Жорж Сименон - Мегрэ и бродяга

• Название: Мегрэ и бродяга
• Автор: Жорж Сименон
• Жанр: Классический детектив

---

— Нет, мосье. Да и зачем?

— Ну, а дальше…

— Немного погодя слышу — бух!

— Как если бы кто-нибудь упал в воду?

— Да, мосье.

— И тогда?

— Я поднялся по трапу и высунулся из люка.

— И что же вы увидели?

— Двух человек, которые бежали к машине…

— Так там стояла машина?

— Да, мосье, красная машина, марки «Пежо-403».

— Неужели было так светло, что вы могли ее рассмотреть?

— Там, как раз над стеной, на набережной, стоит фонарь.

— Как выглядели эти двое?

— Тот, что пониже ростом, — широкоплечий, в светлом дождевике.

— А другой?

— Мне не удалось хорошенько его разглядеть, потому что он первым сел в машину и сразу же включил мотор.

— Вы не запомнили номерной знак?

— Какой знак?

— Номер, обозначенный на табличке?

— Помню только, что там было две девятки и кончался он на семьдесят пять…

— Когда вы услышали крики?

— Как только машина тронулась с места.

— Иначе говоря, прошло некоторое время, прежде чем человек, которого бросили в воду, стал кричать? В противном случае вы, наверно, услышали бы его крики раньше?

— Думаю, что так, мосье. Ведь ночью тише, чем днем.

— А который был час?

— За полночь.

— Вы не заметили кого-нибудь на мосту?

— Я не смотрел вверх.

На набережной, как раз над стеной, начали останавливаться прохожие, с интересом наблюдая за этими людьми, что-то обсуждавшими с хозяином баржи. Мегрэ показалось, что бродяги тоже подошли ближе. Кран по-прежнему черпал песок из трюма «Пуату» и ссыпал его в грузовики, подъезжавшие один за другим.

— Он громко кричал?

— Да, мосье.

— А как он кричал? Звал на помощь, что ли?..

— Просто кричал… Потом крики стихли…

— Что же вы сделали?

— Спрыгнул в ялик и отвязал его…

— Вам удалось сразу же разглядеть тонущего?

— Нет, мосье, не сразу. Хозяин «Пуату», должно быть, тоже услышал крики: он бежал по палубе и пытался зацепить что-то багром…

— Продолжайте.

Фламандец, как было видно, старался изо всех сил, рассказывая о происшедшем, но давалось это ему не легко — недаром на лбу у него проступили бусинки пота.

— Вы все время видели тонущего?

— То видел, то не видел.

— Потому что тело скрывалось под водой?

— Да, мосье, и его уносило течением.

— Так же, как и ваш ялик?

— Да, мосье… Сосед спрыгнул в него…

— Владелец «Пуату»?

Жеф вздохнул, очевидно подумав, что собеседники его не слишком понятливы. Для него-то все было очень просто, и, вероятно, он не в первый раз переживал подобные происшествия.

— И вы вдвоем вытащили его из воды?

— Да.

— В каком он был состоянии?

— Глаза у него были открыты… В ялике его начало рвать…

— Он ничего не говорил?

— Нет, мосье.

— Он казался испуганным?

— Нет, мосье.

— А как он выглядел?

— Да никак. Он лежал неподвижно, а вода все лилась и лилась изо рта…

— Глаза у него все время были открыты?

— Да, мосье, я уже думал, что он умер.

— Вы звали на помощь?

— Нет, мосье. Звал не я…

— Ваш приятель с «Пуату»?

— Нет. Нас окликнули с моста.

— Значит, кто-то был на мосту Мари?

— В ту минуту — да. Он спросил нас, не утонул ли кто. Я подтвердил. Тогда он крикнул, что сейчас сообщит полиции.

— И он это сделал?

— Да. Немного погодя на велосипедах приехали два ажана.

— Дождь уже шел?

— Гроза началась как раз в то время, когда мы втаскивали этого человека на палубу.

— Вашего судна?

— Да.

— Ваша жена проснулась?

— В рубке горел свет. Аннеке набросила на себя пальто и смотрела на нас.

— Когда вы обнаружили кровь?

— Когда его положили возле руля; она текла из трещины в голове.

— Из трещины?

— Ну, из дырки… Я не знаю, как вы это называете…

— Полицейские приехали сразу?

— Почти сразу.

— А прохожий, который их вызвал?

— Больше я его не видал.

— Вам не известно, кто он?

— Нет, мосье.

В это солнечное утро нелегко было представить себе ночную сцену, о которой Жеф ван Гут рассказывал так подробно, тщательно подбирая слова, словно переводя их с фламандского.

— Вам, конечно, известно, что бродягу ударили по голове, а потом уже бросили в воду?

— Так сказал доктор. Ведь один из полицейских сам сбегал за доктором. Потом приехала «скорая помощь». Когда раненого увезли, мне пришлось вымыть палубу — там натекла здоровенная лужа крови…

— Что же, по-вашему, произошло?

— Не знаю, мосье.

— Вы сказали полицейским…

— Сказал то, что думал. Разве я поступил не так?

— Что же вы им сказали?

— Этот малый, наверно, спал под мостом.

— Но вы прежде его не видели?

— Что-то не помню… Под мостами всегда спят люди…

— Прекрасно. Продолжайте. Значит, подъехала машина…

— Да, да, красная машина. Вот в этом-то я уверен!

— Она остановилась недалеко от вашей баржи?

Жеф кивнул и указал рукой на берег.

— Мотор у нее работал?

На сей раз речник отрицательно мотнул головой.

— Итак, вы услышали шаги?

— Да, мосье.

— Шаги двух человек?

— Я увидел двоих мужчин, они возвращались к машине…

— А когда они подъезжали к мосту, вы их не видели?

— В то время я возился внизу с мотором.

— Значит, эти двое, из которых один был в светлом дождевике, очевидно, оглушили спящего бродягу и бросили в Сену. Так?

— Когда я поднялся на палубу, он был уже в воде…

— В медицинском заключении говорится, что потерпевший не мог так поранить голову при падении в воду… даже если бы случайно стукнулся головой о камни…

Ван Гут смотрел на них с таким видом, будто хотел сказать, что уж это его никак не касается.

— Вы не возражаете, что мы допросим вашу жену?

— Я не против, чтоб вы потолковали с Аннеке, но она все равно вас не поймет, потому что говорит только по-фламандски…

Помощник прокурора взглянул на Мегрэ, как бы спрашивая, нет ли у него вопросов. Комиссар отрицательно покачал головой. Если у него и возникли кое-какие вопросы, то он задаст их позже, когда господа из прокуратуры покинут баржу.

— Мы скоро сможем двинуться дальше? — спросил речник.

— Как только подпишете свои показания и сообщите нам, куда вы направляетесь.

— В Руан.

— Вам придется и в дальнейшем держать нас в курсе вашего местонахождения. Мой секретарь принесет вам бумаги для подписи.

— А когда?..

— Наверно, после полудня.

Подобный ответ явно не удовлетворил Жефа ван Гута.

— Кстати, в котором часу ваш брат возвратился на судно?

— Почти сразу после отъезда «скорой помощи».

— Благодарю вас.

Жеф ван Гут снова помог господину Паррену и его спутникам перейти по узкой доске, и маленькая группа направилась к мосту. Бродяги, стоявшие у баржи, отошли на несколько шагов.

— Что вы думаете об этом деле, Мегрэ?

— Думаю, что все это выглядит очень странно. Не часто бездомный бродяга подвергается нападению… Под сводами моста Мари, как раз у каменной стены, прилепилось некое сооружение, которое можно было бы назвать собачьей конурой. Бесформенное и полуразвалившееся, оно тем не менее на какое-то время служило жильем человеческому существу.

Заметив, что господин Паррен застыл от изумления, Мегрэ усмехнулся и, не выдержав, сказал:

— Такие же конуры существуют под всеми парижскими мостами. Одну из них можете увидеть напротив здания Сыскной полиции.

— И полиция ничего не предпринимает?

— Если полиция их уничтожит, они вырастут снова, только подальше… Это причудливое логово сооружалось, как правило, из старых ящиков и кусков брезента. Размеры его были рассчитаны на то, чтобы там, скорчившись, мог разместиться лишь один-единственный человек. От соломы, рваных одеял, старых газет, разбросанных по земле, шел такой тяжелый дух, что никакие сквозняки не могли выветрить его.

Господин Паррен поостерегся дотрагиваться до вещей пострадавшего, и Мегрэ пришлось самому бегло осмотреть весь этот хлам.

Жестяной цилиндр с дырками и решеткой заменял плиту. В нем еще лежала сероватая зола. Тут же валялись куски бог знает где подобранного древесного угля. Разворошив подстилку, комиссар обнаружил своеобразный клад: две черствые горбушки хлеба, огрызок чесночной колбасы, а рядом, в углу, — книги, заглавия которых он вполголоса прочел:

— «Мудрость» Верлена, «Надгробные речи» Боссюэ…

Мегрэ поднял с земли какой-то журнал, который, должно быть, долго валялся под дождем и был извлечен из мусорного ящика. Оказалось, что это старый номер «Медицинского вестника».

И, наконец, половина книги — вторая часть «Записок с острова Святой Елены».

Судья Данцигер казался не меньше озадаченным, чем представитель прокуратуры.

— Странный подбор книг, — заметил судья.

— Он мог ведь быть и случайным, — высказал свое мнение Мегрэ.

Там же, под дырявым одеялом, комиссар нашел кой-какую одежду: серый, весь в заплатах свитер с пятнами краски, вероятно принадлежавший какому-нибудь художнику; брюки из желтоватого тика; войлочные домашние туфли с протертыми подошвами; пять непарных носков. И, наконец, ножницы с отломанным острием.