Андрей Посняков - Земля Злого Духа

• Название: Земля Злого Духа
• Автор: Андрей Посняков
• Жанр: Историческое фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-74714-6

1582 год. Атаман лихой сотни Иван Егоров, сын Еремеев, в составе войска Ермака отправляется на завоевание Сибирского ханства. Разбиты войска хана Кучума, взяты и разграблены богатые города – Кашлык и Чинги-Тура, казаки с боями прорываются к Оби… И вот тут-то пути Ивана и Ермака расходятся: молодой атаман узнает от местных жителей о существовании где-то в верховьях Оби страны вечного лета и страшных драконов, повелители которых – злобные колдуны сир-тя – владеют несметным количеством золота…

---

Иван только и смог вымолвить:

– Благодарствую…

Да снова в забытье впал, что и неудивительно, крови-то потерял изрядно. Однако молодость да крепкость свое брали: на поправку шел быстро, тем более – молился часто, когда один, а когда и на пару с навещавшим его отцом Амвросием. Как-то заглянул в избу и татарин – строгановский приказчик, человек крайне любезный, начитанный и, по всему видать, умный. К тому ж и ликом приятный: светлые, почти до белизны, волосы, зеленоватые, слегка навыкате, глаза, небольшая бородка, одет в длинный темный кафтан с серебряными пуговицами, а поверх него – подбитый песцовым мехом опашень, очень недешевый. Говорил приказчик умно, грамотно: мол, о ратных подвигах уважаемого Ивана Егоровича весьма наслышан и о его дружине – тоже. И ежели появится такое желание – пойти на службу к уважаемым и авторитетным людям Строгановым, то это вполне можно будет обсудить.

– Служба, скажу честно, суровая, воровских людей кругом много, к тому ж еще и татары Кучумовы, из Кашлыка-Сибира, Чинги-Туры и прочих городов. От тебя и людей твоих нужно караульную службу наладить, людей да соляные варницы или что там еще – защищать. За то будешь иметь многое: и почет, и власть… и деньгами Строгановы не обидят. Они, кстати, много немцев наняли: война-то кончается, куда бедолагам податься? Кондотьеры.

– Кто-кто?

– Искатели удачи, – пояснил присутствующий при беседе Амвросий. – В Италии их еще солдатами называют, от слова «сольди» – «деньги», а еще – авантюристами, что означает…

– Так ты согласен или нет, уважаемый Иван Егорович?

Конечно, согласился Иван – а куда было деваться-то? При Дворе государевом – имея столь влиятельного недоброжелателя – служба-то явно б не задалась, так что строгановского приказчика предложение, говоря словами картежников-немцев, вполне в масть пришлося. В масть!

Вот таким вот образом и оказался молодой атаман Иван Еремеев на службе у богатейших купцов Строгановых, хозяев неисчислимых богатств и множества – до самых гор, до Камня – земель, богатых мягкой рухлядью, залежами железной руды, углем и солью.

Правда, что касаемо защиты этих самых земель, так Иван к ней приступить не успел, появилось у Строгановых и другое важное дело – больше, конечно, к старшому воеводе Ермаку Тимофеевичу, но и Еремеева оно касалось тоже. Правда, тому задание было дано наособицу…

Ближе к осени двинулись – в далекое царство Сибир, владыка которого, хан Кучум, уже давно не давал покоя Строгановым: нападал на вотчины, угонял в рабство людей, мутил замиренных было вогуличей и остяков, народца, в общем, не вредного, правда, вполне языческого, что вызывало у отца Амвросия неистовый зубовный скрежет. Как выразился по этому поводу сам святой отец, «рука сама собой ко кресту тянется… а еще – к сабле!»

Отряд Ермака Тимофеевича состоял из пятисот сорока казаков, частью, конечно же, воровских, в былые, не столь уж давние, времена промышлявших разбоем на широкой Волге-реке, что татары Итилем прозывали. Кроме того, от Строгановых еще было дано человек триста служилых – татар, немцев, литовцев даже, – всех тех, коих старший приказчик Ясмак Терибеевич (в крещеньи – Василий) скопом называл «кондотьерами». Ну, и еще – ватажка Ивана, но те – наособицу, со своим договором. Впрочем, пока вместе шли, во всех отношениях, и они должны были беспрекословно слушаться старшего атамана.

Шли на восьми десятках стругов – ермаковских, да у Еремеева было выстроено еще десяток своих – все суда небольшие, чтоб ходче было пробираться по узким рекам, однако по три-четыре пушки несли, не тонули.

Выйдя из Нижнего Чусового острога, поднялись по Чусовой вверх, свернули на Серебрянку-реку, приток, а уж там дальше – волоком. Хорошо, проводники вогуличи дорогу добре ведали – не заплутали, а все ж струги пришлось на руках тащить. Там же, добравшись до небольшой речки, и перезимовали, да по весне вновь пустились в путь, выплыв наконец на широкую Туру-реку, где уж рукой подать было до столичного ханского града, называемого Сибир, а еще – Ибир, Искер, Кашлык – как только не звали! Народов в подданстве татарском много, у каждого – свой язык, свои обычаи.

Негладко шли, частенько налетали татарские разъезды, метали стрелы, устраивали по излучинам засады. Такой вот засады опасался Иван и сейчас, его отряд шел впереди всех, в разведке – а шрам на правом виске ныл немилосердно, то ли к непогоди, то ли – к неминуемой кровавой схватке. Честно сказать – нехорошие были предчувствия у Ивана, а шраму своему он привык доверять: все ж сам Господь от стрелы спас, может, он и знак подает, от беды оберегает?

– Вот что, Афоня… – Подобрав валявшийся у костра прутик, Иван быстро нарисовал на присыпанной золою земле лик Богородицы – умел! – потом тут же его стер – застеснялся! – да пошевелил угли. – Иди-ко к нашим, в шатры.

Парнишка непонимающе вскинул голову:

– А сторожа как же?

– Не так просто иди, – понизил голос младшой атаман. – Поднимай всех, да только, смотри, осторожненько, без шума. Михейко пущай со своим ослопом в кусточках у рыбацкой тропинки притаится, остальные – в лес. Меня пусть ждут.

– Сполню, батюшка атаман!

Послушник бросился было к шатрам, да Еремеев хватко придержал его за локоть:

– Не спеши тако, Афоня. Сперва к реке, к стругам спустись, помочися… А до того – потянися, зевни… Вот та-ак, добре.

Потянувшись, как было указано, и смачно зевнув, юноша неспешно зашагал к реке, где, вытащенные носами на низкий песчаный берег, дремали струги, усмехнулся…

– Да кто тут так звонко ссыть-то?! – заворчали, заругались на ближнем суденышке. – Счас как метну камень!

– Не надо камень, спаси, Господи! – поспешно опроставшись, взмолился отрок. – То ж я, Афоня. А ты – дядько Чугрей, я по голосу слышу.

– И я слышу… Почто не спишь-то?

– Посейчас, пойду…

Послушник снова потянулся, зевнул, как наказывал батюшка-атаман, и, шагнув ближе к стругам, шепнул:

– Буди всех, дядько. Токмо тихо! Атамана приказ.

– Понял, – так же, шепотом, откликнулся Чугрей. – Разбужу посейчас, ничо.

И – словно бы ничего не произошло. Как застыли на черной воде казавшиеся пустыми струги, так и стояли, никто там не шевельнулся, лишь шепоток казацкий над рекой пролетел едва слышно – словно ветер шумнул в камышах.

Столь же осторожно Афоня Спаси Господи разбудил и тех, кто спал в шатрах. Там тоже сообразили быстро – чай, не красны девицы, – не откидывая пологов, выползли ужами в лес, там, у старого дуба, их уже атаман дожидался.

– Пищали заряжай, – негромко приказал Иван. – Афоня, Силантий – тащите к костру чучелы.

Сплетенные из гибкой ивы чучелы, обряженные в кафтаны, в шапках, Еремеев иногда выставлял заодно со сторожей – чтоб казалось больше людей, а сейчас вот решил по-иному использовать. Сам же и проконтролировал:

– Костерок-то, Афонь, притуши… К чучелам веревочки привяжи, как скажу – дернешь. Теперь ставь! Да не у огня самого – сгорят же! Чуть подале… та-ак… Дровишек подкинь-ко! Да немного, смотри – в меру.

Вспыхнул, запылал костер, запрыгали по деревьям тени. Афоня испуганно перекрестился: обряженные в кафтаны чучелы даже вблизи казались живыми.

– Что такое, Иване? – выскользнул из камышей отец Амвросий. – Сторожа заметила что?

Иван почесал шрам:

– Да нет. Просто нехорошо как-то… Что-то маятно… А почему? Сам пока не знаю, но чую: что-то не так.

– Угу.

Кивнув, священник какое-то время стоял молча, прислушиваясь к приглушенным ночным звукам и силясь что-то понять. Атаман тоже замолк, не мешая: отец Амвросий – человек умный, приметливый, знающий – вдруг и углядит что? Точнее, услышит.

– Коростель кричит, слышишь, Иване?

Иван кивнул:

– Ага. А вот – пеночка. Как-то тревожно поет. С чего бы?

– И раньше так пела?

– Может быть.

Пригладив ладонью бороду, отец Амвросий покачал головою и тихо, едва слышно, спросил:

– А с чего бы пеночке петь-то? Чай, не утро, хоть скоро и светать зачнет, вон, небо-то…

Молодой атаман поднял голову, глядя, как за черными вершинами елей уже начинали играть зарницы – и впрямь, скоро рассвет.

– В такой-то час, отче, сон самый крепкий.

– О! – Священник поднял вверх указательный палец. – Снова пичуга вскрикнула. На том берегу – слышал?

– Слышал… А вот – всплеск! Я думал – рыба… Да нет, весло!

– Добро, – покусав губы, кивнул отец Амвросий. – Там, вниз по теченью, кусточки – ивы, верба, смородина. И тропинка рыбацкая – я вчера видел.

– Ослопа туда поставил, – усмехнулся Иван. – С оружьем своим.

– Славно! Чую, атамане, не зря мы наготове стоим.

И тут же что-то тихо просвистело у самого костра… Нет, не птицы! Стрелы! Вылетели, вырвались из ночи, поразив «сторожей» насквозь!

– Вали! – пригнувшись, зашептал атаман. – Вали, Афоня! За веревки дергай.

Отрок и сам уж догадался, все же не глуп был, раз грамоту осилил, – дернул за веревки, повалились в траву пронзенные стрелами чучелы.