Константин Ситников - Еще одно странное дело полковника Зислиса

• Название: Еще одно странное дело полковника Зислиса
• Автор: Константин Ситников
• Жанр: Научная Фантастика

---

и не просто брата - любимого брата... одной с ним плоти... Что должен подумать Швед? Конечно, подозрение падет на него... и месть будет страшна!

- А вы сами не знаете, кто убил жильца? - быстро спросил Зислис.

По щекам Артема Артемовича вдруг потекли слезы.

Да, он рассказывал... рассказывал сестре об этой кропотовской квартире. А у той - сын, оболтус половозрелый... связался не то с националистами, не то с нацистами... радетели за чистоту нации чертовы... сопляки... Ну, если только это они, он вытрясет из них души...

- Артем Артемович, - сказал Зислис, - вы можете свести меня со Шведом?

И, не дожидаясь ответа, он мягко заговорил:

- Давайте мы с вами договоримся. Завтра вечером я приду к вам в ресторан, и вы сведете нас. Сами же вы забудете всё, что мы здесь с вами говорили. Хорошо? Ну, вот и чудненько. Вот и чудненько.

3. Полковник Павел Игоревич Зислис

Легавые против сявок

Убийц взяли за час до рассвета. Прямо в постелях. Тепленькими.

Когда в одиннадцатом часу полковник поднялся к себе, Никита встретил его с чрезвычайно виноватым видом.

- Отпираются, говоришь? - переспросил Зислис весело. Он в это утро чувствовал какое-то особое вдохновение. - А пойдем посмотрим на этих затворников.

Задержанных допрашивали в пустой комнате. Ребятишки из сил выбивались, домогаясь желанного признания, чуть по стенам не бегали, воротнички на обоих расстегнуты, лица малиновые, у одного из-за отворота пиджака то и дело как бы невзначай высовывается край наплечной кобуры.

И цели своей они явно достигли: допрашиваемые запуганы, запуганы до обморока, до оцепенения, едва не до обмочения.

Эге, тотчас смекнул Зислис, да они давно бы признались во всем, если бы у них языки со страху не отнялись.

Это были парни лет по пятнадцати, оба с бритыми головами, оба в форменного покроя рубашках с черными славянскими свастиками-коловратами на коротких рукавах, в шортах до мосластых колен. Бой-скауты какие-то перезрелые. Все бы им в игрушки играть. Человека ни за что на про что убили. Играючи.

Зислис ребятишек отпустил - все еще подрагивая от возбуждения, раздувая ноздри, ворочая малиновыми шеями, они вышли гуськом, - а сам он остался с бой-скаутами с глазу на глаз.

Первым делом поставил перед ними стул спинкой вперед, уселся на него, положив ладони на спинку, и громко фыркнул, словно какой-то своей, неожиданно пришедшей в голову мысли.

- Вот ведь как иногда забавно получается, - сказал он. - До того заработался, что лицо собственной жены забыл. Мы, правда, не живем уже около года. Захожу вчера в мужской салон, ну, по обыкновению, думаю о чем-то. Дела всё, знаете, будь они неладны.

И что бы вы думали? Лицо новенькой парикмахерши... ужасно знакомое... "Девушка, говорю, мы с вами нигде раньше видеться не могли?" А она мне: "Какая я тебе девушка, садовая ты голова!

Была девушка, пока за тебя замуж не вышла."

Правды ради надо добавить, что никогда в своей жизни полковник Зислис женат не был и вся эта история, таким образом, была придумана им от первого и до последнего слова; мало того, она, история эта, была совершенно не в духе полковника, отменного рассказчика, ценившего более тонкий юмор.

Отсмеявшись и вытерши глаза пальцами (чего тоже за ним никогда не водилось: шутку, над которой смеется сам рассказчик, он считал безвозвратно загубленной), он простодушно уставился на сидевших перед ним парней. Те не проявляли никаких "признаков жизни", но по тяжело вращающимся глазным белкам под набыченными лбами полковник заключил, что "лед тронулся".

- Вот что, - сказал он вдруг напрямую, - кажется мне, что вы неверно представляете, куда вы попали. Это не "ментовка", и мне дела нет то того, что вы кого-то там замочили. Мы не занимаемся "уголовщиной". Но и успокаивать вас зря я тоже не буду: вы оказались в плохое время в плохом месте. Я даже не знаю, что вам сейчас поможет. Если вы мне расскажете, как вас угораздило вляпаться в эту скверную историю, я вас, может быть, и вытащу.

Во всяком случае, одно я вам обещаю твердо: то, что вы скажете, дальше этих стен не выйдет.

И тогда, как полковник Зислис и рассчитывал, один из парней долговязый племянничек Артема Артемовича Власова - заговорил, косноязычно, сбивчиво, заикаясь и постоянно повторяя одно и то же: "Мы не хотели его убивать..."

Они не хотели его убивать, это получилось само собой. Они, эти пятнадцатилетние парни, были активистами движения "За чистоту нации", против чужаков всех мастей и расцветок. В штабе движения постоянно составлялись списки таких чужаков, которых следовало "навестить". Что означало это "навестить", догадаться было нетрудно. Чем "провинился" перед движением жилец, никто определенно сказать не мог: он не был ни негр, ни еврей, ни "лицо кавказской национальности", и все же не оставалось никаких сомнений, что он "чужой". (Они и не догадывались, насколько были близки к истине.)

Сценарий "навещений" был предельно прост: двое активистов - обыкновенно ночью - заставали "клиента" врасплох, запугивали его до смерти и обещали понаведаться через недельку: недельный срок давался для того, чтобы "клиент" успел подыскать себе другое место жительства. Если "клиент" упорствовал в своем неразумном желании проживать там, где ему хочется, к нему применяли более жесткие меры воздействия. Но никогда не доводили дело до грубого физического насилия и, уж тем более, до убийства.

- Не знаю, как это получилось, - всхлипывал потерявший всякое самообладание парень. - Как будто что-то нашло... затмение какое-то...

Сначала они "мирно" разговаривали, причем им показалось, что клиент плохо понимает по-русски, и это их распалило. Кирик (второй парень) достал ножик и принялся водить им перед лицом "клиента". Но и на это он реагировал как-то вяло, и тогда они поняли, в чем причина: полупустой шприц. Этого они потерпеть, разумеется, уже не могли и принялись за бедолагу всерьез. Когда его цепляли к батарее, он даже не сопротивлялся. Ну, они его немного постругали ножиком. По очереди. А он хоть бы хны. Вот тут-то и нашло на них то самое "затмение". Кирик всегда носит с собой дверную цепочку, так, на всякий случай, а вдруг пригодится. Вот и пригодилась... Опомнились, когда было уже поздно.

Таков был рассказ этих горе-радетелей "за чистоту", и Зислис рассказу этому, в общем и целом, поверил. А "затмение" еще и более того - взял на заметку. Может быть, именно это "затмение"

и убедило его в подлинности всего рассказа.

Сейчас, получив признание, полковник Зислис не испытывал к этим здоровым лбам ничего, кроме гадливости и отвращения. Он вызвал из коридора Никиту и приказал увести задержанных.

Неожиданный гость

Когда он пришел с обеда, Вася Скоробогатов был уже на месте. Он принес план ресторана "Кегельбан" и сказал, что лично осмотрел окрестности. Внутрь он заходить не стал - вахтер все равно бы не пустил, а показывать удостоверение и светиться раньше времени было бы не разумно. Помимо парадного входа, в ресторане имелись еще два: черный и боковой. Там Вася предлагал поставить по три бойца с автоматами. Сам он проводит Павла Игоревича до центральных дверей и будет ждать с ребятами его вызова. Буде вызов получен, они врываются внутрь и берут Шведа.

Сложив план, Вася вдруг самым что ни на есть просительным тоном проговорил:

- Павел Игоревич, разрешите, я вместо вас пойду, а?

Но Зислис не разрешил.

- У тебя всё?

- Да, совсем забыл. Вас некий майор милиции разыскивал. Говорит, что по очень важному делу.

- Он не назвался?

- Почему же. Фамилия - Дубинин.

Полковник нахмурился. Где он слышал это имя? Совсем недавно...

Ну, конечно же, - майор Дубинин!.. Тот самый, который вел это дело. Что ему могло от меня понадобиться?

- Он не говорил, зачем я ему нужен?

- Нет. Сказал, что должен поговорить лично с вами. Мне его голос показался очень странным. Как будто ему пистолет к уху приставили.

- Вот как? Будет звонить, немедленно соедини меня с ним.

- Слушаюсь, Павел Игоревич.

Это неожиданное возникновение майора Дубинина из небытия не предвещало ничего хорошего. Зислис вдруг поймал себя на том, что не может думать ни о чем другом. Он даже делать ничего другого не мог, кроме как ждать, нервно ходить по кабинету из угла в угол и поглядывать не телефон. Это неприятно его удивило. Сроду он не был неврастеником.

А когда телефон наконец зазвонил, он понял, что боится снимать трубку. Только после четвертого сигнала он трубку снял и, помедлив, проговорил:

- Полковник Зислис слушает.

Но это был не майор Дубинин. Звонил давнишний приятель Зислиса, в прошлом актер театра, а ныне предприниматель, возникли у него какие-то неприятности с органами...

После этого разговора Зислис обозвал себя параноиком и вдруг успокоился. Занялся текущими делами и на очередной звонок ответил уже обычным своим деловым тоном:

- Полковник Зислис слушает.

В трубке раздался треск разрядов, как будто там, откуда звонили, бушевала гроза; издалека, почти с того света донесся еле слышный голос: