Ингрид Нолль - Даю тебе честное слово

• Название: Даю тебе честное слово
• Автор: Ингрид Нолль
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-75662-9

Больше всего на свете Макс любил бабушкин пудинг. Форма для пудинга в виде рыбы висела в кухне, и молодой человек всякий раз глядел на нее с ностальгией. Когда же он узнал, что под формой дед прячет ключ от сейфа с деньгами, его теплые чувства стали еще сильнее – ведь каждый раз, навещая старика, Макс прихватывал несколько купюр.

Когда же дед вынужден был переехать к сыну, выяснилось, что никто, кроме внука, его не любит. Отец Макса вел себя с отцом как трудный подросток, невестка и вовсе мечтала о смерти свекра.

Внук и дед стали настоящими друзьями. И никто, кроме Макса, не знал, что в горшке с цветком на балконе старик прячет пистолет, оставшийся еще со времен Второй мировой войны. А любое оружие, по законам драматургии, в какой-то момент должно выстрелить. И конечно, дедушкин пистолет выстрелил. И конечно, ничего хорошего из этого не вышло…

---

Остаток дня Макс провел за компьютерными играми. Правда, его мысли все это время витали далеко – он думал о Йенни. Его отец в то время тоже неотвязно думал о другом человеке. Призвав к себе Макса, он как бы между прочим осведомился о здоровье старика.

– Он как будто немного спятил и спрашивает о бабушке, – доложил Макс. – И еще у него сегодня в виде исключения плохой аппетит. Но тебе не стоит беспокоиться, он совсем безобидный.

Харальд постарался подстроить так, чтобы войти в дом одновременно со светловолосой санитаркой. Он заранее радовался тому, что еще раз подпадет под ее лучистое обаяние. И даже чуточку досадовал, что в скором времени она перестанет к ним заходить. Старик, по-видимому, был здоров как бык, если успокоительная рюмашка с его специальной приправой вызвала у него всего лишь слабые приступы галлюцинаций и потерю аппетита. Однако хоть Харальд и был отчасти раздосадован отсутствием результатов коньячного метода, это обстоятельство ни в коем случае не могло вынудить его сложить руки.

Санитарка, естественно, не могла каждый раз приходить минута в минуту. Пациенты то и дело срывают график: кого-то надо искупать, кого-то обмыть, иной раз поговорить с родственниками или помочь в кормлении. С другой стороны, иные верные клиенты неожиданно выпадают из списка, потому что могут внезапно оказаться в больнице, а то и на кладбище. Как бы то ни было, когда Харальд подходил к дому, припаркованного служебного автомобиля санитарки он не увидел. Но не ходить же ему в самом деле вокруг, поджидая Йенни! И что подумает Петра? Она и без того в последнее время на взводе, и палец в рот ей лучше не клади.

Наконец входная дверь тихо отворилась. Отец и сын разными путями бросились в прихожую, чтобы поприветствовать ту, которую оба страстно желали видеть.

Йенни заливалась слезами.

Повинуясь первой реакции, Харальд обнял молодую женщину за плечи, чтобы утешить. Макс беспомощно стоял рядом.

– Выкладывайте, что случилось? – сказал Харальд. – Совсем вымотались? Может, вам срочно нужен отпуск?

Йенни продолжала всхлипывать.

– Кримхильда, – вырвалось у нее.

– Что с ней?

И Йенни рассказала, что ее коллега попала в автокатастрофу и была доставлена в больницу с тяжелыми повреждениями.

– Это случилось сегодня утром, – сквозь рыданья продолжала Йенни. – Она возвращалась от вас и столкнулась с грузовиком. Должно быть, здорово столкнулись!

– Кто же теперь позаботится о моем отце? – спросил Харальд.

Йенни высморкалась:

– Естественно, этот вопрос будет урегулирован, ведь мы как-никак надежная бригада. Есть еще, например, сестра Хайди.

Как жаль, что Максу не дали подольше побыть рядом с Йенни – мать позвала всех ужинать. За ужином и Петра узнала печальную новость.

– Жаль, что это случилось не с белокурой куколкой Барби, – сухо прокомментировала она. – Кримхильда была на порядок лучше – опытнее и решительнее.

– Малышка такая же, – возразил Харальд.

Макс побледнел, словно призрак. Иногда он был готов придушить мать. Порой у нее спонтанно вырывались прямые и резкие суждения, но потом она сама сокрушалась и была готова просить прощения за необдуманные слова. Но почему и отец, и сын все время употребляют слово «малышка», разве у девушки нет имени?

– Дедушка чувствует себя неважно, – сообщил Макс после некоторой немой паузы. – В обед и на ужин он ничего не ел, даже к пудингу не прикоснулся.

Харальд с Петрой обменялись довольными взглядами.

– Любопытно, кого пришлют завтра, – поделилась Петра. – В некотором смысле меня начинает тревожить, что все больше людей получают ключ от нашего дома. Поэтому я больше не стану возражать, если отца переведут в хоспис.

– К сожалению, уже поздно! Если мы его пристроим в дом престарелых, он лишит меня наследства, – объяснил Харальд. – Он выразился четко и однозначно. Чистейший шантаж.

Макс язвительно ухмыльнулся. Здорово дедушка придумал! – оценил он дедушкин ход и про себя подумал: по всей вероятности, в этом случае львиную долю наследства получит тетя Карин, но кое-что перепадет и ему с Мицци. На днях он видел бабушкины украшения: две нитки янтарных бус и несколько уродливых брошей. Сомнительно, чтобы эти безделушки обрадовали австралийскую тетю. Не было смысла даже пытаться продать их за бесценок – игра не стоила свеч.

Принципиальным оставался один вопрос. Не так важно, будет ли старик сдавать или продавать свой дом: в обоих случаях его нужно было очистить от мебели. Прежде чем избавиться от вещей, родители обязательно совершат инспекцию и приберут к рукам то, что еще имеет какую-то ценность. Может быть, дележу подлежит даже тетя Карин. Только после этого можно будет подключать старьевщика, который очистит жилище от оставшегося хлама. Макс подумал, что разумнее будет обтяпать свои делишки заранее, не дожидаясь, пока в дедовский дом нагрянут родители. Может, стоило заключить с Фалько подходящую сделку?

– Макс, ты заснул? – прервала его мысли мать. – Если ты не хочешь больше есть, то помоги убрать со стола.

Макс был рад поводу встать из-за стола. Йенни наверняка давно ушла. Но со вчерашнего дня у него есть номер ее мобильного. Разбирая посуду для посудомоечной машины, он размышлял о матери: после того как он закончит, она как пить дать снова переложит тарелки из правой части в левую. Его представление о порядке мать никогда не устраивало.

В семье считалось, что отец не смог удержаться на высоком уровне предков, поскольку интересовался только тем, что под землей. Мать же, напротив, поднялась благодаря тому, что первой в роду сдала экзамены на аттестат зрелости. Макс своей родословной совершенно не интересовался, зато чем дальше, тем больше ему было любопытно, каким образом родители превратились в столь странных существ.

Следующим утром относительно поздно появилась совершенно новая санитарка, говорившая с акцентом и представившаяся Еленой. Мелкая особа, темноволосая и темпераментная. Ее пришлось привезти Максу. Ранним утром она успела побывать в больнице у пострадавшей Кримхильды и потребовала передать ей ключи от дома Кнобелей.

– Как дела у вашей коллеги? – вежливо поинтересовался Макс.

Глаза Елены были мокры от слез:

– Голова разбита!

Кроме того, она рассказала Максу, что водитель грузовика в этом серьезном ДТП сломал руку и что полиция взяла у обоих его участников пробы крови.

Старик окинул новую санитарку критическим взором. Максу показалось, что он все еще не в своем уме, так как сделал щекотливое замечание по поводу ее пышных грудей.

Елена парировала оскорбительный намек с юмором – ей, мол, еще не приходилось слышать подобных комплиментов от дряхлого старика. Макс еще не умел улавливать тонкостей в отношениях мужчин и женщин и не сразу оценил, с какой ловкостью санитарке удалось слегка пощекотать дедушкино самолюбие. Когда же до него дошло, он не смог сдержать улыбку, и с его лица исчезла обыкновенно напряженная маска Щелкунчика.

– Ты мог бы говорить с ней на латыни, – сказал Макс. – Она итальянка.

– На латыни с ветреной девицей?! Шутить изволишь!

– И все же, давай начистоту: она тебе понравилась? – спросил Макс. – Мне она показалась очень забавной.

– А мне нет. Однако de gustibus non est disputandum – о вкусах не спорят. Все лучше, чем та валькирия, – ответил дед. – При всем при том малышка была и будет моей душечкой; вот кто по-настоящему возбуждает. А теперь дай-ка мне наушники!

Макс не успел выйти, а дедушка уже начал вслух браниться на ведущего телепрограммы:

– Ну кто так говорит: «еще и ещее»! Прежде чем лезть на экран, им нужно хорошенько подучить немецкий!

Пользуясь связями в полиции и в управлении по вопросам правопорядка, Харальд со своей стороны также потрудился разузнать детали несчастного случая.

– Во всем виновата женщина. Не исключено, что у нее проблемы с алкоголем, – сказали ему с глазу на глаз. – Если с утра у нее в крови обнаружили…

Это обстоятельство навело Харальда на кое-какие мыслишки. Алкоголизм плохо вязался с репутацией надежной сестры по уходу за больными, каковой пользовалась сестра Кримхильда. Тут он вспомнил про недопитый коньяк в рюмке, и эта мысль его буквально обожгла. А не могла санитарка ненароком допить остатки, когда была у них утром? Какое счастье, что об этом никто не узнал. Будем надеяться, что бедная женщина это переживет.

У Мицци было доброе сердце, хотя она обычно это скрывала от членов семьи. После последнего разговора с братом она сама позвонила, чтобы справиться о его самочувствии.

– Во время нашего недавнего разговора мне почудилось, что ты погряз в заботах, – начала она. – Сначала на тебя давили родители, а теперь еще и дедушка! Я могла бы подыскать тебе в Берлине комнату…

– Но у меня все отлично, – попробовал опротестовать Макс. – С дедушкой вообще нет проблем! Сегодня мы с ним будем упражняться в беге.