Александр Филимонов - Приди и помоги. Мстислав Удалой

• Название: Приди и помоги. Мстислав Удалой
• Автор: Александр Филимонов
• Издательство: АРМАДА
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0483-2

Роман Александра Филимонова «Приди и помоги» рассказывает о Галицком князе Мстиславе, прозванном за храбрость, силу и воинское счастье Удалым.

---

Зять оказался молодец! И Мстиславов полк прогнал, и Александру досталось. Князь бельзский, однако, все не успокаивался, требовал от Удалого новой поддержки. И Мстислав Мстиславич, подогреваемый клеветой, а также обидой за поражение своего полка, подумывал уже о том, чтобы нанять половцев и устроить с Даниилом настоящую войну — с осадами, с битвами в широком поле. Но тут приехал в Галич от князя Александра приближенный его боярин Ян якобы с новыми сведениями о злоумышлениях Даниила — и такую понес ложь, такую несуразицу, что, слушая его, Мстислав Мстиславич сразу понял: врет. И если сейчас врет князь Александр, то неужели раньше правду говорил? Прямо глаза раскрылись.

Послал Удалой гонцов к зятю, позвал его к себе. Даниил приехал — без дружины, без войска. Повинился перед ним Мстислав Мстиславич, и с тех пор никаких разногласий у них с зятем не было.

А ту обиду, которую Удалой нанес Даниилу, не дав ему по закону принадлежащего Галича, он исправит. Вот встанет на ноги — и исправит. И все опять будет хорошо.

Князь прикрыл глаза, представляя себя, какой радостный день будет, когда он посадит зятя на столь желанный ему галицкий стол. Праздник будет — на всю землю. Надо и князей отовсюду позвать — пусть знают, что на галицкой земле появился новый могущественный владетель. Заодно можно будет и недругов своих поточнее определить: кто на праздник не приедет — от того в будущем и ждать всяких козней.

Времени после ухода боярина Глеба Зеремеевича прошло достаточно, а мечник Никита все не появлялся. Князь ждал его. Он хотел отправить Никиту во Владимир-Волынский с поручением. Здесь, в Торческе, Никита был, наверное, самым надежным для Мстислава Мстиславича человеком. Ему одному мог доверить князь тайное поручение: передать Даниилу, что собрался готовить поход на Галич. И еще лучше — позвать бы Даниила сюда, в Торческ. Об этом замысле до поры, кроме них двоих, никто не должен знать.

Уж Даниил-то Романович с Галичем справится, сумеет Тамошних бояр поприжать. Мстислав Мстиславич вот не смог. И зла им никакого не чинил, и за то, что уграм помогали в свое время, не наказывал. Что там — не наказывал, не поминал даже никогда об их вине. Какого им еще рожна надо было? Жилось им под князем не хуже, чем под королевичем Коломаном, а вот — зачем-то пустили слух промеж себя, что хочет, мол, Мстислав Мстиславич их всех схватить и продать половцам! Даже цену называли, сколько-то там за голову. Боярин Жирослав этот слух пустил, а все остальные поверили. А разве кто из них не знал, что Удалому всю его жизнь ни золота, ни серебра не нужно было? Военную добычу — и ту делил между дружиной своей да жителями. И, зная это, поверить, что хочет Удалой обогатиться, продавая их боярские головы? В бреду пьяном могло такое в их головы прийти.

Тем не менее в один прекрасный день все бояре покинули Галич, ушли в горы карпатские с семьями, со скарбом, с челядью. Изумленный Мстислав Мстиславич не знал, что и делать. Спасибо — духовник его выручил, отец Тимофей. Сам пошел за боярами в горы, нашел их, разоблачил клевету Жирослава, привел всех обратно. Чтобы их совсем успокоить, Мстислав Мстиславич и лживого боярина трогать не стал — черт с ним, пусть живет. Он и живет! Кто другой от стыда, может, и уехал бы куда-нибудь, а Жирославу как с гуся вода.

Бояре после этого случая утихомирились. Но ненадолго. Теперь нового врага придумали Мстиславу Мстиславичу — угорского королевича Андрея, которому когда-то в знак дружбы Удалой пообещал в жены младшенькую дочь Марью и отдал, а вернее сказать — подарил Перемышль. По доброй воле подарил, желая мира с уграми! А ведь мог тогда, после победы под Галичем, всю Угорщину завоевать и к своим владениям присоединить. Захотел, чтобы все было как лучше. Подрастай, королевич Андрей, женись на Марье — и живите в любви, дарите старому князю Мстиславу внуков!

Добрались бояре галицкие и до королевича. Стали ему старую песню напевать, которой он еще не слышал: галицкий князь против тебя, королевич, зло замышляет, хочет тебя убить, на отца твоего пойти войной. Королевич по малолетству им поверил. Бросил Перемышль, убежал к отцу, давай ему жаловаться на Мстислава Мстиславича.

Ну ладно — несмышленый еще юноша, мальчик. Но король-то должен был догадаться, что тут нечисто? Зачем бы галицкому князю строить козни против своего будущего зятя? Для того, что ли, он обручал его с младшей дочкой, чтобы убить? Сами же тогда этому обручению радовались, помолвку королевича с армянской царевной скоренько расторгли. Думать-то надо. Нет, не захотел думать король Андрей, вошел с войском в галицкую землю.

Мстислав Мстиславич, желая уладить недоразумение, все слал к королю гонцов. Тот и слышать ничего не хотел. Брал город за городом. Теребовль взял, Тихомлю. От Кременца отошел — не смог взять. Не пошел и к Галичу. Говорили, что наколдовали королю волхвы: мол, как увидишь Галич, так и умрешь на месте. Только в эти разговоры Мстислав Мстиславич не верил. Просто боялся его король Андрей, боялся до сих пор, хотя, конечно, после поражения на Калке трепета перед воинской славой и счастьем Удалого у всех поубавилось.

Не пойдя к Галичу, король пошел на Звенигород. Тут уж Мстислав Мстиславич решил сам его встретить. И встретил — показал королю, что такое Мстислав Удалой! Едва Андрей жив ушел с поля, с остатками войска бежал к себе в Угорщину. Не преследовал его, князь галицкий вернулся в Галич.

Но жить спокойно ему уже не дали. Видно, отчаявшись скинуть Мстислава Мстиславича чужими руками, бояре принялись за него сами. Тот же Судислав, тот же Глеб Зеремеевич стали с ним говорить от имени всей галицкой земли! И что с королем-де надо помириться, и что помолвку королевича с Марьей надо возобновить, да что там возобновить — женить их, и все. И самое лучшее будет, если королевич сядет в Галиче. Подумай, князь Мстислав! Земля галицкая тебя не хочет. Даниила не хочет. Отдашь Галич Даниилу — навек его потеряешь, он обратно не отдаст. Отдашь королевичу — в любое время возьмешь обратно.

Стыд вспомнить — но Мстислав Мстиславич тогда согласился с их доводами! Ни с зятем не посоветовался, ни с кем. Оставил за собой одно Понизье — и уехал в конце концов в Торческ.

Бояр послушать — так вроде все правильно. А как сам подумаешь — волосы на голове топорщатся от стыда. Воевал, воевал — и довоевался: обделил зятя Даниила, нанес ему обиду. Неоднократно битых угров сам допустил до Галича — и дочку свою, любимицу, им в придачу отдал. У-у.

Стукнула дверь. Мстислав Мстиславич открыл глаза, посмотрел. Это вошел Никита. Ну вот, слава Богу.

Никита-мечник тоже был уже не тот, что прежде. Не постарел, а изменился сильно. Шрам, что остался у него от татарского удара, испортил ему лицо. Что-то повредилось с левым веком у Никиты, оно до конца не открывалось, только наполовину. И из-за полузакрытого глаза лицо Никиты казалось всегда перекошенным.

— Подойди-ка, — позвал его князь.

Никита подошел, поклонился.

— Помоги приподняться. Подушку мне повыше подложи, — попросил Мстислав Мстиславич.

Никита ловко приподнял его, подбил под спину подушек. Стало по легче говорить.

— Никита. Там боярин Глеб зачем приехал?

— Тебя проведать, княже. И еще дела у него здесь, — сказал Никита. — Он ведь с обозом. В Галич товар повезет — кожи, рогожи, Бог его знает, я не спрашивал — что.

— Ладно. Ты вот что, Никитушка. Хочу я тебя к князю Даниилу послать. Поедешь?

— Приказывай, княже.

— Хорошо. Скажи ему, Даниилу, что я Галич ему верну.

При этих словах Мстиславу Мстиславичу показалось, что лицо мечника выразило сочувствие и жалость к нему. Не верит, подумал князь. Не верит, что встану.

— Я поднимусь! — упрямо сказал он. — Не хорони меня раньше времени. И Даниилу передай, что скоро поднимусь. Угров из Галича вместе выведем. И город ему отдам — скажи. И вот что. Попроси — если может, то пусть сам сюда приедет. Здесь обо всем договоримся. Передашь?

— Все, как ты сказал, передам, княже.

— Ладно. Но помни — это все тайно. Ты, чтобы у Глеба подозрения не было, поезжай отсюда с ним, с обозом его. Будто бы в Галич едешь, с поручением к королевичу. А станет боярин спрашивать, что за поручение да почему я через него не передал, то ты отговорись как-нибудь. Скажи, что, мол, сам не знаешь почему. Дурит, мол, князь, прихоти свои тешит. А ты, мол, человек подневольный.

— Все исполню, княже.

— А там где-нибудь отстанешь от них — и скачи ко Владимиру.

— Так и сделаю.

— Ну — прощай. Надеюсь на тебя.

— Прощай, князь Мстислав Мстиславич.

Никита, пытаясь подавить в себе порыв жалости к князю и не пустить при нем слезу, быстро вышел.

Он видел, что Мстислав Мстиславич умирает. Уж что-что, а смерть Никита ни с чем не мог спутать — навидался ее за свою жизнь достаточно. Тот человек, который лежал в постели и еле слышным хриплым голоском говорил о том, что собирается отбить Галич у короля, — тот человек уже не был князем Мстиславом Удалым. То был старик, отживший свое, и как бы он ни храбрился, прежний огонь не разгорался в его взгляде, уже давно потухшем. Может быть, он начал умирать еще там, в приднепровских степях?