Алина Белова - Сказание первое: Клич Ворона

• Название: Сказание первое: Клич Ворона
• Автор: Алина Белова
• Жанр: Фэнтези

Книга первая из серии «Сказки одинокого Ворона». 56 год эпохи Раздробленных княжеств. Некогда самая могучая империя в истории Сангенума пала. Четыре страны, возникшие на руинах великого государства, вели непрерывную борьбу за власть на континенте. И, казалось бы, в конце концов установился мир… Но даже он оказывается хрупким, и пламя войны вспыхивает с новой силой. Молодым князьям, ещё совсем недавно бывшими детьми, приходится делать выбор, от которого будет зависеть судьба всей страны.

---

— Могу я попросить немного вина?

Хозяин таверны осмотрел девчонку пристальным взглядом и, отставив в сторону тарелку, которую он тщательно до этого полировал, фыркнул:

— Я не продаю выпивку оборванкам вроде тебя. И ты ещё ребёнок.

Юная воительница возмущённо застонала и растеклась по стойке, пытаясь дотянуться до хозяина таверны.

— Но я не ребёнок! Мне уже четырнадцать!

Мужчина лишь приглушённо хмыкнул и отвернулся, принявшись полировать следующую тарелку. Довольно быстро он забыл о существовании девчонки и переключил всё своё внимание на подошедшего к стойке клиента. Рыжая собака, что послушно сидела у ног юной воительницы, провожала взглядом уходивших из таверны людей и встречала новых недовольным оскалом. Эслинн, тяжело вздохнув, облокотилась о стойку и принялась рассматривать кошелёк в своих руках.

От сорока золотых цулонов, подаренных волшебнице Эйдом в тот день, когда молодой князь покинул Академию, осталось всего шесть. Деньги в основном уходили на снятие комнаты в какой-нибудь таверне, еду Эслинн добывала своим трудом. Поначалу девочка пыталась охотиться в лесу, но появившийся после смерти Анитры страх перед тёмными чащами не давал волшебнице преследовать добычу, уходившую слишком далеко. Тогда Эслинн и начала учиться воровать. Делала это она, на удивление, довольно неплохо. Как-то раз ей удалось стащить целую корзину яблок — продававшая фрукты крестьянка отвернулась и заболталась с одной из городских жительниц, и рыжая волшебница на своих длинных ногах быстро умчалась по переулкам прежде, чем стражники заметили её. Иногда получалось выпросить у рыбака старую залежавшуюся рыбу. Она была сухой и противной на вкус, но усталая и голодная Эслинн просто не могла позволить себе чем-то брезговать. Девочка могла бы купить что-нибудь на рынке, но ей не хотелось тратить те немногие оставшиеся деньги, что уходили на снятие комнат в тавернах.

С наступлением зимы найти нормальное жильё стало труднее. Раньше примерно за десять золотых девочка могла получить крохотную, но довольно уютную каморку в каком-нибудь захудалом трактирчике на целый месяц. Но теперь даже шести цулонов за неделю было чудовищно мало. Люди, бежавшие из захваченных Псами княжеств, занимали все свободные комнаты, и трактирщики начали поднимать цены, желая нажиться на чужом горе.

Когда в животе предательски заурчало, Эслинн соскользнула со стула и, похлопав по шее безымянную рыжую собаку, направилась к выходу из таверны. Девочка уже и не помнила, где и когда эта псина увязалась за ней, но с тех пор они никогда не разлучались. Иногда волшебница даже мечтала, чтобы её новый друг оказался каким-нибудь особенным, магическим. Быть может, это была сама Красная Собака, явившаяся к ней, чтобы спасти от голодной зимы и чудовищной войны, охватывавшей всё больше и больше земель? Или один из её храбрых смертных потомков. Но это была обыкновенная рыжая псина с облезлой шерстью и гноившимся правым глазом.

— Идём, — тихо сказала Эслинн собаке и побрела по занесённой снегом дороге. После того, как началась война, а Академия закрылась, все ученики разъехались по домам. Но у Эслинн не было дома. Ей некуда было идти. Она скиталась по Фабару, пытаясь найти своё место, где ей были бы рады. Но девочка везде встречала лишь ненависть и злобу. Волшебников на Западе не любили, считали их отродьями демонов, предателями и лжецами. Как-то раз Эслинн остановилась в небольшой деревушке и решила заработать немного монет, показывая детям фокусы. Малышня с восторгом наблюдала за тем, как обжигающие языки пламени струились по рукам волшебницы, не причиняя ей абсолютно никакого вреда. Но потом кто-то из старших кинул в Эслинн камнем и разбил ей лоб до крови. С тех пор девочка старалась не показывать на людях свои способности.

От таверны до рынка было совсем недалеко, и когда торговые ларьки показались впереди, волшебница расплылась в улыбке. Сердце в груди девочки сжалось в комок, когда она вспомнила, как бегала с Эйдом на базар. Интересно, как теперь поживал Траин? Погиб он в бою, или был захвачен в плен? Или жив-здоров и руководит каким-нибудь отрядом, как настоящий князь? Ничего этого Эслинн знать не могла. Ей оставалось лишь только с грустью вспоминать то лето, когда она ещё не знала о войне.

«Что есть возраст? — думала волшебница, пиная камушек по заснеженной дороге. — Всего лишь глупые цифры, не несущие никакого смысла. Будь ты хоть дряхлым стариком, хоть маленькой девочкой… Разве возраст может повлиять на судьбу? А если этот трактирщик выйдет вечером, и на него нападёт какой-нибудь пьяница, просто потому, что хозяин таверны недолил ему пива? Спасёт ли его этот возраст? Богам плевать, кто ты. Богам плевать, сколько тебе лет. Они забирают и стариков, и детей. Так в чём смысл жизни? Жить, чтобы умереть?..»

Рыжая псина громко залаяла, и Эслинн, подняв голову, улыбнулась. Впереди был небольшой магазинчик, где мясник только-только вывесил свежие куски свинины. С прилавка свисала толстая упитанная сосиска, манившая своим чудным запахом. Волшебница прямо видела, как в мясных прожилках ещё струится тёплая кровь. От большой говяжьей ноги валил пар, и Эслинн почувствовала, что скоро начнёт пускать слюни так же, как и её рыжая собака.

Быть быстрой, как ветер. Незаметной, как тень. Ловкой, как горностай. Храброй, как дикий зверь. Эти слова Эслинн повторяла про себя, как какое-то заклинание. Нет, оно никак не помогало ей, но на душе почему-то было легче. Девочке казалось, что она настоящий хищник — быстрый, неуловимый и опасный. Незаметно подкравшись к прилавку, Эслинн осторожно протянула покрытую грязью и ссадинами руку к свисавшей сосиске. Мясник нарезал свежее мясо и не должен был видеть юную воительницу, однако что-то заставило его потянуться к лежавшему рядом свиному рылу именно в тот момент, когда Эслинн схватила сардельку. Девочка и мужчина столкнулись взглядами, и юная волшебница похолодела от ужаса, осознавая, что попалась. Громко закричав, она отскочила в сторону, но мясник уже схватил её за руку.

— Стоять, гадина! — он дёрнул её к прилавку, и Эслинн упала на землю. Рыжая псина залилась громким лаем и попыталась укусить мясника. Когда мужчина замахнулся на собаку топором, юная волшебница испуганно заверещала и стала отчаянно брыкаться. С большим трудом мяснику удалось подтащить девчонку к прилавку. Стоявшие рядом стражники совершенно не обращали на это внимания — по законам Прилесья любой продавец мог отрубить руку вору, если застал его прямо на месте преступления. Эслинн была замечена, и мясник теперь был волен делать всё, что захочет.

Когда мужчина прижал запястье девочки к прилавку, душа юной воительницы ушла в пятки. Эслинн уже не кричала и не брыкалась, а громко и отчаянно выла, заливаясь слезами. Рыжая псина гавкала на мясника, но ничего не могла поделать. Когда же она подскочила слишком близко, Эслинн пихнула её ногой — не хотела, чтобы и собаке досталось. Топор уже был готов опуститься девочке на руку, но совершенно неожиданно кто-то кинул на прилавок золотую монету.

— Я плачу за то, что хотела украсть эта малышка, — высокий мужчина в чёрных одеяниях стоял возле лавки мясника. Лицо незнакомца скрывала чёрная резная маска с двумя длинными загнутыми назад рогами. Натянутый на голову капюшон скрывал даже волосы. Из-под тёмной рубашки с низкими рукавами виднелись кожаные перчатки, доходившие до пальцев и там обрывавшиеся, обнажая сероватую кожу. Плащ, спадавший до самой земли и даже собиравшийся внизу в складках, был перетянут широким коричневым поясом с кроваво-красной бляшкой на животе. Сидевшая на плече незнакомца сова буравила мясника своими огромными янтарными глазами и не моргала. Этот таинственный мужчина был настолько загадочным и пугающим, что Эслинн почувствовала пробежавший по её спине холодок.

— Твоё счастье, маленькая дрянь, — прошипел мясник, выпуская руку юной волшебницы. Отшатнувшись от прилавка, девочка испуганно прижалась к своей рыжей собаке. Их обеих трясло, и когда незнакомец коснулся плеча Эслинн, она громко вскрикнула и резко обернулась.

— Не бойся, я не стану тебя трогать, — заверил её таинственный мужчина, протягивая ту самую сосиску, которую девочка пыталась украсть. Сова расправила крылья и громко заухала.

— С… спасибо, — выдавила Эслинн, забирая мясо и чувствуя, как оно обжигает её замёрзшие ладони. На улице было слишком холодно, а волшебница так и не раздобыла себе тёплый плащ. Незнакомец заметил это и, кажется, остался недоволен.

— Идём, тебе нужно согреться, — кивнул он. — Да не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, клянусь Красной Собакой.

Эслинн удивлённо посмотрела на него. Должно быть, он имел в виду «клянусь Четверыми» — именно так говорили здесь, в Фабаре. Да и в любой другой стране Сангенума. Никогда прежде девочка не слышала, чтобы кто-то почитал одного-единственного бога. Люди поклонялись всем Четверым, каждой их ипостаси. А этот незнакомец выделил одну лишь Красную Собаку. Но прежде чем Эслинн успела что-либо возразить человеку, он взял её за руку и потянул за собой, уводя с рынка. Рыжая псина вскочила на лапы и помчалась за ними, скалясь, когда сова на плече незнакомца начинала громко ухать. Мужчина провёл юную волшебницу по холодным улицам, вывел из города и направился дальше по узкой неприметной дороге, которую раньше Эслинн не замечала, хотя облазила всё вокруг Прилесья.