Hel Lumi - Кровавое наследие

• Название: Кровавое наследие
• Автор: Hel Lumi
• Жанр: Фэнтези

---

Я повалился на каменный пол и тут же не преминул воспользоваться его холодом, прислонив обожженную ладонь к ледяной поверхности. Кожа горела огнем, но остужающий камень всё же принес некоторое успокоение. Однако вампиры не могли стерпеть оздоровления пленника. Все их старания обернутся прахом, если оборотень перестанет страдать, хоть на минуту.

Сильвио замер возле ворот, очевидно, предоставляя дальнейшую свободу действия своему "коллеге". Мулат, не боявшийся соприкосновения с пруститом, уверенно шагнул ко мне и рывком оторвал мою ладонь от спасительного камня. Одновременно с резкой пронзительной болью я услышал мерзкий хруст. До настоящего момента я молчал, но теперь из горла против воли вырвался сдавленный крик. И хотя это больше напоминало приглушенный стон, за стеной всё же послышалась беспокойная возня. Кажется, мой вопль переполошил девушку. Меня, признаться, он тоже напугал. Со мной прежде ничего подобного не случалось. Я не понял, какую именно кость вампир мне сломал, но это оказалось жутко болезненно.

Всё перемешалось. Ожог на ладони и на пораненном плече, разъедаемом острыми ядовитыми крошками прустита, боль в груди из-за наверняка покалеченных ребер и, конечно же, невозможно было забыть о сломанной руке, которая так же пылала, будто в адском огне. Мук было более чем достаточно, поэтому я никак не отреагировал, когда темнокожий вампир ударил меня ногой по ребрам. Внутри снова что-то хрустнуло, но я даже не пикнул. Перед глазами поплыл красный туман с кружащимися там мерцающими мушками. Сквозь пелену я с трудом смог разглядеть, как кровопийцы скрываются из виду. Мне показалось, что я теряю сознание, но нет. Мозг человека самопроизвольно отключается от непереносимой боли, но не мозг ликана. Однако я мечтал о потере сознания, как о спасении и утешении. Увы, организм оборотня устанавливал собственные правила, и я продолжал чувствовать терзания в полной мере. И это продлится до тех пор, пока раны не залечатся сами собой.

Бедный Норм! Неужели ему тоже пришлось всё это пережить?! Я с содроганием подумал, как ужасна была его участь. Норм меньше меня и не столь сильный, хотя прожил большее количество лет. Сколько же страданий выпало на долю несчастного прежде, чем тот сдался? Если еще полчаса назад в глубине души я осуждал Норма, то теперь в моих глазах он полностью реабилитировался. Я сомневался, что кому-либо под силу выносить подобные мучения не в меру долго. Во мне самом, однако, еще теплилась надежда, что я-то всё выдержу и выберусь из заточения. По крайней мере, одно я знал совершенно точно: Рейчел никогда не услышит моего согласия на капитуляцию.

Я пролежал на полу без движения еще несколько минут. Холод оказывал положительное влияние на порезы и ожоги, и я не хотел слишком быстро от него отказываться. Как ни неприятно было это осознавать, долгий отдых мог принести больше вреда, чем пользы. Я должен был взглянуть на покалеченную руку. Если, благодаря ускоренному заживлению, она срастется неправильно, я получу лишнюю головную боль, то есть дополнительные проблемы. Меня передернуло от одной мысли, что потребуется еще один перелом в том же месте.

Сдерживая рвущийся из груди стон, я добрался до стены - можно сказать, что ползком, поскольку идти я был не в силах. Так же как не мог опираться на руки. Я прильнул к стене со вздохом облегчения, словно проделал немыслимо длинный путь, хотя на деле - несколько шагов. Каменная кладка была сырой и скользкой, но сейчас это не казалось мне противным. Я не чувствовал ее заскорузлого прикосновения, поскольку был полностью сосредоточен и обеспокоен ранениями. Внимательно ощупав сломанную руку, я пришел к заключению, что вроде всё нормально. Конечно, я мог ошибаться, ведь мои познания в анатомическом строении скелета далеки от совершенства, но упорно гнал эту мысль прочь. Я устроился поудобнее - насколько это вообще было возможно - и в течение некоторого времени, которому вскоре потерял счет, так и сидел: прислонившись к стене и плотно прижимая к себе сломанную руку.

Не знаю, сколько я так просидел. Может, час, а может, пять минут. Я не строил планов по спасению, хотя, вероятно, стоило бы. Вампиры не наведывались - наверняка давали подробные инструкции посреднику, который к шести вечера должен встретить Роберта у Старых Маршальских часов. А быть может, кровопийцы просто предоставляли пленнику достаточно времени, чтобы тот залечил раны и окреп для последующих пыток. Если мое предположение было верно, то мне следовало поразмыслить над скорейшим побегом. Но я ведь не мог даже на ноги подняться! Какое уж тут бегство?! А сподручные Рейчел были чересчур сильны, чтобы я одолел их в человечьем обличии, даже будучи здоровым. Мой единственный шанс на спасение - это перевоплощение в волка. Значит, мне нужно время для вывода из крови яда. Вот только я сомневался, что это время у меня есть.

-Эл! - Кто-то позвал меня по имени и вывел из раздумий.

Голос звучал словно из преисподней - так мне почудилось в первый момент. Он был тихий, глухой и наполненный глубочайшего отчаяния. Я даже подумал, что обладатель голоса был измучен не меньше, чем я сам.

-Бекки? - спросил я, хотя знал, что это она. Я подобрался ближе к стене, смежной с соседней камерой. - С тобой всё нормально?

Я боялся, что она ответит "нет", но девушка сказала "да". Слава богу, она в порядке. Мерзавцы не тронули ее - не посмели - по крайней мере, причинили лишь моральные страдания. Заточение в клетке с целью получения выкупа, гибель подруги - это не могло не отразиться на самочувствии девушки. Мне было жаль ее, но помочь я, увы, не мог.

-Что они с нами сделают? - спросила она со слезливыми нотками в голосе, в то время как я всеми силами старался не показывать боли.

"С тобой - ничего! - чуть не ответил я. - А вот меня уничтожат, как и остальных оборотней!" Это был крик слепой ярости, которую я едва не обрушил на бедную девушку. Но вовремя сдержался и спокойно произнес:

-Роберт договорится, и тебя отпустят. Объясни лучше, как ты здесь очутилась, и что за история приключилась с Глэдис.

-Я всё знаю, - неожиданно жестко заявила Бекки. - Мне известно о войне и планах Носферату. Вампиры хотят захватить власть над миром, и для этого им нужен прустит. - Она горько усмехнулась: - Кто бы мог вообразить, что столь безобидная руда способна уничтожить цивилизацию!

Она всё знает?! Остальным ее словам я не придал значения. Бекки в курсе творящейся сумятицы! Так какого черта она не обратилась за помощью к Крептону, вместо этого позволив бедной Глэдис погибнуть?! Роберт должен был закрыть лабораторию и спрятать прустит. Но нет! Они, профессора и люди, предпочли рисковать чужими жизнями, чтобы впоследствии назвать их жертвами науки. Это будут самые бессмысленные жертвы, какие известны мировой истории.

Я не высказал ни единого упрека, а лишь разочарованно протянул:

-Способна, очевидно.

До сих пор я придерживался лучшего мнения о Роберте. В его силах было прекратить войну - хотя бы заглушить ее - в зародыше, но он этого не сделал. Теперь доктор Лейн спасет Ребекку и поможет кровопийцам совершить первый шаг к истреблению мира на планете. Я признавал, что немного сгущаю краски, поскольку прустит из лаборатории поспособствует моему уничтожению. И лишь после моей гибели вампиры примутся за остальное общество. Но вина Роберта от того меньше не становилась. К тому же, кто знает, каков запас прустита, хранящегося в лаборатории?

-Так что там с Глэдис? - поникшим тоном спросил я.

-В тот вечер, когда ты ушел, объявив о своей новой пассии, мне позвонила Глэдис и сказала, что мне опасно оставаться одной. Я хотела пойти к отцу или к Конраду, но та настояла, чтобы я была дома. Она была уверена, что в квартире безопаснее. Сама осталась со мной. Я, признаться, не понимала, чем подруга сумеет помочь в случае беды, но та заявила, будто знает, что делает. - Бекки то ли вздохнула, то ли всхлипнула. - Когда в квартиру наведались эти двое, - она имела в виду "ребят" Рейчел. - Глэдис вышла им навстречу, а я задержалась в комнате, откуда услышала нечто, похожее на громкий треск. - Она снова проглотила слезы, а я подумал, что те парни знают толк в переломах. - Когда я выскочила, Глэдис лежала в прихожей и, кажется, была мертва.

Она умолкла, и я понял, что напрасно винил девушку в смерти подруги. Если кто-то и ответственен за ее гибель, так это я. Я должен был находиться в тот день вместе с Бекки и охранять ее. Именно я, Вервольф, а не человек, которым являлась Глэдис. Значит, во всем виноват только я. И расплата должна настигнуть лишь меня одного. Наверное, я должен вынудить вампиров использовать весь запас яда исключительно на единственного угодившего в ловушку волка. Я должен хотя бы попытаться избавить от мук и страданий своих сородичей - оборотней. Я слабо улыбнулся, приняв непростое решение. Отныне мои пытки приобретают смысл.

Кажется, я уснул. Отрава и боль в конечном итоге вымотали мой организм, который сделал единственное, на что оставался способен. Я был благодарен усталости, как бы парадоксально это ни звучало. Мне требовался отдых и крепкий сон, чтобы выздоровление шло быстрее. А что могло заставить меня уснуть, как не усталость?