Джозеф Ле Фаню - Комната в отеле «Летящий дракон»

• Название: Комната в отеле «Летящий дракон»
• Автор: Джозеф Ле Фаню
• Издательство: Квадрат
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1993
• ISBN: 5-8498-0022-0

Предлагаемый вниманию читателей сборник объединяет произведения, которые с некоторой степенью условности можно назвать «готической прозой» (происхождение термина из английской классической литературы конца XVIII в.).

Эта проза обладает специфическим колоритом: мрачновато-таинственные приключения, события, происходящие по воле высших, неведомых сил, неотвратимость рока в человеческой судьбе. Но характерная примета английского готического романа, особенно второй половины XIX в., состоит в том, что таинственные, загадочные, потусторонние явления органически сочетаются в них с обычными, узнаваемыми конкретно-реалистическими чертами действительности.

Этот сплав, внося художественную меру в описание сверхъестественного, необычного, лишь усиливает эстетическое впечатление, вовлекает читателя в орбиту описываемых событий. Обязательный элемент «готических» романов и повестей — тайна, нередко соединенная с преступлением, и ее раскрытие, которое однако — в отличие от детектива может, — так и не произойти, а также романтическая история, увязанная с основным сюжетным действием.

---

Любой сторонний наблюдатель, которому случилось заметить сию бесстрашную атаку, неминуемо принял меня за умалишенного. К счастью, заветное ландо успело проехать прежде моего падения: как вы понимаете, рыцарь вовсе не жаждал предстать пред дамою сердца вывалянным в пыли и в сплюснутой, никак не желавшей сниматься шляпе.

Несколько времени я стоял, осыпаемый щедрою бранью, которая перемежалась с неприятнейшим хохотом. В разгар окружившего меня веселья, пытаясь смахнуть пыль с платья посредством носового платка, услыхал я знакомый голос: «Месье Бекетт!».

Я обернулся — в окне одной из карет мелькнуло лицо маркиза. Я был рад ускользнуть из-под града насмешек и вмиг оказался возле него.

— Поездка ваша оказалась зряшной, — сказал он. — Вы наверняка уже выяснили, что в версальских гостиницах не осталось ни единой свободной кровати; добавлю, что и во всем городе вы не найдете ни единой комнатушки. Но кое-что мне все-таки удалось устроить — думаю, это вполне сгодится. Прикажите вашему слуге ехать следом, а сами забирайтесь сюда и садитесь рядом со мною.

По счастью, в плотной цепи экипажей как раз образовалась брешь, и моя карета уже выбралась из затора.

Я велел слуге следовать за нами, маркиз сказал что-то своему кучеру, и мы тотчас пустились в путь.

— Я отвезу вас в одно местечко, о котором и в Париже мало кому известно; узнав о беспримерном наплыве публики в Версаль, я на всякий случай заказал для вас комнату. Это старая и очень уютная гостиница, всего в миле отсюда; называется она «Летящий дракон». Вам повезло, что утомительные обязанности призвали меня в Версаль раньше, чем предполагалось.

Мы проехали, я думаю, мили полторы к дальнему концу Версальского дворца и выбрались на неширокую старую дорогу, по одну сторону которой тянулся дворцовый парк, по другую же стояли деревья гораздо более старые — кроны и стволы столь внушительных размеров редко встретишь во Франции.

Мы остановились перед старинным массивным зданием канского камня; оно показалось мне, пожалуй, слишком вычурным для гостиницы; скорее всего, дом изначально был задуман как частный особняк для какого-то состоятельного и, судя по множеству разных гербов на стенах, родовитого владельца. От подъезда полукругом выдавалось вперед обширное гостеприимное крыльцо, явно более поздней постройки, над которым помещался раскрашенный и золоченый каменный горельеф — вывеска гостиницы. То был летящий дракон со сверкающими красно-золотыми крыльями; бледно-зеленый с золотым отливом хвост чудовища образовывал бесчисленное множество колец и заканчивался зазубренным, наподобие смертоносной стрелы, блестящим острием.

— Что ж, простимся. Надеюсь, вам здесь понравится. В любом случае это лучше, чем ничего. Я бы тоже зашел, но вынужден блюсти инкогнито! Полагаю, вы будете вдвойне довольны, если я по секрету скажу, что в доме водятся привидения — меня в молодые годы это привело бы в неописуемый восторг. Но не вздумайте обмолвиться о сем прискорбном факте в присутствии хозяина: полагаю, для него эта тема весьма болезненна. Прощайте. Если желаете по-настоящему насладиться маскарадом, советую одеться в домино. Я тоже рассчитываю заглянуть во дворец. Тогда я непременно появлюсь в таком же костюме. Как мы друг друга узнаем? К примеру, можно что-нибудь держать в руке — нет, цветок не пойдет, цветов будет слишком много. А что если пришить или приколоть к домино небольшой крестик, дюйма в два-три длиною; пусть у вас на груди будет красный — как-никак вы англичанин, — а у меня белый. Да, это вполне подойдет. В какую бы комнату вы ни зашли, держитесь поближе к двери, покуда мы не встретимся. Я буду высматривать вас возле всех дверей, а вы ищите меня; так мы очень скоро друг друга найдем. Итак, договорились. Знаете, для меня подобные увеселения хороши разве в обществе человека молодого: в моем возрасте надобно заимствовать свежесть ощущений у молодости и непосредственности. Прощайте же; увидимся вечером.

К этому времени я уже стоял на дороге. Попрощавшись, я захлопнул дверцу кареты, и маркиз уехал.

Глава XI «Летящий дракон»

Я огляделся. Дом, и сам по себе весьма живописный, в окружении вековых деревьев выглядел еще загадочнее. Весь пейзаж дышал стариною, уединением и разительно отличался от парижского блеска и суеты, к которым я уже начал было привыкать.

Минуты две изучал я великолепный старинный горельеф. Затем перешел к более внимательному осмотру самого здания. Внушительные размеры и основательность постройки отвечали скорее моим представлениям о старинном английском постоялом дворе, в каком могли бы остановиться на ночлег Кентерберийские странники, нежели о веселой французской гостинице. Исключение составляла разве что круглая башенка над левым крылом дома: заостренная форма ее крыши, пожалуй, напоминала о замках Франции.

Войдя в гостиницу, я сообщил, что моя фамилия Бекетт и что для меня оставлена здесь комната. Я был принят со всею предупредительностью, на какую только может рассчитывать английский милорд с бездонным, само собою разумеется, кошельком.

Комната, куда отвел меня хозяин, была обшита темными дубовыми панелями, обставлена унылою и давным-давно вышедшею из моды массивною мебелью и казалась мрачноватой. Здесь был широкий очаг и над ним тяжелая каминная доска с резными щитами, в коих при желании можно было обнаружить сходство с гербами на наружных стенах дома. Все это выглядело весьма любопытно, но располагало к меланхолии и в целом производило впечатление даже гнетущее. Я подошел к двухарочному окну, с каменной колонною посредине, из которого открывался вид на небольшой заросший парк и старый замок, в изобилии украшенный старыми башенками — точно такими же, как я описал выше. Деревья обступали замок с трех строи.

Как-то грустно было смотреть и на замок, и на парк: здесь царили разор и запустение, а призрак былого великолепия, витавший над всем, придавал особую мрачность открывавшемуся из окна пейзажу.

Я спросил хозяина, что это за замок.

— Шато де ла Карк, месье.

— Как жаль, что он так заброшен, — заметил я. — Или, лучше сказать: как жаль, что владелец его так небогат.

— Может, и жаль, месье.

— Вот как? — Я вопросительно взглянул на хозяина. — Его, стало быть, здесь не очень-то любят?

— Не стану отвечать ни да, ни нет, месье, — сказал он. — Я просто имел в виду, что неизвестно еще, как бы он распорядился богатством.

— Кто же он? — осведомился я.

— Граф де Сент Алир.

— Что? Граф? Вы уверены? — взволнованно спросил я. Теперь уж настала его очередь глядеть на меня с недоумением.

— Совершенно уверен, месье. Это граф де Сент Алир.

— Часто ли видят его в этих краях?

— Не очень, месье. Он подолгу бывает в отъезде.

— Он что же, беден?

— Я плачу ему за наем вот этого дома. И деньги-то, признаться, невелики, но он их, похоже, ждет не дождется, — насмешливо улыбаясь, отвечал хозяин.

— Однако, судя по тому, что я слышал, не может же он быть совсем без средств, — настаивал я.

— Говорят, он игрок, но за это не ручаюсь; знаю только наверное, что он не богат. Как-то, месяцев семь назад, умер его родственник из захолустья. Тело привезли сюда, в замок, и графу пришлось раскошеливаться и хоронить его на Пер-Лашез, как того желал покойный. Граф от расстройства просто занемог; хотя, говорят, по смерти родственника ему перепало приличное наследство. Впрочем, деньги, кажется, вообще не идут ему впрок.

— Он ведь уже старик?

— Старик? Он вечен. «Вечный жид» — его тут все так величают; вот только в кармане у него не всегда наберется пять монет. Однако же, месье, он не унывает: недавно взял себе молодую красивую жену.

— И что она? — торопил я.

— А что она? Она, значит, графиня.

— Неужели это все, что можно о ней сказать? Есть же у нее какие-то достоинства?

— Ах, достоинства! Есть, месье; и три из них несомненны.

— Какие же?

— Молодось, красота и — бриллианты.

Я рассмеялся. Хитрый старик, видимо, меня поддразнивал.

— Вижу, друг мой, — сказал я, — вам не хочется…

— Ссориться с графом, — закончил он. — Это верно. Видите ли, месье, у нас с ним всегда найдется парочка способов, чтоб друг другу насолить. Но, как вы понимаете, лучше, ежели каждый будет заниматься своими собственными делами и не трогать соседей.

Итак, не было смысла продолжать расспросы, по крайней мере, сейчас. Возможно, хозяину и впрямь нечего сказать. Если же я в этом усомнюсь — всегда можно достать из кошелька несколько наполеондоров. Не исключено, что их-то он и хочет выудить.

Хозяин «Летящего дракона» был сухой загорелый старик с военной выправкой и, судя по всему, весьма неглупый. Как я узнал впоследствии, он служил у Наполеона еще во времена первых итальянских походов.