Рифат Шайхутдинов - Современный политик: охота на власть

• Название: Современный политик: охота на власть
• Автор: Рифат Шайхутдинов
• Жанр: Политика
• Год: 2006
• ISBN: 5-9739-0080-0

Автор книги — неутомимый и успешный охотник на Власть, эту всегда ускользающую субстанцию, которую охотно проклинают народы, но не могут без нее обойтись. В чем тайна власти и что она собой представляет?

Рифат Шайхутдинов помогает читателю освоить терминологический ряд, в рамках которого осмысливают реальную власть и политику на Западе: «биовласть», «символическая власть», «мягкие технологии власти», «коды коммуникации», «интенции», «ориентация сознания» и другие. Книга предназначена тем, кто желает разобраться в природе и повадках российской власти. Удачной охоты!

The author is an unwearying and successful seeker of Power. This perpetually fleeting substance is readily cursed by peoples that nevertheless can not dispense with it altogether. What is the mystery of power and what is its constitution?

Rifat Shaikhutdinov helps the reader to master the nomenclative array that represents a framework for comprehension of real power and politics in the West: «biopower», «symbolic power», «soft power technologies», «communication codes», «intentions», «consciousness orientation» and other. The book is meant for those who wish to puzzle out the nature and ethos of Russian power. Happy pursuit!

---

Парадокс заключается в том, что указанная двойная конструкция вытекает именно из схемы сознания, связанной с освоением: всегда должен быть горизонт следующего движения и освоения, всегда всего недостаточно. Самоуспокоенность — не для российского сознания.

Постоянная ориентация значительной части населения на некоторый прорыв — даже без построения фундамента и предварительного формирования комплекса условий. Отрезанность от фундамента, от систематического построения и накопления (как это происходит в Европе и США) порождает значительную свободу. Механизмов постоянного накопления нет, все регулярно «сметается», и постоянно происходит отрыв от прежней культуры, причем очень сильный.

Россия — это страна резко повышенной рефлексивности по отношению к существующим порядкам, другим странам и самой себе.

У российского народа есть опыт выживания в разных социальных порядках

В России ничто не принимается за безусловное. Так проявляется опыт социальной рефлексии изменений, который возник потому, что люди на протяжении одного поколения прожили несколько социальных порядков и у них появился опыт понимания их относительности. У российского народа есть опыт выживания и жизни в разных социальных порядках без ущерба для себя.

Россия — это страна мощных ассимиляционных механизмов, что позволяет ей включать в себя ненасильственным образом другие народы и превращать их в русских. Происходит ассимиляция как людей, так и организационных форм.

Русские принимают тело, но духа не принимают. Чужие, соединяясь с нами, принимают именно дух.

Лев Тихомиров (4)

Именно из-за соединения механизмов освоения, рефлексивности и ассимиляции возникают имперские формы, которые позволяют удерживать целостность России. Они стали возможными не за счет некоторой единообразности, а за счет единых механизмов — инфраструктур, общего центра, который задает общий образец, за счет включения в разные сословия, в том числе элитные.

У России есть опыт создания общего порядка в качестве империи, порядка, основанного на осмысленности, справедливости, разуме, а не на законности. Для российского народа характерно смысловое, а не строгое подчинение закону.

Приверженность русского народа идее справедливости, а не права. Это становится значимым в современной ситуации, которая характеризуется проблематизацией идеи права (современное право не справляется со сложностью и динамизмом ситуаций). Сегодняшнее господство правовых и процедурных форм в западном обществе доживает последние десятилетия, и российское понимание ограниченности принципов формального права окажется важным для включения России в точки и зоны мирового развития.

Проблематизация права происходит сегодня по многим пунктам. Так, Патриотический Акт, принятый в США после 11 сентября 2001 года, во многих обстоятельствах ограничивает действие правовых конструкций, зафиксированных в конституции (5). В европейских юридических кругах идет активное обсуждение проблемы суверенитета, при этом мысль возвращается к конструкции Канта, который говорил о суверене как об инстанции власти, которая может и должна пойти на нарушение границ права ради сохранения народа, порядка и территории.

Нынешние российские власти, приверженные формально-процедурным моментам, этих тенденций не видят, и поэтому оказываются беспомощными в ситуации использования механизмов, более мощных, чем формальное право[16].

Для России характерно другое понимание суверенитета. Россия отвечала за справедливость и на своей территории, и там, куда она в принципе даже не могла вмешиваться. Отсюда вмешательство России в европейскую политику, инициация создания Священного союза, защита малых народов (Балканские войны). С рациональной точки зрения такие войны были бессмысленными. Но помощь братьям-славянам входила в русское понимание справедливости.

Нарушение границ права и ориентация на принцип справедливости характерны и для устройства внутренней судебной системы России.

Народ в России имеет внутреннюю готовность к кратковременному напряжению всех сил. В истории России постоянно проявляется мобилизационная готовность народа и отдельных людей, сочетающаяся с неспособностью планомерного и регулярного усилия. Эта характеристика способа жизни России очень значима для решения задачи участия в проблемах современности.

Механизмы власти в России

Эти особенности и возможные эксклюзивные преимущества проявляются в свойственных России механизмах осуществления власти.

Первым из них является механизм «горизонтального переселения и освоения».

Ермак при Грозном, беглые крестьяне при Петре и Елизавете, казачество при Екатерине действовали одинаковым образом: захватывали новые территории и приносили их России в обмен на свой статус; разбойника Ермака простили, крестьян освобождали, закрепляя за ними уделы, а казаки становились государевыми служителями. Россия на этом прирастала.

Точно так же российские специалисты и профессионалы уезжали на Запад, учились передовым образцам деятельности, а затем возвращались в Россию и перестраивали работу в своей профессиональной сфере по полученным образчикам. Моряки при Петре, Пирогов в медицине, Капица в физике — для всех них власть создавала после возвращения исключительные условия, с тем чтобы могла происходить быстрая передача образцов. Это был механизм роста, за который люди держались.

Справедливость важнее закона

Сейчас вполне можно было бы так же поступить с социальными технологами: посылать людей учиться в ведущие центры социальных технологий — учиться методам самооргани, участия в политических партиях и «ненасильственных революциях», создавать условия, чтобы эти образцы реализовывались.

Второй инструмент можно назвать «социальным перемешиванием».

Это происходило и при Петре, и во время революции, и после революции, при Сталине. Людям дается возможность очень быстрого роста[17]. Например, за счет перемещения в регионы, индустриализации, освоения новых нефтяных месторождений и т. п. — и следующего качественного скачка обратно, из регионов в центр, где они получают возможность вести качественно новую жизнь.

Построение качественно новых структур (на новых территориях или на старых — это не играет особой роли) и перемещение большого количества населения, которое каждый раз создает энтузиазм и освоенческий порыв, есть механизм реальной власти. Сталин имел колоссальную власть именно за счет напора новых людей из «стабильных районов», которые формировали новый народ. Для России очень важен механизм внутренней ротации больших масс населения, элит и структур власти. То, что делал Алексей Тишайший, делали и большевики, когда посылали в колхозы рабочих.

Напротив, если государство не устраивают такие перемещения — вертикальные (социальные) или горизонтальные (освоенческие), то очень быстро начинает происходить то, что происходит сейчас в России. Как только наступает «стабильность», начинается откачка ресурсов из регионов в Москву, противопоставление Москвы регионам; возникает реальная взрывоопасная ситуация застоя, нуворишество, олигархия и другие эффекты, которые не позволяют России существовать, реализуя свои базовые схематизмы.

Наиболее активная часть населения вынуждена сама себе устраивать подобные перемещения и перемешивания, тем самым отделяясь от нынешних властей. Люди едут в новые регионы, создают новые бизнесы, проходят по разным сферам деятельности, переезжают в другие страны, пытаясь там чем-то напитаться и вернуться обратно. Но те, кто уехал за границу, уже не смогут вернуться назад — власти не считают необходимым видеть в этих людях ресурс и создавать для них исключительные условия.

Механизм переведения народа и людей в новое качество через социальные перемещения правящей верхушкой сегодня не контролируется. Власть в России утратила базовые рычаги, на которых она может держаться сама и поддерживать в тонусе страну.

Так, сегодня, когда идет сильнейший напор со стороны людей из СНГ, которые хотят оставаться российскими и русскими, на их пути возводятся формальные барьеры. Это не только усугубляет демографический спад, но и нарушает базовую конструкцию доверия к российской власти и ее осмысленности.

Для России это означает коллапс и смерть.

Подобные механизмы и инструменты оказались сегодня в небрежении. Возникла «закупорка» российского организма — такая же, какая произошла при Брежневе в СССР. Все это называется «стабилизацией». Но парадоксальным образом при вполне реальных экономических и финансовых успехах возник паралич власти — именно потому, что все освоенческие, мобилизационные, перспективные механизмы исчезли, выпали из поля внимания. Теперь все увязает в согласованиях и компромиссах, а наверх выплывает слой чиновничества, которое в этих условиях чувствует себя как рыба в воде.