Клайв Баркер - Сотканный мир

• Название: Сотканный мир
• Автор: Клайв Баркер
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1996
• ISBN: 5-85743-030-5

Давным – давно племя чародеев, спасаясь от страшного врага, перенесло себя и свою страну на волшебный ковер. В наши дни юноша и девушка, открывшие тайну ковра, становятся участниками удивительных событий и чудесных приключений.

---

Она перекусила в итальянском ресторанчике рядом с отелем и поехала на Рю-стрит.

3

Грузчики прикрыли ворота на заднем дворе, но не заперли, и Кэл смог беспрепятственно войти.

Если он и ожидал каких-либо открытий, то зря. Там не было ничего примечательного. Только чахлая травка, проросшая сквозь бетон, и всякий хлам, брошенный за бесполезностью. Даже тени, в которых могла скрываться тайна, были легкими и нетаинственными.

Стоя в середине двора, где все случилось, он впервые серьезно усомнился.

Но, быть может, внутри что-нибудь есть, что-то, что может спасти его от этой бездны сомнений. Он прошел через место, где лежал тогда ковер, и вошел в дом. Грузчики не заперли и эту дверь, или кто-то уже сломал замок. Во всяком случае, она была приоткрыта.

Внутри, по крайней мере, тени были гуще; оставалось место для тайн. Он подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Неужели он был здесь всего лишь двадцать четыре часа назад? Неужели он входил в этот самый дом, думая лишь о пропавшей птице? Теперь ему предстояло найти гораздо большее.

Он прошел через холл, прислушиваясь к звукам, как накануне. С каждым шагом его надежды таяли. Здесь были тени, но пустые. Волшебство ушло отсюда вместе с ковром.

На полпути вверх он остановился. Что толку идти дальше? Ясно, что он упустил свой шанс. Если он хочет найти что-то, то нужно искать в другом месте. Только упорство – наследство Эйлин – заставляло его карабкаться дальше.

Воздух наверху был таким тяжелым, что трудно было дышать. Когда он подошел к двери в спальню, за его спиной раздался какой-то шум. Грузчики вытащили на площадку несколько шкафов, потом решили, что они не представляют ценности, и оставили там. Шум доносился оттуда.

Он подумал, что это крысы. Похоже на царапанье маленьких лапок. Живи и давай жить другим, подумал он. У него не больше прав быть здесь, чем у них. А может, и меньше. Они, должно быть, живут тут многие поколения.

Он открыл дверь и вошел в спальню. Задернутые шторы еле пропускали свет. Посреди комнаты валялся опрокинутый стул, а на каминной полке стояли зачем-то три ботинка. Больше в спальне ничего не было.

Он постоял там немного и, услышав на улице смех, подошел к окну. Прежде чем он обнаружил источник смеха, он шестым чувством почувствовал, что кто-то вошел в комнату за его спиной. Отпустив штору, он повернулся и увидел крупного мужчину среднего возраста, одетого чересчур хорошо для этого запустения. Подкладка его расстегнутого пиджака переливалась. Но в первую очередь привлекала внимание его улыбка. Профессиональная, как у актера или священника.

– Могу я вам помочь? – осведомился он. Его голос был дружелюбным, но не мог прогнать шок, охвативший Кэла от его внезапного появления.

– Помочь?

– Может, вы желаете приобрести этот дом?

– Приобрести? Да нет... Я это... просто смотрю.

– Прекрасный дом, – сообщил незнакомец с улыбкой, твердой, как рукопожатие хирурга, и такой же стерильной. – Вы разбираетесь в домах? Я торговец. Моя фамилия Шэдвелл. А вы?

– Кэл Муни. Кэлхоун.

К нему потянулась рука. Кэл шагнул вперед – он был дюйма на четыре ниже мужчины, – и пожал ее. Только прикоснувшись к его холодной ладони, Кэл почувствовал, что вспотел, как свинья.

Руки разжались, и дружелюбный Шэдвелл извлек из внутреннего кармана пиджака ручку. При этом открывшаяся подкладка засверкала, словно была сшита из крохотных зеркал.

Шэдвелл посмотрел ему в глаза. Его голос был легче перышка.

– Вы видите что-нибудь, что вам нужно?

Кэл не доверял ему. Из-за этой улыбки или из-за кожаных перчаток – он не мог понять. Но он хотел как можно быстрее уйти отсюда.

Но в пиджаке что-то было. Что-то, что заставило сердце Кэла забиться сильней.

– Пожалуйста, посмотрите.

Рука Шэдвелла потянулась к пиджаку и приоткрыла его.

– Скажите мне, – промурлыкал он. – Есть ли здесь что-нибудь, что нужно вам?

На этот раз он полностью раскрыл пиджак, и Кэл увидел, что подкладка действительно светится.

– Я торговец, как уже было сказано, – объяснил Шэдвелл, – и всегда ношу с собой образцы товаров.

Что это там, драгоценности? Большие, блестящие и, наверняка, поддельные. Он попытался разглядеть получше, а торговец продолжал говорить:

– Ну, скажите мне, что вы хотите, и оно ваше. Заманчиво, не правда ли? Такой блестящий молодой человек должен уметь выбирать. Выбирайте и берите! Свободно и бесплатно. Не упустите свой шанс.

"Отвернись, —сказала часть Кэла. – Ничто не дается бесплатно. За все придется платить".

Но он не мог оторвать глаз от таинственных вещей, запрятанных в недрах пиджака.

– Смелее... скажите... что вам нужно...

Да, вот это вопрос.

– ...и оно ваше...

Он видел давно забытые сокровища, вещи, от сладкого желания обладать которыми когда-то сжималось его сердце. Большинство их было бесполезно, но все они будили старые мечты. Очки с рентгеновскими лучами (Смотрите сквозь стены! Удивите друзей!), которые он видел в рекламе, но никогда не мог купить. Теперь они были здесь, сверкая пластиковой оправой, а он вспоминал октябрьские ночи, когда не мог уснуть, думая, как они работают.

А кроме них? Еще один фетиш его детства – фотография дамы, одетой только в поясок и ножные браслеты, зазывно приподнимающей руками свои пышные груди. Кэл видел ее у приятеля, который стащил ее из бумажника своего дяди, и так хотел, что ему казалось, что он умрет, если ее не получит. И вот она глядит на него из подкладки пиджака Шэдвелла.

Но она уже меркла, и на ее месте возникали новые сокровища.

– И что же вы видите, мой друг?

Ключи от машины, которую он хотел иметь. Призовой голубь, чемпион бесчисленных гонок, владельцу которого он так завидовал...

– Скажите, и это ваше!

Казалось, он может смотреть час, два, целый день, пока весь желанный и недостижимый мир не спрячется в пиджаке торговца.

Но все это была иллюзия. Что-то за этим скрывалось, что-то, ради чего Шэдвелл затеял все это. Пока он не мог этого понять.

Он не сразу услышал, что торговец опять обращается к нему. Теперь в его тоне было заметно удивление.

– Как, мой друг... почему вы ничего не хотите?

– Я... не могу... разглядеть...

– Смотрите лучше! Сосредоточьтесь!

Кэл сосредоточился. Перед ним проплывали и гасли бесчисленные образы.

– Вы не пытаетесь, – укорил его Шэдвелл. – Вам нужно очистить восприятие.

Попытка сделать это привела к неожиданному результату. В груди и в горле встал какой-то ком; часть его словно пыталась вырваться наружу и слиться с блестящей подкладкой пиджака.

Опять заговорил предостерегающий голос, но он уже не мог сопротивляться. Что бы там ни было в пиджаке, оно притягивало его, и он смотрел и смотрел, пока на висках не выступил пот.

Непрекращающийся монолог Шэдвелла изменил тон. Сахарная оболочка треснула и ссыпалась, обнажив горькую и жестокую начинку.

– Ну же. Не мямли. Есть здесь что-нибудь, что тебе нужно? Плохо. Скажи скорее. Ждать нечего. Если будешь ждать, твой шанс ускользнет.

Один из образов становился ярче, четче...

– Скажи мне, и оно твое.

Кэл почувствовал дуновение ветра, и внезапно он снова парил над раскинувшейся внизу Страной чудес. Ее горы и долины, реки, башни – все уместилось на подкладке пиджака.

Он судорожно вздохнул.

– Что там? – забеспокоился Шэдвелл.

Кэл только смотрел, не в силах ответить.

– Что ты видел?

Чувства Кэла пришли в смятение. Он был снова заворожен видом волшебной страны, но боялся цены, которую он должен заплатить (или уже платит) за это зрелище. Шэдвелл явно был опасен, несмотря на все его улыбки.

– Скажи мне.

Кэл не хотел говорить, не хотел открывать секрет.

– Что ты видел?

Голос был слишком требователен, чтобы сопротивляться.

Ответ выходил сам собой.

– Я... («Молчи!» – цыкнул поэт)... Я видел... видел...

– Он видел Фугу.

Голос, закончивший фразу, принадлежал женщине.

– Ты уверена? – спросил Шэдвелл.

– Посмотри на него.

Кэл почувствовал себя глупо – он был так зачарован зрелищем, что не мог заставить себя отвести глаза и посмотреть на женщину.

– Он знает, —сказала она. В ее голосе не было никакого тепла. Никакой человечности.

– Ты была права. Оно было здесь.

– Конечно.

– И то хорошо, – Шэдвелл, наконец, запахнул пиджак.

На Кэла это произвело катастрофическое воздействие. Лишившись того мира – Фуги,как она назвала его, – он ощутил себя слабым, как ребенок. Все, что он мог – это держаться прямо. Наконец его глаза нащупали женщину.

Она была прекрасна: это он подумал в первую очередь. В пурпурном, почти черном платье, плотно обтягивающем ее тело, она казалась запутанной от горла до ног, но одновременно и раздетой. Тот же парадокс прослеживался во всех ее чертах. Волосы ее были острижены до длины двух дюймов, брови выщипаны, что придавало ее лицу невинное, почти детское выражение. Кожа лоснилась, как намазанная маслом, но никаких следов косметики не было видно. Несмотря на внешнее спокойствие, за ее сжатым ртом и горящими глазами, то янтарными, то золотыми, скрывались чувства, о сути которых Кэл мог только гадать. Быть может, отвращение к этой обстановке, способное в любую минуту вызвать гнев, который Кэл никак не хотел испытать. И еще легкое презрение – по всей видимости, к нему, – и холодное, сосредоточенное любопытство, словно она собиралась тут же, на месте, его вскрыть.