Анатолий Вилинович - Тайны Гестапо

• Название: Тайны Гестапо
• Автор: Анатолий Вилинович
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: Цифровая книга

«Тайны Гестапо» – остросюжетный приключенческий роман талантливого писателя Анатолия Вилиновича о захватывающих поисках культурных ценностей неизмеримой стоимости, пропавших во время Великой Отечественной Войны из Керченского историко-археологического музея. Герой и героиня романа, приняв облик гауптштурмфюрера и унтершарфюрера СД, берутся за поиск так называемого «золотого» чемодана и ведут разведывательную работу, попадая при этом в головокружительные аферы. А обстоятельства их отчаянной жизни, полной рискованных интриг на грани смертельной опасности, дают возможность главному герою внедриться в службу безопасности Третьего рейха. Ранее роман уже издавался в печатном виде в 1995 г.

---

Автоматчики оцепили все здание и двор, двое из них встали по обе стороны парадной двери.

Не успели немецкие офицеры пройти в вестибюль, их догнал обер-лейтенант и, щелкнув каблуками перед полковником, негромко что-то доложил ему и замер, ожидая приказания. Полковник сердито посмотрел на него, затем спросил:

– Он здесь?

Получив утвердительный ответ, отрывисто приказал:

– Привести немедленно!

Обер-лейтенант бросился к выходу. Через мгновение два солдата подвели шатающегося человека. Глаза его были как у пьяного, лицо небритое, красноармейская одежда в грязи и копоти. Он попытался вытянуться по стойке «смирно», с трудом вскинул руку и покачнулся.

– Почему вы здесь, лейтенант Бенцер?! – тоном, не обещающим ничего хорошего, спросил полковник.

– Контузило, не смог эвакуироваться, герр полковник… Ночью был на Генуэзском молу… – прерывающимся голосом заговорил Бенцер. – Наша авиация начала бомбить… Я не смог попасть на последний катер… Был оглушен взрывной волной…

Полковник свирепо сжал кулаки:

– Это уникальные художественные ценности! Стоимость их не определить никакими миллионами марок, Бенцер! Вы хоть понимаете, какие сокровища может не получить рейх из-за вас?! Куда их увезли, я вас спрашиваю, лейтенант Бенцер? Если след их будет утерян, предстанете перед судом!

Затем, повернувшись к майору, стоящему рядом, гневно добавил:

– И вы, Шмидт, лично будете держать ответственность перед рейхслейтером!

– Разрешите, герр полковник, заняться выяснением, куда увезены музейные ценности? – попытался как– то смягчить гаев полковника майор.

– Только не теряйте времени, Шмидт! – бросил тот, даже не посмотрев в сторону подчиненного.

Майор Карл Шмидт, специалист по культурным ценностям, был назначен эйпкзамфюрером (руководителем) Крамского отделения оперативного штаба рейхслейтера Альфреда Розенберга. Это отделение, или гауптарбайтсгрупа (главная рабочая группа), расположилась в Симферополе. Подобные отделения находились в подчинении главного оперативного штаба в Берлине, который возглавлял доктор рейхсгауптпггелленлейтер Герхард Утикаль.

Основной задачей этого штаба – айнзатцштаба – был вывоз ценностей из оккупированных стран Европы в Германию. В айнзатцштабе Розенберга работали 350 экспертов-искусствоведов. Они носили форму вермахта с соответствующими знаками различия.

Эти специалисты по культурным ценностям, на основании приказа Гитлера, представляли лично фюреру цветные фотографии вывезенных ценнейших произведений искусства для решения их дальнейшей судьбы. По фотографиям он отбирал наиболее ценные произведения для музея, который планировал создать на своей родине в городе Линце. В этом музее он намеревался собрать уникальнейшие картины из всех галерей мира… Оставшиеся фотографии Гитлер передал рейхсмаршалу Герману Вильгельму Герингу. Тот, в свою очередь, просматривал их и отбирал понравившиеся для своего охотничьего замка в Каринхале, а остальное направлял третьему человеку в империи – рейхсминистру гитлеровской пропаганды доктору Йозефу Геббельсу. Тот также отбирал наиболее ценное, а то, что не подошло ему, возвращал Альфреду Розенбергу, рейхслейтеру, министру по делам оккупированных восточных областей. Розенберг, как и каждый в этой цепочке, отбирал кое-что для себя, а остальное поступало в его оперативный штаб, который вел учет всех сокровищ для рейха.

Малейшее нарушение приказа Гитлера, любая попытка утаить, присвоить похищенные культурные ценности, влекли за собой суровые наказания. Однажды некий гауляйтер присвоил картину из музея оккупированного города и когда об этом узнало гестапо, он тут же был расстрелян.

Немецкие специалисты-искусствоведы были отлично осведомлены о всех культурных ценностях, хранящихся в музеях не только Европы, но и всего мира. Знали они и о сокровищах Керченского историко-археологического музея. Айнзатцкомандам оперативного штаба, идущим с передовыми частями вермахта, было приказано сразу же после захвата того или иного города немедленно брать под свой контроль музеи, библиотеки и другие культурные учреждения и составлять подробную опись захваченного имущества.

Но когда стало очевидным, что вермахту не всегда удается стремительно оккупировать города из-за упорного сопротивления, что обеспечивало время для эвакуации наиболее ценных фондов, Альфред Розенберг обратился с просьбой к шефу гитлеровской военной разведки Вильгельму Канарису, чтобы тот выделил в распоряжение айнзатцштаба рейхслейтера определенное число офицеров абвера. Им ставилась задача при заброске в советский тыл: выявлять маршруты и места хранения после эвакуации культурных ценностей, захватывать или задерживать их для передачи затем айнзатцкомандам оперативного штаба Розенберга.

Одним из таких офицеров абвера и являлся лейтенант Отто Бенцер. Заброшенный в Керчь под видом бойца Красной Армии, он должен был следовать за эвакуируемыми ценностями историко-археологического музея и при возможности захватить их, а если это не удастся, то затормозить дальнейшее следование вывозимых фондов в глубь страны. Но ему не повезло. От своей же авиации он пострадал и поэтому не смог выполнить важного задания.

4

В горисполкоме, куда направили Митина и Иванцову, еще работали и, наверное, собирались работать допоздна.

Председатель горисполкома радушно встретил керчан и распорядился сверить содержимое чемодана с представленной описью. Открывали его в присутствии трех человек при соблюдении строгой секретности. Все сошлось в точности.

Чемодан закрыли на замки, поставили две сургучные печати. На этот раз Армавирского горисполкома.

Получив акты приема музейных фондов, Митин и Ольга с нескрываемым облегчением вздохнули.

Мест в гостинице не было, и их пригласили к себе на ночлег сотрудники исполкома.

Армавир жил по законам военного времени. В городе строго соблюдалась светомаскировка, дежурили наблюдатели за воздухом, по улицам ходили военные патрули и звенья «ястребков» – так назывались истребительные батальоны по борьбе с диверсантами и шпионами.

Точных указаний как действовать дальше – после доставки ценностей в Армавир не было. И Митин с Ольгой на следующий день попытались связаться по телефону со своим эвакуированным на Тамань начальством. Но это им не удалось. Решили находиться пока здесь, возле сокровищ музея, а тем временем послать письмо-запрос: как быть?

Митин вскоре переехал в гостиницу, которая в основном была занята военными, и ему, мужчине, было легче получить там место. А Иванцова устроилась на частной квартире.

И Юлий Иванович, и Ольга томительно ожидали ответа на свой запрос, но его все не было. Не было письма и от родных Ольги, которым она написала сразу же по прибытии в Армавир. Не утешали и сообщения с фронта. Но они ждали и верили, что радостные вести будут.

Такой день наступил. В канун Нового года советские войска освободили их родную Керчь. Митин, получив разрешение, сразу же выехал туда. Иванцовой такое разрешение не дали, и она пошла в военкомат. Но получила отказ. Оставалось одно – ждать вызова из Керчи, который обещал ей выслать Юлий Иванович.

Проходили дни. Ольга начала получать письма от родных и регулярно писала им в Сухуми. В Керчь они не возвращались, так как на это не всем давали разрешение. Город оставался еще прифронтовым. И пока положение в Крыму не стабилизируется, возвращались только те, кто там сейчас необходим. Поэтому и сокровища Керченского музея оставались пока в Армавире.

Поздно вечером Иванцова приходила в свою уютную, теплую комнатку, которую она снимала у Анисии Григорьевны, и за вечерним чаем с айвовым вареньем подолгу беседовала с хозяйкой, обсуждая новости и разделяя радость, когда приходили письма от ее родных с фронта. И вот однажды Ольга узнала, что дочь хозяйки Клава только потому была принята в действующую армию, что сумела успешно закончить курсы совершенствования немецкого языка, которые находятся где-то здесь, в Армавире. В этот вечер Иванцова приняла твердое решение поступить на эти курсы.

… Небо обложено темными тучами. Несколько дней, с небольшими перерывами, шел дождь, иногда вперемешку со снегом.

Юст некоторое время смотрел на дом, не решаясь в него войти. Услышав шум приближающего автомобиля, он скрылся в подворотне. Автомобиль с военными проехал мимо, кто-то пробежал под зонтом. И опять – никого.

Юст вошел в подъезд и поднялся по лестнице. На втором этаже он остановился, прислушался. На двери была медная пластинка с выгравированной надписью: «Инженер-путеец Карл Оттович Юст». Рука Юсга потянулась к пуговке звонка.

Дверь открыла старушка. Она некоторое время всматривалась в пришедшего и вдруг воскликнула, приложив руки к груди: