомление рабочих остальных предприятий Петрограда о выдвигаемых рабочими фабрики требованиях. Среди них были такие, как: 1) изменение продовольственной политики; 2) отмена смертной казни; 3) снятие ограничений с политических свобод; 4) созыв Учредительного собрания. Одновременно рабочие фабрики Паля агитировали за стачку, поскольку иного выхода, по их мнению, не было. По сообщениям новожизненцев, призыв к забастовке быстро перекинулся и на другие предприятия города. Его поддержали рабочие Семянниковского завода, фабрик Торнтон и Варгунина, на которых в тот момент выбирались делегаты для отправки их в Москву. Агитация за стачку велась и в других районах города.

Драматично события 28 мая 1918 г. разворачивались на фабрике Торнтон. На общезаводском собрании некоторые рабочие этого завода потребовали уничтожить советское знамя фабрики. Чтобы утихомирить вышедшую из берегов толпу, присутствовавший на собрании член Петроградского совета левый эсер Медовиков выхватил револьвер. Но наседавшая толпа сумела разоружить его и удалить с фабрики. В ответ на это на фабрику были вызваны 60 красногвардейцев. Рабочие бросились было за помощью к матросам стоящей поблизости на Неве минной флотилии, но собрание было рассеяно. Весь день 29 мая красногвардейцы проводили аресты. Среди задержанных оказался и рабочий, выбивший пистолет из рук Медовикова.

По сообщению газеты "Новая жизнь", в последние дни мая акции протеста, вплоть до замедления работ и полной их приостановки, наблюдались на Александровском механическом заводе, в Главных вагонных мастерских Николаевской железной дороги, на фабрике Масквела. Постановили примкнуть к стачке рабочие фабрики Варгунина. На Невском судостроительном заводе голоса о стачке поначалу разделились. Но "стоило появиться стачечницам-женщинам фабрики Масквел, Торнтона и других с упреками, что вот, дескать, женщины бастуют, а мужчины не хотят их поддержать, как колебание исчезло, и весь завод встал".

С начала июня 1918 г. стачечная борьба в Петрограде постепенно идет на убыль, но выступления рабочих против большевистского режима тем не менее продолжаются. Так, в середине июня неспокойно было на Обуховском заводе. Прошла забастовка протеста железнодорожников станции Тихвин Николаевской железной дороги. Комиссару путей сообщения Северного района Заблоцкому пришлось в срочном порядке обратиться к ним с воззванием. В нем указывалось, что забастовка такого крупного железнодорожного узла, как Тихвин, тяжело отразится на деле продовольственного снабжения всей России, ибо через этот пункт следуют поезда на Мурманск, Москву и на Восточный фронт.

Последний всплеск массового недовольства питерских рабочих в 1918 г. приходится на конец июня — начало июля 1918 г., когда организованная оппозиция попыталась инициировать общегородскую стачку. По агентурным данным ВЧК, оппозиция рассчитывала на поддержку не менее чем 100 тыс. человек и вела активную подготовительную работу. Власти также не бездействовали, проведя превентивные аресты среди организаторов забастовки и наставительные беседы с рабочими. Были предприняты и другие меры, призванные обезопасить город от возможных последствий срыва производственных циклов и железнодорожного сообщения. Все, кто с тревогой, а кто с надеждой, ждали дня начала стачки. Но когда 2 июля наконец наступило, стало очевидно, что расчеты оппозиции не оправдались.

Хотя в листовке о результатах забастовки ее лидеры заявляли, что в стачке приняло участие 20 тыс. человек, это было сильным преувеличением. Реально в забастовке участвовало в 2–3 раза меньше рабочих. В том же воззвании организаторам выступления пришлось признаться: "Советская власть торжествует победу над рабочим классом. Забастовка против нее не удалась". Объективно обстановка в городе складывалась совершенно иначе, чем на то рассчитывала оппозиция. Трамвайное сообщение прервано не было. На некоторых трамваях красовались плакаты с надписями "Да здравствует Советская власть" и "Мы, рабочие, работаем, а белогвардейцы бастуют". Аналогичный плакат с красноречивым дополнением был вывешен и на воротах Дома предварительного заключения: "Мы, рабочие и служащие, работаем. Вы, белогвардейцы, бастуете. Здесь для белогвардейцев места есть. ДПЗ".

Работало подавляющее большинство фабрик и заводов города. Бастовало всего несколько предприятий, среди них такие, как Обуховский завод, фабрики Паль и Масквел. Бастовали рабочие экспедиции заготовления государственных бумаг. Колебались рабочие фабрики Торнтон. После обеденного перерыва некоторые из них все же решились на работу не выходить. Неустойчивые настроения наблюдались на Путиловском заводе, но в большинстве мастерских завода работы производились. Под впечатлением прохладного отношения к стачке со стороны путиловцев заколебались и приступили к работе рабочие завода Тильманс, накануне вроде бы принявшие решение примкнуть к стачке. Условно был решен вопрос о присоединении к стачке на фабрике Варгунина. Как вынуждены были признать сами лидеры оппозиции, забастовка была осуществлена "лишь на единичных заводах… и притом не на крупных". Провал общегородской стачки стал неприятным ударом по оппозиции и заставил некоторых ее деятелей перейти на позиции более активной борьбы с большевиками. Однако в целом обстановка в рабочих кварталах города постепенно нормализуется.