Анна Назаренко - Тень нестабильности

• Название: Тень нестабильности
• Автор: Анна Назаренко
• Жанр: Космическая фантастика

---

...казалось бы, ничего не произошло - лишь погасла алая точка на радаре.

Лишь родной голос замолчал навсегда.

Истошный вой сирены тонет в безмолвном крике. Боль достигает своего апогея, разрывая в клочья каждую клеточку тела. Ослепительно-белая вспышка расцветает перед глазами, неся с собой спасительное забытье...

Тьма обступает ее со всех сторон. Все закончилось - чтобы вскоре повториться вновь.

Отчаяние вдруг сменяется холодным гневом. Все уже произошло. Она ничего не изменит - так почему терзает себя? Почему не покинет этот ад?

- Отпусти меня, - шепчет она едва слышно. - Ты любишь меня, я знаю. Так зачем мучаешь?

Исанн не надеется на ответ. И все же он приходит.

- Исанн? Где ты? - раздается в темноте голос, и сердце пропускает удар.

Сельвин здесь. И он такой же пленник, как и она.

- Я не знаю, - девушка озирается по сторонам, но видит лишь клубящуюся тьму. - Ты хорошо меня слышишь? Иди на голос!

В голове роятся тысячи предположений, но Исанн не собирается вдумываться в происходящее. В этой ситуации логика ей не поможет.

Сельвин где-то рядом, и ее кошмарные воспоминания не спешат повторяться - только это сейчас и имеет значение.

- Уже, - раздается голос позади нее, и теплые, такие надежные и знакомые руки обнимают ее за плечи. - Здравствуй, родная.

Сельвин целует ее в шею, и девушка чувствует, как радость и облегчение захлестывают ее с головой, вытесняя боль и страх.

Он сдавливает ее плечи чуть сильнее, вынуждая повернуться. Несмотря на окружающую темноту, Исанн прекрасно видит его - и сердце радостно трепещет в груди, когда она понимает, что любимый ничуть не изменился. Все такой же сильный, уверенный... все такой же живой.

И тем горше осознание: это лишь иллюзия. Игры измученного сознания. Но как легко, как приятно поверить в обратное...

Девушка хочет что-то сказать, но слова застревают в горле - неуклюжие и неуместные. Слишком неловкие и пустые, чтобы выразить все, что она чувствует.

Они стояли в тишине, прижавшись друг к другу. Наслаждаясь самим присутствием любимого человека. Каждым прикосновением. Ловя каждый вздох.

Две половинки одного целого. Когда-то Исанн смеялась над подобными словами...

...до тех пор, пока ее половинку не отняли у нее. Не вырвали с мясом, оставив рваную, неизлечимую рану.

- Зачем? - выдавливает она из себя. - Зачем ты так поступил со мной? Мы могли бы быть счастливы... ты мог бы быть моим...

Сельвин крепче прижал ее к себе.

- Исанн... неужели ты так ничего и не поняла? - прошептал он, гладя ее по голове. - Надо же... при всем твоем уме, при всем твоем опыте... ты до сих пор остаешься избалованной маленькой девочкой, слепо верящей в мудрость своего отца. "Все будет твоим - все, что пожелаешь... нужно лишь уметь добиваться своего. Кровью и потом, жестокостью и подлостью... чужие судьбы и желания должны волновать тебя не больше, чем грязь под ногами", - не так ли?

Он горько усмехнулся:

- Видишь, какие непредсказуемые результаты дает эта формула, если руководствоваться ею и в любви? Тебе следовало бы понять это еще двадцать лет назад - когда твоя мать тихо собрала вещи и ушла из дома.

- Откуда ты...

- Не удивляйся. Мы - одно целое, моя дорогая. Сейчас больше, чем когда бы то ни было.

- Тогда почему я не вижу тебя насквозь?

Прежде чем ответить, он склонился к ее губам и поцеловал - требовательно и властно, как и всегда. На миг Исанн потеряла всякий интерес к собственному вопросу, полностью отдавшись во власть сладкой иллюзии, будто все происходит по-настоящему. Вот сейчас она откроет глаза, и не будет вокруг этой кошмарной тьмы. Они окажутся в доме у Гвардейского парка...

- Я не знаю, любимая. Возможно, дело в том, что ты жива. А я... наверное, нет.

Она открыла глаза, и тьма вокруг не рассеялась. Только объятия Сельвина вдруг перестали защищать от могильного холода.

- Не уходи, - прошептала Исанн. - Останься со мной еще ненадолго. Я... я ведь больше никогда тебя не увижу. Я не хочу тебя терять, любимый. Не хочу!

Его тело становилось все холодней. Исанн крепче прижалась к нему в безотчетной попытке согреть. И удержать.

- Я люблю тебя, милая. Пусть даже ты заслуживаешь ненависти - я люблю, - он ласково улыбнулся. - И я не ухожу. Это ты отпускаешь меня.

- Нет! - воскликнула девушка сквозь слезы. - Никуда я тебя не отпускала!

- Это ты так думаешь. Ты смирилась с тем, что не сможешь изменить ход событий на станции - и перестала проживать этот день вновь и вновь. А теперь ты смирилась с тем, что я мертв. И освободила нас обоих.

Исанн крепко сжала ладони Сельвина в своих, жадно впитывая угасающее тепло его кожи. Сглотнув вставший в горле ком, прошептала:

- Это лишь сон, от которого мне придется проснуться. Я знаю. Вся наша жизнь вдвоем была такой иллюзией. Все мое счастье.

- И все же ты не жалеешь.

- А говорил, что видишь меня насквозь. Я жалею. О том, что не уберегла тебя.

- Ты бы не смогла.

- Знаю. Теперь знаю.

Его силуэт поблек, а ладонь выскользнула из пальцев Исанн. На сей раз она не пыталась ее удержать.

- Прощай, любимая. Я обязательно дождусь тебя... в следующей жизни или где еще.

Голос донесся до нее будто издалека. Бледный силуэт едва виднелся на фоне темноты.

- Прощай, - прошептала Исанн.

Девушка не стала ничего ему обещать. Он и так знает, что она никогда не забудет его.

Сельвин ушел - теперь уже навсегда.

Тьма сгустилась вокруг нее, милосердно укрывая от новой боли.

* * *

Центральный госпиталь Тэсты, вопреки неброскому названию, являлся учреждением достаточно элитарным - во многом благодаря иномирным докторам, присланным по распределению. Не сливки имперской медицины, разумеется, но в большинстве своем -куда более компетентные и толковые специалисты, чем выпускники местной Медакадемии. Поэтому Ном Райан, главврач - человек престарелый, списанный с флота по состоянию здоровья - был привычен к важным шишкам в качестве пациентов или посетителей.

К тем, кого на Рутане считали важными шишками, если точнее. Высшие должностные лица Империи в таком захолустье воспринимались как существа полумифические и в реальной жизни не встречающиеся.

И все же сейчас доктор Райан едва поспевал за одним таким "фольклорным элементом", торопливо подсказывая ему, куда следует свернуть на том или ином повороте и через какую дверь пройти.

У старика уже сбивалось дыхание, однако попросить гостя чуть замедлить шаг он не решался. А ведь тот тоже был весьма немолод! Видимо, Арманд Айсард отличался отменным для своего возраста здоровьем и физической формой.

Персонал госпиталя не обращал на них особого внимания: немногие граждане Империи так пристально следили за новостями, чтобы знать Директора Разведки в лицо. Но с дороги медики все равно убирались весьма расторопно - и дело тут было, к сожалению, не в авторитете главврача. Его спутник производил весьма внушительное впечатление, даже будучи одет в строгий черный костюм вместо характерного кроваво-красного мундира.

- И все-таки я считаю, сэр, что вы слегка поторопились с визитом, - рискнул Райан подать голос, когда впереди замаячил коридор, ведущий к VIP-палатам. - Мадемуазель Айсард еще очень слаба, и лишний стресс ей совершенно ни к чему.

- Я ее отец, доктор, - ответил Директор, искоса взглянув на него. - О каком "лишнем стрессе" может идти речь?

Арманд Айсард, с его ледяной манерой держаться и нечитаемым, но определенно мрачным выражением лица, совершенно не походил на заботливого родителя. На взгляд Райана, его визит мог повлечь за собой лишний стресс для кого угодно.

Разумеется, свое мнение главврач придержал при себе, пробормотав только:

- Я всего лишь хотел попросить вас не затрагивать темы, способные вызвать у нее беспокойство. Мне давно не доводилось видеть нервного срыва такой тяжести - а учитывая переутомление, это чудо, что дело не закончилось инсультом!

Состояние младшей Айсард и впрямь было довольно скверным - начать хотя бы с того, что она провела без сознания почти двое суток. Девушка попросту не просыпалась, видимо, реагируя таким образом на чрезмерную психологическую нагрузку. Вдобавок к этому ее организм был так протравлен энергостимуляторами, будто она употребляла эту дрянь вместо завтрака, обеда и ужина.