Даррел Швейцер - Тень смерти

• Название: Тень смерти
• Автор: Даррел Швейцер
• Издательство: Азбука : Азбука-Аттикус
• Жанр: Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-04401-2

У любого из нас бывают дни, когда окружающий мир кажется невыносимым, хочется запереться у себя в комнате и не выходить. Мысль о том, что слой дерева и штукатурки толщиной в фут способен защитить от проблем — иллюзия, но иллюзия утешительная, и она находит отклик.

В человеке, не желающем выходить из замкнутого пространства, есть нечто интригующее, как и в предположении, что зло можно удержать на безопасном расстоянии простыми средствами вроде музыки или клейкой ленты. Предлагаемый рассказ представляет собой жуткую вариацию на данную тему.

---

— Тогда для вас это счастливый случай, — улыбнулся Холмс, но уголки его рта дрогнули, выдавая нетерпение; улыбка тут же исчезла. — Но, как я догадываюсь, все обернулось не слишком удачно. Что ж, прошу ближе к делу. Почему вы с утра пораньше выскочили на мороз и устремились на Бейкер-стрит, расставшись с домашним уютом и обществом бывалого путешественника?

Она молчала, тревожно глядя на меня, словно ища поддержки. Я ободряюще кивнул.

— Первые несколько дней его присутствия действительно были счастливыми, мистер Холмс, но внезапно на него словно опустилась тень. В течение недели с лишним он казался рассеянным и задумчивым, а пять дней назад заперся у себя в кабинете. И отказывается выходить! Он боится, смертельно боится!

— Чего же? Прошу, объясните.

— Мне неизвестна причина его страхов, я вижу только следствие. Он явно испытывает ужас перед собственным отражением, поэтому не смотрится в зеркало, даже бреется с закрытыми глазами, на ощупь.

— Очень странно, — сказал я.

— Подобная фобия, — сказал Холмс, — скорее по части доктора Ватсона, чем по моей.

— О нет, сэр! Мой отец полностью здоров, я в этом уверена. Как и в том, что он не говорит мне всего, возможно пытаясь защитить от чего-то ужасного. Ибо только настоящий кошмар заставит смелого искателя приключений сидеть взаперти с заряженным слоновьим ружьем на коленях!

Наклонившись к ней, я мягко заговорил, как и подобает врачу:

— Уверен, мисс Тэрстон, у вашего отца есть серьезный повод вести себя именно так. Главная его цель — защитить вас.

— Да, — сказал Холмс. — Я в этом не сомневаюсь.

— Он сам сказал: «Позови Шерлока Холмса, девочка, или я не доживу до конца недели». Поэтому я здесь. Пожалуйста, мистер Холмс, пойдите и встретьтесь с ним, немедленно!

Холмс вскочил на ноги.

— Ватсон! С нашей стороны было глупостью даже снять шляпу и пальто. Идемте! — Взяв нашу гостью за руку, он помог ей подняться. — Как я уже говорил, мисс Тэрстон, нынче утром у меня нет никаких других дел.

Поездка в самый фешенебельный район западного Лондона, до резиденции Тэрстона, не заняла много времени. Мы ехали молча, девушка сидела между мной и Холмсом, глубоко ушедшим в свои мысли. Сама того не сознавая, мисс Тэрстон взяла меня за руку, ища поддержки, и я сжал ее кисть в ответ — крепко, но бережно.

Загадка оказалась весьма интригующей. Что, если не внезапный приступ некой фобии, могло вызвать парализующий страх при виде собственного отражения у такого отважного человека, как сэр Хамфри Тэрстон?

Когда мы уже подъезжали к дому, девушка вдруг попыталась встать в еще двигавшемся кебе.

— Отец!

Она показала вперед. Я едва успел разглядеть у перекрестка высокого мускулистого человека в коричневом пальто, цилиндре, перчатках и при трости с серебряным набалдашником. Он повернулся на крик, и я увидел лицо с седой бородой, темными глазами и высоким лбом. Затем он быстрым шагом, почти бегом, скрылся в переулке.

Холмс заколотил по крыше кеба, веля кучеру остановиться, и мы втроем выбрались наружу. Я остался с мисс Тэрстон, Холмс же бросился в погоню, но вернулся через несколько секунд, тяжело дыша, — он потерял след сэра Хамфри.

— Не знаю, как это объяснить, — сказала мисс Тэрстон. — Возможно, проблемы моего отца, будь то фобия или еще что-то, разрешились, и я зря отняла у вас время.

Холмс кивнул мне.

— Душевные расстройства — не моя специальность, — сказал я. — Но, судя по последним медицинским статьям и разговорам моих коллег, вряд ли серьезная галлюцинация могла пройти так быстро. Непонятно…

— Действительно непонятно, — согласился Холмс. — Сперва человек ведет себя так, будто оказался перед лицом смертельной опасности, затем как ни в чем не бывало выходит на прогулку, но бежит прочь при виде своей любимой дочери и исчезает — должен заметить, с потрясающей быстротой и ловкостью.

— Что нам теперь делать, мистер Холмс?

— Если бы вы позволили осмотреть его комнату… Возможно, он оставил какую-то улику.

— Да-да, мне следовало об этом подумать. Умоляю, простите меня…

— Не беспокойтесь, мисс Тэрстон. Просто ведите.

Она отперла дверь. В большом красивом доме не было видно слуг. Я помог ей снять пальто и повесил его в ближайший шкаф. Когда мы поднимались по парадной лестнице, девушка объяснила, что ее отец совершил еще один странный поступок — отпустил всю прислугу. До тех пор, полагала она, пока не пройдет кризис.

— Боюсь, он действительно болен, мистер Холмс.

У меня уже возникли аналогичные опасения, когда сверху прогремел голос:

— Эбигейл! Это ты?

Мисс Тэрстон посмотрела на Холмса, потом на меня. В ее глазах читалось такое замешательство и страх, что я встревожился, как бы она не лишилась чувств, и даже приготовился подхватить бедняжку.

Снова послышался тот же голос — откуда-то слева и сверху:

— Эбигейл! Если это ты, девочка, отзовись! А если подлец Хокинс, то у меня в руках ружье и я готов стрелять!

— Сэр Хамфри, — крикнул в ответ Холмс, — это Шерлок Холмс и его коллега доктор Ватсон. Нас впустила ваша дочь, которая здесь, с нами.

— Эбигейл?

— Да, папа, это я. Я привела их, как ты просил.

На верхней площадке раздались тяжелые шаги, щелкнул замок и отворилась дверь.

— Слава богу…

Сэр Хамфри впустил Холмса, мисс Тэрстон и меня в свой кабинет. К моему удивлению, я увидел того же человека, что и несколькими минутами ранее на улице. Его атлетическое телосложение, широкие плечи, бородатое лицо, высокий лоб и темные глаза запоминаются мгновенно. Но вместо уличной одежды на нем были халат и шлепанцы. Поперек кресла, где он, судя по всему, сидел несколько мгновений назад, лежало ружье для охоты на слонов. На столе по правую руку бутылка и бокал бренди, а рядом блокнот, перо и открытая чернильница.

— Слава богу, вы пришли, мистер Холмс, — сказал он. — Наверняка дочь рассказала вам о моих тревогах и мнимом безумии. Если кто-то в целом мире и может убедить меня, что я не сумасшедший, то это вы. Уверен, вам под силу обнаружить дьявольские орудия, вынудившие меня увидеть то, чего быть не может.

Мы все сели. Тэрстон предложил Холмсу и мне бренди. Холмс жестом отказался, а я из вежливости взял бокал, но сделал всего один глоток.

Сэр Хамфри уже собирался заговорить, когда Холмс прервал его:

— Сперва вопрос: вы сегодня утром выходили из дома?

Тэрстон удивленно посмотрел на него.

— Однозначно нет. Я не покидаю эту комнату уже пять дней… — Он замолчал, словно не зная, как продолжить.

Теперь пришла очередь Холмса удивляться, но только я, хорошо его знавший, смог ощутить едва заметную перемену в поведении и выражении лица. Остальным он наверняка, как и прежде, казался спокойным и сосредоточенным.

Молчание длилось пару минут. Теперь, когда появилась возможность оглядеться, комната предстала именно такой, как я ожидал. Беспорядочное собрание сувениров и книг, большой бронзовый Будда на подставке из тикового дерева, демонического вида азиатские маски по стенам среди цитат и фотографий в рамках. На почетном месте позади письменного стола — портрет красивой женщины, похожей на Эбигейл Тэрстон, но чуть старше на вид. Я решил, что это ее мать.

— Продолжайте, сэр Хамфри, — сказал Холмс, — и расскажите нам, что происходило в эти пять дней, проведенных вами в комнате.

— Вероятно, вы решили, что имеете дело с сумасшедшим. Я и сам так думаю каждый раз, когда не могу убедить себя в том, что стал жертвой некоего дьявольского фокуса. Клянусь, я не представляю себе, как это делается!

— Что делается, сэр Хамфри?

— Мистер Холмс, вы поймете, что я имею в виду, если скажу, что видел тень моей смерти?

Эбигейл Торстон вскрикнула и прикрыла рот ладонью.

Холмс оставался невозмутим.

— Согласно суевериям многих народов мира, человек может встретить собственный призрак. По-немецки это называется «доппельгангер» и переводится как «двойник». Такое привидение считается зловещим предзнаменованием, а его прикосновение означает скорую смерть. К вам оно не прикасалось, сэр Хамфри?

Лицо Тэрстона побагровело.

— Если вы насмехаетесь, мистер Холмс, то я обманулся в своем доверии к вам!

— Это не насмешка. И я не занимаюсь призраками. Мой опыт основан на фактах. Так что вынужден согласиться с вашим выводом, даже не ознакомившись с обстоятельствами дела, — вы стали жертвой некоего обмана. Но сперва опишите то, что, по вашему мнению, вы видели.

— Себя, мистер Холмс. Моя дочь наверняка упоминала о моем внезапном отвращении к зеркалам.

— Разве не все мы видим себя в зеркале?

— Оказывается, видеть можно по-разному. Пять дней назад, утром, я стоял перед зеркалом и брился, когда вдруг в нем появилось второе изображение, словно из-за плеча выглядывал мой двойник. Я мгновенно обернулся, сжимая в руке бритву, и мне показалось, что я смотрю еще в одно зеркало. Лицо моей точной копии искажала злобная гримаса — подобную ненависть трудно представить, мистер Холмс. Губы двойника шевельнулись, и стало ясно, что сейчас прозвучит смертный приговор. Замахнувшись, я в отчаянии рубанул его бритвой и почувствовал, что лезвие рассекло воздух. Призрак исчез, как лопнувший мыльный пузырь.