Бернард Корнуэлл - Пустой Трон (ЛП)

• Название: Пустой Трон (ЛП)
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2014

Новый роман Бернарда Корнуэлла продолжает серию бестселлеров "Саксонские хроники" о создании Англии и судьбе его замечательного героя - Утреда Беббанбургского. В битве за власть может быть только один предводитель. Англия раздроблена, разорвана на части скорее внутренними распрями, чем вторжением викингов. Правитель Мерсии умирает, не оставив законного наследника. Его жена - грозная воительница и великий лидер, но женщины никогда не правили Английским королевством. И она лишилась своего сильнейшего воина и защитника, Утреда Беббанбургского. Так что всё готово для жестокой битвы между олдерменами и воинами за пустой трон. Пустой трон предоставляет опасную возможность захватить Мерсию соперничающим с ней западным саксам. Но Эдуард Уэссекский занят собственными проблемами наследования, потому что на западносаксонский трон есть два претендента. И пока королевства погружены в смуту, викинги на сей раз придут с запада, чтобы снова опустошить страну. Судьба Англии висит на волоске. Ей нужен герой, который сможет отвести от Мерсии все угрозы, герой, который окончательно решит судьбу нации.   Перевод: группа “Исторический роман“, 2014 год.

---

Мой сын пришел в ужас, а Финан ухмылялся.

- Ты поклоняешься моим богам? - спросил я.

- Да, отец.

- Но тебя воспитывали как христианку! - воскликнул ее брат.

- Как и нашего отца, - произнесла она, всё еще глядя на меня, - как и тебя, братец, только не говори мне, что ты не молишься нашим богам. Я знаю, что молишься.

Потом она перевела взгляд на Алдвина, и выражение ее лица ожесточилось. В это мгновение она выглядела настолько похожей на мать, что мне больно было на нее смотреть.

- Позволь мне, отец, - сказала она, снова протянув руку.

Я дал ей Осиное Жало.

- Нет! - воскликнул Алдвин.

Стиорра сорвала льняное платье с броши, обнажив грудь.

- Ты ведь это хотел увидеть, священник? Так посмотри!

- Нет! - завывал Аддвин. Он скорчился, не смея поднять глаза.

- Стиорра! - прошептал мой сын.

Но моя дочь была безжалостна. Я наблюдал за выражением ее лица, когда она убивала священника, и оно было твердым, беспощадным и решительным. Сначала она полоснула его по голове и шее, потом по рукам, которыми он пытался защищаться. Кровь забрызгала ее грудь и платье, когда она еще дважды попала ему по голове, и только тогда она взяла короткую рукоять Осиного Жала обеими руками и с силой воткнула меч в глотку священника. Хлынула кровь, а Стиорра хмыкнула, перерезая ему гортань. Она смотрела, как Алдвин падает, а его кровь собирается в лужу около одной из обнаженных дев, бегущих от козлиного бога. Стиорра смотрела, как Алдвин умирает, а я наблюдал за ней. Всегда было сложно что-то прочесть по выражению ее лица, но я не заметил отвращения к той резне, что она устроила, только любопытство. Она даже слегка улыбнулась, когда священник затрясся и издал булькающий звук. Его пальцы цеплялись за плиты пола, а потом он резко дернулся и затих.

Стиорра протянула мне зажатую в кулаке рукоять меча.

- Спасибо, отец, - спокойно сказала она. - Теперь мне нужно помыться.

Она прижала разорванное и пропитанное кровью платье, чтобы прикрыть наготу, и вышла из комнаты.

- Господи Иисусе, - тихо вымолвил сын.

- Она и правда твоя дочь, - заметил Финан. Он подошел к телу священника и пнул его ногой. - А выглядит, как мать.

- Нам нужно шесть повозок, - сказал я. - По меньшей мере шесть.

Финан с моим сыном по-прежнему глазели на мертвого священника, который вдруг выпустил газы.

- Шесть повозок, - повторил я, - и запряженные лошадьми, а не волами. И предпочтительно с сеном или соломой. С чем-то тяжелым. Может, с дровами.

- Шесть повозок? - спросил Финан.

- По меньшей мере шесть, и они нужны нам к завтрашнему дню.

- Зачем, господин? - спросил он.

- Потому что мы едем на свадьбу, конечно же, - ответил я.

Так мы и сделали.

Глава третья

Под церковью отца Креоды располагалось большое похожее на пещеру помещение, выходящее за пределы церковных стен, его поддерживали массивные колонны и арки. Стены подвала тоже были из огромных грубо обтесанных каменных блоков, а пол - просто из утрамбованной земли. На каменной приступке у восточной стены лежала груда древних костей, но в остальном подвал был пустым, темным и вонючим. Должно быть, его построили римляне, хотя сомневаюсь, что в те времена содержимому ближайшей выгребной ямы позволили бы просачиваться сквозь стены.

- В церкви тоже можно унюхать этот запах, - посетовал отец Креода, - если только ветер не с востока.

- Через каменную кладку протекает дерьмо? - спросил я. Я не собирался это выяснять, спускаясь через массивную дверь в темное пространство.

- Постоянно, - ответил он, - потому что строительный раствор раскрошился.

- Так заделай швы смолой, - предложил я, - как у лодки. Набей щели конским волосом и пропитай его смолой.

- Смолой?

- Можешь купить ее в Глевекестре.

У всмотрелся в темноту.

- Чьи там кости?

- Мы не знаем. Они были там еще до того, как леди Этельфлед построила церковь, и мы не хотим их тревожить, - он перекрестился. - Призраки, господин, - объяснил он.

- Продай их как мощи, - сказал я, - а деньги потрать на новый колокол.

- Но они могут быть язычниками! - возмутился он.

- Ну и что? - спросил я, распрямившись и вздрогнув от привычной боли. Теперь смердящий погреб послужит темницей для Бриса и его людей. Они заслужили и худшего. Они обшарили дом Этельфлед, сложив всё самое ценное в кучу - платья, покрывала, драгоценности, кухонные горшки и лампы.

- Это принадлежит ее мужу, - угрюмо объяснил мне Брис, - а в монастыре ей не понадобятся пышные наряды.

Значит, вот что являлось частью сделки, которую Этельхельм заключил с Этельредом - влиятельные западные саксы должны были каким-то образом принудить Этельфлед уйти в монастырь. Одобрил бы это ее брат? Не знаю. Но, пришел я к заключению, Эдуард, возможно, завидовал славе сестры. Его постоянно сравнивали с отцом и находили обделенным его качествами, а теперь, что еще хуже, считали менее грозным воином, чем сестра. У королей, даже таких достойных, как Эдуард, есть своя гордость. Он согласился бы с тем, что не может соперничать с отцом, но, должно быть, ему было ненавистно слышать похвалы в адрес сестры. Он с удовольствием отправил бы ее в монастырь.

Тело отца Алдвина внесли в церковь. Финан натянул на труп разорванную черную рясу, но невозможно было скрыть, каким ужасным был его конец.

- Что произошло? - испуганно прошептал отец Креода.

- Он покончил с собой из-за угрызений совести, - сказал я ему.

- Он...

- Покончил с собой, - рявкнул я.

- Да, господин.

- Значит, это самоубийство, - продолжал я, - и его нельзя хоронить в освященной земле. даже не знаю, с какой стати Финан принес его в церковь.

- Просто не подумал, - ухмыльнулся Финан.

- Так что лучше выкопай ублюдку глубокую могилу где-нибудь вне городских стен, - посоветовал я.

- На перекрестке, - предложил Финан.

- На перекрестке? - спросил отец Креода.

- Чтобы его душа сбилась с пути, - объяснил Финан. - Она не поймет, в какую сторону идти. Ты же не хочешь, чтобы его дух вернулся, прости Господи, так что закопай его на перекрестке, чтобы запутать.

- Запутать, - повторил отец Креода, в ужасе уставившись на скривившееся в жуткой гримасе лицо мертвеца.

Бриса и его людей втолкнули в темноту провонявшего дерьмом подвала. Со всех сняли кольчуги, сапоги, украшения и ремни.

- Через два дня можешь их выпустить, - сказал я главному городскому судье. - Брось ублюдкам немного хлеба и дай несколько ведер воды, а потом оставь там на два дня. Они будут пытаться убедить тебя выпустить их пораньше, пытаться тебя подкупить, но не выпускай их.

- Не буду, господин.

- А если ты это сделаешь, - продолжал я, - станешь моим врагом и врагом леди Этельфлед.

Было время, подумал я, когда такая угроза и в самом деле чего-то стоила.

- И моим, - вступил в разговор Финан.

От тихих слов Финана судья содрогнулся.

- Они останутся там на два дня, господин, обещаю. Клянусь телом Господа нашего, - он повернулся и поклонился в сторону алтаря, где торчали заключенные в серебро перья тех гусей, что Святая Вербурга изгнала с поля.

- Выпустишь их раньше, - добавил Финан, - и за тобой придут духи тех костей.

- Клянусь, господин! - отчаянно воскликнул судья.

- Думаю, меня закопают на перекрестке, - сказал я Финану, когда мы направились обратно к дому Этельфлед.

Он ухмыльнулся.

- Мы устроим тебе достойные похороны. Разожжем такой костер, что затмит солнце. Поверь мне, твои боги узнают, что ты к ним идешь.

Я улыбнулся, размышляя о перекрестках, обо всех построенных римлянами дорогах, что постепенно разрушались по всей Британии. Часть их смыло наводнениями, иногда камни растаскивали, потому что большие плоские валуны хорошо подходили, чтобы разметить границы поля, или для фундамента строений. Путешествуя по стране, чаще всего мы ехали или шли рядом с дорогой, потому что на ее поверхности зияло слишком много ям, мешающих продвижению, и дорога оставалась лишь затянутой сорняками отметиной, указывающей направление. Эти разрушающиеся отметины протянулись по всей Британии, и я гадал, что с ними случится.

- Как думаешь, - спросил я Финана, - после смерти мы увидим, что здесь происходит?

Он бросил на меня странный взгляд.

- Священники говорят, что да.

- Правда? - удивился я.

- Говорят, что можно заглянуть в ад, - нахмурился он, - так почему же нельзя заглянуть в жизнь?

- Мне бы хотелось узнать, что произойдет, - сказал я. Я подумал, что дороги исчезнут, а поля по обе стороны зарастут орешником, а потом его колючие ветки скроют свои саваном старые дороги. Я это увижу из Вальхаллы? И неужели римляне до сих пор смотрят на Сирренсестр, недоумевая, как камень медового цвета и белый мрамор мог превратиться в сырую солому и гнилую древесину? Я знал, что заставляю Финана чувствовать неловкость, но знал также, что три Норны, эти мрачные женщины, контролирующие нашу жизнь, плетут нить моей судьбы и размышляют, не пора ли перерезать ее острыми ножницами. Я уже так давно опасался, что они это сделают, а теперь почти желал этого. Желал прекращения боли и всех бед, но я также жаждал узнать, как всё закончится. И закончится ли? Мы изгнали датчан, но разгорелась новая битва, битва за Мерсию.