Андрей Диченко - Ты — Меня

• Название: Ты — Меня
• Автор: Андрей Диченко
• Жанр: Современная проза

Книга «Ты — меня» — это сборник метафизических рассказов, пронизанных нитью тёмной материи. Абсолютно нереальные действия героев в условиях гротескной яви создают иллюзию полного сумасшествия. Рассказы Диченко — это попытка понять неведомых человеческому восприятию монстров, стать их сутью и посмотреть на человеческую цивилизацию из-под тонкого покрытия, за которым сплетаются инфернальные пути бессознательного.

---

— Входите, Петров, — высокомерно произнесла Юлия Владиславовна, позволив переступить студенту порог своей квартиры. Вытерев, как следует, ноги о половик, Петров сделал несколько шагов вперед. Дверь за ним захлопнулась.

— Ну что, Петров, вы готовы сдавать предмет? — произнесла Юлия Владиславовна, строго посмотрев в зеленые глаза молодого человека. На момент произнесения ею вопроса Петров как раз успел снять куртку, и вариантами его ответа были:

а) нет,

б) да,

в) «а что мне остается делать?»,

г) не знаю.

— Да, — твердо ответил Петров и разулся. Лицо его было как никогда серьезным, будто он был вовсе не студентом, а командиром бронепоезда.

— Ну тогда проходите в зал, студент Петров, — вежливо произнесла Юлия Владиславовна и скрылась, вероятно, в ванной или уборной.

Петров подошел к деревянной двери, на которой висела табличка «зал». Затем он взялся за ручку и открыл дверь. То, что преподаватель назвала «залом», мало соответствовало предполагаемому помещению для приема гостей и прочих посетителей квартиры. Студент оказался в комнате, где по центру стояла больничная койка, справа от нее находилось устройство, чем-то похожее на горизонтальный холодильник. Пол был уложен кафелем, создающим ощущение теплоты и комфорта. Стены и потолок были выбелены.

Подойдя к койке, студент Петров обратил внимание на совершенно не характерное для квартир освещение. Еще бы — к потолку была приделана люминесцентная лампа, коих было много в университете, всяческих офисах и больницах. Петров на мгновение подумал о красоте мерцания подобных ламп, когда ртутные пары в них выдыхаются.

Вскоре показалась Юлия Владиславовна. На ней был красный халат, выглядевший весьма контрастно на черно-белом фоне интерьера. Петров обернулся, и его сразу же посетила мысль о том, что халат был единственной надетой на женщину вещью. Прелюдией ко всему последующему явился диалог.

— Вы не ставите мне зачет, потому что считаете меня самым плохим студентом?

— Нет, Петров. Самым лучшим.

— А почему тогда не поставили мне зачет в университете?

— Потому что мне нужно твое ДНК, — твердо произнесла Юлия Владиславовна.

Окончательно убедившись в интимном характере ее намерений, Петров разделся и лег на больничную койку. Белый потолок с одинокой люминесцентной лампой в этот момент ему показался концептуальной художественной задумкой. Глядя на него, студент Петров даже не заметил легкого падения халата доцента Яковлевой на пол. Он обратил внимание на женщину только после того, как она рукой принялась массировать его член. Последнему эти прикосновения, явно, пришлись по вкусу, и соответствующим образом он отблагодарил доцента сильной эрекцией. Вторая рука Юлии Владиславовны зачем-то полезла под матрас койки. Оттуда она извлекла презерватив в странной упаковке. Ее неестественность крылась в подозрительной серебристой окраске и отсутствии фирменных наименований. И только по характерным очертаниям можно было догадаться, для хранения чего предназначалась эта специфическая оболочка.

Нахлобучив презерватив на детородный орган Петрова, доцент Яковлева забралась на него сверху и принялась ритмично скакать. Петров же в это время закрыл глаза и пытался сложить хаотические скрипы больничный койки в мелодию. У него это почти получалось, но внезапно преподаватель начала издавать разные междометия и тем самым похоронила в недрах его головного мозга будущий музыкальный шедевр. Петров кончил довольно быстро. Лежа доселе молча, он специально слегка «ухнул», чтобы доцент Яковлева прекратила вакханалию. Юлия Владиславовна словно по команде слезла со студента и аккуратно сняла презерватив. Затем она внимательно посмотрела на собранный генетический материал и улыбнулась.

— Вам зачет, студент Петров! — довольная, произнесла она и отворила дверь горизонтального холодильника. Любопытный Петров посмотрел в отворенный тайник и увидел в нем множество склянок. В каждой из них хранились презервативы со спермой. Доцент Яковлева взяла специально заготовленную пустующую банку и аккуратно опустила в нее использованное изделие. Затем, захлопнув дверь холодильника, она подняла с пола халат и перед тем, как скрыться за дверью зала, произнесла:

— Вы можете уходить, Петров. Зачет завтра будет в ведомости. — После сказанного она захлопнула за собой дверь.

Петров встал с койки, простыней вытер пот со лба и живота, а затем в темпе принялся одеваться. Череду его тревожных мыслей об отступлении из квартиры требовательного преподавателя внезапно прервали странные голоса, доносившиеся откуда-то из-под земли. Будто под ковром, который устилал просторный коридор, находился тоннель в другой мир, наполненный плачущими телами. Застегнув последнюю пуговицу на куртке, студент Петров лег на пол и приложил ухо к ворсистому ковру, наполненному пылью.

«Она не выпустит нас…», «…рожать через 3 месяца…», «…что с нами будет…», «…ничего, есть и другие миры…», «…прости меня, Господи…» — доносились обрывки диалогов. Там под ковром, наверное, был люк, за которым Юлия Владиславовна прятала таинственных созданий женского пола. Студент Петров уже хотел было убрать ковер и выпустить этих подвальных фей в мир большого города, но из комнаты преподавателя послышался голос:

— Студент Петров, не шалите!

Тут же парень подумал, что сейчас придет она и тоже упечет его в какое-нибудь подземелье без воды и света.

Но Юлия Владиславовна так и не вышла проводить почтенного гостя. Петров, не дожидаясь прощаний, молча обул ботинки и покинул квартиру, постаравшись как можно тише закрыть входную дверь.

К его удивлению, на ступеньках спиной к нему сидела девушка. Удивленный Петров было хотел спросить, что делает это милое создание в этом подъезде, но девушка опередила его:

— Быть может, мне придется любить вас, Петров, — сказала она, повернувшись в профиль к смущенному собеседнику. Студент узнал в ней случайную встречную, что указала ему направление к дому.

— К чему вы это сказали, Каталина? — удивленно произнес молодой человек.

— Ну, может, она захочет моего ребенка от вас. Ваше ДНК теперь ведь есть в инкубаторе? — как-то грустно задала риторический вопрос Каталина и опустила голову.

Петров тут же подбежал к девушке и, наклонившись, обнял ее за шею. В следующую секунду он поцеловал погрустневшую суррогатную мать в губы.

На момент поцелуя девушка закрыла глаза. А когда открыла, то с надеждой взглянула на осмелившегося ее поцеловать молодого человека.

— Я буду скучать по тебе! — сказала честно девушка и поднялась на ноги. Пройдя по лестнице на первый этаж, она скрылась в квартире доцента Яковлевой.

А Петров в эти мгновения подумал о том, что тоже будет скучать по Каталине и когда-нибудь вернется за ней в этот странный дом.

Голова Ивановой

Расположившись у костра в пространстве небольшой лесной полянки, отдыхали трое молодых людей. Положив пустую тару в пакет для мусора, один из ребят встал, отошел на несколько метров к брезентовой палатке и достал из нее новую бутылку водки. Долбанув локтем по донышку «Столичной», он с легкостью снял пробку.

— Ну и чего ждем? — басом произнес он. Его густые брови, короткие черные волосы и высокий лоб брутально дополнял низкий тембр голоса. Слова его таили в себе своеобразное воззвание, после которого к заветной бутылке потянулись две руки с пластиковыми стаканчиками. Разлив каждому поровну, он закупорил водку и положил на землю.

— Датый Темыч, а льет поровну! — бодро сказал один из студентов и рукой почесал затылок. Он был худощав и светловолос, с детскими ямочками на щеках, которые придавали его образу черты беззаботности и ребячества.

— А то, опыт-то не пропьешь, Серега! — ответил Темыч, и вся компания рассмеялась. — Ну, давайте, мужики, за Африку!

Студенты неслышно чокнулись пластиковыми стаканчиками и под треск горящих дров опустошили их содержимое. Дул ветер, плавно раскачивающий сосны, отчего атмосфера была овеяна легким ореолом таинственности.

— А чего за Африку? — спросил третий парень, глотнув сока из пакета. Его татарское смуглое лицо было предельно серьезным.

— А это, Ваня, из Германии пошла тема такая… — отвечая, Темыч дал понять, что сейчас последует некий небольшой экскурс в историю. Два его друга спрятали стаканы и приготовились слушать. — То в Африке кампания военная была, 1943-й год. Переломный год, так сказать…

В такт размеренной и хорошо поставленной речи Темыча Сергей и Ваня кивали головами, стараясь запомнить каждое слово старшего товарища.

— Роммель вел свои войска по пустыне, Гитлер сидел в своем штабе и ждал, когда же бравые бойцы вермахта сломят русских под Сталинградом. В общем, время совсем не простое для Рейха было… — отпив апельсинового сока, Темыч продолжил: — Так вот: офицеры, когда пили в Берлине, тогда говорили всегда «За Африку!», потому что там неясно совсем всё было, а Сталинград-то, все думали, вот-вот ляжет, и всё — конец Советскому Союзу.