Михаил Казьмин - Через семь гробов

• Название: Через семь гробов
• Автор: Михаил Казьмин
• Жанр: Космическая фантастика

XXIV век. Человечество обжилось в космосе, не встретив никаких 'братьев по разуму'. Но ему, человечеству, и так не скучно. Вот так и в жизни главного героя, Романа Корнева, бывшего летчика-истребителя, а ныне пилота и владельца небольшого космического транспорта, предостаточно хватает опасных приключений…

Ведь как бывает в жизни: подвезешь пассажира, приличного вроде бы человека, а потом начинаются проблемы. То неизвестно кто на корабль к тебе пролезет, то вообще пираты похитят, то окажешься в центре мятежа. Нет, не подумайте, что все так уж плохо - и невесту себе Роман нашел, и адреналина в жизни стало столько, что хоть делись. Только все с какими-то проблемами. Невесту пытаются убить, а от переизбытка адреналина иной раз тошно бывает. А еще постоянно лезут в голову воспоминания о славных временах, когда он был простым военным летчиком. И не всегда эти воспоминания приятные... Но сам себе не поможешь - и тебе никто помогать не станет. Вот и старается Роман Корнев сам со всеми этими проблемами разобраться. И ведь получается, мать его, через семь гробов с присвистом!

---

  Повинуясь желанию поскорее увидеть свой корабль, Корнев, не заходя в портовую контору, вышел на стоянку и, остановился на расстоянии, позволявшем целиком окинуть 'Чеглок' взглядом. Хорош, что и говорить! Изящные скругленные обводы, благородные пропорции и при всем этом некая даже на стоянке бросающаяся в глаза устремленность вперед - меньше всего 'Чеглок' был похож на обычный грузопассажирский корабль, напоминая очень большую яхту. Роман усмехнулся, вспомнив свое впечатление от впервые увиденного корабля, тогда еще безымянного, только с номером. Тогда шестой 'север' показался ему неуклюжим гигантом по сравнению с 'филиппком'. А с чем еще Корневу было сравнивать, кроме как с истребителем, на котором отлетал почти два года? Да уж, отлетал... Отлетался, если уж говорить прямо.

  Та вторая ракета, от которой он так и не смог отцепиться на орбите Муллафара, взорвалась настолько близко от его 'филиппка', что взрыва поручик Корнев не увидел и не услышал. Ну или потом не помнил. Толчок сзади - и в себя Роман пришел только в госпитале спустя почти две недели. Первоначальная радость от того, что увидел на своих местах руки и ноги, прошла, когда врачи познакомили его со списком имплантов. Все кости правой руки вместе с плечевым суставом и все правые ребра были установлены искусственные. Наращенные на руку мышцы, нервы, кровеносные сосуды и что там полагается еще, как и новое правое легкое, новая печень и пара метров замененных на новые кишок имплантами не считались, проходя как 'выращенные ткани и органы', однако и того, что считалось, более чем хватало для запрета на пилотирование истребителей.

  Сейчас Корнев вспоминал то время спокойно и даже как-то отстраненно. Но тогда... Тогда это был конец. Именно так Корнев это воспринимал. Им овладело тупое безразличие и ко всему вокруг, и к себе самому. Госпиталь, конечно, военный, дисциплину, пусть и с некоторыми поправками на состояние пациентов, там никто не отменял, так что отлынивать от занятий по восстановлению функций руки и дыхательной гимнастики не удавалось. Вот только все предписанные упражнения Корнев выполнял исключительно для галочки - настолько лениво, что прогресса в реабилитации не было никакого. Ни врачи, ни психологи сделать ничего не могли. Неудача постигла даже обалденную красавицу-медсестричку, специально обученную возрождать у пациентов интерес к жизни весьма, как бы это помягче выразиться, специфическими методами, основанными на использовании одного из сильнейших человеческих инстинктов - полового.

  А командующий корпусом смог. Великий князь Андрей Константинович лично вручал Корневу орден Святого Георгия четвертой степени и погоны штабс-ротмистра. Видимо, перед посещением Корнева великий князь поговорил с врачами, так что когда новоиспеченный штабс-ротмистр и кавалер, кое-как шевеля новой рукой, едва не выронил из непослушных пальцев награду, великий князь приказал всем присутствующим выйти и устроил Корневу такой сеанс психотерапии, который Роман запомнил навсегда. И о котором никогда никому не рассказывал и не расскажет. Никогда. Никому. Даже Хайди. Скажи Роману такое кто угодно, он бы, наверное, попытался кинуться с кулаками. А тут... Великий князь и генерал-лейтенант все-таки. Это во-первых. А, во-вторых, с такой рукой Корнев и ничего бы не сделал даже какому-нибудь совершенно постороннему человеку. Но Корнева пробрало. До самых до печенок. Злость на великого князя почти тут же сменилась злостью на самого себя, и едва Андрей Константинович покинул госпиталь, Роман сам, добровольно, отправился в реабилитационный зал.

  Доктора, кстати, совершенно не удивились такой перемене настроения пациента. Видимо, методика начальственного разноса как эффективного способа психотерапии была отработана великим князем до совершенства. А может, и не только им - все же за плечами Андрея Константиновича были несколько поколений предков, привыкших повелевать и умеющих мотивировать подчиненных на выполнение абсолютно любых задач. Когда такие навыки впитываешь с самых что ни на есть детских лет, это вам не просто курс профессионального обучения.

  В общем, на третий день Корнев мог самостоятельно работать ложкой, на четвертый - пользоваться чашкой, на пятый - даже щелкать пальцами, пусть и почти бесшумно. Речь, понятно, о правой руке - до этого пользовался левой. Специальная диета, проработанный комплекс упражнений, а главное, появившаяся мотивация - все это способствовало возрождению интереса к жизни, который Корнев блестяще проявил с той самой медсестричкой. Ну, то есть, это она сказала Роману, что блестяще. Польстила, наверное, опять же в целях усиления стремления к полному излечению.

  Собственно, специалисты по реабилитации и подали Корневу идею податься в капитаны-пилоты, когда он твердо решил оставить военную службу. Решение это далось штабс-ротмистру тяжело, но вариантов он тут не видел. Оставить его в летном флоте начальство было готово, но только на штабной службе или с переучиванием на инженера. Видеть, как летают другие, обеспечивать их полеты и при этом не летать самому - такой жизни Корнев для себя не представлял. Правда, разок попытался представить, потом остаток дня героически боролся с желанием напиться.

  А тут вариант, хоть как-то напоминающий полеты на истребителе. Один в кабине, куда большая, чем у крупных кораблей, возможность маневрировать, в общем, чем никак, лучше уж так. Жалованье свое Корнев никогда полностью не тратил, накопилась там неплохая сумма, опять же, при открытии своего дела ему как бывшему офицеру и георгиевскому кавалеру полагались изрядные льготы, вступление в гильдию независимых навигаторов открыло ему доступ к ссуде на очень выгодных условиях... В общем, очень скоро отставной штабс-ротмистр Роман Корнев стал владельцем универсального грузопассажирского транспорта третьего ранга типа 'Север' пятой серии. Название предложила сестра Ольга, Роману понравилось, и его корабль стал 'Чеглоком'. На обоих бортах рядом с русскими флагами нарисовали этого изящного соколика и написали название, на чем и завершилось придание кораблю индивидуальности. Ну вот теперь еще и отметки о победах, хе-хе.

  По-настоящему Корнев полюбил свой корабль, когда разобрался с управлением. Не 'филиппок', конечно, но все равно, чувствуешь себя именно пилотом, а не кем-то еще. По легкости управления 'севера' больше всего напоминали хорошо знакомые учебные 'топтыжки',[31] прощающие неопытному пилоту большинство ошибок, а в руках пилота опытного способные на такие трюки, что на ежегодных авиапраздниках заставляли зрителей ахать и радостно аплодировать. Но вот к размерам рубки, которую Корнев по привычке еще долго именовал кабиной, привыкнуть сначала было трудно. Первое время Роман несколько раз пытался искать, за что ухватиться, чтобы вылезти из кабины, а не просто встать с кресла. 

  Потом специалисты гильдии учили его основам коммерции, рассказывали об особенностях различных миров Фронтира, объясняли, как и с кем себя вести. В общем, подготовку Корнев получил основательную. Понятно, что теория теорией, а практика - практикой, но с такой теорией, какую преподавали ему в гильдии, практику он освоил без особых проблем. Ну да, бывали поначалу рейсы, когда в убытки он влетал по собственной дури, а не по сложившимся обстоятельствам, но и убытки были не такими уж большими, и не допускать повторения таких ошибок он научился быстро.

  - Роман Михайлович! - подбежавшая Катя, соседская дочка, работавшая в конторе космопорта 'Тюленев Мыс', отвлекла Корнева от воспоминаний. - Там к вам пассажир по госповестке!

  О-па! При вступлении в гильдию Корнев был ознакомлен с обязанностью время от времени выполнять поручения государственной власти по так называемым госповесткам. То есть на какое-то время его с кораблем могли призвать для выполнения перевозок в интересах государства. Насколько Корнев знал, оплачивалась такая служба неплохо, хотя и по твердым расценкам, а не как договоришься, и бывало такое нечасто. У него вот сейчас так вообще первый раз.

  - Что за пассажир? - выдержав небольшую паузу, чтобы Катя хоть пару раз нормально вдохнула-выдохнула после пробежки, спросил Корнев.

  - Не знаю, важный такой! Как госповестку представил, Сан Саныч мне сразу велел за вами бежать!

  Корнев хмыкнул. Если Сан Саныч, как все его звали, отставной старшина-технарь летного флота, работавший в конторе космопорта начальником смены, определил пассажира как важную птицу, ради которой надо погнать девчонку бегом, значит, персона действительно серьезная. Как умеют чувствовать начальство унтера, так не умеет больше никто. Идя за все время норовившей перейти на бег Катей (ну вот еще, сам-то он бежать даже не думал!), Корнев уже через несколько шагов пожалел, что не с кем сейчас поспорить. Потому как он готов был поставить что угодно на то, что совершенно точно знает, кто этот пассажир. И точно - едва Корнев вошел в контору, как навстречу ему поднялся он самый, Дмитрий Николаевич Лозинцев собственной персоной.