Максим Шахов - Бомба под президентский кортеж

• Название: Бомба под президентский кортеж
• Автор: Максим Шахов
• Жанр: Боевик
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-75725-1

Президент России инспектирует новую федеральную трассу в Восточной Сибири. Его кортеж несется из Забайкальского края в Хабаровский, впереди две тысячи километров, три дня пути. В самый разгар мероприятия в Федеральную службу охраны поступает информация о готовящемся теракте: на пути следования президентского кортежа заложено несколько фугасов, где именно – неизвестно. Начальник ФСО генерал Кравцов собирает экстренное совещание, на котором принимается решение не останавливать кортеж. В Сибирь в срочном порядке слетаются лучшие бойцы спецназа страны. Им приказано найти и обезвредить взрывные устройства. Любой ценой.

---

Вот и сейчас она возникла перед ним выгодно освещенная нижним светом, туманно светясь нежной кожей, чуть смуглой после курса солярия. И фигура у женщины была на зависть многим. Чуть появившаяся полнота в тазу и бедрах была под контролем фитнес-тренера, но эти округлости сглаживали не только восприятие, но и здравый смысл, потому что Лоскутову почти постоянно хотелось притянуть Любу к себе, ощутить ее тело, прижаться губами к плечу, груди. Кризис среднего возраста, сопровождающийся повышенной сексуальной активностью, бес в ребро? Так он не «налево», он… Хотя такое Лоскутов ощущал, кажется, лет в двадцать-тридцать.

– Алик, пошли, – с придыханием заговорила жена, вцепившись Лоскутову в рукав. – Это вообще нечто! Шедевр! Вот увидишь, тебе понравится.

Посреди двухуровневой гостиной красовался весь в бронзе и позолоте камин. Здоровенная игрушка с затемненным стеклом на передней дверке. Как, кто, какого… Вереница вопросов, мыслей и ругательств пронеслась в голове Лоскутова. Потом подавил в себе раздражение и не глядя сел в кресло.

– Что это? – с усталой обреченностью спросил Лоскутов. – И, самое главное, на хрена это?

– Алик, ну что за плебейские выражения, – капризно надула губки Любовь. – Это камин, это модно, это стильно и радует глаз. Ты только представь, как возле него приятно будет сидеть долгими зимними вечерами и смотреть на огонь. Это же сказка, это так умиротворяет.

– Ну какой камин, Любаша! Это же городская квартира, тут все вытяжные каналы уже построены и ни одного лишнего тебе никто не приготовил. Трубу на улицу выводить?

– Ты не понимаешь, – обрадованно заворковала Любовь, подсев к нему и беря под локоток своими нежными ладошками. – Это биокамин, ему не нужно трубы, ему не нужны дрова. Там, понимаешь, горит такая жидкость… Это даже не пожароопасно!

– Он даже не настоящий, – покачал головой Лоскутов. – Ну что ты делаешь, Люба! И сколько это чудовище стоит?

– Алик, это ты чудовище! – взбеленилась вдруг жена. – Я из кожи лезу, чтобы обустроить наше жилище, чтобы сделать его уютным, чтобы…

Потянулась целая цепь того, что старается сделать Любовь. Лоскутов обвел взглядом «жилище» площадью почти сто пятьдесят квадратных метров, состоящее из трех комнат, большой гостиной, плавно переходящей в кухню и столовую. Вложено было в квартиру немало. И в мебель, и в отделку, и в милые «мелочи», которые ее украшают.

– Люба! – хмуро остановил излияния жены Лоскутов. – Сколько стоит этот… камин?

– Ой, нисколько, – как-то слишком легкомысленно отмахнулась жена. – Это вообще подарок.

– Что-то? Какой подарок, от кого?

– Алик, ты только не ругайся, – затараторила Люба. – Ребята так просили, так хорошо говорили. Короче, это за какой-то там тендер, который они выиграли. Ну-у… в общем, благодаря тебе.

– Как это мне, какой тендер?

– Алик не сердись, я просто позвонила Пряхину и сказала, что ты не против. А они привезли и подарили. Я же понимаю, что тебе лично не стоит, чтобы не фигурировать. А так все получилось замечательно. Тебе же какая разница, кто там будет строить этот путепровод на МКАДе!

Лоскутов раскрыл было рот, чтобы обрушиться на жену с негодованием. Как ей объяснить, что из-за ее дурацкой выходки под удар может быть поставлена вся его карьера. Он и так выбился из рядовых сотрудников в правительство благодаря своим личным качествам, а не связям, как другие. Связи, конечно, тоже были, но его никто не тащил, как, скажем…

Но ругаться Лоскутов так и не начал. Хитрая бестия Люба блеснула глазами, шевельнула бедрами, поняв настроение мужа, и вот она уже возле него, жарко дышащая в шею и жадно шарящая ладошкой по его груди под пиджаком. Лоскутов смотрел в бесстыжие глаза сорокалетней женщины и понимал, что снова проваливается в пучину нахлынувшего желания. Как она могла, как чувствовала… Ее бедра обхватили его колено, жаркое тело терлось о его ногу, а пальчики уже расстегивали пуговицы на рубашке.

Это было как наваждение, как колдовство. Сердце начало колотиться в груди, руки задрожали и обхватили женщину за плечи. Лоскутов в этот момент не думал ни о работе, ни о камине, ни о звонке жены от его имени. Сейчас для него существовало только ее тело, только оно было важнее всего, только желание снова и снова обладать им, наслаждаться им. Он снова почувствовал себя прыщавым юнцом, который впервые прикоснулся к женской груди, ощутил вкус поцелуя, прикоснулся к запретному, тайному.

Ему вновь захотелось почувствовать себя молодым парнем, который потерял девственность со взрослой опытной женщиной. Ему было сладко фантазировать, что сейчас он снова пройдет через то совращение, которому поддался когда-то, он млел, представляя, что сейчас в его объятиях та самая бесстыжая женщина, которая когда-то затащила его в постель, которая отдалась ему властно, снисходительно. Она называла его хорошим мальчиком, она хищно улыбалась и говорила, что все повторится, если он будет вести себя хорошо.

Она была соседкой по лестничной клетке, и юный Лоскутов ощущал тогда целый калейдоскоп чувств. Он как будто крал чужое, овладевая той женщиной. Это была сладкая кража, это была сладкая тайна от матери, хранить ее было тоже так сладко, так восхитительно. Это было запретно! А что может быть слаще запретного плода?

Лоскутов лежал и тяжело дышал, пытаясь вытереть потный лоб о сбившуюся и сползшую набок подушку. Его еще потрясывало немного от проходящего возбуждения, а пальцы гладили и легко теребили обнаженную грудь жены. Он размазывал бисеринки пота на ее теле, и ничего приятнее этого занятия для него сейчас не было. Для него вообще не существовало чего-то более важного, чем лежать сейчас на этой женщине, такой же потной и уставшей, и тихо гладить ее податливое тело. Он многое мог бы отдать за то, чтобы оно оставалось податливым, чтобы оно продолжало принадлежать ему, чтобы можно было вот так неожиданно отдаваться страсти…

– Ладно, Алик, – кошачьим мурлыканьем раздался над ухом голос жены, – не мучайся, я насчет племянничка все решила. Это я уж так тебе говорила, чтобы ты не отмахивался. Мои родственники ведь не только мои, но и твои.

Нежная рука потеребила Лоскутова по затылку, а потом притянула его голову к себе так, что лицо мужа уткнулось в мягкую грудь. Лоскутову ничего не оставалось, кроме как впиться в нее поцелуем, найти губами сосок.

– Ну хватит, хватит, – заволновался голос жены, – ненасытный! Пока ты там собирался, я за него кому надо на лапу дала. Теперь вопрос закрыт.

– Как? – взвился Лоскутов, моментально отрезвев и вернувшись в мир истинной действительности. – Как дала, кому? В полицию?

– Ну что ты? – попыталась ласкою успокоить мужа Любовь. – Перестань. Все уже решено, тебя уважают и…

– Люба! – с мольбой в голосе произнес Лоскутов и бессильно уронил на постель руки, которые миг назад были подняты в гневе. – Люба, ну сколько я тебя просил не играть моим именем, моим положением. Ты же в любой момент можешь навредить моей карьере.

– Алик, – сладко улыбнулась женщина и приникла к его теплому сильному плечу, – ну я же не совсем дурочка, я же умею разбираться в людях. Если человек просто жаждет оказать услугу, если для человека твоя фамилия как дурман-трава, то чего же не воспользоваться. Глупый, один раз живем…

Дура, дура… закрыв глаза думал Лоскутов. И тут же начинал ругать самого себя. И я ведь дурак, раз связался с такой стервой. Но зато какая сладкая… Что же я за тряпка такая, раз за постель могу ей все простить! А как приятно быть с ней тряпкой, как сладко, как томно…

Глава 2

Закхай Валииди оставил на просеке свои старенькие неприметные «Жигули». Да, неприметные! Почти все прорабы на трассе «Амур» знали эти «Жигули», и Али, который на них ездил и который поставлял дешевую и безотказную рабочую силу. Многие побаивались, многие не верили Али, считая, что он чуть ли не «подстава» со стороны прокуратуры. Но кое-кто с ним активно работал, складывая в карман большую часть денег, подлежащих выплате рабочим. Проводили наряды своим, выполняли таджики, но за треть стоимости.

Но самым примечательным было то, что про Али все молчали. И те, кто с ним сотрудничал, и те, кто не хотел связываться. Первые потому, что имели с этого сотрудничества хороший куш, вторые потому, что боялись попасть под месть первых и тех, кто им покровительствовал. Никто же не верил, что большое начальство «не в доле». И вот на этом лезвии бритвы Али и балансировал уже несколько месяцев. Точнее, не Али, Закхай Валииди.

Сейчас он ехал на праворульном «Ниссане», которых от Забайкалья до самого Приморья было пруд пруди. Поглядывая на навигатор, лежавший на коленях, Закхай наконец притормозил у поворота на очень плохой узкий асфальт. Судя по ржавому указателю, это был поворот на Константиновское, большой поселок с молокозаводом, колбасным цехом и колледжем лесного хозяйства. Закхай хорошо владел русским языком. У него вообще была склонность к иностранным языкам и великолепная память. Если бы он не стал в ряды вооруженной оппозиции, то, наверное, стал бы учителем или ученым-лингвистом. Но сейчас страна требовала от него борьбы, и он сражался и вел за собой других. И не просто сражался, а старался по своему разумению перестроить этот мир, из-за чего у него частенько случались стычки с высшим руководством. Пока ему верили, несмотря на его своенравие и собственное видение будущего родины.