Александр Бушков - Тень над короной Франции

• Название: Тень над короной Франции
• Автор: Александр Бушков
• Издательство: ОЛМА Медиа Групп
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-373-03048-9

Не секрет, что в «Трех мушкетерах» А. Дюма исказил настоящую историю Франции. Александр Бушков перепроверил все факты и описал жизнь мушкетера, опираясь на реальные исторические события времен правления Людовика XIII.

Книга также выходила под названием «Д'Артаньян, Гвардеец Кардинала».

Интрига нового прочтения всемирно известного романа Александра Дюма — уже в самом названии.

Кто бы мог представить, что Атос, Портос и Арамис — коварные интриганы, а д'Артаньян — хитроумный идальго, распутывающий интриги?… — Конечно же, Александр Бушков!

---

Одарив напоследок д'Артаньяна невинным и ласковым взглядом, Анна Австрийская мягчайше произнесла:

— Шевалье, запомните все, что я вам говорила, честное слово, я пекусь в первую очередь о вашем же благе. Невыносимо видеть, как столь молодой человек ступил на стезю порока… Постарайтесь срочно исправиться…

И она, с помощью герцогини прикрепив аксельбант к плечу, величественно прошествовала к двери. Герцогиня, проходя мимо д'Артаньяна, ослепительно ему улыбнулась и прошептала:

— Кто тебе мешал, дурачок, выбрать правильную сторону? Сам все погубил…

Когда они остались втроем, д'Артаньян, боясь взглянуть в лицо кардиналу, растерянно пролепетал:

— Ваше высокопреосвященство, клянусь вам, что…

Капитан де Кавуа вежливо подтолкнул его локтем в бок, и гасконец умолк. Он поднял взгляд и затрепетал, увидев Ришелье таким — кардинал, прислонившись затылком к стене, полузакрыл глаза, его вмиг осунувшееся лицо как две капли воды походило на беломраморную маску. Столь неожиданно обрушившийся удар был слишком силен даже для этого железного человека, привыкшего с достоинством встречать превратности судьбы.

— Не клянитесь, д'Артаньян, — сказал кардинал полушепотом. — я нисколечко в вас не сомневаюсь. Вы сделали все, что было в человеческих силах, и даже более того… свою часть плана вы выполнили блестяще. Зато кто-то другой не выполнил до конца свою, в этом нет никаких сомнений…

Капитан де Кавуа тихонечко, осторожно произнес:

— Она до последнего мига не знала, доставят ли ей подвески…

— Вот именно, — произнес кардинал тем же отрешенным полушепотом, не меняя позы. — я решительно отказываюсь видеть в происшедшем козни нечистой силы, а следовательно, остаются люди… есть только одна разгадка: Бекингэм успел заказать точную копию двух недостающих подвесков и кто-то опередил вас, д'Артаньян, буквально на минуты…

— Это все те несколько часов, что я из-за Винтера потерял в тюрьме! — горестно воскликнул д'Артаньян. — Они-то все и решили! Дело было так…

— Вы расскажете мне об этом потом, — сказал кардинал голосом, в котором помаленьку стала проступать прежняя твердость. — Поедемте отсюда, нам нужно, не откладывая, обдумать все промахи и найти виновного… успокойтесь, д'Артаньян, я же сказал только что, лично к вам у меня нет ни малейших претензий, вы свою часть выполнили блестяще: это кто-то другой поплатится, не перехвативший вовремя ее гонцов… — Он впервые после ошеломительного удара попытался улыбнуться, и это у кардинала почти получилось. — Не унывайте, господа, проигранные сражения еще не означают проигранной войны…

Глава двенадцатая, в которой события несутся вскачь, словно пришпоренные

— В конце концов они меня задавили числом, — рассказывал Каюзак, выглядевший вполне здоровым и бодрым. — Прибежало еще с дюжину, стали с ног валить, вязать… Пришлось бросить этих, что я прижимал к стене скамейкой, — от них все равно не было никакого толку, сомлели, глаза закатили, о пощаде уже не орали… Взялся я за эту дюжину, и, доложу вам, друзья мои, дело пошло славно: они у меня порхали по комнате, что твои бабочки… Но дюжина — это и есть дюжина, а там еще слуг набежала немеренная уйма… Короче говоря, они меня связали по рукам и ногам и первым делом обшарили с ног до головы, так, что я извертелся от щекотки. Терпеть не могу щекотки, признаться. Ничего не нашли и бросили в подвал, говоря меж собой, что на следующее утро представят господину губернатору для скорого и справедливого суда… Один, мерзкого такого облика, принялся меня допрашивать, упорно называя д'Артаньяном…

— Говорил я вам! — воскликнул д'Артаньян, обращаясь к де Варду. — Они приняли его за главного, за меня!

— Вот именно, — подтвердил Каюзак. — я, конечно, не стал этого прохвоста разубеждать, что я не д'Артаньян, — к чему? Вы тем временем далеко могли ускакать… Всю ночь я провалялся в этом проклятом подвале на голом камне, бока отлежал… А утром все переменилось, как в волшебной сказке. Пришел хозяин «Золотой лилии», весь из себя трясущийся от страха. И стал меня молить о милосердии таким униженным голоском, что я его даже не стал бить, когда он меня развязал… Знаете, что было утром? Эти полудурки отправились-таки к губернатору докладывать с восторгом, что поймали-таки этого самого злостного фальшивомонетчика, только оказалось, что губернатор ни сном, ни духом не ведает ни о ком подобном, никто ему не присылал указаний ловить и вязать… Понимаете, это все тот тип, что меня допрашивал: он нагрянул к амьенским судейским, представился чиновником из Парижа, обязанным поймать фальшивомонетчиков, и те, дураки набитые, дали ему переодетых солдат, оказали всяческое содействие… А может, они и не дураки вовсе… Когда прискакал гонец от кардинала и взялся за расследование, похоже было по некоторым их обмолвкам, что у того типа все же были при себе какие-то бумаги с печатями, предписывающие оказывать всяческое содействие… Это как-то больше похоже на правду — в жизни не встречал простодушного судейского, который поверит на слово чиновнику, пусть даже из Парижа, но не предъявившему никаких бумаг… Они крутили и вертели, не признавали прямо, кто подписал его бумаги, но и не говорили, что бумаг не было…

— Это-то понятно, — с горькой усмешкой сказал де Вард. — Ручаться можно, что бумаги были подписаны ее величеством. А судейские из Амьена, не будь дураки, быстренько смекнули, что их не просто обвели вокруг пальца, а втянули без их ведома в интриги меж королевой и кардиналом. И, оказавшись меж молотом и наковальней, предпочли прикинуться тихими идиотами…

— Примерно так говорил мне и гонец кардинала, — сказал Каюзак. — В общем, хозяин трясся от страха и молил не предавать его злой смертушке, потому что он ни в чем не виноват, он, изволите ли видеть, и предполагать не мог, что это не мы фальшивомонетчики, а чиновник из Парижа фальшивый…

— И вы не отвесили ему хотя бы парочку оплеух? — с неудовольствием спросил д'Артаньян. — стоило бы…

— Друг мой, я человек добрый и отходчивый, — сказал Каюзак, значительно подмигивая. — Не по-христиански угощать оплеухами беднягу, послужившего бессознательным орудием злых сил… Но поскольку моя доброта все же не безгранична, я выставил ему условие: и его собственная продувная физиономия, и его гостиница останутся в целости и сохранности, но за это я перед тем, как пуститься в путь, отобедаю в его трактире за его счет…

— И он, я полагаю, согласился? — сказал д'Артаньян. — с его стороны это было неосмотрительно.

— Весьма, — поддержал де Вард. — Уж если Каюзак обедает…

— О, вы преувеличиваете мои скромные возможности, — сказал Каюзак. — Конечно, я старался изо всех сил, проголодавшись за ночь в подвале и испытывая нешуточную жажду, а кроме того я пригласил к столу человек шесть проезжих дворян, потому что больше всего на свете после дуэлей люблю хорошую компанию за столом… Но все равно, как мы ни старались, у хозяина осталось в целости еще почти половина винного погреба и половина съестных припасов. У него очень уж обширный винный подвал, да и припасов немало…

— Представляю себе это пиршество, — расхохотался д'Артаньян. — Он не пытался повеситься, потеряв половину вин и съестного?

— Поначалу он выказывал такое намерение, — кротко ответил Каюзак. — Но я объяснил ему, что самоубийство, особенно через повешенье, — смертный грех, недостойный истинного христианина… а кроме того напомнил, что в случае его скоропостижной смерти обязательно будет назначено следствие, и судейские непременно доедят и допьют все, с чем не справились я и мои гости, но, как и мы, не заплатят ни грошика, а значит, вдова будет разорена… Хозяин внял моим доводам и отправился биться головой о стену… Ну, а я отправился в Париж.

— Честное слово, я вам даже завидую, — сказал де Вард. — со мной никаких приключений не произошло — я отправил Любена купить лошадь где-нибудь поблизости и, отлежавшись пару часов под дубом, поехал в Париж…

— И прибыли как раз вовремя, чтобы узнать о нашем поражении… — горько усмехнулся д'Артаньян.

— Вам совершенно незачем казнить себя, — сказал де Вард серьезно. — Кардинал прав: вы сделали все, что могли. Виноваты те, кто не перехватил на дороге этого чертова Атоса…

— Значит, это все-таки был Атос?

— Никаких сомнений. Он миновал три засады, чудом ускользнул из четвертой, во время которой был сбит с коня Арамис… но все же прорвался в Париж и опередил вас буквально на несколько минут.

— Это все Винтер, — сказал д'Артаньян сквозь зубы. — Чертов Винтер. Не веди он своей собственной игры, не попади я в тюрьму на несколько часов, мы бы их непременно опередили…

— Что толку предаваться унынию, если ничего нельзя изменить? Мы еще попытаемся сквитаться. Главное, прошло уже три дня, а мы все еще живы…